Входя в библиотеку, Кристиан не был ни в чем уверен. Обвиняя Деннингема во лжи, он блефовал. Но сейчас, видя его волнение, Истербрук убедился в своих подозрениях.
– Для чего ты поместил в газете тот некролог? Откуда ты знаешь Монтгомери?
Деннингем попытался изобразить праведный гнев, но у него ничего не вышло. Его напускная самоуверенность сменилась испугом.
– Сначала я даже не понял, о чем она говорит. Мне в голову не пришло, что твоя пассия, мисс Монтгомери, имеет какое-то отношение к тому проклятому объявлению. Я совершенно позабыл о нем. Я не был знаком с ее отцом. Знал только его имя. Мне велели найти человека, который мог бы составить эту заметку, а затем позаботиться о том, чтобы некролог был опубликован в газете. – Он виновато улыбнулся. – В тот момент я не считал это серьезным проступком. Указывая причины смерти, я был не слишком щепетилен. Однако обрадовался, что вместо откровенно жестоких слов автор немного смягчил факты, которыми я его снабдил, и выразился более мягко.
Похоже, сейчас Деннингем сказал правду. Однако Кристиан все равно сомневался в его искренности, поскольку один раз Деннингему уже удалось ввести его в заблуждение. Теперь Кристиан никогда не будет уверен в нем полностью. Может быть, и сейчас не все в словах Деннингема соответствует действительности.
– Кто велел тебе все это сделать?
– Мой отец. Он полагал, что я могу знать какого-нибудь нуждающегося в деньгах сочинителя, который не откажется заработать пару фунтов. Он думал, что дал мне возможность сделать одолжение моему приятелю. Но среди моих друзей не оказалось никаких сочинителей. Что может меня с ними объединять? Я наткнулся на чье-то имя в газете. Это была подпись под репортажами из зала суда.
Истербрук и Деннингем присоединились к присутствовавшим и сыграли несколько партий в вист.
Итак, выяснилась, что Монтгомери контактировал не с самим графом Деннингемом, а с его отцом. Точно так же, как он поддерживал связь с предыдущим маркизом Истербруком.
Сидя за столом с картами в руке, Кристиан думал вовсе не об игре, а о том, кто еще из собравшихся в этой комнате мог быть замешан в этом темном деле.
Глава 24
Гриффин Уинтерсайд внимательно посмотрел на себя в зеркало. Суетливый портной поправил рукав костюма.
Уинтерсайд поворачивался то в одну, то в другую сторону. Его смутило, что сюртук приталенный. Не будет ли он выглядеть смешно в этом сюртуке? Но в результате Уинтерсайд остался доволен. Сюртук подчеркивал все достоинства его фигуры, а брюки – длину его ног. Уинтерсайд высказал свое одобрение и велел портному закончить работу.
Визит к портному поднял ему настроение. Выходя из ателье, Уинтерсайд думал о том, что за такой костюм не жалко никаких денег. В конце концов, он не может себе позволить быть старомодным. Все пэры носят сейчас костюмы такого покроя. По крайней мере молодые и следящие за модой.
Ну что ж, с одеждой вопрос решен. Теперь – к вопросу о его обязанностях. Одна из этих обязанностей вызывала у него особое беспокойство. Это дело с мисс Монтгомери может все осложнить. Ходили слухи, будто на одного из слуг Истербрука было совершено нападение. Кто-то тайно проник к мисс Монтгомери в дом.
Несомненно, это был вор. Однако после вчерашнего разговора с доверенным лицом Уинтерсайд не мог избавиться от ощущения, что ему было известно об этом инциденте гораздо больше, чем полагал Уинтерсайд.
В самом деле, это какая-то темная история. Простое на первый взгляд дело все больше запутывается. Уинтерсайд почувствовал себя пешкой в чужой игре. Особенно ему не нравилось, что Истербрук скорее всего был вне себя от гнева от всей этой истории.
Нужно спросить совета у вышестоящих лиц. Уинтерсайд размышлял о том, каким образом это сделать, чтобы у них не сложилось впечатление, что ситуация вышла у него из-под контроля…
Вдруг какой-то хорошо одетый человек высокого роста и атлетического телосложения возник у него на пути.
– Извините. – Уинтерсайд хотел обойти его, однако тот снова преградил ему дорогу.
У незнакомца были белокурые волосы и любезная улыбка.
– Вы мистер Гриффин Уинтерсайд? Верно? Я не ошибся?
– Верно, не ошиблись.
– Хорошо. – Белокурый молодой человек сделал знак, и к ним приблизились еще двое. – Экипаж отвезет вас на место встречи, сэр, как договаривались.
– Экипаж? Вы что-то путаете, молодой человек. На сегодня у меня не назначено никаких встреч. Я сверял свое расписание и…
– Мне сказали, что у вас на сегодня запланирована встреча. И велели доставить вас на место. Я не смею нарушить приказ моего хозяина. Если выяснится, что я ошибся, я принесу вам свои извинения.
Незнакомец производил впечатление человека, который нечасто приносит извинения. Вежливая улыбка у него на лице не могла сбить с толку Уинтерсайда. Проработав в парламенте более десяти лет, он научился разбираться в людях.
Не то чтобы молодой человек настаивал на своем, но как-то само собой получилось, что Уинтерсайд и все его провожатые направились к экипажу, находившемуся на расстоянии пятнадцати футов. Когда Уинтерсайд увидел экипаж, у него отпали последние сомнения – роскошь кареты красноречиво свидетельствовала о том, что это средство передвижения принадлежит лорду. Не исключено, что Уинтерсайд пропустил запись о встрече в своем ежедневнике.
Рядом стояли лакеи. Один из них подошел к дверце кареты. Когда Уинтерсайд разглядел герб, душа у него ушла в пятки. Пред ним был экипаж Истербрука.
Глаза у Уинтерсайда нервно забегали. Он стал озираться по сторонам, надеясь сбежать. Нет, слишком поздно. Его схватили под руки и посадили в карету.
Спустя полчаса Уинтерсайд превратился в пленника. Он поднялся в дом Истербрука на Гросвенор-сквер по лестнице черного хода в сопровождении здоровенных охранников: двое шли впереди, еще двое замыкали процессию. Уинтерсайд чувствовал себя преступником, которого ведут на эшафот.
Открылась какая-то дверь, и его ввели в огромное, погруженное в темноту помещение. В пустой комнате не было даже стула. Дверь закрылась, и Уинтерсайд остался один в пустой комнате, в кромешной тьме.
– Он здесь. Его отвели в комнату для занятий фехтованием, – доложил Миллер хозяину.
Кристиан завязал галстук.
– Вы добыли сведения, о которых я вас просил?
– Лорд Хейден сказал, что, пока вы были в отъезде и занимались личными делами, этот человек пытался продать компанию под названием «Четыре стороны света». Компания больше года не совершала никаких платежей, и поверенные в делах фирмы не отвечали на запросы лорда Хейдена о финансовой отчетности. Он сообщил мне об этой компании все, что знал. Все, что мне удалось разузнать, вы найдете в бумагах, которые лежат на столе в вашей гостиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
– Для чего ты поместил в газете тот некролог? Откуда ты знаешь Монтгомери?
Деннингем попытался изобразить праведный гнев, но у него ничего не вышло. Его напускная самоуверенность сменилась испугом.
– Сначала я даже не понял, о чем она говорит. Мне в голову не пришло, что твоя пассия, мисс Монтгомери, имеет какое-то отношение к тому проклятому объявлению. Я совершенно позабыл о нем. Я не был знаком с ее отцом. Знал только его имя. Мне велели найти человека, который мог бы составить эту заметку, а затем позаботиться о том, чтобы некролог был опубликован в газете. – Он виновато улыбнулся. – В тот момент я не считал это серьезным проступком. Указывая причины смерти, я был не слишком щепетилен. Однако обрадовался, что вместо откровенно жестоких слов автор немного смягчил факты, которыми я его снабдил, и выразился более мягко.
Похоже, сейчас Деннингем сказал правду. Однако Кристиан все равно сомневался в его искренности, поскольку один раз Деннингему уже удалось ввести его в заблуждение. Теперь Кристиан никогда не будет уверен в нем полностью. Может быть, и сейчас не все в словах Деннингема соответствует действительности.
– Кто велел тебе все это сделать?
– Мой отец. Он полагал, что я могу знать какого-нибудь нуждающегося в деньгах сочинителя, который не откажется заработать пару фунтов. Он думал, что дал мне возможность сделать одолжение моему приятелю. Но среди моих друзей не оказалось никаких сочинителей. Что может меня с ними объединять? Я наткнулся на чье-то имя в газете. Это была подпись под репортажами из зала суда.
Истербрук и Деннингем присоединились к присутствовавшим и сыграли несколько партий в вист.
Итак, выяснилась, что Монтгомери контактировал не с самим графом Деннингемом, а с его отцом. Точно так же, как он поддерживал связь с предыдущим маркизом Истербруком.
Сидя за столом с картами в руке, Кристиан думал вовсе не об игре, а о том, кто еще из собравшихся в этой комнате мог быть замешан в этом темном деле.
Глава 24
Гриффин Уинтерсайд внимательно посмотрел на себя в зеркало. Суетливый портной поправил рукав костюма.
Уинтерсайд поворачивался то в одну, то в другую сторону. Его смутило, что сюртук приталенный. Не будет ли он выглядеть смешно в этом сюртуке? Но в результате Уинтерсайд остался доволен. Сюртук подчеркивал все достоинства его фигуры, а брюки – длину его ног. Уинтерсайд высказал свое одобрение и велел портному закончить работу.
Визит к портному поднял ему настроение. Выходя из ателье, Уинтерсайд думал о том, что за такой костюм не жалко никаких денег. В конце концов, он не может себе позволить быть старомодным. Все пэры носят сейчас костюмы такого покроя. По крайней мере молодые и следящие за модой.
Ну что ж, с одеждой вопрос решен. Теперь – к вопросу о его обязанностях. Одна из этих обязанностей вызывала у него особое беспокойство. Это дело с мисс Монтгомери может все осложнить. Ходили слухи, будто на одного из слуг Истербрука было совершено нападение. Кто-то тайно проник к мисс Монтгомери в дом.
Несомненно, это был вор. Однако после вчерашнего разговора с доверенным лицом Уинтерсайд не мог избавиться от ощущения, что ему было известно об этом инциденте гораздо больше, чем полагал Уинтерсайд.
В самом деле, это какая-то темная история. Простое на первый взгляд дело все больше запутывается. Уинтерсайд почувствовал себя пешкой в чужой игре. Особенно ему не нравилось, что Истербрук скорее всего был вне себя от гнева от всей этой истории.
Нужно спросить совета у вышестоящих лиц. Уинтерсайд размышлял о том, каким образом это сделать, чтобы у них не сложилось впечатление, что ситуация вышла у него из-под контроля…
Вдруг какой-то хорошо одетый человек высокого роста и атлетического телосложения возник у него на пути.
– Извините. – Уинтерсайд хотел обойти его, однако тот снова преградил ему дорогу.
У незнакомца были белокурые волосы и любезная улыбка.
– Вы мистер Гриффин Уинтерсайд? Верно? Я не ошибся?
– Верно, не ошиблись.
– Хорошо. – Белокурый молодой человек сделал знак, и к ним приблизились еще двое. – Экипаж отвезет вас на место встречи, сэр, как договаривались.
– Экипаж? Вы что-то путаете, молодой человек. На сегодня у меня не назначено никаких встреч. Я сверял свое расписание и…
– Мне сказали, что у вас на сегодня запланирована встреча. И велели доставить вас на место. Я не смею нарушить приказ моего хозяина. Если выяснится, что я ошибся, я принесу вам свои извинения.
Незнакомец производил впечатление человека, который нечасто приносит извинения. Вежливая улыбка у него на лице не могла сбить с толку Уинтерсайда. Проработав в парламенте более десяти лет, он научился разбираться в людях.
Не то чтобы молодой человек настаивал на своем, но как-то само собой получилось, что Уинтерсайд и все его провожатые направились к экипажу, находившемуся на расстоянии пятнадцати футов. Когда Уинтерсайд увидел экипаж, у него отпали последние сомнения – роскошь кареты красноречиво свидетельствовала о том, что это средство передвижения принадлежит лорду. Не исключено, что Уинтерсайд пропустил запись о встрече в своем ежедневнике.
Рядом стояли лакеи. Один из них подошел к дверце кареты. Когда Уинтерсайд разглядел герб, душа у него ушла в пятки. Пред ним был экипаж Истербрука.
Глаза у Уинтерсайда нервно забегали. Он стал озираться по сторонам, надеясь сбежать. Нет, слишком поздно. Его схватили под руки и посадили в карету.
Спустя полчаса Уинтерсайд превратился в пленника. Он поднялся в дом Истербрука на Гросвенор-сквер по лестнице черного хода в сопровождении здоровенных охранников: двое шли впереди, еще двое замыкали процессию. Уинтерсайд чувствовал себя преступником, которого ведут на эшафот.
Открылась какая-то дверь, и его ввели в огромное, погруженное в темноту помещение. В пустой комнате не было даже стула. Дверь закрылась, и Уинтерсайд остался один в пустой комнате, в кромешной тьме.
– Он здесь. Его отвели в комнату для занятий фехтованием, – доложил Миллер хозяину.
Кристиан завязал галстук.
– Вы добыли сведения, о которых я вас просил?
– Лорд Хейден сказал, что, пока вы были в отъезде и занимались личными делами, этот человек пытался продать компанию под названием «Четыре стороны света». Компания больше года не совершала никаких платежей, и поверенные в делах фирмы не отвечали на запросы лорда Хейдена о финансовой отчетности. Он сообщил мне об этой компании все, что знал. Все, что мне удалось разузнать, вы найдете в бумагах, которые лежат на столе в вашей гостиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77