– крикнул Гульден.
Бликки повиновался.
– Ну, снимай! – воскликнул Гульден. Дрожащая рука Келса скользнула к картам.
Внезапно Клэв пришел в себя.
– Стой, Келс, стой! – исступленно крикнул он и подскочил к нему.
Но ни Келс, ни остальные бандиты не слышали его, они даже не заметили его движения.
Келс поднял карту высоко над головой. То был червонный король. Какая перемена! Бледное, как у мертвеца, лицо Келса вдруг засияло, стало прекрасным, одухотворенным…
– Только туз может побить эту карту! – буркнул Джесси Смит среди всеобщего молчания.
Гульден протянул свою громадную волосатую лапу с таким видом, как будто никакой другой карты, кроме туза, он никогда не снимет. Его громадные глаза саркастически взглянули на бандита, и прежде, чем самому взглянуть на свою карту, он протянул ее Келсу.
То был пиковый туз.
– Моего счастья тебе не побить… – торжествующе прогремел он и швырнул карту на стол.
Казалось, Келс вот-вот лишится чувств и упадет на пол. Джим Клэв быстро схватил его под руку.
– Келс, пойди к своей девчонке и попрощайся с нею, – издевался Гульден. – Скорей, скорей, я хочу ее!.. Вперед, Биди и Бриверман, теперь вы можете свести со мной счеты.
Гульден снова сел за карточный стол, и бандиты тесно окружили его.
Джим повел растерянного Келса к дверям Жанниной комнаты. Сознание бедной девушки окутал мрак. Когда она пришла в себя, то лежала на своей постели, а Джим стоял, склонившись над ней. От отчаяния и ужаса он выглядел почти обезумевшим.
– Джим, Джим! – простонала она, хватая его за руки, и вдруг заметила Келса, стоявшего рядом с ним. Тупой, все еще пьяный, он медленно вникал в жуткие последствия своего поступка.
– Келс, – сказала Клэв тихим, хриплым голосом и нерешительно поднял револьвер. – Я убью тебя и Жанну, а потом себя.
Бандит уставился на него.
– Да, да! Убей меня и девушку. Это все, что осталось для нее. Но ты-то зачем хочешь умирать?
– Я люблю ее. Она моя жена.
Притупленное восприятие Келса мгновенно пробудилось, и он сделал резкое движение. Жанна бросилась перед ним на колени.
– Келс, Келс, выслушайте меня! – прошептала она страстно. – Джим Клэв был моим любимым… там, в Хоудли. Мы поругались… Я сказала, что он трус и даже не способен быть настоящим негодяем. В гневе он отправился к вам. На следующий же день я поехала отыскивать его… Вы помните, как мы встретились с вами… Робертс был со мной вместе… но вы убили его… Помните все остальное? Когда мы с Джимом встретились здесь, я побоялась открыть вам это. Я уговорила его не безумствовать, и он успокоился. Наконец мы прибыли в Олдер-Крик, там он снова одичал, и я тогда вышла за него замуж, лишь бы только удержать его от некоторых страшных решений. В день линчевания мы спрятались и хотели уехать в почтовой карете. Но Гульден и его банда напали на нее. Они думали, что это вы послали нас к ним. Нам пришлось ехать сюда, в Кэбин-Галч… Мы надеялись, что вы отпустите нас, и вот теперь… теперь…
И Жанна больше не смогла продолжать. При мысли о Гульдене она почти лишалась чувств.
– Все это сущая правда, Келс, – взволнованно поддержал ее Клэв, глядя прямо на все еще не верящего своим ушам бандита. – Клянусь вам, поймите же вы нас!
– Боже мой, дружище, я понял, я все понял теперь! – с хрипом вырвалось у него. Его мрачная скованность вдруг исчезла. Алкоголь выветрился. Неожиданное открытие внезапно протрезвило его.
Жанна увидела, как лицо его просветлело. В нем пробудились лучшие стороны души и страшное, грызущее раскаяние. Она снова бросилась перед ним на колени, обхватив его руками. Он сделал попытку вырваться, но она удержала его.
– Встаньте! – приказал он. – Джим, оттащи ее. Жанна, не нужно, не нужно – передо мной! Разве я только что не…
– О, ты проиграл только ее жизнь, Келс, только жизнь, клянусь тебе! – воскликнул Клэв.
– Келс, выслушайте меня! – умоляла Жанна. – Ведь вы не хотите, чтобы я досталась этому людоеду?
– Нет, честное слово, нет! – тяжело ворочая языком, ответил Келс. – Я был пьян, я обезумел… Простите меня, Жанна… Ну как я мог предвидеть, что судьба так восстанет против меня?.. О, как все страшно, страшно!
– Келс, вспомните, вы любили меня, – нежно шептала Жанна. – Любите ли вы меня еще?.. Неужели вы не понимаете меня? Еще не поздно спасти мою жизнь и… вашу душу… Вы пережили злую минуту, но если вы меня теперь спасете от Гульдена, спасете меня для моего мальчика!.. Я вас почти погубила… но спасите нас, выведите отсюда и никогда больше не возвращайтесь сюда на границу.
– Может быть, я еще сумею спасти вас, – пробормотал он, обращаясь больше к самому себе. Он старался собраться с мыслями, как будто был не в силах отделаться от очарования обнимавших его рук. Жанна почувствовала, как сильная дрожь пробегает по его телу. Он нервно гладил ее руки.
Клэв умоляюще обратил к нему свое бледное лицо.
– Келс, однажды я спас тебе жизнь, и ты сказал, что не забудешь этого… Теперь… Вот теперь!.. Ради всего святого, не заставь меня застрелить эту несчастную!
Жанна поднялась с колен, но все еще крепко держала Келса в своих объятиях. Она чувствовала, как растет его мужество, как он снова поднимается из мрачной бездны своего падения.
– Жанна, как-то раз вы показали мне сущность искренней женской любви. С тех пор я стал другим человеком. В некоторых отношениях я стал лучше, в некоторых – еще хуже… Силы мои сдали. Я больше непригоден для жизни на границе. И непрерывно меня преследует тот чудный миг. Жанна, вы верите мне, несмотря ни на что?
Жанна поняла всю его тоску, она читала его мысли. Она видела, как хотелось ему исправить содеянное.
– Вы помните этот миг? Хорошо, я еще раз дам вам пережить его, – прошептала она. – И еще больше хочется сказать вам, Келс, что если бы я не полюбила Джима и вы бы встретились в моей жизни, то я полюбила бы вас… И безразлично, бандит или нет, я бы пошла за вами на край света.
– Жанна! – почти рыдая от боли и счастья, вскричал он. С полными слез глазами глядела Жанна на него, говоря эти слова. И он схватил ее в свои объятия с порывистостью, говорившей о его страдании, о всей пытке его сдержанности, к которой он принуждал себя все это время. Он осыпал поцелуями ее глаза, губы, волосы, руки, и она доверчиво, без малейшей тени лжи, отдалась его ласкам. В эту минуту Жанна была воплощением женственности; она была только нежной, чуткой, любящей и отзывчивой женщиной.
Наконец он выпустил ее и отвернулся. Жанна почувствовала, что душа этого замечательного человека была способна достигать такой же благородной высоты, как и мрачных падений. Жанна вытерла слезы, и надежда шевельнулась в ее груди. Келс повернулся к ней таким, каким она его встретила, – холодным, спокойным, непреклонным, с легкой, любезной улыбкой и странными светлыми глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61