Это было примитивное строение с деревянным каркасом, стенами из плетенных из панданы циновок, соломенной крышей и бамбуковым полом. Одна-единственная комната: ни мебели, ни уборной, ничего. Само селение было даже меньше, чем тарн на Небесной равнине, но все же, похоже, имело собственного патриарха-менодианина. Он сидел на земле рядом с домиком, окруженный деревенскими ребятишками, и что-то им рассказывал. Когда я проходил мимо, вся малышня вытаращила на меня глаза: должно быть, рыжие волосы были здесь в новинку.
В домике уже находились несколько человек: все они ждали, когда вода спадет и можно будет спуститься по реке. Это были по большей части те самые торговцы, которые со своими нагруженными ослами поднимались вместе со мной по тропе. Им нужно было поскорее распродать свой товар: время – деньги.
Все жители Небесной равнины с детства пасут селверов, и это учит их терпению, но сидеть в ожидании в этой захолустной деревушке было тяжело. Теперь, когда я убедил себя, что принял правильное решение, я хотел только догнать своих друзей вовремя, чтобы от меня была какая-то польза, чтобы Блейз, Флейм и Деку не пришлось бороться с дун-магом без той помощи, которую мог оказать им мой нос. К тому же меня все время преследовало странное чувство: нечто чрезвычайно важное, что мне следовало знать, было совсем рядом и тем не менее ускользало от меня.
К счастью, когда на следующее утро мы проснулись, выяснилось, что вода спала до уровня, который делал спуск возможным. Джакан велел мне собрать вещи и идти на причал, но перед отплытием попытался выжать из меня еще сету за иллюзии.
– Иначе ты перепугаешься, а то и сделаешь какую-нибудь глупость, – убеждал он меня. – А благодаря иллюзии спуск на плоту покажется тебе таким же легким, как поездка на осле.
– С какой стати мне платить за то, чего я даже не увижу? – спросил я.
– Ах, так ты обладаешь Взглядом! В таком случае… – Джакан пожал плечами, – дополнительной платы я с тебя не возьму. – Он привязал мой мешок к плоту и показал, куда я должен сесть. С боков плота имелось несколько веревочных петель, и Джакан обратил на них мое внимание. – Держись за них, когда начнет болтать, и не отпускай. Лучше еще и ноги продень тоже. – Он усмехнулся, ожидая от меня вопроса о том, какова вероятность перевернуться вместе с плотом, но я промолчал.
Первый плот с торговцами и их товарами отчалил раньше нас, и я следил, как мощное течение подхватило его, вынося из озера на стремнину. Напор воды был такой, что плот даже выгнуло…
К этому времени подошли и остальные пассажиры нашего плота. Первой явилась женщина с двумя детишками – мальчиком лет восьми и грудным младенцем – и большим узлом. Она сообщила, что зовут ее Стеласс и что она везет малышей к бабушке и дедушке на Плавучую Заросль. Как выяснилось, она вышла замуж за жителя Амкабрейга и не была дома шесть лет. Ее, похоже, совершенно не смущала перспектива путешествия с двумя детьми по бурной реке, буквально усеянной порогами.
Вторым пассажиром оказался патриарх. Он тоже направлялся на Плавучую Заросль, где, как я предположил, проживает его паства. Прежде чем сесть на плот, он снял свой коралловый медальон – символ его ранга – и черную мантию, оставшись в обычной дорожной одежде. Это меня озадачило: может быть, он ожидал, что окажется в воде, и потому решил избавиться от мантии – не самого удобного одеяния в таком случае? У меня появилось еще больше опасений по поводу спуска по реке. Менодианин вежливо кивнул мне, и мы с ним обменялись ничего не значащими замечаниями о погоде.
Путешествие оправдало мои самые худшие ожидания. Как только мы оказались за пределами озера, нас подхватило быстрое течение, и мы помчались с устрашающей скоростью, иногда скользя по кипящей воде, как ласточки в воздухе, иногда протискиваясь между камнями и прыгая по порогам с безрассудством шпорцевой утки. Джакан, расставив ноги, стоял на носу с шестом, которым он отталкивался от скал; иногда, упав на колени, он с яростной энергией греб, чтобы направить плот прочь от водоворотов. Не прошло и нескольких минут с момента отплытия, как все мы промокли насквозь от брызг; мокрыми мы оставались все время пути.
Я цеплялся за веревочные петли, словно от этого зависела моя жизнь; возможно, так оно и было. Меня поразили Стеласс и ее сын: они сидели в середине плота, продев ноги в петли, как и советовал Джакан, но хватались за веревки лишь по распоряжению Джакана или его брата Маки – а это случалось только в самых опасных местах. В остальное время они сидели спинами вперед, по-видимому, не замечая того, что творилось вокруг. Можно было подумать, что они сидят в собственной кухне, обсуждая события спокойного, ничем не примечательного дня. Даже когда плот подпрыгивал на перекатах или им приходилось наклоняться, чтобы не задеть за камни, они воспринимали это с равнодушием, граничащим с безрассудством. Маки создал иллюзию, это я мог определить по запаху, но мне трудно было поверить в то, что она могла рождать полное спокойствие, какое, судя по всему, испытывали Стеласс и ее сын. Я оглянулся на патриарха. Он держался невозмутимо, но выражение его глаз выдавало его: он так же ясно видел все вокруг, как и я. Должно быть, он из обладающих Взглядом, решил я, хотя его запах говорил мне так же мало, как и запах Блейз.
Через несколько часов мы причалили к берегу, чтобы плотовщики могли отдохнуть. В полдень мы сделали еще одну остановку, на этот раз в прибрежной деревушке, чтобы пообедать; еду нам приготовили местные жительницы. Тут я воспользовался возможностью спросить патриарха, что видели Стеласс и ее сын и что делало их такими спокойными. Он бросил на меня странный взгляд.
– Они видят спокойную реку, медленно текущую между берегов: ни камней, ни стремнин, ни перекатов.
– Это же безумие, – сказал я. – Разве они не чувствуют толчков? Разве на них не попадают брызги?
– Иллюзии в руках искусного силва обладают большой силой.
– Тогда я рад, что у меня к ним иммунитет.
Взгляд патриарха сделался пристальным.
– Любопытный выбор слов…
– Я врач. – Должно быть, мой ответ был таким же ворчливым, как голос пьяницы, страдающего от похмелья; впрочем, примерно так я себя и чувствовал.
– Ты обладаешь Взглядом?
– Нет, просто у меня иммунитет. Я никаких иллюзий не вижу.
Как раз в этот момент нас позвали плыть дальше, и у меня больше не было возможности поговорить с патриархом, пока мы не остановились на ночлег. На ужин, как и на обед, нам подали по большей части дичь из окрестных лесов и рыбу из реки. Я не мог заставить себя есть все это, но, к счастью, у меня еще оставался сыр, сушеные бананы и ямс, купленные в Амкабрейге, так что, добавив к этому вареные листья папоротника, приготовленные местными жительницами, я вполне смог насытиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
В домике уже находились несколько человек: все они ждали, когда вода спадет и можно будет спуститься по реке. Это были по большей части те самые торговцы, которые со своими нагруженными ослами поднимались вместе со мной по тропе. Им нужно было поскорее распродать свой товар: время – деньги.
Все жители Небесной равнины с детства пасут селверов, и это учит их терпению, но сидеть в ожидании в этой захолустной деревушке было тяжело. Теперь, когда я убедил себя, что принял правильное решение, я хотел только догнать своих друзей вовремя, чтобы от меня была какая-то польза, чтобы Блейз, Флейм и Деку не пришлось бороться с дун-магом без той помощи, которую мог оказать им мой нос. К тому же меня все время преследовало странное чувство: нечто чрезвычайно важное, что мне следовало знать, было совсем рядом и тем не менее ускользало от меня.
К счастью, когда на следующее утро мы проснулись, выяснилось, что вода спала до уровня, который делал спуск возможным. Джакан велел мне собрать вещи и идти на причал, но перед отплытием попытался выжать из меня еще сету за иллюзии.
– Иначе ты перепугаешься, а то и сделаешь какую-нибудь глупость, – убеждал он меня. – А благодаря иллюзии спуск на плоту покажется тебе таким же легким, как поездка на осле.
– С какой стати мне платить за то, чего я даже не увижу? – спросил я.
– Ах, так ты обладаешь Взглядом! В таком случае… – Джакан пожал плечами, – дополнительной платы я с тебя не возьму. – Он привязал мой мешок к плоту и показал, куда я должен сесть. С боков плота имелось несколько веревочных петель, и Джакан обратил на них мое внимание. – Держись за них, когда начнет болтать, и не отпускай. Лучше еще и ноги продень тоже. – Он усмехнулся, ожидая от меня вопроса о том, какова вероятность перевернуться вместе с плотом, но я промолчал.
Первый плот с торговцами и их товарами отчалил раньше нас, и я следил, как мощное течение подхватило его, вынося из озера на стремнину. Напор воды был такой, что плот даже выгнуло…
К этому времени подошли и остальные пассажиры нашего плота. Первой явилась женщина с двумя детишками – мальчиком лет восьми и грудным младенцем – и большим узлом. Она сообщила, что зовут ее Стеласс и что она везет малышей к бабушке и дедушке на Плавучую Заросль. Как выяснилось, она вышла замуж за жителя Амкабрейга и не была дома шесть лет. Ее, похоже, совершенно не смущала перспектива путешествия с двумя детьми по бурной реке, буквально усеянной порогами.
Вторым пассажиром оказался патриарх. Он тоже направлялся на Плавучую Заросль, где, как я предположил, проживает его паства. Прежде чем сесть на плот, он снял свой коралловый медальон – символ его ранга – и черную мантию, оставшись в обычной дорожной одежде. Это меня озадачило: может быть, он ожидал, что окажется в воде, и потому решил избавиться от мантии – не самого удобного одеяния в таком случае? У меня появилось еще больше опасений по поводу спуска по реке. Менодианин вежливо кивнул мне, и мы с ним обменялись ничего не значащими замечаниями о погоде.
Путешествие оправдало мои самые худшие ожидания. Как только мы оказались за пределами озера, нас подхватило быстрое течение, и мы помчались с устрашающей скоростью, иногда скользя по кипящей воде, как ласточки в воздухе, иногда протискиваясь между камнями и прыгая по порогам с безрассудством шпорцевой утки. Джакан, расставив ноги, стоял на носу с шестом, которым он отталкивался от скал; иногда, упав на колени, он с яростной энергией греб, чтобы направить плот прочь от водоворотов. Не прошло и нескольких минут с момента отплытия, как все мы промокли насквозь от брызг; мокрыми мы оставались все время пути.
Я цеплялся за веревочные петли, словно от этого зависела моя жизнь; возможно, так оно и было. Меня поразили Стеласс и ее сын: они сидели в середине плота, продев ноги в петли, как и советовал Джакан, но хватались за веревки лишь по распоряжению Джакана или его брата Маки – а это случалось только в самых опасных местах. В остальное время они сидели спинами вперед, по-видимому, не замечая того, что творилось вокруг. Можно было подумать, что они сидят в собственной кухне, обсуждая события спокойного, ничем не примечательного дня. Даже когда плот подпрыгивал на перекатах или им приходилось наклоняться, чтобы не задеть за камни, они воспринимали это с равнодушием, граничащим с безрассудством. Маки создал иллюзию, это я мог определить по запаху, но мне трудно было поверить в то, что она могла рождать полное спокойствие, какое, судя по всему, испытывали Стеласс и ее сын. Я оглянулся на патриарха. Он держался невозмутимо, но выражение его глаз выдавало его: он так же ясно видел все вокруг, как и я. Должно быть, он из обладающих Взглядом, решил я, хотя его запах говорил мне так же мало, как и запах Блейз.
Через несколько часов мы причалили к берегу, чтобы плотовщики могли отдохнуть. В полдень мы сделали еще одну остановку, на этот раз в прибрежной деревушке, чтобы пообедать; еду нам приготовили местные жительницы. Тут я воспользовался возможностью спросить патриарха, что видели Стеласс и ее сын и что делало их такими спокойными. Он бросил на меня странный взгляд.
– Они видят спокойную реку, медленно текущую между берегов: ни камней, ни стремнин, ни перекатов.
– Это же безумие, – сказал я. – Разве они не чувствуют толчков? Разве на них не попадают брызги?
– Иллюзии в руках искусного силва обладают большой силой.
– Тогда я рад, что у меня к ним иммунитет.
Взгляд патриарха сделался пристальным.
– Любопытный выбор слов…
– Я врач. – Должно быть, мой ответ был таким же ворчливым, как голос пьяницы, страдающего от похмелья; впрочем, примерно так я себя и чувствовал.
– Ты обладаешь Взглядом?
– Нет, просто у меня иммунитет. Я никаких иллюзий не вижу.
Как раз в этот момент нас позвали плыть дальше, и у меня больше не было возможности поговорить с патриархом, пока мы не остановились на ночлег. На ужин, как и на обед, нам подали по большей части дичь из окрестных лесов и рыбу из реки. Я не мог заставить себя есть все это, но, к счастью, у меня еще оставался сыр, сушеные бананы и ямс, купленные в Амкабрейге, так что, добавив к этому вареные листья папоротника, приготовленные местными жительницами, я вполне смог насытиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125