В углу спальни гостиница установила маленькую белую детскую кроватку. Галина уложила девочку животиком на свежевыстиранную простыню и укрыла по шею красным одеялом.
- М-м... - забеспокоилась Джоанна.
- Слушаю вас, миссис Брейдбарт.
- Зовите меня просто Джоанной.
- Вы что-то хотели спросить, Джоанна?
- А разве... Я считала, что детей надо укладывать на спину. Когда они спят. Чтобы не задохнулись и чтобы избежать синдрома внезапной смерти внешне здорового младенца.
- Не стоит тревожиться. - Няня покачала головой и улыбнулась. - На животике ей будет лучше.
- Да, но... Я кое-что читала на этот счет. Пять лет назад проводились исследования, и они свидетельствуют...
- На животике лучше, - повторила Галина и потрепала Джоанну по плечу.
На этот раз Джоанна пожалела, что разрешила называть себя по имени.
В комнате повисла неловкая тишина.
Пол чувствовал, что кто-то из женщин перешел известную грань, но он не мог разобраться, кто именно. Все правильно: Джоанна - мать Джоэль. Но Галина - ее няня, притом опытная и высококвалифицированная. Любой присяжный сломал бы над этой задачкой голову.
Галина первой прервала молчание:
- Если вам так будет спокойнее, Джоанна... - Она наклонилась над кроваткой и осторожно перевернула девочку на спину.
Все время, пока боролись две женские воли, мужчина стоял и хлопал глазами.
Глава 6
- Ты ничего не сказал, - упрекнула его Джоанна.
Она не спала. Пол тоже, но только потому, что она его разбудила.
- Когда не сказал? - Ему снились его институтская подружка и жаркое тропическое побережье, так что несколько мгновений он никак не мог взять в толк, почему он лежит в кровати в каком-то гостиничном номере.
Ах да, в Боготе.
Сознание продолжало проявляться, словно снимок «Поляроида», которым помахивают на свету. Он находился в отеле, в Боготе. С женой.
И с их новой маленькой дочерью.
Но Галины с ними не было. Она отправилась домой после того, как позволила им спуститься поужинать в ресторан, где в меню нашлось всего одно колумбийское блюдо.
И теперь Джоанна говорила об этой Галине. Он не вмешался, когда жена сделала няне замечание, что та неправильно укладывала девочку спать.
- Полагал, что лучше не рисковать, - отшутился он.
- Понятно. Но видишь ли, я читала, что дети должны спать на спинке.
- Не исключено, что Галина не читала именно этой статьи.
- Книг.
- Хорошо, именно этих книг.
- Ты должен был принять мою сторону.
Пол задумался. Возможно, ему следовало поддержать ее. Пола подмывало заметить, что они в этом деле пока новички, и теперь, учитывая все обстоятельства, он собирался поднабраться эмпирических знаний из брошюр и журнала «Мать и ребенок». Но с другой стороны, если просто согласиться с ней, можно будет повернуться на другой бок и еще немного соснуть.
- Извини, - проговорил он. - Наверное, я должен был принять твою сторону.
- Что значит «наверное?» - возмутилась Джоанна. - Мы теперь родители и должны друг друга поддерживать.
- А разве раньше мы не должны были друг друга поддерживать?
Джоанна вздохнула и отвернулась.
- Ладно, забудем.
Но было ясно: ей вовсе не хотелось, чтобы он забывал.
- Слушай, - примирительно сказал Пол, - я не очень понимаю, кто из вас был прав. У нас появился ребенок, и мы за него в ответе. Галина, судя по всему, понимает, что делает. Я хочу сказать, что это ее работа.
Полу пришло в голову, что процесс создания семейного круга может оказаться не таким простым. А ведь сколько уже было огорчений, пока они старались завести ребенка.
Например, занятия любовью.
Они явно деградировали с тех пор, как Пол и Джоанна решили обзавестись семьей.
Пол хорошо помнил тот момент. Они лежали, напившись калифорнийского каберне, на роскошной кровати под балдахином. Это было в Амагансетте на Лонг-Айленде. Джоанна сказала: «Я не вставила спиральку», а он не ответил: «Хорошо, я подожду». И она не встала и никуда не ушла.
Они были женаты шесть лет. Им исполнилось по тридцать два года. Оба подвыпили, были возбуждены и влюблены друг в друга.
Это был их последний непринужденный акт зачатия.
Через месяц у Джоанны наступили месячные, и они немедленно решили попробовать еще.
На этот раз не было ни калифорнийского каберне, ни амагансеттского прибоя. Но результат оказался тем же самым.
Старая «подружка» явилась строго по расписанию. Опять. Только теперь она перестала быть «подружкой». Было такое ощущение, что родственницу выставили вон из дома, но вот отворили дверь, а она сидит себе на крыльце.
В семье Брейдбартов менструальное напряжение переродилось в постменструальное.
Вскоре начались изнурительные хождения по врачам, их вечные уклончивые ответы, и секс начал медленно, болезненно превращаться из акта любви в производство ребенка.
Настал момент, когда за час до сношения нужно было пичкать жену всякими лекарствами, и оно сделалось обязательным упражнением, которое требовалось выполнять в различные периоды дня и ночи. Время определялось всевозможными физиологическими факторами, и ни один из них не имел ничего общего с подлинной страстью.
В результате началась тонкая игра в обвинения.
Когда анализ спермы Пола подтвердил, что его показатели хуже среднего - число сперматозоидов и их активность были ниже нормы, - он почувствовал некоторое изменение атмосферы. В речи Джоанны как будто чаще стало появляться местоимение «ты». И она произносила его с каким-то новым оттенком, в котором Пол улавливал укоризненные интонации.
Но он наверстал свое, когда тщательное исследование яичников Джоанны выявило небольшое отклонение, которое при определенных обстоятельствах могло воспрепятствовать зачатию. Все это было жестоко и непростительно.
Однако и остановиться они не могли. Ни Пол, ни Джоанна.
Но не только они сами действовали друг другу на нервы - другие тоже. Например, подруги Джоанны, чье преступление заключалось только в одном: они способны были забеременеть. В том числе ее лучшая подруга Лиза, которая жила напротив и имела двух светлоголовых близняшек. Сводили с ума и совершенно посторонние люди. Через три секунды после знакомства они неизменно задавали сакраментальный вопрос: «У вас есть дети?» Пол недоумевал, почему это не считается недопустимым. Ведь не выпытывают же у незнакомых людей, есть ли у них машина, или пристойный счет в банке, или бассейн в подвале?
Долгий путь их тщетных усилий, естественно, привел к новой величайшей надежде всех бездетных пар. Оплодотворение в пробирке, иначе известное как «последний шанс». Это была своеобразная рулетка для игроков, не скупившихся на высокую ставку (между прочим, десять тысяч долларов за одно вращение). Пол наизусть помнил актуарный расчет своих возможностей - 28,5%. И с каждой новой попыткой этот шанс становился все меньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76