– Не знаю. Я поговорю с ним. Думаю, со временем к нему вернется здравый смысл. Но сейчас он не сможет понять.
– Я тоже не могу. – Грег грохнул кулаком по столу и встал. – Ничего более ужасного и отвратительного мне никогда не приходилось слышать.
– Как ты относишься к этому, Грег, дело твое. Мне плевать, чем они занимаются. Они никому не вредят. Они такие, какие есть. Я их принимаю такими.
Фэй посмотрела сыну в глаза. Казалось, между ними выросла стена. Как же он похож на Варда! Его разум закрыт, а сейчас закрыто и сердце. Он пошел наверх, хлопнув дверью. Тут все заметили, что за столом нет Энн. Фэй, понимая, что для девочки эта новость стала ударом, решила пойти и поговорить с ней. Но дверь Энн была заперта, и она не отвечала на стук. Близняшки тоже попрятались по комнатам. Как будто в доме покойник… Позже Фэй позвонила Лайонелу – ребята уже были в курсе того, что Вард ходил к Уэлсам.
Боб и Мэри Уэлс валялись в истерике, лились реки слез. После их звонка Джон пошел в ванную и его вывернуло наизнанку. Но, при всех воплях и упреках, Уэлсы хотели, чтобы Джон знал – он их сын и они не разделяют точку зрения Варда Тэйера. Они любят его и принимают, и Лайонела тоже. На глаза Фэй навернулись слезы, и она в душе злорадствовала по поводу того, что Боб, как сообщил Лайонел, выкинул Варда с порога дома.
Днем Фэй поехала навестить мальчиков. Она хотела, чтобы Лайонел еще раз убедился в том, что мать на его стороне. Они с сыном долго стояли обнявшись, потом Фэй повернулась и обняла Джона. Нелегко принять такое, и, конечно, она не выбрала бы для сына этот путь. Но так уж вышло, и Лайонел должен знать – у него есть дом и он член их семьи, что бы ни говорил отец. Теперь она будет платить за его учебу и оплачивать все расходы. Лайонел заплакал и пообещал найти работу, чтобы жить самостоятельно. Джон тоже намеревался искать место, но родители соглашались продолжать поддерживать его, так что для него пока ничего не менялось.
Однако Вард, вернувшись вечером, вел себя в том же духе. Его не было с утра, и по его виду Фэй сразу поняла, что муж весь день пил. Он вновь напомнил всем за ужином, что Лайонел больше не должен появляться в доме, что он мертв для всех. При этих словах Энн встала и с ненавистью посмотрела на него.
– Сядь!
Он впервые груб с ней. Энн продолжала стоять, на удивление всем. Да, такое в их семье не скоро забудется.
– Не сяду. Меня тошнит от тебя.
Она села, но к еде не прикоснулась, а потом, в конце ужина, подняла на него глаза и сказала:
– Он лучше, чем ты.
– Тогда вон из моего дома!
– Хорошо, я уйду.
Энн швырнула салфетку на тарелку, к которой не притронулась, и исчезла в своей комнате. Она услышала, как взревела машина отца. Ванесса и Валери озабоченно посмотрели друг на дружку. Они обе боялись за Энн, зная, как та любила брата.
В ту ночь Энн улизнула из дома и пошла прямо к Лайонелу. Она звонила, стучала, хотя света в квартире не было. Никто к ней не вышел. Она пошла на угол – звонить по телефону, но трубку не брали. Ребята слышали звонки, но не давали о себе знать, притаившись в гостиной. Кошмар длился уже двадцать четыре часа, и они едва с собой справлялись. Джон хотел было спросить, кто там, но Лайонел не разрешил.
– Если кто-то из ребят приехал пораньше, то у всех есть ключи. А вдруг это пьяный отец.
Измученные, они решили не открывать и даже не выглянули в окно. Энн нашла в кармане карандаш, оторвала кусочек от газеты, валявшейся среди мусора, и написала Лайонелу записку: «Я люблю тебя, Лай. И всегда буду любить. Э.».
Слезы стояли в глазах девушки. Она так хотела повидаться с братом перед отъездом. Впрочем, сейчас это уже неважно… Она сунула клочок бумаги в почтовый ящик. Вот и все, что ему надо знать. Он не должен думать, что и она против него. Этого никогда не случится. Но терпение Энн лопнуло, дома стало совершенно невыносимо после его отъезда. А дальше будет еще хуже. Она никогда больше его не увидит. Ей оставалось только принять решение.
Ночью, когда все спали, Энн тихо собрала вещи и вылезла через окно спальни, как делала и раньше, желая повидаться с Лаем. Она оделась в джинсы и теннисные туфли, заплела косу, надела теплую куртку. Девушка понимала, что там будет холодно. Все ее вещи уместились в небольшую сумку.
Даже не оглянувшись на дом, она ушла. Ей плевать на них всех; даже больше, чем им на нее. Крадучись, она выбралась на дорогу и пошла в сторону Лос-Анджелеса. Там, на Фривэй, повернула на север. Энн удивилась, как легко было поймать машину; первому же притормозившему водителю она сказала, что возвращается в Беркли с рождественских каникул. Тот ни о чем не спрашивал и довез ее до Бейкерсфилда, где и высадил.
А к тому времени Фэй нашла ее записку. Энн не заперла комнату, и записка лежала на кровати.
«Ну что ж, ты избавился сразу от двоих, отец. До свиданья, Энн». И больше ни слова. И ничего для Фэй. Сердце матери едва не остановилось, когда она нашла этот клочок бумаги на постели дочери. Тэйеры сообщили в полицию. Фэй позвонила и Лайонелу, и он обнаружил в ящике кусок газеты. В жизни Фэй не было худшего мига. Она не знала, сумеет ли пережить это. Ждали полицию. Вард, ошарашенный, сидел в кресле, держа записку в дрожащих руках. Она не могла далеко уйти. Девочка, вероятно, у подруги. Но Валери безжалостно сообщила: – У нее нет подруг.
Печально, но это правда. Единственным ее другом был Лайонел. А отец его выгнал. Фэй безмолвно наблюдала за его бессильной яростью, и в этот момент прозвенел звонок. Пришли из полиции. Фэй молила Бога, чтобы с Энн ничего не случилось. Она не написала, куда отправилась, но ее нет уже несколько часов.
22
После того как первый водитель высадил ее в Бейкерсфилде, Энн понадобилось несколько часов, чтобы найти другую машину. Но на этот раз ее подвезли прямо во Фримонт, а потом она поймала еще одну, до Сан-Франциско, и за двенадцать часов добралась до места. К ее удивлению, это оказалось довольно легко. К ней все очень хорошо отнеслись, принимая за студентку колледжа; двое, правда, посмеялись, пошутили, не из «детей ли цветов» она, не хиппи ли, но никто не догадался, что всего несколько недель назад ей исполнилось четырнадцать лет. Доехав до Сан-Франциско, Энн направилась на Хейт-Эшбури, и ей показалось, будто она идет по улице из сказки. Повсюду молодые люди в ярких нарядах. Бритоголовые кришнаиты в мягких оранжевых одеяниях, юноши с волосами до талии, в потертых джинсах, девушки с цветами, вплетенными в волосы. Все такие счастливые и довольные жизнью. Некоторые ели прямо на улице, кто-то предложил ей бесплатно ЛСД, но она с робкой улыбкой отказалась.
– Как тебя зовут? – спросил какой-то человек, и она тихо прошептала:
– Энн.
Именно об этом месте она мечтала годами. Свободном от чужаков, с которыми она связана кровно и которых так ненавидела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108