Без четверти девять Регина Дарлингтон, облаченная в бледно-лиловый фай, спустилась по витой мраморной лестнице. Бриллианты сверкали на ее шее и запястьях, переливались в изящных ушах. Новое парижское платье отмечалось вызывающей смелостью, ибо едва прикрывало ее полную грудь, приподнятую выше обычного тугим неудобным корсетом. Но что только не стерпишь ради красоты! Длинная бледно-лиловая юбка плотно облегала фигуру до колен, где фай сменялся пышным шифоном.
Спустившись на первый этаж, Регина подошла к высокому зеркалу, обрамленному золотом. Оглядев свое отражение, она осталась вполне удовлетворена.
Глубоко вздохнув, Регина улыбнулась себе и облизнула влажные алые губы. Волнение охватило ее. Не пройдет и часа, как Джим Савин будет здесь. Она предстанет перед ним во всей красе в своем роскошном особняке на склоне горы. Регина сознавала, что этот впечатляющий особняк лишь дорогое обрамление для ее поразительной красоты. Только перед таинственным и неотразимым Джимом Савином она желала выглядеть в самом лучшем свете.
Регина почти ничего не знала о нем, кроме того, что он юрист, обучавшийся праву в Гарварде вместе с малышом Келли. Он никогда не рассказывал о себе, а если она расспрашивала его, Джим только улыбался и неопределенно покачивал своей красивой головой. Не раз Регина пыталась выяснить, что привело его в Денвер. Надолго ли он обосновался в городе. Может, Джим собирается заняться адвокатской практикой в Денвере? Не хочет ли он приобрести дом в здешних краях?
Однако она так и не добилась ответов на свои вопросы. Регина опасалась, что однажды, тайно наведавшись в отель «Сентенниал», найдет комнату опустевшей.
Эти мысли отравляли Регине жизнь.
У нее было немало любовников — и до брака с Томасом Дарлингтоном, и после. Но ни один из них не шел ни в какое сравнение с Джимом Савином. В нем было что-то дикое, пугающее и невообразимо притягивающее Регину. Его холодность мучила и интриговала ее, как, конечно, и всех женщин, встречавшихся с ним.
Подумав об этом, Регина нахмурилась. Молодая Марти Кидд, несомненно, очень хороша собой, хотя несколько долговяза и худощава. Весь Денвер судачит о неутолимой жажде приключений, владеющей девушкой из Чикаго. Интересно, поведет ли себя Марти как невоспитанный, избалованный ребенок? Кинется ли на шею к неотразимому Джиму Савину на глазах у своего спутника?
— Наглая маленькая сучка, — пробормотала Регина. — Пусть только попробует распутничать под моей крышей. Пусть не надеется увести у меня Джима.
— Что ты сказала, дорогая? — донесся голос Томаса Дарлингтона из громадного зала.
Нежно улыбнувшись, Регина поспешила навстречу мужу.
— Я сказала, что сейчас появятся наши гости. — Томас Дарлингтон достал из кармана золотые часы.
— Кажется, ты права. На моих — начало десятого.
Регина бросила оценивающий взгляд на бальный зал, зачем-то коснулась пальмовой ветви, стоящей в высокой вазе, пригладила волосы и пошла встречать гостей.
В двадцать минут десятого коляска с Марти и Лоренсом Бертоном остановилась на подъездной площадке перед великолепным особняком Дарлингтонов. Меланхолия Марти полностью исчезла. Теперь девушка снова была сама собой. Впереди ее ожидали смех, танцы и интересные знакомства.
К удовольствию Марти, короткая поездка оказалась приятной. Ларри не требовал поцелуев и не отпускал бесконечных комплиментов по поводу ее внешности. Напротив, он развлекал спутницу занимательными историями из своей солдатской жизни в форту Коллинз. Удивляясь такой перемене, девушка размышляла о том, что если майор будет и впредь вести себя так же, то, возможно, станет небезразличен ей.
Марти даже и не подозревала, что к сдержанности Ларри призвал ее отец. Следуя своему плану, генерал Кидд посоветовал майору, как заслужить благосклонность Марти.
— Сынок, если хочешь добиться ее, не проявляй слабости. Будь мужчиной. Прояви решительность, но не забывай и о сдержанности. Это сработает. Таких капризных созданий, как женщины, надо завоевывать их же оружием.
Майор Бертон убедился в справедливости слов умудренного опытом генерала Кидда. Справившись со смущением, охватившим его при виде восхитительной Марти, Лоренс взял себя в руки и держался так, как рекомендовал ему генерал. Марта, удивленная, обрадованная и заинтригованная, решила, что молодой человек изменился к лучшему.
Итак, спокойный майор Бертон вел под руку оживленную Марти по мраморным ступеням к парадному входу. Здесь их встретили сияющая Регина Дарлингтон и се муж.
— Как я рада, что вы приехали! — воскликнула Регина. — Сегодня вечером мы все чудесно проведем время.
Глава 7
Джим Савин откинулся на спинку кровати в своем номере отеля «Сентенниал». Лампа отбрасывала мягкий круг света на полированный столик красного дерева и на часть дорогого ковра. Кровать Джима оставалась неосвещенной. Лежа на спине и закинув руку за голову, он покуривал тонкую сигару.
Тишина воцарилась в огромном отеле. Большинство постояльцев, ложившихся спать рано, уже к десяти часам, разошлись по своим комнатам. Внизу по улице проехал экипаж. Цокот копыт по мостовой, скрип колес и мимолетные обрывки разговора доносились через открытое окно на шестом этаже.
Джим лежал неподвижно, лишь иногда поднося ко рту сигару. Однако он и не думал расслабляться. Его длинное стройное тело напряглось, как у крадущейся к жертве пантеры. Он смотрел в потолок, приводя мысли в порядок, анализировал все свои шаги и просчитывал основной план, который еще предстояло осуществить.
Этим утром Джим забрал в конюшнях на Куртис-стрит своего скакуна, купленного им в день приезда в Денвер. С тех пор он не раз выезжал на этом крупном вороном жеребце. При совершении сделки Джима предупредили, что конь норовист и опасен, но быстр как ветер и невероятно вынослив.
Теперь скакун дожидался Джима высоко в горах, оседланный и спрятанный во тьме соснового леса. В шести милях от места, где был привязан жеребец, в давно заброшенной пограничной хижине припасены «кольт» сорок пятого калибра военного образца, хорошо смазанный «винчестер», пледы, запас пищи и свечи — все, что ему понадобится в течение двадцати четырех часов. Над камином, у стены напротив, большие часы начали отбивать время. Джим Савин не двигался, пока не замер звук последнего, десятого удара. Когда вновь наступила тишина, он приподнялся, потушил сигару и встал с кровати.
Джим пересек комнату.
Аккуратно выглаженный черный смокинг с атласными лацканами висел на вешалке. Белая как снег рубашка лежала на стуле, а ониксовые запонки — на крышке длинного сундука рядом с черными кожаными полуботинками. В сундуке были черные носки и смена нижнего белья.
Обнаженный Джим потянулся, как громадная ленивая кошка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67