– Так-то лучше, – с улыбкой сказала Кэтлин, любовно глядя на мужа. – Хантер, я никогда тебе этого не говорила, но ты очень красивый мужчина.
Хантер кашлянул и пробормотал:
– Кэтлин, ты меня смущаешь.
– А ты не смущайся, – прошептала она, гладя мужа по щеке.
На его красивом лице появилось напряженное выражение, однако Кэтлин потянулась к нему и поцеловала в щеку. Хантер словно окаменел. Кэтлин передвинулась так, что ее губы оказались прямо напротив его губ, потом поцеловала его еще раз и чуть отстранилась, чтобы увидеть его лицо. Лицо Хантера выражало растерянность, на щеке задергался мускул. Улыбнувшись, Кэтлин снова поцеловала его, одновременно обнимая за шею и лаская затылок.
– Поцелуй меня, – прошептала она, придвигаясь еще ближе.
Хантер вздохнул и припал к ее губам. Его губы были теплыми, чувственными, и Кэтлин целовала его с пылкой страстью, ожидая, что он обнимет ее по-настоящему, прижмет к себе. Вместо этого он отстранил ее от себя и сказал ровным голосом:
– Не надо. Прекрати.
– Но, Хантер, дорогой…
Он встал:
– Кэтлин, у нас гости.
– Ты прав, дорогой. – Кэтлин улыбнулась и тоже встала. – Продолжим позже?
– Нет. – Хантер повернулся и, не дожидаясь ее, пошел к дому. – Я больше не желаю, чтобы ты меня дразнила.
– Дорогой, я не…
Но Хантер шел не оглядываясь. Кэтлин закусила губу и расстроенно опустилась на скамейку. «Что я сделала не так? – думала она. – Как убедить его, что я хочу быть ему настоящей женой? Может, уже слишком поздно, он больше меня не хочет? Нет, не может быть, поцелуй его выдал. После того, как гости разъедутся, я попытаюсь еще раз».
Приняв решение, Кэтлин встала и поспешила назад к гостям.
Праздник затянулся допоздна. Около полуночи несколько мужчин все еще играли в покер в библиотеке, похоже, не собираясь уходить. Кэтлин вздохнула и направилась к лестнице. Хантер не играл, но стоял тут же со стаканом в руке, наблюдая за игроками.
– Пожалуй, я пойду. Дорогой, ты поднимешься? – спросила Кэтлин, положив руку ему на плечо.
– Позже, – бесстрастно ответил Хантер.
– Хантер, дружище, иди, – со смехом крикнул кто-то из гостей, – мы можем просидеть хоть до утра. Ты ведь не против?
– Нет, конечно. – Хантер тоже рассмеялся и повернулся к Кэтлин: – Иди к себе, я приду позже.
Кэтлин со вздохом стала подниматься по лестнице одна. В спальне уже ждала Ханна, чтобы переодеть ее ко сну.
– Мисс Кэтлин, как прошел прием? Вы довольны?
– Не совсем так, Ханна. Хантер остался внизу, а я хотела провести ночь с ним.
– Ничего страшного, золотко, наверное, он просто хочет дать вам время раздеться и скоро поднимется.
– Надеюсь, ты права. – Кэтлин улыбнулась. – Помоги мне раздеться: когда он придет, я хочу быть готова.
Ханна сняла с нее платье и приготовила новую ночную рубашку из золотистого атласа.
– Ну, мисс Кэтлин, если уж эта рубашка не поможет, тогда не знаю, – со смехом заметила нянька.
Спереди ночное одеяние застегивалось на пуговицы до самого горла и выглядело довольно скромным, зато сзади вырез доходил чуть ли не до талии, а с боков по обе стороны шли разрезы от подола до середины бедра. Наряд был настолько смелым, что Кэтлин покраснела и смущенно засмеялась.
– Ханна, боюсь, мне не хватит смелости показаться перед Хантером в таком виде.
– Хватит, мисс Кэтлин, хватит. Когда доктор Хантер вас увидит, он не сможет устоять. А сейчас садитесь, я распущу вам волосы. – Закончив свое дело, Ханна оставила Кэтлин одну, сказав на прощание: – Удачи, мисс Кэтлин, наверняка хозяин скоро поднимется.
Сидя в своей спальне в вызывающе открытой рубашке, Кэтлин волновалась, как школьница перед первым свиданием, и молилась, чтобы Хантер поскорее поднялся и оценил ее смелость. Устав сидеть на месте, она встала и заходила по комнате. Потом подошла к двери и чуть-чуть приоткрыла ее, чтобы услышать, когда Хантер будет подниматься по лестнице. Ждать пришлось недолго. Вскоре Кэтлин услышала, как Хантер поднялся на первую ступеньку лестницы и сказал засидевшимся игрокам:
– Джентльмены, оставайтесь, сколько хотите, еды и питья хватит до утра, а я пойду спать. Всем спокойной ночи.
Было слышно, как он поднимается по лестнице. Кэтлин приоткрыла дверь чуть шире и, затаив дыхание, стала ждать. «Хорошо бы он сам заглянул ко мне», – думала Кэтлин. Но он прошел мимо ее двери, даже не повернув головы.
– Хантер, – шепотом позвала Кэтлин, выглянув в коридор.
Он остановился и медленно вернулся на несколько шагов.
– В чем дело, Кэтлин?
– Может, зайдешь на минутку? Не можем же мы разговаривать, пока я в спальне, а ты в коридоре, – нас услышат гости.
– Прости, Кэтлин, но я не могу. Мне нужно поговорить со Скотти.
– Со Скотти? Дорогой, но он давно спит.
– В таком случае мне придется его разбудить, – спокойно сказал Хантер.
– Но зачем в такой час?
– Мне необходимо с ним поговорить, вот зачем. Что тебе нужно?
– Давай сделаем так: ты пойдешь к Скотту, поговоришь с ним, а потом вернешься ко мне.
Хантер посмотрел на жену в соблазнительном одеянии из золотистого атласа. Ее вид немедленно пробудил у него эротические мысли, но Хантер поборол себя и твердо возразил:
– Нет, Кэтлин, я не вернусь. Я пойду к себе и лягу спать. Спокойной ночи.
Не дожидаясь ее возражений, он повернулся и пошел по коридору.
Кэтлин беспомощно смотрела ему вслед, потом закрыла дверь спальни и прислонилась к ней спиной. От обиды и унижения у нее на глазах выступили слезы. Он равнодушно отверг ее, когда было совершенно ясно, чего она хочет! Подавленная, Кэтлин побрела к кровати и взяла с подушки хрупкую коробочку, обернутую в золотую бумагу, – ее подарок Хантеру. Она собиралась подарить его, когда они останутся наедине. Прижимая к груди подарок, Кэтлин упала на кровать и расплакалась, не заботясь о том, что слезы испортят красивую обертку.
Хантер на цыпочках вошел в детскую. Скотти крепко спал, раскинув руки над головой, одна нога, как обычно, свисала с кровати. В одной руке он держал флаг. Хантер улыбнулся и пододвинул к кровати стул.
– Скотт, Скотти, – шепотом позвал он.
Мальчик что-то промычал во сне. Хантер вынул у него из руки флаг и сказал громче:
– Скотт, это папа. Проснись, сынок.
– Папа? – Скотт открыл глаза и сел. – Что случилось?
– Ничего серьезного, дорогой. Просто я не успел сказать тебе спокойной ночи.
– Спокойной ночи, папочка. Я люблю тебя. – Скотт обнял отца за шею, потом снова лег.
– Я тебя тоже люблю, Скотти. Дорогой, я хотел с тобой кое о чем поговорить, можно?
– Конечно, папа.
– Помнишь, ты говорил, что утром вы ходили в негритянский квартал?
– Да, мы ходили втроем: мистер Джексон, Джонни и я.
– И что ты там видел?
– Там продавали черномазых.
Хантер вздохнул, но улыбнулся сыну.
– Дорогой, эти люди – негры, никогда не называй их черномазыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83