Вместе с ними пришла смерть.
Коренастый чернобородый мужчина держал в руке натянутый арбалет, обводя взглядом зал и балкон, на котором стояла Клесст. Другой, с непропорционально длинными конечностями и волосами мышиного цвета, потрясал мечом необыкновенных размеров. Видимо, он был командиром, потому что отдавал распоряжения кому-то снаружи.
Обитатели постоялого двора и гости замерли у стойки. Тут были и мать (ее лицо ничего не выражало), и Селле - костлявая горничная, прижимающаяся к ней.
Пузатый бармен Холос нервно облизывал губы. Тут же был Маудерас - конюх, выполняющий в "Гнезде Ворона" всю грязную работу. Последний с мрачным видом сжимал окровавленное предплечье. Двое постояльцев - по виду погонщики скота тоже стояли у стойки. Еще один гость, чей зеленый мундир свидетельствовал о принадлежности к армии, скорчившись, лежал у перевернутого стола со стрелой в спине.
"Бандиты, - с дрожью подумала Клесст, припомнив все страшные рассказы, которые слушала, сидя в безопасности у камина. - Грозные убийцы, хозяйничавшие в недоступных горах, напали на "Гнездо Ворона" в эту страшную ночь - ночь моего дня рождения";
Девочка заметила движение у дверей. Появились еще два разбойника, согнувшиеся под тяжестью третьего. У одного из них, жилистого мужчины с залысинами, не хватало зубов, хотя, судя по шевелюре, он совсем не был стар. У другого, крепкого и смуглолицего, были оттопыренные уши и переломанный нос.
Человек, которого они несли, выглядел громадным - таким, как оба тащивших его человека, вместе взятые. Спутанные рыжие волосы спадали на заросшее звериное лицо. Клесст вспомнились рассказы об упырях и троллях, которые обитают в горах, укрываясь в недоступных пещерах и выходя из них ночью, чтобы нападать на путников и похищать маленьких девочек...
Казалось, высокий мужчина, похожий на тролля, был без сознания. Однако когда его внесли в зал, он выпрямил колени, и Клесст услышала его голос:
- Я сяду там.
Нетерпеливым движением он высвободился из рук товарищей и опустился на стоящий у камина стул с низкой спинкой. Безухий бандит поставил на ножки перевернутый стол и придвинул его к гиганту, а белобрысый забрал у Холоса бутылку и пересек зал. Рыжеволосый великан взял бутылку из рук бандита и припал к ней губами. Когда он с глухим стуком поставил ее на стол, она оказалась наполовину пуста.
Легким движением он откинул с лица взмокшие пряди волос и набросил на плечи плащ из волчьей шкуры. Из раны в боку - из-под наскоро сделанной повязки - сочилась кровь. На голове у бандита тоже была ссадина, но там кровь уже запеклась неровными полосами. Лицо его было бледным.
Его глаза при свете камина сияли странным голубым светом. Взгляд раненого блуждал по залу, а потом задержался на укрытом в тени балконе, встретившись со взглядом Клесст. Девочка в ужасе замерла. В глазах незнакомца было что-то неестественное и в то же время смутно знакомое. Кейн, хоть и заметил ее, продолжал дальше разглядывать зал.
Он задержал взгляд на лице матери Клесст, словно роясь в памяти.
- Добрый вечер, Ионор, - приветствовал он ее. Губы матери остались крепко сжатыми. Наконец, не выдержав паузы, она ответила бандиту.
- Здравствуй, Кейн, - прошептала она и быстро отвернулась.
У Клесст перехватило дыхание. Кейн - безжалостный главарь шайки убийц; немало рассказов слышала о нем маленькая девочка. Неудивительно, что все стояли ни живы ни мертвы... Она услышала, как Кейн спросил:
- Уид, есть кто-нибудь в комнатах наверху, кроме ребенка, который прячется за балюстрадой?
- Я только что осмотрел пристройки, - ответил худой светловолосый мужчина, - сейчас обыщу все здесь. Они говорили, что больше тут никого нет...
- Убедись в этом, - последовал приказ. - А ребенка уложи в постель.
Но Клесст уже сама побежала в свою комнату.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил Уид, пораженный тем, как быстро Кейн пришел в сознание. Впрочем, в теле рыжеволосого гиганта всегда таился какой-то неиссякаемый запас сил.
Кейн уклончиво пробурчал:
- Чертова лихорадка, приходит и уходит. По большей части я с трудом различаю, где нахожусь. Могу поклясться, что никогда еще не был так серьезно ранен. Видимо, стрела была отравлена.
- Пусть Бредиас прочистит рану и наложит свежую повязку. Возможно, яд разъел уже весь бок...
- Позже. Я не хочу, чтобы рана снова кровоточила. - Кейн осторожно вытер лоб, стирая высохшую кровь и капли пота. - Я почувствую себя лучше, когда поем и чуть-чуть вздремну. Только пару часов, не больше. Пледдис недалеко.
- Думаю, мы можем рискнуть пробыть здесь до рассвета. Пледдис должен будет сделать привал. Сегодня луна Повелителя Демонов... - УИД на секунду умолк, а потом добавил:
- Мы потеряли по дороге Фарассоса.
- Нет смысла его искать, - быстро сказал Кейн. - Не в эту ночь.
Обойдя второй этаж, Сет вернулся в зал.
- Никого не нашел, - сообщил он. - Только та худенькая девчонка. Я запер ее. Второй этаж пуст, а вот на третьем есть комната, в которой горит камин.
Кейн кивнул. Ему было трудно сосредоточиться; он чувствовал, что силы вновь оставляют его.
- Уид, расставь караульных так, чтобы они могли наблюдать за двором, приказал он. - И здесь, внутри, тоже поставь кого-нибудь. Рядом с кухней кладовая. Свяжи этих людей и запри их там. Убивать их незачем. Труп брось туда же... Женщин оставь, пусть уберут этот разгром. Сомневаюсь, что кто-нибудь еще здесь сегодня появится. Но если все-таки это случится - не поднимайте сразу шум... Женщины пускай приготовят нам поесть. Но повнимательнее с ними...
Он бросил взгляд на хмурое лицо Ионор.
- Ты ведь не попытаешься меня отравить, правда?
- Ты заслуживаешь куда более худшей участи, - вызывающе ответила она.
- Принеси мне еще одну бутылку, - попросил он насмешливо. - А на вертеле я вижу, между прочим, гуся...
Она неохотно повиновалась. Кейн следил за ее движениями, пока она осторожно к нему приближалась. Вспомнив что-то, он скривил рот в холодной усмешке.
- Садись, - бросил он.
Поскольку это было отнюдь не приглашением, Ионор уселась напротив, отодвинув стул, который он попытался было поставить к себе поближе.
- Неужели твои воспоминания так тягостны, а, Ионор?
Ее голос, на первый взгляд звучавший совершенно спокойно, на самом деле был пропитан ненавистью.
- Ты и твои бандиты напали на постоялый двор моего отца, перебили наших гостей, уничтожили мою семью, разграбили и подожгли "Гнездо Ворона". Ты отдал моих сестер своим людям на поругание, и смерть стала для них избавлением. Я слышала их крики, хотя мною занялся ты сам. Я до сих пор слышу их крики. Нет, Кейн! Тягостны - это слишком мягко сказано.
Бледное лицо Кейна не выражало никаких чувств.
- Ты не должна была убегать от меня, - сказал он, разрывая зажаренную дичь с удивительной ловкостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Коренастый чернобородый мужчина держал в руке натянутый арбалет, обводя взглядом зал и балкон, на котором стояла Клесст. Другой, с непропорционально длинными конечностями и волосами мышиного цвета, потрясал мечом необыкновенных размеров. Видимо, он был командиром, потому что отдавал распоряжения кому-то снаружи.
Обитатели постоялого двора и гости замерли у стойки. Тут были и мать (ее лицо ничего не выражало), и Селле - костлявая горничная, прижимающаяся к ней.
Пузатый бармен Холос нервно облизывал губы. Тут же был Маудерас - конюх, выполняющий в "Гнезде Ворона" всю грязную работу. Последний с мрачным видом сжимал окровавленное предплечье. Двое постояльцев - по виду погонщики скота тоже стояли у стойки. Еще один гость, чей зеленый мундир свидетельствовал о принадлежности к армии, скорчившись, лежал у перевернутого стола со стрелой в спине.
"Бандиты, - с дрожью подумала Клесст, припомнив все страшные рассказы, которые слушала, сидя в безопасности у камина. - Грозные убийцы, хозяйничавшие в недоступных горах, напали на "Гнездо Ворона" в эту страшную ночь - ночь моего дня рождения";
Девочка заметила движение у дверей. Появились еще два разбойника, согнувшиеся под тяжестью третьего. У одного из них, жилистого мужчины с залысинами, не хватало зубов, хотя, судя по шевелюре, он совсем не был стар. У другого, крепкого и смуглолицего, были оттопыренные уши и переломанный нос.
Человек, которого они несли, выглядел громадным - таким, как оба тащивших его человека, вместе взятые. Спутанные рыжие волосы спадали на заросшее звериное лицо. Клесст вспомнились рассказы об упырях и троллях, которые обитают в горах, укрываясь в недоступных пещерах и выходя из них ночью, чтобы нападать на путников и похищать маленьких девочек...
Казалось, высокий мужчина, похожий на тролля, был без сознания. Однако когда его внесли в зал, он выпрямил колени, и Клесст услышала его голос:
- Я сяду там.
Нетерпеливым движением он высвободился из рук товарищей и опустился на стоящий у камина стул с низкой спинкой. Безухий бандит поставил на ножки перевернутый стол и придвинул его к гиганту, а белобрысый забрал у Холоса бутылку и пересек зал. Рыжеволосый великан взял бутылку из рук бандита и припал к ней губами. Когда он с глухим стуком поставил ее на стол, она оказалась наполовину пуста.
Легким движением он откинул с лица взмокшие пряди волос и набросил на плечи плащ из волчьей шкуры. Из раны в боку - из-под наскоро сделанной повязки - сочилась кровь. На голове у бандита тоже была ссадина, но там кровь уже запеклась неровными полосами. Лицо его было бледным.
Его глаза при свете камина сияли странным голубым светом. Взгляд раненого блуждал по залу, а потом задержался на укрытом в тени балконе, встретившись со взглядом Клесст. Девочка в ужасе замерла. В глазах незнакомца было что-то неестественное и в то же время смутно знакомое. Кейн, хоть и заметил ее, продолжал дальше разглядывать зал.
Он задержал взгляд на лице матери Клесст, словно роясь в памяти.
- Добрый вечер, Ионор, - приветствовал он ее. Губы матери остались крепко сжатыми. Наконец, не выдержав паузы, она ответила бандиту.
- Здравствуй, Кейн, - прошептала она и быстро отвернулась.
У Клесст перехватило дыхание. Кейн - безжалостный главарь шайки убийц; немало рассказов слышала о нем маленькая девочка. Неудивительно, что все стояли ни живы ни мертвы... Она услышала, как Кейн спросил:
- Уид, есть кто-нибудь в комнатах наверху, кроме ребенка, который прячется за балюстрадой?
- Я только что осмотрел пристройки, - ответил худой светловолосый мужчина, - сейчас обыщу все здесь. Они говорили, что больше тут никого нет...
- Убедись в этом, - последовал приказ. - А ребенка уложи в постель.
Но Клесст уже сама побежала в свою комнату.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил Уид, пораженный тем, как быстро Кейн пришел в сознание. Впрочем, в теле рыжеволосого гиганта всегда таился какой-то неиссякаемый запас сил.
Кейн уклончиво пробурчал:
- Чертова лихорадка, приходит и уходит. По большей части я с трудом различаю, где нахожусь. Могу поклясться, что никогда еще не был так серьезно ранен. Видимо, стрела была отравлена.
- Пусть Бредиас прочистит рану и наложит свежую повязку. Возможно, яд разъел уже весь бок...
- Позже. Я не хочу, чтобы рана снова кровоточила. - Кейн осторожно вытер лоб, стирая высохшую кровь и капли пота. - Я почувствую себя лучше, когда поем и чуть-чуть вздремну. Только пару часов, не больше. Пледдис недалеко.
- Думаю, мы можем рискнуть пробыть здесь до рассвета. Пледдис должен будет сделать привал. Сегодня луна Повелителя Демонов... - УИД на секунду умолк, а потом добавил:
- Мы потеряли по дороге Фарассоса.
- Нет смысла его искать, - быстро сказал Кейн. - Не в эту ночь.
Обойдя второй этаж, Сет вернулся в зал.
- Никого не нашел, - сообщил он. - Только та худенькая девчонка. Я запер ее. Второй этаж пуст, а вот на третьем есть комната, в которой горит камин.
Кейн кивнул. Ему было трудно сосредоточиться; он чувствовал, что силы вновь оставляют его.
- Уид, расставь караульных так, чтобы они могли наблюдать за двором, приказал он. - И здесь, внутри, тоже поставь кого-нибудь. Рядом с кухней кладовая. Свяжи этих людей и запри их там. Убивать их незачем. Труп брось туда же... Женщин оставь, пусть уберут этот разгром. Сомневаюсь, что кто-нибудь еще здесь сегодня появится. Но если все-таки это случится - не поднимайте сразу шум... Женщины пускай приготовят нам поесть. Но повнимательнее с ними...
Он бросил взгляд на хмурое лицо Ионор.
- Ты ведь не попытаешься меня отравить, правда?
- Ты заслуживаешь куда более худшей участи, - вызывающе ответила она.
- Принеси мне еще одну бутылку, - попросил он насмешливо. - А на вертеле я вижу, между прочим, гуся...
Она неохотно повиновалась. Кейн следил за ее движениями, пока она осторожно к нему приближалась. Вспомнив что-то, он скривил рот в холодной усмешке.
- Садись, - бросил он.
Поскольку это было отнюдь не приглашением, Ионор уселась напротив, отодвинув стул, который он попытался было поставить к себе поближе.
- Неужели твои воспоминания так тягостны, а, Ионор?
Ее голос, на первый взгляд звучавший совершенно спокойно, на самом деле был пропитан ненавистью.
- Ты и твои бандиты напали на постоялый двор моего отца, перебили наших гостей, уничтожили мою семью, разграбили и подожгли "Гнездо Ворона". Ты отдал моих сестер своим людям на поругание, и смерть стала для них избавлением. Я слышала их крики, хотя мною занялся ты сам. Я до сих пор слышу их крики. Нет, Кейн! Тягостны - это слишком мягко сказано.
Бледное лицо Кейна не выражало никаких чувств.
- Ты не должна была убегать от меня, - сказал он, разрывая зажаренную дичь с удивительной ловкостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68