Бикси оставался полным сомнений. Якс, видимо, заметил его нерешимость.
– Я никогда не встречал, чтобы искреннее желание не воплотилось в жизнь, – сказал он, то ли подбадривая, то ли предупреждая.
Бикси уверенно кивнул.
– Ну хорошо. Я готов идти.
Малышка Феникс испепелила Якса взглядом, виня его в побеге своих подопечных.
– Это бессмысленно, напрягите мозги и сами поймете… Ладно, бери его с собой, если в том есть такая крайняя нужда, но приведи утром обратно, чтобы проверить раны. Хабиба головы нам снесет, если в лагере распространится инфекция.
– Безусловно.
Льешо понял, что легко отделался от нее, и поэтому низко поклонился. Даже мастер Якс уважительно кивнул головой.
Нога Бикси сгибалась с болью, и он опустил взгляд, достойно с ней борясь. Опираясь одной рукой о плечо Льешо, он медленно поковылял к домику новичков, который ему предстояло разделить с фибскими ловцами жемчуга, переименованными в гвардейцев правителя.
– Никогда не видел чего-либо подобного, – сказал Бикси восхищаясь водными садами.
Льешо ничего не ответил. Он подумал о садах своей матери: морозоустойчивые растения, бросавшие вызов зиме, и твердая почва, по которой струились ручьи лишь во время оттепели. Якс тоже молчал. Юноше было интересно, какие сады представлял себе учитель и скучал ли он по дому, где жил до рабства.
– Откуда вы? – спросил Льешо учителя, заполнив молчание и отбросив тем самым с полдюжины запретов: рабы не задают подобных вопросов.
Однако здесь ранее невероятные вещи звучали уместно.
– Я с Фаршо.
Бикси открыл рот от удивления, а Льешо спокойно встретил взгляд учителя и ничего более не спросил. К рабству приводило три пути: завоевания, тюрьмы и рождение в семье невольников. Бикси скорей всего принадлежал к последнему. Хотя он пытался улучшить свое положение посредством арены, но его действия не мотивировались тоской по прошлому. Раньше Льешо думал, что мастера Якса, как и его, захватили в плен во время рейда или сражения, но Фаршо был частью империи еще до рождения его прадедов. Оставалась тюрьма.
Тысячи законов могли привести к насильственному подписанию контракта или рабству, среди них предательство и государственная измена. Эти размышления не давали юноше покоя. Он посмотрел на шесть татуировок на руке мастера Якса – броские отметины на теле, предупреждающие любого незнакомца, что на его совести шесть политических убийств. Ее светлость не выразила неодобрения, упоминая об этом, опасные для общества преступники не попадали в рабство.
Что же произошло с мастером? Почему Льешо с первого взгляда понял, что ему можно доверять. Он хорошо узнал Якса, не по личному опыту и не благодаря его умениям мастерски сражаться, а скорей по его одежде и кольцам на плече Король Фибии поручил свою семью и народ людям типа него и потерял все, включая собственную жизнь. Мог ли Льешо поступить так же?
Якс молчал, вынуждая юношу самому задать вопрос. И он сделает это, но не сейчас. Сначала нужно узнать, что заду, мала супруга правителя и какое отношение она имеет к корыстолюбивому убийце-наемнику, ставшему тренером по бою с оружием. Зная это, может, будет легче спросить, хотя довериться, возможно, и трудней. Он решил выждать.
ГЛАВА 14
С прибытием Бикси и Льешо фибские друзья стали ворчать, хмуриться, будто чем-то недовольны. Юноша решил выйти из дома, прогуляться на ночь глядя, лишь бы избежать ссоры. Бикси, как обычно, хотел командовать на том основании, что он старше всех на год и выше ростом. Хмиши потакал Льинг. Та требовала, чтобы все замолчали и дали Льешо отдохнуть, но Бикси не собирался слушать девчонку, даже если она права. Льешо оставил их пререкаться, надеясь, что к его возвращению они придут к какому-то согласию. Прогуливаясь по мощенной каменными плитами дороге, ведущей к тренировочной арене, он слышал удаляющийся шум из дома товарищей. Кругом было пустынно и тихо: идеальное место для размышлений.
Схватка с Каду потрясла его. Если бы мастер Якс не вмешался, он бы искалечил ее или даже убил. Она тут была ни при чем, как и ее давшая прокол сноровка. Девушка думала, что они тренируются, и дралась не как в настоящей битве. Эта ошибка чуть ли не стоила ей жизни. До этого случая Льешо и не думал, насколько прочен его настрой на летальный исход, когда он берет в руки нож. Его не раз предупреждали не делать этого. К счастью, рядом всегда оказывались Ден и Якс. Они не позволяли ему одержать победу в тренировочном бою. В решающий момент учителя отбирали у него оружие, не дожидаясь, когда он причинит напарнику вред. Льешо не осознавал раньше, что если будет биться до конца, то результат окажется смертельным. Мастер Якс говорил, что ему приходилось убивать. Если это действительно так, то Льешо радовался, что не сохранил о том воспоминания.
В семилетнем возрасте у него не хватило бы сил проткнуть толстую одежду врага даже таким острым ножом, как фибский. Стул упал, и мальчик покатился с него с оружием в руке. Следуя инстинкту самосохранения, он направил вперед лезвие, вонзившееся гарну меж ребер. Тот человек умер, кровь пузырилась изо рта. Уже не спасешь ни Хри, ни отца, ни сестру. Может, и мать. В памяти все перемешалось, отчетливо предстал лишь Льек в заливе с просьбой найти братьев. Их, видимо, еще не поздно выручить.
Когда Якс сказал, что в прошлом он убивал, Льешо хотел опровергнуть это заявление, чтобы отгородиться от насилия и увечий, заполонивших его жизнь, включая Кровавый Прилив, яды мастера Марко и господина Чин-ши, обращавшегося с ним ласково, но ушедшего по собственному желанию на тот свет. Эти события напомнили об ощущении слизкой крови на ноже, пальцах, об огне гнева, воспламенившемся в его юном сердце. Будь он тогда старше, имей опыт боя настоящего воина, он неистово защищал бы дворец, косил бы гарнов, как пшеницу во время сбора урожая. Спустя все эти годы стремление прорваться в королевскую комнату и остановить бойню вернулось к юноше с такой силой, что он достал нож и неистово замахал им вокруг, представляя шеи врагов.
– Ого!
Льешо остановился, не узнав голоса, пока Каду не добавила:
– Это всего лишь я!
Юноша опустил руку с ножом, словно она была из камня.
– Извини, – сказал Льешо и поклонился. – Я думал, в этот час все сидят по домам.
– Если хочешь, я оставлю тебя одного.
Он покачал головой, и Каду прошла мимо него в центр пешеходного моста, ведущего на тренировочную площадку. Сев на деревянные дощечки, она свесила ноги, чуть ли не касаясь ими воды.
– Где твоя обезьянка?
Каду хихикнула.
– Если б Маленький Братец мог говорить, он сказал бы, что охраняет мои вещи. На самом деле он спит на балке, предается своим обезьяньим грезам.
Льешо подумал, что будет невежливым высказать облегчение по поводу отсутствия животного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109