Эффект на трехмерном теле получался дурацкий.
На Большого Ящера это не произвело впечатления.
– Тебе там делать нечего. Хуан мой непосредственный аффилиат, а не твой.
– Тебе не кажется, что ты слишком чувствителен? Я просто проверяю на местах глубину моей аффилиации.
– Ну так не лезь. Хуану эти уроки нужны.
– Разумеется, я разделяю твои благородные мотивы. – Кролик осклабился ящерице самым жульническим образом. – Но ты его отрезал как раз тогда, когда он глядел на нечто, особо для меня интересное. Я тебе дал превосходнейшую аффилиацию. И если хочешь, чтобы я и дальше тебя поддерживал, будь добр сотрудничать.
– Слушай, ты! Я хочу, чтобы мальчик искал сам, но чтобы ему при этом влетело, мне не надо.
Голос ящерицы замер, и Кролик подумал, не решила ли Чамлиг все-таки передумать. Впрочем, не важно. Кролик развлекался, распространяясь по общественной сцене Южной Калифорнии. Рано или поздно он сообразит, с чем все-таки связана порученная ему работа.
05
«БАС» ДОКТОРА СЯНЬ
Урок труда – самый любимый урок Хуана Ороско. Мастерская – как призовая игра, где можно потрогать реальные устройства, подключаться к ним. Такие штуки, за которые в «Пирамид-Хилл» надо платить деньги. А мистер Уильямс – это вам не миз Чамлиг. Он позволял ученикам следовать собственным склонностям, но никогда не нудил потом, что ты ничего не сделал. Однако получить «А» у Рона Уильямса практически невозможно – он был на удивление старомоден.
Для Хуана урок труда был еще и самой удачной возможностью продвинуться с проектом Большого Ящера, по крайней мере – со старперами и фриками, помешанными на своей «прайвеси». Он бродил вокруг большой палатки устройств с видом последнего идиота. В дипломатических играх Хуан никогда не преуспевал, а сейчас ему приходилось охмурять стариков. Или хотя бы пытаться.
Сю Сянь действительно оказалась приятной дамой, но сейчас она сидела за стендом аппаратуры и читала свою обзорную страницу. Перед ней лежал список деталей, отформатированный как печатный каталог.
– Когда-то я эти штуки знала, – сказала она. – Посмотри вот на это. – Она показала на раздел своих музейных страниц. Там было написано: «Безопасная аппаратная среда Сянь». – Вот эту систему я проектировала.
Хуан только подал реплику:
– Вы – специалист мирового класса, доктор Сянь.
– Да, но… я даже принципов этих новых компонентов не понимаю. Они больше похожи на дерьмо, чем на уважающие себя оптические полупроводники. – Сянь стала читать описание продукта и запнулась на третьей строке. – Что такое избыточное заграждение?
– А! – Он просмотрел тему, увидел указатели в джунгли понятий, лежащих в основе. – Вам не нужно знать про «избыточное заграждение», мэм. Для этого курса – не нужно. – Он показал на описание продукта на обзорной странице у Сянь. Изображение лежало камнем, не отвечая на его жест. – Перейдите на несколько страниц вперед, и там вы найдете то, что у нас в классе доступно. Смотрите в разделе… – ну и противно же формулировать навигацию словами! – …в разделе «развлекательные функциональные композиции», и оттуда дальше. – Хуан показал, как с помощью визуальной страницы идентифицировать локальные детали. – Все понимать для этого не нужно.
– А! – Несколько секунд она поиграла с возможностями, потом загрузила с полдюжины компонентов. – Это как в детстве: делать, не понимая.
Но потом доктор Сянь стала складывать детали конструктора, и у нее получалось отлично, когда Хуан показал ей, как находить спецификации интерфейсов. Некоторые описания вызывали у нее смех.
– Сортировщики, сдвигатели. Полупроводниковые роботы. Ей-богу, я бы из этого могла резак сделать.
– Я этого не вижу. – Резак? – Вы не волнуйтесь, вы ничего не испортите.
Не совсем правда, но почти. Хуан сидел и смотрел, сделал пару предложений, хотя на самом деле не очень понимал, что она задумала. Но достаточно, чтобы установить раппорт. Он поставил птичку в своем дипломатическом списке и перешел к следующему этапу.
– Доктор Сянь, а вы поддерживаете связь с вашими друзьями в «Интеле»?
– Это было давно. Я ушла в отставку в 2010 году. А во время войны я даже работу консультанта получить не могла. Просто чувствовала, как ржавеют мои умения.
– Альцгеймер?
Он знал, что Сю Сянь намного старше, чем выглядит, даже старше Уинстона Блаунта.
Сянь помолчала, и Хуан на миг испугался, что он ее всерьез рассердил. Но она всего лишь тихо и грустно засмеялась:
– Нет, не Альцгеймер, не слабоумие. Вы… вообще сегодняшние люди просто не знают, что это значит – быть старой.
– Я знаю! И мои дедушки и бабушки еще живы. И у меня есть прадед в Пуэбла. Он много играет в гольф. А прабабка – вот у нее слабоумие, знаете, из тех, что до сих пор лечить не умеют.
На самом деле прабабушка выглядела не старше доктора Сянь, и все считали, что ей здорово повезло. Но в конечном счете это значило только одно: она живет достаточно долго, чтобы нажить что-то такое, чего точно не умеют лечить.
Доктор Сянь только покачала головой.
– Даже в мои времена не все становились сенильными – в том смысле, в котором вы это понимаете. Я просто отстала в своей профессии. Моя возлюбленная умерла. Какое-то время мне было все равно. У меня сил не было переживать. – Она посмотрела на устройство, которое пыталась собрать. – Сейчас у меня сил не меньше, чем когда мне было шестьдесят. Может быть, даже остался тот же природный ум. – Она хлопнула ладонью по столу. – А гожусь я только, чтобы играть в кубики «Лего»!
Казалось, она вот-вот заплачет прямо посреди урока. Хуан посканировал вокруг – никто, кажется, не смотрел. Он потянулся, чтобы взять Сянь за руку.
Он не дал ей ответа – миз Чамлиг сказала бы, что он не дал правильного вопроса.
Осталось проверить еще нескольких: например, Уинстона Блаунта. Не джекпот, конечно, но наверняка для Большого Ящера он чего-то стоит. На уроке труда Блаунт просто сидел в тени навеса, таращась в пространство. Носить-то он носил, но на сообщения не откликался. Хуан дождался, пока Уинстон удалится на очередной перерыв на кофе, подошел бочком и сел рядом с Блаунтом. Да, этот мужик и выглядел старым. Хуан даже не мог точно сказать, где он сейчас плавает по сети, но это явно не имело отношения к уроку. Заметно было, что Блаунт вообще уроком не интересуется и в гробу его видал. После нескольких минут молчания Хуан сообразил, что общение его не интересует тоже.
Вот так оно с ним и говорить. Вроде как монстров глушить. Хуан наложил на этого типа образ шута, и вдруг оказалось, что вполне можно начать разговор.
– Декан Блаунт, так как вам нравится урок труда? Древние глаза повернулись к нему.
– Мне на него в высшей степени наплевать, мистер Ороско. Опа!
Гм. Много чего было об Уинстоне Блаунте в доступных записях, даже корреспонденция какой-то давнишней группы новостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
На Большого Ящера это не произвело впечатления.
– Тебе там делать нечего. Хуан мой непосредственный аффилиат, а не твой.
– Тебе не кажется, что ты слишком чувствителен? Я просто проверяю на местах глубину моей аффилиации.
– Ну так не лезь. Хуану эти уроки нужны.
– Разумеется, я разделяю твои благородные мотивы. – Кролик осклабился ящерице самым жульническим образом. – Но ты его отрезал как раз тогда, когда он глядел на нечто, особо для меня интересное. Я тебе дал превосходнейшую аффилиацию. И если хочешь, чтобы я и дальше тебя поддерживал, будь добр сотрудничать.
– Слушай, ты! Я хочу, чтобы мальчик искал сам, но чтобы ему при этом влетело, мне не надо.
Голос ящерицы замер, и Кролик подумал, не решила ли Чамлиг все-таки передумать. Впрочем, не важно. Кролик развлекался, распространяясь по общественной сцене Южной Калифорнии. Рано или поздно он сообразит, с чем все-таки связана порученная ему работа.
05
«БАС» ДОКТОРА СЯНЬ
Урок труда – самый любимый урок Хуана Ороско. Мастерская – как призовая игра, где можно потрогать реальные устройства, подключаться к ним. Такие штуки, за которые в «Пирамид-Хилл» надо платить деньги. А мистер Уильямс – это вам не миз Чамлиг. Он позволял ученикам следовать собственным склонностям, но никогда не нудил потом, что ты ничего не сделал. Однако получить «А» у Рона Уильямса практически невозможно – он был на удивление старомоден.
Для Хуана урок труда был еще и самой удачной возможностью продвинуться с проектом Большого Ящера, по крайней мере – со старперами и фриками, помешанными на своей «прайвеси». Он бродил вокруг большой палатки устройств с видом последнего идиота. В дипломатических играх Хуан никогда не преуспевал, а сейчас ему приходилось охмурять стариков. Или хотя бы пытаться.
Сю Сянь действительно оказалась приятной дамой, но сейчас она сидела за стендом аппаратуры и читала свою обзорную страницу. Перед ней лежал список деталей, отформатированный как печатный каталог.
– Когда-то я эти штуки знала, – сказала она. – Посмотри вот на это. – Она показала на раздел своих музейных страниц. Там было написано: «Безопасная аппаратная среда Сянь». – Вот эту систему я проектировала.
Хуан только подал реплику:
– Вы – специалист мирового класса, доктор Сянь.
– Да, но… я даже принципов этих новых компонентов не понимаю. Они больше похожи на дерьмо, чем на уважающие себя оптические полупроводники. – Сянь стала читать описание продукта и запнулась на третьей строке. – Что такое избыточное заграждение?
– А! – Он просмотрел тему, увидел указатели в джунгли понятий, лежащих в основе. – Вам не нужно знать про «избыточное заграждение», мэм. Для этого курса – не нужно. – Он показал на описание продукта на обзорной странице у Сянь. Изображение лежало камнем, не отвечая на его жест. – Перейдите на несколько страниц вперед, и там вы найдете то, что у нас в классе доступно. Смотрите в разделе… – ну и противно же формулировать навигацию словами! – …в разделе «развлекательные функциональные композиции», и оттуда дальше. – Хуан показал, как с помощью визуальной страницы идентифицировать локальные детали. – Все понимать для этого не нужно.
– А! – Несколько секунд она поиграла с возможностями, потом загрузила с полдюжины компонентов. – Это как в детстве: делать, не понимая.
Но потом доктор Сянь стала складывать детали конструктора, и у нее получалось отлично, когда Хуан показал ей, как находить спецификации интерфейсов. Некоторые описания вызывали у нее смех.
– Сортировщики, сдвигатели. Полупроводниковые роботы. Ей-богу, я бы из этого могла резак сделать.
– Я этого не вижу. – Резак? – Вы не волнуйтесь, вы ничего не испортите.
Не совсем правда, но почти. Хуан сидел и смотрел, сделал пару предложений, хотя на самом деле не очень понимал, что она задумала. Но достаточно, чтобы установить раппорт. Он поставил птичку в своем дипломатическом списке и перешел к следующему этапу.
– Доктор Сянь, а вы поддерживаете связь с вашими друзьями в «Интеле»?
– Это было давно. Я ушла в отставку в 2010 году. А во время войны я даже работу консультанта получить не могла. Просто чувствовала, как ржавеют мои умения.
– Альцгеймер?
Он знал, что Сю Сянь намного старше, чем выглядит, даже старше Уинстона Блаунта.
Сянь помолчала, и Хуан на миг испугался, что он ее всерьез рассердил. Но она всего лишь тихо и грустно засмеялась:
– Нет, не Альцгеймер, не слабоумие. Вы… вообще сегодняшние люди просто не знают, что это значит – быть старой.
– Я знаю! И мои дедушки и бабушки еще живы. И у меня есть прадед в Пуэбла. Он много играет в гольф. А прабабка – вот у нее слабоумие, знаете, из тех, что до сих пор лечить не умеют.
На самом деле прабабушка выглядела не старше доктора Сянь, и все считали, что ей здорово повезло. Но в конечном счете это значило только одно: она живет достаточно долго, чтобы нажить что-то такое, чего точно не умеют лечить.
Доктор Сянь только покачала головой.
– Даже в мои времена не все становились сенильными – в том смысле, в котором вы это понимаете. Я просто отстала в своей профессии. Моя возлюбленная умерла. Какое-то время мне было все равно. У меня сил не было переживать. – Она посмотрела на устройство, которое пыталась собрать. – Сейчас у меня сил не меньше, чем когда мне было шестьдесят. Может быть, даже остался тот же природный ум. – Она хлопнула ладонью по столу. – А гожусь я только, чтобы играть в кубики «Лего»!
Казалось, она вот-вот заплачет прямо посреди урока. Хуан посканировал вокруг – никто, кажется, не смотрел. Он потянулся, чтобы взять Сянь за руку.
Он не дал ей ответа – миз Чамлиг сказала бы, что он не дал правильного вопроса.
Осталось проверить еще нескольких: например, Уинстона Блаунта. Не джекпот, конечно, но наверняка для Большого Ящера он чего-то стоит. На уроке труда Блаунт просто сидел в тени навеса, таращась в пространство. Носить-то он носил, но на сообщения не откликался. Хуан дождался, пока Уинстон удалится на очередной перерыв на кофе, подошел бочком и сел рядом с Блаунтом. Да, этот мужик и выглядел старым. Хуан даже не мог точно сказать, где он сейчас плавает по сети, но это явно не имело отношения к уроку. Заметно было, что Блаунт вообще уроком не интересуется и в гробу его видал. После нескольких минут молчания Хуан сообразил, что общение его не интересует тоже.
Вот так оно с ним и говорить. Вроде как монстров глушить. Хуан наложил на этого типа образ шута, и вдруг оказалось, что вполне можно начать разговор.
– Декан Блаунт, так как вам нравится урок труда? Древние глаза повернулись к нему.
– Мне на него в высшей степени наплевать, мистер Ороско. Опа!
Гм. Много чего было об Уинстоне Блаунте в доступных записях, даже корреспонденция какой-то давнишней группы новостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116