Действительно, Старый Билль был добросовестным охранителем почтового фургона. Он зорко поглядывал кругом и внимательно прислушивался к малейшему шороху.
Наконец наступила предрассветная пора.
Звезды угасали, и на востоке загорелась заря. Обоз просыпался, собирался в путь. Старый Билль уже давно поставил котелок со свежей водой на костер и, перед тем как идти на станцию за мулами, напился горячего кофе с сухарями и приготовил целый кофейник для Чайкина.
— Проснитесь, иностранцы! Утро на дворе. Пейте кофе, и поедем!.. — проговорил Старый Билль, поталкивая Чайкина и его соседа.
Оба проснулись, и оба тотчас же вскочили, как вскакивали, бывало, при окриках боцмана: «Пошел все наверх рифы брать!»
Оба встретили радостно начинающийся рассвет и пошли к ручью мыться. Помывшись, оба русских человека, на чужбине так же, как и на родине, сняли шапки и, повернувшись на восток, где начинала алеть заря, прочитали «Отче наш», истово крестясь во время молитвы.
— Кофе готов, джентльмены, пейте да закусывайте. Десять минут на завтрак! — смеясь проговорил Старый Билль, ведя четверку мулов к фургону.
Наши матросы стали пить горячий кофе и есть ветчину, колбасу, мясо бизона и хлеб; все это вытащил из своей сумки Дунаев и предложил Чайкину угощаться.
Скоро вылезли из фургона и оба канзасца, заспанные и угрюмые.
Они подошли к костру, кивнув головами обоим землякам, и брюнет стал готовить кофе.
Русский язык, на котором говорили оба иностранца, и их видимая близость, казалось, удивили и не понравились двум янки.
Они торопливо и молча пили кофе, сильно разбавленный коньяком, и завтракали.
— Пора садиться, джентльмены! — крикнул Билль, когда мулы были запряжены.
— Но мы еще не позавтракали, Билль! Дайте позавтракать!
— Даю вам еще пять минут!..
— Однако… не много же вы даете!..
— Торопиться надо, джентльмены. Вы ведь очень торопитесь. Вчера даже ночью хотели ехать!..
— А вы испугались агентов?.. — с искусственным смехом проговорил молодец со шрамом на щеке.
— И, кажется, не напрасно… Свист ночью был… Вы не слыхали разве?
— Свист? Скажите, пожалуйста, какая диковина… свист!
И оба молодца засмеялись.
Они едва успели съесть по куску ветчины, как Билль закричал:
— Прошу джентльменов садиться!
«Джентльмены» поторопились забраться в фургон.
Дорога шла по ущелью в гору, и лошади поднимались шагом по узкой каменистой дороге.
Старый Билль, Дунаев и Чайкин шли пешком с ружьями на плечах. Ружья посоветовал им взять Билль.
— Это ущелье самое любимое местечко агентов! — сказал он. — Хоть я на них и не рассчитываю, а все-таки… до подъема лучше быть наготове. А там, за перевалом, опять степь… Далеко кругом видно… Врасплох не застанут Старого Билля!
Тем временем оба молодца переглянулись, и один из них шепнул:
— Догадался старый дьявол!..
— А если бы нам вдвоем смастерить дело? — сказал красивый брюнет.
— То есть как?
— Без чужой помощи. Я уложу сзади Билля, ты Дуна и потом белобрысого…
— Рискованно. А впрочем, увидим… Не подойдет случая, тогда из Виргинии дадим телеграмму в Чизаквиль, чтобы у Скалистого ущелья… пять агентов напали спереди, а мы сзади… Тогда игра беспроигрышная…
— Хитер эта старая лисица Билль!
— С него и начать.
— Как бы он сам не начал! — сурово проговорил молодец со шрамом. — Недаром они с ружьями и теперь идут… Своя шкура мне дорога…
— А три тысячи этого русского дурака?
— Надо предложить ему сыграть опять в карты…
— А кулак его видел?..
Они замолчали. Пешеходы замедлили шаги.
Вдруг из боковой ложбины показались три всадника в масках.
Билль в мгновение ока задернул спереди фургона фартук и одним словом остановил мулов.
Увидавши трех вооруженных людей, всадники тотчас же повернули лошадей и скрылись в горах.
Канзасские молодцы, развалившиеся в фургоне, не видели появления верховых и только, увидавши себя в темноте, поняли, что Билль закрыл их неспроста. Но все было тихо кругом, и Билль уже отдернул фартук.
— Что случилось? Зачем это вы нас закрыли, Билль? — спросил канзасец со шрамом.
— Боялся, что вас пристрелят, джентльмены! — иронически ответил Старый Билль.
— Кто?
— Агенты.
— Разве вы их видели?
— Сию минуту они показались и, не будь дураки, ускакали… Ну, я первым делом и побеспокоился за вас, джентльмены… Я вполне уверен, что если бы агенты напали, вы были бы убиты первыми! — внушительно прибавил Старый Билль.
— Спасибо, Билль, за заботу о нас… Мы никогда не забудем вашей услуги! — весело проговорил бледный брюнет.
— Не стоит благодарности… Вы знаете, я на ветер слов не пускаю!
И Билль приказал мулам тронуться.
Чайкин был испуган, а Дунаев добродушно его утешал:
— А ты, Чайкин, не трусь… Видишь, они уехали…
— А эти? — шепнул Чайкин, указывая на фургон.
— Этих Старый Билль обработает. Умнее Старого Билля нет, братец ты мой, дилижанщика. Он первый по этим местам и всех людей насквозь понимает… И знаешь ли, что я слышал про этого самого Билля?
— Что?
— Будто он сам занимался такими делами, когда молодой был.
— Ну? — недоверчиво протянул Чайкин.
— Так сказывают. Говорят, он первый по этой части был… Но только скоро бросил это занятие… потому после одного случая совесть зазрела.
— После какого?
— А ошибкой дитю пристрелил. Целил, значит, в фургон, в человека, и рука, что ли, дрогнула, но только дитю убил. И, как увидал он этого убитого дитю, бросил это самое дело… и скрылся из этих мест… И только через несколько лет поступил в дилижанщики… И стал первым дилижанщиком… И пассажиров бережет и этих самых агентов изничтожает… Ненавидеть их стал… И те его не любят… Однако редко на его дилижанс нападают… Знают, что он стрелок отличный и винтовка у него, брат, на редкость.
Правда ли это была, или же кем-либо сочиненная сказка, обратившаяся потом в легенду, трудно было сказать, но что в те времена на большой дороге между Денвером и Сан-Франциско о Старом Билле ходила такая молва, в этом Чайкину пришлось убедиться и потом.
К восьми часам фургон поднялся на перевал. Оттуда дорога спускалась в равнину.
— Ну, садитесь, джентльмены… Теперь поедем рысью… И ружья можно положить… А на случай чего револьверы в кармане… Не так ли, Дун?
— Правильно, Билль. И нож вдобавок за кушаком! — прибавил Дунаев, указывая на пояс.
— Вы, я знаю, бывалый… А все-таки сдурили.
— Знаю, знаю… Извините, Билль…
— Теперь этим молодцам вы задали заботы! — сердито сказал Старый Билль.
Он остановил мулов, и все сели в фургон.
Канзасцы хотели было дать место Дунаеву, но он, к их удивлению, сел рядом с Чайкиным, лицом к двум молодым канзасцам.
— Вам, Дун, неудобно… Садитесь к нам. Место есть! — предложил один из них.
— Мне и здесь хорошо… благодарю вас!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103