Мой платок тут же стал красным от крови и промок насквозь.
Все еще сжимая одной рукой другую, я подтолкнул Пигалицу, и мы оба встали на коленях возле стола.
– На счет три.
Она рассеянно кивнула.
Я стал считать. Потом мы разом навалились. Ничего.
– Давай снова, Пигалица.
Что-то затрещало.
– На счет три изо всех сил.
В этот раз я так сильно ударил в стол плечом, что на мгновение увидел звезды и забыл о кровоточащих обрубках на другой руке.
Стол приподнялся на сантиметров на двадцать, и я втиснулся в щель, зафиксировав его.
Пигалица «проснулась». Она потащила Руфь. Я начал было опускать стол, а потом увидел крошечный ботиночек. Я схватил его здоровой рукой и дернул изо всех сил. Уди помог мне, и я вытащил его. А потом стол упал, подняв облако пыли.
– Пошли, Пигалица!
Газ уже стал таким густым, что я едва мог дышать. Не было времени решать, кто потащить Руфь, кто – Уди.
Пигалица схватила Руфь за руку. Я схватил ее за другую руку здоровой рукой, а Уди прижал к себе окровавленной, словно это был не ребенок, а куль с бельем. А потом мы рванули в сторону дыры.
Руфь кричала от боли.
Пигалица на мгновение остановилась.
– Нет! Давай вперед!
Пигалица проползла в дыру и исчезла. Я последовал за ней. Одна из туфель Руфь зацепилась за что-то. В десяти сантиметрах– над моей головой затрещали перекрытия. Я протолкнул вперед Уди. Мне навстречу вытянулись чьи-то руки и забрали ребенка. Золотые адмиральские шевроны сверкнули на оторванном рукаве. С другой стороны завала над ожидали два офицера в полевой форме – Брэйс и Говард.
Проталкивая сквозь дыру Рут, я видел, как огонек пламени скользнул по электрическому шнуру. Сейчас должно грохнуть.
Я скатился в дыру. Тем временем Брэй постарался подпереть развалины распоркой.
Все вокруг залил оранжевый свет взрыва.
Брэйс, расчищавший путь от обломков, повалился. Все помещение тряхнуло взрывной волной.
Я без движения застыл на полу аудитории. На этой стороне барьера раненный и рыдающий. С другой стороны, трещал огонь, кремируя тела, которые остались за завалом.
Брэйс опустился на колени рядом со мной, и открыл белый пакет первой помощи. Он замотал мои обрубки, вколол мне морфия, и потом сделал два укола Руфь.
Ее живот, пробитый ножкой стола, стал огромным, как баобаб. Я не был медиком, но мне показалось, что у нее раздроблен таз. Похожи наши усилия, лишь изменили место гибели Руфь, перенеся ее на десять метров.
Пигалица с печалью уставилась на просевший потолок. Уди сжался у нее на руках. Сотни килограммов битого бетона отделяли нас от поверхности.
– Как ты думаешь, что случилось? – спросила она.
Я покачал головой.
– Кажется, только Говард знает.
Руфь застонала.
Если бы даже мы знали, что случилось, нам, выжившим, это не помогло бы.
Я посмотрел на обрубки пальцев, и мне показалось, что я вновь вхожу в длинный темный туннель. Сознание мое помутилось.
Следующее, что я услышал – щебетание птиц.
Глава двадцать пятая.
Водянистый солнечный свет омыл меня.
Чок-чок-чок.
Над головой летали оранжевые вертолеты. На моем плече восседал Джиб.
– Что вы делаете, сэр?
Чье-то лицо вверх тормашками уставилось на меня, через лицевой щиток боевого скафандра пехоты, но почему-то эта броня была раскрашена в желто-оранжевые полосы – форма, которую используют при чрезвычайном положении. Такая броня поглощает тепло, равнодушна к холоду, изолирует от электрических разрядов и поглощает кинетическую энергию удара. Кроме того она выводит из состояния шока, как и отражает пули.
– Что случилось?
Чирп-чирп-чирп.
Носилки на колесиках заскрипели, когда медик в броне попытался подтолкнуть их.
Казалось, вокруг меня трещит пламя. Пахло гарью.
– Никто не знает, сэр, – санитар махнул рукой в перчатке. – Мы слышали, что Канаверал единственное место, подвергшееся удару.
Я приподнялся на локте. Главные ворота базы Канаверел были окружены множеством машин с мигалками чрезвычайных транспортных средств. Отовсюду шипело статистикой радио пожарных. Весь комплекс как рукой смело. Остался лишь дымящийся черный кратер на дне которого все еще бушевало пламя.
– Мы выбрались оттуда?
– Бипер глобальная система навигации и определения положения показывал, что мисс Твай до сих пор жива. Она находилась на кабинетном уровне. У нее был приоритет во время спасательных работ, сэр. Спустившись по лифтовой шахте, мы оказались там, где были вы все. А вы оказались в правильное время в правильном месте, сэр.
Где-то далеко плакала женщина.
– Извините, если что не так.
– Там была женщина с ребенком?
– Порезы, контузия. Они где-то здесь.
– Твай?
Медик покачал головой.
– Не знаю, удастся ли ее спасти. Внутренние повреждения. Потеря крови. Она в той же самой машине скорой помощи, куда погрузят и вас.
Санитар завез мои носилки в машину скорой помощи, вслед за Руфь. Они вынули ножку стола из ее тела, и теперь окровавленная простыня закрывала нижнюю часть ее живота.
– Мэм, вы можете ненавидеть нас обоих, – обратился к Руфь санитар, – но мы нашли это внизу в подвале, неподалеку от того места, где обнаружили вас. Это наладонник с вашим индивидуальным кодом. Так что мы решили, что это должно быть важно. Данные, которые содержаться на нем, еще можно восстановить.
Санитар положил стенограф с приказом о моем понижении в должности за правонарушения.
– Что делать с ним, мэм?
В руках у медика было мое будущее.
Руфь наклонила голову в мою сторону.
– Что? Это все – ерунда. Пусть его выбросят назад в кратер.
Она сделала паузу. На мгновение глаза ее закрылись, а потом она с трудом разлепила веки.
– И погрузите генерала Уондера на самолет. Он нужен нашему миру.
– Да, мэм, – и санитар занялся наладонником.
Руфь вздрогнула. Я приподнялся на локте, протянул руку и прикрыл простыней ее обнаженное плечо.
Джиб забрался на койку Руфь и уселся на серебристых перилах за ее ногами. Отражения огней сверкали на его панцире. Его усики вытянулись.
Руфь улыбнулась Джибу, потом показала куда-то вдаль на людей в скафандрах.
– Это их судьба погасить этот огонь. И твоя, впрочем, тоже.
Брэээйб! Брэээйб!
Это пожарные открыли стрельбу из водяных пушек. Порыв ветра принес водную взвесь через открытые дверцы машины скорой помощи. Панцирь Джиба засверкал вдвое ярче.
– Спасибо тебе, Джейсон, – вновь заговорила Руфь. – Помнишь, я сказала тебе, что если ты…
– Ничего не говори. Расслабься.
Она крепко сжала челюсти.
– Если ты не хочешь увидеть это в «Пост » не говори этого?
– Я помню.
– Нет. Забудь об этом. Всегда говори то, что думаешь, – она закашлялась и кровь пошла у нее из ноздрей. Я попытался вытереть ее.
– Расслабься. Ты выживешь.
– Джейсон, постарайся не скрывать от людей правду, – она вновь закрыла глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Все еще сжимая одной рукой другую, я подтолкнул Пигалицу, и мы оба встали на коленях возле стола.
– На счет три.
Она рассеянно кивнула.
Я стал считать. Потом мы разом навалились. Ничего.
– Давай снова, Пигалица.
Что-то затрещало.
– На счет три изо всех сил.
В этот раз я так сильно ударил в стол плечом, что на мгновение увидел звезды и забыл о кровоточащих обрубках на другой руке.
Стол приподнялся на сантиметров на двадцать, и я втиснулся в щель, зафиксировав его.
Пигалица «проснулась». Она потащила Руфь. Я начал было опускать стол, а потом увидел крошечный ботиночек. Я схватил его здоровой рукой и дернул изо всех сил. Уди помог мне, и я вытащил его. А потом стол упал, подняв облако пыли.
– Пошли, Пигалица!
Газ уже стал таким густым, что я едва мог дышать. Не было времени решать, кто потащить Руфь, кто – Уди.
Пигалица схватила Руфь за руку. Я схватил ее за другую руку здоровой рукой, а Уди прижал к себе окровавленной, словно это был не ребенок, а куль с бельем. А потом мы рванули в сторону дыры.
Руфь кричала от боли.
Пигалица на мгновение остановилась.
– Нет! Давай вперед!
Пигалица проползла в дыру и исчезла. Я последовал за ней. Одна из туфель Руфь зацепилась за что-то. В десяти сантиметрах– над моей головой затрещали перекрытия. Я протолкнул вперед Уди. Мне навстречу вытянулись чьи-то руки и забрали ребенка. Золотые адмиральские шевроны сверкнули на оторванном рукаве. С другой стороны завала над ожидали два офицера в полевой форме – Брэйс и Говард.
Проталкивая сквозь дыру Рут, я видел, как огонек пламени скользнул по электрическому шнуру. Сейчас должно грохнуть.
Я скатился в дыру. Тем временем Брэй постарался подпереть развалины распоркой.
Все вокруг залил оранжевый свет взрыва.
Брэйс, расчищавший путь от обломков, повалился. Все помещение тряхнуло взрывной волной.
Я без движения застыл на полу аудитории. На этой стороне барьера раненный и рыдающий. С другой стороны, трещал огонь, кремируя тела, которые остались за завалом.
Брэйс опустился на колени рядом со мной, и открыл белый пакет первой помощи. Он замотал мои обрубки, вколол мне морфия, и потом сделал два укола Руфь.
Ее живот, пробитый ножкой стола, стал огромным, как баобаб. Я не был медиком, но мне показалось, что у нее раздроблен таз. Похожи наши усилия, лишь изменили место гибели Руфь, перенеся ее на десять метров.
Пигалица с печалью уставилась на просевший потолок. Уди сжался у нее на руках. Сотни килограммов битого бетона отделяли нас от поверхности.
– Как ты думаешь, что случилось? – спросила она.
Я покачал головой.
– Кажется, только Говард знает.
Руфь застонала.
Если бы даже мы знали, что случилось, нам, выжившим, это не помогло бы.
Я посмотрел на обрубки пальцев, и мне показалось, что я вновь вхожу в длинный темный туннель. Сознание мое помутилось.
Следующее, что я услышал – щебетание птиц.
Глава двадцать пятая.
Водянистый солнечный свет омыл меня.
Чок-чок-чок.
Над головой летали оранжевые вертолеты. На моем плече восседал Джиб.
– Что вы делаете, сэр?
Чье-то лицо вверх тормашками уставилось на меня, через лицевой щиток боевого скафандра пехоты, но почему-то эта броня была раскрашена в желто-оранжевые полосы – форма, которую используют при чрезвычайном положении. Такая броня поглощает тепло, равнодушна к холоду, изолирует от электрических разрядов и поглощает кинетическую энергию удара. Кроме того она выводит из состояния шока, как и отражает пули.
– Что случилось?
Чирп-чирп-чирп.
Носилки на колесиках заскрипели, когда медик в броне попытался подтолкнуть их.
Казалось, вокруг меня трещит пламя. Пахло гарью.
– Никто не знает, сэр, – санитар махнул рукой в перчатке. – Мы слышали, что Канаверал единственное место, подвергшееся удару.
Я приподнялся на локте. Главные ворота базы Канаверел были окружены множеством машин с мигалками чрезвычайных транспортных средств. Отовсюду шипело статистикой радио пожарных. Весь комплекс как рукой смело. Остался лишь дымящийся черный кратер на дне которого все еще бушевало пламя.
– Мы выбрались оттуда?
– Бипер глобальная система навигации и определения положения показывал, что мисс Твай до сих пор жива. Она находилась на кабинетном уровне. У нее был приоритет во время спасательных работ, сэр. Спустившись по лифтовой шахте, мы оказались там, где были вы все. А вы оказались в правильное время в правильном месте, сэр.
Где-то далеко плакала женщина.
– Извините, если что не так.
– Там была женщина с ребенком?
– Порезы, контузия. Они где-то здесь.
– Твай?
Медик покачал головой.
– Не знаю, удастся ли ее спасти. Внутренние повреждения. Потеря крови. Она в той же самой машине скорой помощи, куда погрузят и вас.
Санитар завез мои носилки в машину скорой помощи, вслед за Руфь. Они вынули ножку стола из ее тела, и теперь окровавленная простыня закрывала нижнюю часть ее живота.
– Мэм, вы можете ненавидеть нас обоих, – обратился к Руфь санитар, – но мы нашли это внизу в подвале, неподалеку от того места, где обнаружили вас. Это наладонник с вашим индивидуальным кодом. Так что мы решили, что это должно быть важно. Данные, которые содержаться на нем, еще можно восстановить.
Санитар положил стенограф с приказом о моем понижении в должности за правонарушения.
– Что делать с ним, мэм?
В руках у медика было мое будущее.
Руфь наклонила голову в мою сторону.
– Что? Это все – ерунда. Пусть его выбросят назад в кратер.
Она сделала паузу. На мгновение глаза ее закрылись, а потом она с трудом разлепила веки.
– И погрузите генерала Уондера на самолет. Он нужен нашему миру.
– Да, мэм, – и санитар занялся наладонником.
Руфь вздрогнула. Я приподнялся на локте, протянул руку и прикрыл простыней ее обнаженное плечо.
Джиб забрался на койку Руфь и уселся на серебристых перилах за ее ногами. Отражения огней сверкали на его панцире. Его усики вытянулись.
Руфь улыбнулась Джибу, потом показала куда-то вдаль на людей в скафандрах.
– Это их судьба погасить этот огонь. И твоя, впрочем, тоже.
Брэээйб! Брэээйб!
Это пожарные открыли стрельбу из водяных пушек. Порыв ветра принес водную взвесь через открытые дверцы машины скорой помощи. Панцирь Джиба засверкал вдвое ярче.
– Спасибо тебе, Джейсон, – вновь заговорила Руфь. – Помнишь, я сказала тебе, что если ты…
– Ничего не говори. Расслабься.
Она крепко сжала челюсти.
– Если ты не хочешь увидеть это в «Пост » не говори этого?
– Я помню.
– Нет. Забудь об этом. Всегда говори то, что думаешь, – она закашлялась и кровь пошла у нее из ноздрей. Я попытался вытереть ее.
– Расслабься. Ты выживешь.
– Джейсон, постарайся не скрывать от людей правду, – она вновь закрыла глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68