Категорически отвергая возможность переговоров с Масхадовым, они оказывают поддержку тандему Басаев-Хаттаб. Зная, что Басаеву, например, такая помощь крайне необходима. Дело в том, что его внутричеченские позиции – хуже не бывает. Чеченцы-«западники», придя к пониманию необходимости хоть какой-то консолидации против «арабов» ради сохранения нации, пытаются образовать некую пусть эфемерную, но все же коалицию типа «дружба против». Они даже сумели выставить перед Басаевым несколько категорических требований. Главное из которых – Басаев должен собственноручно покончить с Хаттабом (покончил не он), это перережет финансовую пуповину с арабским миром (не перерезало), а смерть Хаттаба станет единственно возможным «коридором» для возврата самого Басаева в лоно и чеченской традиции, и военно-политической жизни на относительно равных с другими условиях (не стала). Альтернатива в случае отказа «западникам» – неминуемая смерть. Естественно, вместе с Хаттабом.
Когда ультиматум Басаеву стал очевиден, спецслужбы ринулись не к Масхадову, чтобы помочь ему в уничтожении Басаева, а самому Басаеву – дабы он не рухнул. Например, он получил информацию о времени доставки больших сумм «федеральных» денег в Гудермес (с чего и начались события 16 сентября – штурм Гудермеса). Его люди получили соответствующие коридоры для «путешествия» в Гудермес и обратно. По некоторым сведениям, не обошлось и без помощи оружием. Что все это значит? Только одно: мир в Чечне не нужен тем, кто дергает за ниточки этой войны.
В Кремле продолжает сохраняться ориентация на управляемо тлеющий конфликт на Северном Кавказе как главный политический резерв верховной власти. А уж лучшего соратника в этом деле, чем Басаев, право, не найти. Он, как и Хаттаб, – главный гарант возникно-
вения боевых очагов в Чечне. Нужно подкрепить американскую трагедию Гудермесскими событиями? Пожалуйста… Десятки погибли? Ну и что… Так ведь рулетка!
…Наступил март 2002 года. По Чечне пополз слух, что Хаттаб выведен из игры теми, кто его туда впустил, – спецслужбами. И что? Действительно, вскоре ФСБ объявила, что «Хаттаб скорее мертв, чем жив». Потом то же самое сообщили и о Басаеве.
И что?
Ничего. Мир в Чечне, наступление которого так долго обещали военные, как только им удастся справиться с этими «культовыми фигурами», – так и не наступил. Партизанская война мстителей продолжается. «Зачистки» тоже. Каждый день – трупы, трупы, трупы.
Цена кресла генсека оон – Чечня
Май 2001 года подарил новое доказательство того, до какой степени глубоко во времена Путина мы увлеклись реставрацией времен Брежнева. Как только влиятельная международная правозащитная организация Human Rights Watch (HRW) обнародовала доклад лишь об одном из сотен массовых захоронений гражданского населения в Чечне, приурочив его выход в свет к прилету в Москву генсекретаря ООН Кофи Аннана, и потребовала усилий международного сообщества, в первую очередь, конечно, ООН, для проведения полноценного расследования – тут-то и поднялась волна кремлевских опровержений, гневных откликов и отповедей, а высокопоставленные чиновники, обычно бегающие от телекамер, скоренько нашли время, дабы поделиться информацией, что «ничего похожего нет».
С чего это вдруг власть так нервно заерзала на стуле, будто ей кнопку подложили? И можно ли вообще считать такой «кнопкой» визит генсекретаря Аннана? И почему, в конце концов, высший ооновский дипломат промолчал там, где это было неприличным, исходя из занимаемого им поста, и требовались хотя бы человеческое сочувствие да пара пусть протокольных, но все же слов о необходимости обуздать военную преступность в Чечне?
Нет сомнений, мы присутствовали при заключении бизнес-сделки на человеческих костях. Это был выгодный, с профитом для каждого, контракт двух «высоких сторон»: Кремля и первого лица ООН.
Но при чем здесь тогда нервозность? Это мельтешение с комментариями придворных лгунов? Все вполне логично. Первая нервическая реакция была связана с тем, что российская сторона, не будучи до конца уверенной в «его превосходительстве», крайне опасалась, что сделка в последний момент, после доклада HRW, сорвется.
Однако обо всем по порядку. Сначала – главные положения доклада правозащитников, который представляет собой очень детализированный, почти прокурорский текст о массовом захоронении, обнаруженном в январе-феврале 2001 года недалеко от Грозного и через дорогу от Ханкалы, главной российской военной базы в Чечне. Общее число обнаруженных там трупов – 51. Как удалось обнаружить это массовое захоронение? Информация о первом из трупов – Адама Чимаева (исчез 3 декабря 2000 г.) – попала в руки семьи Чимаевых в результате коммерческой сделки: родственники выкупили координаты захоронения у офицера, имевшего отношение к охране Адама, когда он находился на территории военной базы, за сумму в 3000 долларов (в рублевом эквиваленте). После произведенной оплаты семье было позволено забрать труп.
Дальше по Чечне пошел слух об этом, и в Дачное хлынули родственники других бесследно исчезнувших чеченцев. В результате 19 тел были идентифицированы. Но 32 – нет, и 10 марта 2001 года, без предварительной огласки, неопознанные трупы были захоронены военнослужащими без сохранения положенных в таких случаях биопроб. В своем докладе HRW приводит многочисленные свидетельства о поведении прокуратуры, российского правительства и президентских структур в этот момент, называя его неадекватным.
Российская власть не желала никаких выяснений дела о массовом захоронении, полностью отрицая, что это дело рук военнослужащих. Но правозащитники «выписали рецепт» и международному сообществу – оно также оказалось глухо к трагедии Дачного. США, Евросоюз, Европарламент и ОБСЕ фактически сделали все, чтобы затушевать эту историю, а Алваро Хиль-Роблес – главный европейский комиссар по правам человека – слетав на инспекцию в Чечню сразу после обнаружения захоронения (27-29 февраля), даже не посетил Дачное и не встретился с родственниками опознанных. Кроме того, HRW дает разъяснения, какие основополагающие документы ООН Россия нарушила и как ООН, фактически получив плевок, это дипломатично не заметила.
Резюме доклада – возобновление расследования по массовому захоронению в Дачном обязательно. Для чего должна быть срочно создана специальная международная комиссия, первое дело которой – эксгумация тридцати двух спешно захороненных неопознанных трупов силами Международного Красного Креста, группы содействия ОБСЕ, экспертов Совета Европы, представителей Комиссии по правам человека ООН. Фактически позиция НК\У – установление в некотором роде международного протектората над дальнейшим расследованием трагедии Дачного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Когда ультиматум Басаеву стал очевиден, спецслужбы ринулись не к Масхадову, чтобы помочь ему в уничтожении Басаева, а самому Басаеву – дабы он не рухнул. Например, он получил информацию о времени доставки больших сумм «федеральных» денег в Гудермес (с чего и начались события 16 сентября – штурм Гудермеса). Его люди получили соответствующие коридоры для «путешествия» в Гудермес и обратно. По некоторым сведениям, не обошлось и без помощи оружием. Что все это значит? Только одно: мир в Чечне не нужен тем, кто дергает за ниточки этой войны.
В Кремле продолжает сохраняться ориентация на управляемо тлеющий конфликт на Северном Кавказе как главный политический резерв верховной власти. А уж лучшего соратника в этом деле, чем Басаев, право, не найти. Он, как и Хаттаб, – главный гарант возникно-
вения боевых очагов в Чечне. Нужно подкрепить американскую трагедию Гудермесскими событиями? Пожалуйста… Десятки погибли? Ну и что… Так ведь рулетка!
…Наступил март 2002 года. По Чечне пополз слух, что Хаттаб выведен из игры теми, кто его туда впустил, – спецслужбами. И что? Действительно, вскоре ФСБ объявила, что «Хаттаб скорее мертв, чем жив». Потом то же самое сообщили и о Басаеве.
И что?
Ничего. Мир в Чечне, наступление которого так долго обещали военные, как только им удастся справиться с этими «культовыми фигурами», – так и не наступил. Партизанская война мстителей продолжается. «Зачистки» тоже. Каждый день – трупы, трупы, трупы.
Цена кресла генсека оон – Чечня
Май 2001 года подарил новое доказательство того, до какой степени глубоко во времена Путина мы увлеклись реставрацией времен Брежнева. Как только влиятельная международная правозащитная организация Human Rights Watch (HRW) обнародовала доклад лишь об одном из сотен массовых захоронений гражданского населения в Чечне, приурочив его выход в свет к прилету в Москву генсекретаря ООН Кофи Аннана, и потребовала усилий международного сообщества, в первую очередь, конечно, ООН, для проведения полноценного расследования – тут-то и поднялась волна кремлевских опровержений, гневных откликов и отповедей, а высокопоставленные чиновники, обычно бегающие от телекамер, скоренько нашли время, дабы поделиться информацией, что «ничего похожего нет».
С чего это вдруг власть так нервно заерзала на стуле, будто ей кнопку подложили? И можно ли вообще считать такой «кнопкой» визит генсекретаря Аннана? И почему, в конце концов, высший ооновский дипломат промолчал там, где это было неприличным, исходя из занимаемого им поста, и требовались хотя бы человеческое сочувствие да пара пусть протокольных, но все же слов о необходимости обуздать военную преступность в Чечне?
Нет сомнений, мы присутствовали при заключении бизнес-сделки на человеческих костях. Это был выгодный, с профитом для каждого, контракт двух «высоких сторон»: Кремля и первого лица ООН.
Но при чем здесь тогда нервозность? Это мельтешение с комментариями придворных лгунов? Все вполне логично. Первая нервическая реакция была связана с тем, что российская сторона, не будучи до конца уверенной в «его превосходительстве», крайне опасалась, что сделка в последний момент, после доклада HRW, сорвется.
Однако обо всем по порядку. Сначала – главные положения доклада правозащитников, который представляет собой очень детализированный, почти прокурорский текст о массовом захоронении, обнаруженном в январе-феврале 2001 года недалеко от Грозного и через дорогу от Ханкалы, главной российской военной базы в Чечне. Общее число обнаруженных там трупов – 51. Как удалось обнаружить это массовое захоронение? Информация о первом из трупов – Адама Чимаева (исчез 3 декабря 2000 г.) – попала в руки семьи Чимаевых в результате коммерческой сделки: родственники выкупили координаты захоронения у офицера, имевшего отношение к охране Адама, когда он находился на территории военной базы, за сумму в 3000 долларов (в рублевом эквиваленте). После произведенной оплаты семье было позволено забрать труп.
Дальше по Чечне пошел слух об этом, и в Дачное хлынули родственники других бесследно исчезнувших чеченцев. В результате 19 тел были идентифицированы. Но 32 – нет, и 10 марта 2001 года, без предварительной огласки, неопознанные трупы были захоронены военнослужащими без сохранения положенных в таких случаях биопроб. В своем докладе HRW приводит многочисленные свидетельства о поведении прокуратуры, российского правительства и президентских структур в этот момент, называя его неадекватным.
Российская власть не желала никаких выяснений дела о массовом захоронении, полностью отрицая, что это дело рук военнослужащих. Но правозащитники «выписали рецепт» и международному сообществу – оно также оказалось глухо к трагедии Дачного. США, Евросоюз, Европарламент и ОБСЕ фактически сделали все, чтобы затушевать эту историю, а Алваро Хиль-Роблес – главный европейский комиссар по правам человека – слетав на инспекцию в Чечню сразу после обнаружения захоронения (27-29 февраля), даже не посетил Дачное и не встретился с родственниками опознанных. Кроме того, HRW дает разъяснения, какие основополагающие документы ООН Россия нарушила и как ООН, фактически получив плевок, это дипломатично не заметила.
Резюме доклада – возобновление расследования по массовому захоронению в Дачном обязательно. Для чего должна быть срочно создана специальная международная комиссия, первое дело которой – эксгумация тридцати двух спешно захороненных неопознанных трупов силами Международного Красного Креста, группы содействия ОБСЕ, экспертов Совета Европы, представителей Комиссии по правам человека ООН. Фактически позиция НК\У – установление в некотором роде международного протектората над дальнейшим расследованием трагедии Дачного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73