Некоторые явились в человеческом облике, может быть, даже в своем реальном. Сейчас одна из них – судя по виду, лет десяти, заговорила:
– У меня двоюродная бабушка такая же. В двадцатом веке была главная бухгалтерия. – Гм, это сочетание слов не значило ничего такого, что можно было бы подумать. – А в десятые годы была вся калека. Я видела фотографии. И она была глупая и печальная. Бабушка говорила, что она была потерять хватку, а потом потерять работу.
Один из песчаных крабов попятился – проявился скрытый участник.
– И что тут нового? Мой брат весь безработный и печальный, а ему только двадцать. Очень трудно угнаться.
Десятилетняя девочка не отреагировала.
– Моя двоюродная бабушка была только старомодная. Бабушка ей нашла работу ландшафтный художник.
Девочка перешла на изображения, показав старую рекламу сотового телефона, который можно арендовать на случай, когда тебе звонят, а ты в туалете.
– Двоюродная бабушка хорошо это умела, но столько денег не зарабатывала, как раньше. А потом видеоландшафты стали не нужные. В общем, она с бабушкой прожила двенадцать лет. Похоже на то, что ты рассказываешь, Мири.
Двенадцать лет! Я бы свихнулась после года! Она посмотрела на девочку недовольно:
– А что случилось потом?
– А потом все получилось хорошо. Мама нашла место, где лечат. Специализируется по переподготовке. Сорок восемь часов у них в клинике, и двоюродную бабушку обучили на менеджера по рекламе.
Примерно современный эквивалент «главной бухгалтерии». Молчание. Даже некоторые крабы были слегка потрясены. Через минуту Цинь сказал:
– Мне кажется, это похоже на СО.
– Скоростное обучение? И что, если так?
– Это незаконно, – сказала Мири. Это такая штука, про которую мне не хотелось бы говорить.
– Тогда это не было незаконно. И это СО было совсем не такое плохо. Тетя-бабушка живет хорошо, пока принимает обновления. И она довольная, только много плачет.
– По мне, это похоже на ментальный контроль, – сказал Цинь.
Девочка засмеялась.
– Нет, это не он. И уж ты должен был бы знать, Цинь Ли! Ты, китаец, сын родителей-психиатров. – Глаза ее плясали, высматривая что-то, чего не видели другие. – Твои родители служили в армии? Они должны знать, что такое ментальный контроль. Это то, что вы, ханьцы, на мьянманцах пробовали!
Цинь вскочил на ноги, метнул ногой кучку песка сквозь изображение девочки.
– Неправда! То есть это было год и год назад! Никто такое теперь не делает. И уж мы точно не делаем!
Мири подумала, что девочка ей не нравится. То, что она говорит – более или менее правда, но… Когда она делала работу по истории в пятом классе, Боб рассказывал про Мьянманскую Реставрацию. Мири его цитировала как «анонимный источник из американской армии». Он тогда сказал то же самое, что большинство веб-сайтов. Технология ТДМВ многие годы была Самой Кошмарной Возможностью. Мьянма оказалась единственным местом, где эта технология была испытана в больших масштабах.
– Все упирается в проблему доставки, – говорил Боб. – Китайская армия обладала некоторыми новыми наркотиками, которые в лабораторных условиях были весьма убедительны. Но в полевых условиях? Китайцы половину бюджета утопили в ТДМВ и получили не больше, чем от хорошей пропагандистской кампании.
У людей был миллион лет эволюции, чтобы выработать сопротивляемость силе внушения, и никакой магией этого не одолеть!
Теперь Мири тоже встала.
– Эй! – сказала она тоном, который иногда использовала Элис. – Я сюда не о политике пришла говорить. Я ищу помощи для своего деда.
Девочка посмотрела на Мири, и на лице ее мелькнула странная улыбка. Воздух был наполнен поддержкой, единодушной – за вычетом одного. Девочка пожала плечами.
– Я только пыталась помочь. Ладно, я буду хорошая, я вся превратилась в слух.
И она показала это графическим преувеличением, отрастив себе большие кроличьи уши.
Все снова сели, повисла тишина. Мири глянула вдоль берега. Она знала, что это истинный вид, хотя никогда в Хайнане не была. Красиво, очень похоже на бухту Ла-Джолла, но только пляж был куда больше, и настоящих людей на нем тоже больше. Возле горизонта стояли три снежных вершины – айсберги на пути к прибрежным городам дальше на севере. Все как в Калифорнии.
– О'кей, – сказал Цинь. – Чем мы можем помочь Мири Гу? Но без СО, это тупик. Твой дедушка сейчас умеет что-нибудь делать хорошо?
– Ну, он всегда отлично владел словом, лучше любого, кого я знаю. У него очень плохое чувство носимого, но отличный устный счет и понимание всяких механических штучек.
Это вызвало волну интереса, некоторые крабы чуть приоткрылись небольшими рассказами об арифметике.
– Но это, кажется, только вызывает у него ярость.
Она показала им историю с выпотрошенным автомобилем. Если бы Луиза Чамлиг не встала за Роберта горой, его бы исключили.
Большие уши той девочки уменьшились до нормы. Конечно, у нее было свое мнение.
– Ха! Я про него читаю, какой он был до того. У него биография уходит в двадцатый век. «Знаменитый поэт», бла-бла-бла. Но любили его только те, кто с ним не был знаком.
– Это неправда! Роберт никогда особо не переносил дураков, н-но…
И тут у нес кончился пар: она вспомнила Лену, рассказы про бабушку Кару. И вспомнила случай с Эзрой Паундом. Цинь вкопался ногой в песок.
– Вернемся к делу. Есть ли у него друзья в школе?
– Н-нет. Его соединили с Хуаном Ороско. Этот пацан как все почти ученики профессиональных классов. Тупица.
– А друзья прежних времен? – спросила та же девочка.
Мири покачала головой. Всете, кого Роберт знал, кому помогал, когда был великим поэтом, – никто из них не поинтересовался, что с ним. Неужели дружба – вещь настолько временная?
– В классе есть другие старики, но они занимаются своими проектами. И вряд ли вообще разговаривают.
– Поищи сходство личностей. Должны быть еще сотни людей с проблемами, дополнительными к этой. – Девочка улыбнулась. – Потом устрой им случайную встречу, понимаешь? Если твой дедушка не будет знать, что за сценой действуешь ты, он вряд ли станет плеваться. – Она подняла глаза, будто внезапно ее осенило. – Да лучше того: когда-то твой дедушка вызывал серьезный интерес критиков. Спорить могу, что есть аспиранты, которые рады были бы прислужиться ему. Ты такому аспиранту можешь продать превосходную тему для диссертации!
После встречи Мири выполнила несколько текстовых поисков. Один из учеников в классе Роберта годами его знал! Надо было ей это раньше заметить. У этих двоих столько общего! Если бы только свести их вместе… Гм. Плохо, что этот Ороско в одной команде с Робертом… Но Уинстон Блаунт занимается чем-то помимо учебы, и это включает по крайней мере еще одного человека, который в семидесятых ходил с Робертом в начальную школу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
– У меня двоюродная бабушка такая же. В двадцатом веке была главная бухгалтерия. – Гм, это сочетание слов не значило ничего такого, что можно было бы подумать. – А в десятые годы была вся калека. Я видела фотографии. И она была глупая и печальная. Бабушка говорила, что она была потерять хватку, а потом потерять работу.
Один из песчаных крабов попятился – проявился скрытый участник.
– И что тут нового? Мой брат весь безработный и печальный, а ему только двадцать. Очень трудно угнаться.
Десятилетняя девочка не отреагировала.
– Моя двоюродная бабушка была только старомодная. Бабушка ей нашла работу ландшафтный художник.
Девочка перешла на изображения, показав старую рекламу сотового телефона, который можно арендовать на случай, когда тебе звонят, а ты в туалете.
– Двоюродная бабушка хорошо это умела, но столько денег не зарабатывала, как раньше. А потом видеоландшафты стали не нужные. В общем, она с бабушкой прожила двенадцать лет. Похоже на то, что ты рассказываешь, Мири.
Двенадцать лет! Я бы свихнулась после года! Она посмотрела на девочку недовольно:
– А что случилось потом?
– А потом все получилось хорошо. Мама нашла место, где лечат. Специализируется по переподготовке. Сорок восемь часов у них в клинике, и двоюродную бабушку обучили на менеджера по рекламе.
Примерно современный эквивалент «главной бухгалтерии». Молчание. Даже некоторые крабы были слегка потрясены. Через минуту Цинь сказал:
– Мне кажется, это похоже на СО.
– Скоростное обучение? И что, если так?
– Это незаконно, – сказала Мири. Это такая штука, про которую мне не хотелось бы говорить.
– Тогда это не было незаконно. И это СО было совсем не такое плохо. Тетя-бабушка живет хорошо, пока принимает обновления. И она довольная, только много плачет.
– По мне, это похоже на ментальный контроль, – сказал Цинь.
Девочка засмеялась.
– Нет, это не он. И уж ты должен был бы знать, Цинь Ли! Ты, китаец, сын родителей-психиатров. – Глаза ее плясали, высматривая что-то, чего не видели другие. – Твои родители служили в армии? Они должны знать, что такое ментальный контроль. Это то, что вы, ханьцы, на мьянманцах пробовали!
Цинь вскочил на ноги, метнул ногой кучку песка сквозь изображение девочки.
– Неправда! То есть это было год и год назад! Никто такое теперь не делает. И уж мы точно не делаем!
Мири подумала, что девочка ей не нравится. То, что она говорит – более или менее правда, но… Когда она делала работу по истории в пятом классе, Боб рассказывал про Мьянманскую Реставрацию. Мири его цитировала как «анонимный источник из американской армии». Он тогда сказал то же самое, что большинство веб-сайтов. Технология ТДМВ многие годы была Самой Кошмарной Возможностью. Мьянма оказалась единственным местом, где эта технология была испытана в больших масштабах.
– Все упирается в проблему доставки, – говорил Боб. – Китайская армия обладала некоторыми новыми наркотиками, которые в лабораторных условиях были весьма убедительны. Но в полевых условиях? Китайцы половину бюджета утопили в ТДМВ и получили не больше, чем от хорошей пропагандистской кампании.
У людей был миллион лет эволюции, чтобы выработать сопротивляемость силе внушения, и никакой магией этого не одолеть!
Теперь Мири тоже встала.
– Эй! – сказала она тоном, который иногда использовала Элис. – Я сюда не о политике пришла говорить. Я ищу помощи для своего деда.
Девочка посмотрела на Мири, и на лице ее мелькнула странная улыбка. Воздух был наполнен поддержкой, единодушной – за вычетом одного. Девочка пожала плечами.
– Я только пыталась помочь. Ладно, я буду хорошая, я вся превратилась в слух.
И она показала это графическим преувеличением, отрастив себе большие кроличьи уши.
Все снова сели, повисла тишина. Мири глянула вдоль берега. Она знала, что это истинный вид, хотя никогда в Хайнане не была. Красиво, очень похоже на бухту Ла-Джолла, но только пляж был куда больше, и настоящих людей на нем тоже больше. Возле горизонта стояли три снежных вершины – айсберги на пути к прибрежным городам дальше на севере. Все как в Калифорнии.
– О'кей, – сказал Цинь. – Чем мы можем помочь Мири Гу? Но без СО, это тупик. Твой дедушка сейчас умеет что-нибудь делать хорошо?
– Ну, он всегда отлично владел словом, лучше любого, кого я знаю. У него очень плохое чувство носимого, но отличный устный счет и понимание всяких механических штучек.
Это вызвало волну интереса, некоторые крабы чуть приоткрылись небольшими рассказами об арифметике.
– Но это, кажется, только вызывает у него ярость.
Она показала им историю с выпотрошенным автомобилем. Если бы Луиза Чамлиг не встала за Роберта горой, его бы исключили.
Большие уши той девочки уменьшились до нормы. Конечно, у нее было свое мнение.
– Ха! Я про него читаю, какой он был до того. У него биография уходит в двадцатый век. «Знаменитый поэт», бла-бла-бла. Но любили его только те, кто с ним не был знаком.
– Это неправда! Роберт никогда особо не переносил дураков, н-но…
И тут у нес кончился пар: она вспомнила Лену, рассказы про бабушку Кару. И вспомнила случай с Эзрой Паундом. Цинь вкопался ногой в песок.
– Вернемся к делу. Есть ли у него друзья в школе?
– Н-нет. Его соединили с Хуаном Ороско. Этот пацан как все почти ученики профессиональных классов. Тупица.
– А друзья прежних времен? – спросила та же девочка.
Мири покачала головой. Всете, кого Роберт знал, кому помогал, когда был великим поэтом, – никто из них не поинтересовался, что с ним. Неужели дружба – вещь настолько временная?
– В классе есть другие старики, но они занимаются своими проектами. И вряд ли вообще разговаривают.
– Поищи сходство личностей. Должны быть еще сотни людей с проблемами, дополнительными к этой. – Девочка улыбнулась. – Потом устрой им случайную встречу, понимаешь? Если твой дедушка не будет знать, что за сценой действуешь ты, он вряд ли станет плеваться. – Она подняла глаза, будто внезапно ее осенило. – Да лучше того: когда-то твой дедушка вызывал серьезный интерес критиков. Спорить могу, что есть аспиранты, которые рады были бы прислужиться ему. Ты такому аспиранту можешь продать превосходную тему для диссертации!
После встречи Мири выполнила несколько текстовых поисков. Один из учеников в классе Роберта годами его знал! Надо было ей это раньше заметить. У этих двоих столько общего! Если бы только свести их вместе… Гм. Плохо, что этот Ороско в одной команде с Робертом… Но Уинстон Блаунт занимается чем-то помимо учебы, и это включает по крайней мере еще одного человека, который в семидесятых ходил с Робертом в начальную школу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116