Пока. - Цыганка помолчала и с горечью продолжила: - У каждого своя дорога. Может, и к лучшему, что ты ушла. Только я тебе вот что скажу...
- Не надо.
- С нами весело было, а эти... Они запросто могут сожрать. - Цыганка обвела вагон презрительным взглядом. - Ладно. Пойду. И никому не скажу. Живи как хочешь. Твоя судьба.
За разговором Зарема пропустила свою станцию. Потом образовался перерыв в пригородных электричках, и к Глотову она попала на два часа позже назначенного времени.
Глава
22 САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
Из Пулкова Хорошилов поехал прямо в гостиницу. Причем выбрал загородную. В службе обеспечения заказал машину. Ему нравились французские. Почему выбрал загородную? Потому что не хотел, чтобы его нашли. Хорошилов не знал, как развернутся события, потому хотел собрать информацию возможно быстрее, до того, как его местопребывание обнаружат. Еще со времен отсидки страшно нервничал, если замечал слежку или интерес к его делам. Такие вещи ощущал кожей. Выйдя на улицу, отыскал будку телефона, набрал заветный номер в Пенатах: наверняка телефон с определителем. К аппарату подошел кто-то из охраны. Хорошилов назвал свое имя и добавил, что его звонка ждут. Соединили мгновенно.
- Привет, Борис Евгеньевич, стало быть, вы уже здесь.
- Самолеты пока еще летают.
- Ты где остановился? Как всегда, в "Астории"?
- У приятеля.
- Обижаешь.
- У меня с ним один проектик намечается, так будет удобнее и быстрее. Я подъеду?
- О чем разговор...
Борис Евгеньевич спустился в гараж, сел в новенький "рено", еще пахнущий кожей, и отправился в Пенаты. Свернул в сторону от музея Репина и оказался у ворот двухэтажного домика с ажурным декоративным балкончиком и башенкой. Домик некогда принадлежал известному музыканту.
Хозяин проводил гостя в большую комнату, где был сервирован стол.
- Сначала - чрево, потом - дело, - провозгласил хозяин. - Не обессудь. На скорую руку.
Оба любили хорошо поесть. Невероятное дело - не толстели. Возможно, от нервной работы.
Когда закончили трапезу, пересели в уголок. Хозяин предложил на выбор табаки, трубки, сигары.
- Оцени, - велел хозяин. - С тебя пример беру. Помню, как ты меня в Москве встречал.
- Отменно, отменно, - похвалил Хорошилов, а сам подумал: табак хоть и отличный, но весь крупнолистовой нарезки. - Давай о деле...
Борис Евгеньевич пыхнул трубкой, чтобы сосредоточиться. Надо говорить коротко и ясно, иначе хозяин заподозрит его в нечестности.
- Попал я, Сашок, в неприятную ситуацию, - начал он.
- Что, к нам едет ревизор? - хохотнул хозяин.
- Мне не до смеха, Сашок. - Гость специально употреблял уменьшительное имя, дабы показать степень доверия.
- Весь внимание.
- Ситуация складывается такая... Сам знаешь, аферы я не люблю. Криминал только в допустимых размерах. Государство обмануть - святое дело. Помнишь, как пели: "Ты здесь хозяин, а не гость, тащи с завода каждый гвоздь". Я вышел в легальный бизнес. Прикупил автопредприятие. Начал расширяться, но польстился на дешевое и попал в зависимость. Автобазу пока не отобрали. Взяли один маршрут. Он идет сквозь Питер. Я его практически не контролирую. И влезать не хочу. Потому как чую - наркота. И замешаны в этом ваши, питерские. Сечешь?
- Ясно. От меня-то что требуется?
- Информация. Ты здесь всех знаешь. Достань мне данные на ваших наркобаронов, как их в прессе кличут. Хочу знать, кто за этим стоит и чего мне ждать. Если замешаны люди крутые, очень крутые, они себя на заклание, в случае чего, не дадут. Значит, пойду я. Если новые, только что вылупившиеся, отверчусь, у меня и связи есть, и компромат. Тогда не сдадут. Только здесь пахнет не просто большими деньгами - огромными. Нам и не снилось. Если мне весь легальный бизнес оставили, значит, такие суммы их не интересуют.
- Понятно...
Из своих источников хозяин знал, что открылся какой-то новый канал. Два года существует, и никто его вычислить не может. А Хорошилов сидит тут и жалуется. Может, темнит? Тогда зачем рассказывать, если в деле? Или не пускают, ужом хочет пролезть? Нет, Борька всегда трусоват был.
- Когда информация нужна?
- Еще вчера.
- Известное в моем кругу и теперь сдать могу. За определенную сумму, конечно. Но ведь тебе нужно что-то поглубже. Я правильно понимаю?
Хорошилов кивнул.
- Такая информация стоит дороже и времени требует.
- Неделя у меня есть.
- Неделя... Неделя... Пятьсот.
- Сашок, побойся Бога!..
- Я голову свою подставляю. Если тот босс узнает, что под него роют, вряд ли ему понравится.
- Ладно. Договорились.
Спустя час гость уехал, несмотря на уговоры хозяина. Дела... В машине Хорошилов еще раз прокрутил в голове весь разговор, и что-то его насторожило. Сумма, понял он. Неужели Сашок свою голову так дешево оценил? Возможно, скинет дезу, а сумму назначил, чтобы не спугнуть. Но другого человека у Бориса Евгеньевича в Питере не было.
Хорошилов заметил скромную "Ниву", прилепившуюся к нему у дома-музея Ильи Репина. Может, случайность? Но бизнесмен решил не рисковать. Знал домишко на Выборгской со сквозным подъездом. Приличный. Реконструированный. С консьержем. Здесь вполне мог проживать его компаньон. Он подрулил к гостевой стоянке. Поставил машину, уплатив до утра, и направился в подъезд. Зная точно одну фамилию жильца, назвал ее и попросил не предупреждать - сюрприз. А сам направился ко второму выходу. Им пользовались владельцы собак, и дверь по вечерам и утром часа три не закрывалась. Выйдя на соседнюю улицу, поймал такси и назвал гостиницу. В службе обеспечения объяснил, что у машины забарахлил мотор, и сообщил, где ее оставил.
В Питере было так же душно, как в Москве, но гораздо хуже - высокая влажность.
Глава 23
ШЛАНГ
Утром баба Катя разбудила Генку и Диму. Они встали одним рывком по старой армейской привычке. Плескались у двух пожарных бочек, наполненных накануне. Баба Катя стояла рядом, держа полотенца, расшитые нехитрым деревенским узором.
Первым закончил процедуру Климов, взял полотенце у необычно молчаливой старухи и ничего не заметил. Зато Артеменко, взглянув в лицо бабы Кати, удивился его отрешенному выражению.
- Вы чего, баб Кать, такая неразговорчивая? Обидел кто?
Та безнадежно махнула рукой и ушла в избу.
Друзья переглянулись. Артеменко двинулся было за ней, но напарник удержал, считая, что лучше разбирается в женской психологии.
- Баб Кать, шланг давай, огород польем, пока солнце не запалило листья, предложил он.
Старуха молчала. Он заглянул ей в лицо и увидел беззвучно текущие слезы.
- Нету шланга, Крольчонок, нету. Пропили.
- Как? Кто? - ужаснулся Климов: неужели мы вчера?
- Кто ж теперь знает? Кто гулял всю ночь, тот и пропил. Народу вчера вона скоко смотрело, как вы мой огород обиходили.
- Сволочи...
- Я, Генок, ворам прощаю. С тоски пьют, с тоски воруют, чтоб пить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
- Не надо.
- С нами весело было, а эти... Они запросто могут сожрать. - Цыганка обвела вагон презрительным взглядом. - Ладно. Пойду. И никому не скажу. Живи как хочешь. Твоя судьба.
За разговором Зарема пропустила свою станцию. Потом образовался перерыв в пригородных электричках, и к Глотову она попала на два часа позже назначенного времени.
Глава
22 САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
Из Пулкова Хорошилов поехал прямо в гостиницу. Причем выбрал загородную. В службе обеспечения заказал машину. Ему нравились французские. Почему выбрал загородную? Потому что не хотел, чтобы его нашли. Хорошилов не знал, как развернутся события, потому хотел собрать информацию возможно быстрее, до того, как его местопребывание обнаружат. Еще со времен отсидки страшно нервничал, если замечал слежку или интерес к его делам. Такие вещи ощущал кожей. Выйдя на улицу, отыскал будку телефона, набрал заветный номер в Пенатах: наверняка телефон с определителем. К аппарату подошел кто-то из охраны. Хорошилов назвал свое имя и добавил, что его звонка ждут. Соединили мгновенно.
- Привет, Борис Евгеньевич, стало быть, вы уже здесь.
- Самолеты пока еще летают.
- Ты где остановился? Как всегда, в "Астории"?
- У приятеля.
- Обижаешь.
- У меня с ним один проектик намечается, так будет удобнее и быстрее. Я подъеду?
- О чем разговор...
Борис Евгеньевич спустился в гараж, сел в новенький "рено", еще пахнущий кожей, и отправился в Пенаты. Свернул в сторону от музея Репина и оказался у ворот двухэтажного домика с ажурным декоративным балкончиком и башенкой. Домик некогда принадлежал известному музыканту.
Хозяин проводил гостя в большую комнату, где был сервирован стол.
- Сначала - чрево, потом - дело, - провозгласил хозяин. - Не обессудь. На скорую руку.
Оба любили хорошо поесть. Невероятное дело - не толстели. Возможно, от нервной работы.
Когда закончили трапезу, пересели в уголок. Хозяин предложил на выбор табаки, трубки, сигары.
- Оцени, - велел хозяин. - С тебя пример беру. Помню, как ты меня в Москве встречал.
- Отменно, отменно, - похвалил Хорошилов, а сам подумал: табак хоть и отличный, но весь крупнолистовой нарезки. - Давай о деле...
Борис Евгеньевич пыхнул трубкой, чтобы сосредоточиться. Надо говорить коротко и ясно, иначе хозяин заподозрит его в нечестности.
- Попал я, Сашок, в неприятную ситуацию, - начал он.
- Что, к нам едет ревизор? - хохотнул хозяин.
- Мне не до смеха, Сашок. - Гость специально употреблял уменьшительное имя, дабы показать степень доверия.
- Весь внимание.
- Ситуация складывается такая... Сам знаешь, аферы я не люблю. Криминал только в допустимых размерах. Государство обмануть - святое дело. Помнишь, как пели: "Ты здесь хозяин, а не гость, тащи с завода каждый гвоздь". Я вышел в легальный бизнес. Прикупил автопредприятие. Начал расширяться, но польстился на дешевое и попал в зависимость. Автобазу пока не отобрали. Взяли один маршрут. Он идет сквозь Питер. Я его практически не контролирую. И влезать не хочу. Потому как чую - наркота. И замешаны в этом ваши, питерские. Сечешь?
- Ясно. От меня-то что требуется?
- Информация. Ты здесь всех знаешь. Достань мне данные на ваших наркобаронов, как их в прессе кличут. Хочу знать, кто за этим стоит и чего мне ждать. Если замешаны люди крутые, очень крутые, они себя на заклание, в случае чего, не дадут. Значит, пойду я. Если новые, только что вылупившиеся, отверчусь, у меня и связи есть, и компромат. Тогда не сдадут. Только здесь пахнет не просто большими деньгами - огромными. Нам и не снилось. Если мне весь легальный бизнес оставили, значит, такие суммы их не интересуют.
- Понятно...
Из своих источников хозяин знал, что открылся какой-то новый канал. Два года существует, и никто его вычислить не может. А Хорошилов сидит тут и жалуется. Может, темнит? Тогда зачем рассказывать, если в деле? Или не пускают, ужом хочет пролезть? Нет, Борька всегда трусоват был.
- Когда информация нужна?
- Еще вчера.
- Известное в моем кругу и теперь сдать могу. За определенную сумму, конечно. Но ведь тебе нужно что-то поглубже. Я правильно понимаю?
Хорошилов кивнул.
- Такая информация стоит дороже и времени требует.
- Неделя у меня есть.
- Неделя... Неделя... Пятьсот.
- Сашок, побойся Бога!..
- Я голову свою подставляю. Если тот босс узнает, что под него роют, вряд ли ему понравится.
- Ладно. Договорились.
Спустя час гость уехал, несмотря на уговоры хозяина. Дела... В машине Хорошилов еще раз прокрутил в голове весь разговор, и что-то его насторожило. Сумма, понял он. Неужели Сашок свою голову так дешево оценил? Возможно, скинет дезу, а сумму назначил, чтобы не спугнуть. Но другого человека у Бориса Евгеньевича в Питере не было.
Хорошилов заметил скромную "Ниву", прилепившуюся к нему у дома-музея Ильи Репина. Может, случайность? Но бизнесмен решил не рисковать. Знал домишко на Выборгской со сквозным подъездом. Приличный. Реконструированный. С консьержем. Здесь вполне мог проживать его компаньон. Он подрулил к гостевой стоянке. Поставил машину, уплатив до утра, и направился в подъезд. Зная точно одну фамилию жильца, назвал ее и попросил не предупреждать - сюрприз. А сам направился ко второму выходу. Им пользовались владельцы собак, и дверь по вечерам и утром часа три не закрывалась. Выйдя на соседнюю улицу, поймал такси и назвал гостиницу. В службе обеспечения объяснил, что у машины забарахлил мотор, и сообщил, где ее оставил.
В Питере было так же душно, как в Москве, но гораздо хуже - высокая влажность.
Глава 23
ШЛАНГ
Утром баба Катя разбудила Генку и Диму. Они встали одним рывком по старой армейской привычке. Плескались у двух пожарных бочек, наполненных накануне. Баба Катя стояла рядом, держа полотенца, расшитые нехитрым деревенским узором.
Первым закончил процедуру Климов, взял полотенце у необычно молчаливой старухи и ничего не заметил. Зато Артеменко, взглянув в лицо бабы Кати, удивился его отрешенному выражению.
- Вы чего, баб Кать, такая неразговорчивая? Обидел кто?
Та безнадежно махнула рукой и ушла в избу.
Друзья переглянулись. Артеменко двинулся было за ней, но напарник удержал, считая, что лучше разбирается в женской психологии.
- Баб Кать, шланг давай, огород польем, пока солнце не запалило листья, предложил он.
Старуха молчала. Он заглянул ей в лицо и увидел беззвучно текущие слезы.
- Нету шланга, Крольчонок, нету. Пропили.
- Как? Кто? - ужаснулся Климов: неужели мы вчера?
- Кто ж теперь знает? Кто гулял всю ночь, тот и пропил. Народу вчера вона скоко смотрело, как вы мой огород обиходили.
- Сволочи...
- Я, Генок, ворам прощаю. С тоски пьют, с тоски воруют, чтоб пить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67