Подумай об этом, прежде чем открывать рот. Ты едешь со мной. Мы отправляемся на юг Франции, в Париж и Лондон. А если ты не уложишь чемоданы, я это сделаю за тебя. Тебя надо увезти отсюда. Никаких комментариев, никаких интервью, вообще ни слова. Кстати, ты официально считаешься в отпуске.
– Чья это идея, президента или твоя?
– Моя. Здесь я командую парадом. Ты работаешь у меня. Ты моя жена. Ты принадлежишь мне, – добавил он с такой угрожающей интонацией, что у нее перехватило дыхание.
– Я тебе не принадлежу! Да, я работаю на тебя, я твоя жена, но я не твоя вещь. – Она произнесла это тихо, но твердо. Тем не менее, страх не покидал ее. Она с детства ненавидела всякие конфликты и ссоры.
– Так что, ты сама соберешь вещи или это сделать мне? Поколебавшись несколько минут, она прошла через спальню в свою гардеробную. Достала чемодан. Ее глаза наполнились слезами. Ничего не видя, она бросала в чемодан шорты, майки, купальные костюмы, кроссовки. А ведь ничего не изменилось... Бобби Джо мог столкнуть ее с лестницы, а Джек сегодня сделал примерно то же самое, хотя и пальцем ее не коснулся. Что же в ней внушает мужчинам, что она им принадлежит? Она выбирает таких мужчин или что-то заложено в ней самой?
Она уложила четыре полотняных платья и три пары туфель на высоких каблуках. Через двадцать минут закрыла чемодан и пошла принять душ. Джек в своей ванной комнате укладывал вещи.
– В котором часу мы уезжаем? – спросила она его в спальне.
– Выезжаем из дома в семь утра. Летим в Париж.
Больше он ей ничего не сказал. Но это ее и не волновало. Он дал ей понять, кто глава семьи, и она это приняла. Несмотря на все свои смелые высказывания, она показала и ему, и себе, что действительно принадлежит ему. Как вещь.
– Есть по крайней мере одно преимущество в том, что имеешь свой самолет, – произнесла она сквозь зубы, ложась в постель.
– Какое же?
– Можно быть уверенным, что там не окажется бомбы. Это, конечно, большой плюс.
Она отодвинулась от него и повернулась спиной. Джек ничего не ответил. Выключил свет. В эту ночь он не попытался дотронуться до нее.
Глава 7
В Париж они прилетели в десять часов вечера по среднеевропейскому времени. В аэропорту их ждал автомобиль. Стоял чудесный теплый вечер. В одиннадцать они подъехали к отелю «Ритц». Вандомская площадь сияла яркими огнями. Швейцар сразу их узнал. Однако Мэдди ничто не радовало в этот вечер. Впервые за много лет она чувствовала себя невольницей. Джек переступил черту. Не говоря ни слова, почти ничего не чувствуя, она вошла за ним в отель.
Обычно она с большим удовольствием ездила с мужем в Париж. Но сейчас ощущала лишь душевный холод и боль. Впервые за многие годы ей выкрутили руки. Он не избивал ее, но... все равно, что избил. А ведь такое случилось не впервые. Он унижал ее часто, по разным поводам. А она не сопротивлялась. Более того, раньше она не позволяла себе даже задумываться над этим. Теперь же внезапно осознала, что чувствует, в сущности, то же самое, что в Ноксвилле после побоев Бобби Джо. Она снова попала в ловушку. Слова Джека прошлой ночью все еще звучали у нее в ушах: «Ты принадлежишь мне»... И она подтвердила это тем, что все-таки поехала вместе с ним.
Номер в «Ритце» выглядел, как всегда, великолепно. Гостиная, спальня, две ванные комнаты. Окна выходили на Вандомскую площадь. Все обито атласом в бледно-желтых тонах. Три вазы полны желтых роз на длинных стеблях. Она могла бы почувствовать себя здесь счастливой, если бы не тупая боль в душе.
Джек налил бокал шампанского и подал ей.
– Есть какая-то особая причина, по которой мы здесь? – безжизненным голосом спросила Мэдди. – Или это все только для того, чтобы убрать меня с эфира?
– Я решил, что нам пора отдохнуть. Я знаю, как ты любишь Париж, вот и подумал, что мы сможем здесь развлечься.
Она взяла у него хрустальный бокал с шампанским просто для того, чтобы хоть как-то притупить боль. Пить ей вовсе не хотелось.
– После всего, что ты мне наговорил за последние два дня?!
Сама мысль о том, чтобы «развлекаться»... с ним!.. показалась ей абсурдной.
– Забудем о том, что произошло. Ты решила вмешаться в дела национальной безопасности. Тебе это не положено. Я хотел защитить тебя, Мэдди.
– Все это ерунда!
Она сделала глоток шампанского. Нет, она еще не могла простить ему его слова, его угрозы, то, что он назвал ее своей вещью. Но и спорить с ним ей сейчас не хотелось. Слишком измученной и подавленной она себя ощущала.
– Почему бы нам не забыть обо всем и просто наслаждаться Парижем? Нам обоим необходим отдых.
Ей необходима лоботомия... или другой муж, внезапно пришло в голову Мэдди. Никогда за все годы совместной жизни не испытывала она такого ощущения предательства. Вряд ли они смогут восстановить прежние отношения.
Джек подошел к ней вплотную. Чувственным движением погладил жену по руке, которую только вчера так сильно тряхнул. Она еще не забыла то ощущение и, наверное, никогда не забудет.
– Я люблю тебя, Мэд.
– Не знаю, что на это ответить. Мне больно, я сердита на тебя... и даже немного боюсь. Я не могу забыть о том, что произошло. – Она всегда вела себя с ним честно, гораздо честнее, чем он с ней.
– Поэтому мы здесь, Мэд. Чтобы забыть о работе, о наших проблемах и разногласиях. – Он поставил бокал на столик в стиле Людовика XV. – Мы приехали сюда, чтобы насладиться любовью. Давай будем просто любовниками.
Однако Мэдди не ощущала никакого желания заниматься с Джеком любовью. Ей хотелось укрыться где-нибудь и зализать раны. Побыть одной, разобраться в своих чувствах.
Но и этого он ей не позволил. Он уже целовал ее. Незаметно для нее расстегнул молнию на платье, снял с нее бюстгальтер.
– Пожалуйста, Джек... не надо... не торопи меня... я так не могу.
– Можешь.
Он закрыл ей рот поцелуем так, словно хотел ее проглотить. Его губы двинулись вниз, к ее груди. Через секунду платье куда-то полетело вместе с нижним бельем. Он целовал ее, ласкал, гладил, возбуждал с такой страстью, что она не могла противиться. А через несколько секунд, к своему собственному изумлению, почувствовала, что и она хочет этого. Он взял ее прямо на полу. Этот момент оказался неожиданно стремительным и настолько мощным, что у нее перехватило дыхание. Задыхаясь, она лежала в его объятиях, ничего не понимая. Она снова принадлежит ему. Как это произошло? Почему? Их соединение было чисто чувственным актом. Словно мощная волна катилась по ее телу. Однако любовью здесь и не пахло. Их соитие было еще одним доказательством того, что она принадлежит ему...
– Ну что ж, это один из способов начать отдых, – произнесла Мэдди, и сама почувствовала, что ее слова прозвучали по-дурацки. Она не может ему противостоять... – Сама не знаю, как это получилось.
– Могу показать, если хочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
– Чья это идея, президента или твоя?
– Моя. Здесь я командую парадом. Ты работаешь у меня. Ты моя жена. Ты принадлежишь мне, – добавил он с такой угрожающей интонацией, что у нее перехватило дыхание.
– Я тебе не принадлежу! Да, я работаю на тебя, я твоя жена, но я не твоя вещь. – Она произнесла это тихо, но твердо. Тем не менее, страх не покидал ее. Она с детства ненавидела всякие конфликты и ссоры.
– Так что, ты сама соберешь вещи или это сделать мне? Поколебавшись несколько минут, она прошла через спальню в свою гардеробную. Достала чемодан. Ее глаза наполнились слезами. Ничего не видя, она бросала в чемодан шорты, майки, купальные костюмы, кроссовки. А ведь ничего не изменилось... Бобби Джо мог столкнуть ее с лестницы, а Джек сегодня сделал примерно то же самое, хотя и пальцем ее не коснулся. Что же в ней внушает мужчинам, что она им принадлежит? Она выбирает таких мужчин или что-то заложено в ней самой?
Она уложила четыре полотняных платья и три пары туфель на высоких каблуках. Через двадцать минут закрыла чемодан и пошла принять душ. Джек в своей ванной комнате укладывал вещи.
– В котором часу мы уезжаем? – спросила она его в спальне.
– Выезжаем из дома в семь утра. Летим в Париж.
Больше он ей ничего не сказал. Но это ее и не волновало. Он дал ей понять, кто глава семьи, и она это приняла. Несмотря на все свои смелые высказывания, она показала и ему, и себе, что действительно принадлежит ему. Как вещь.
– Есть по крайней мере одно преимущество в том, что имеешь свой самолет, – произнесла она сквозь зубы, ложась в постель.
– Какое же?
– Можно быть уверенным, что там не окажется бомбы. Это, конечно, большой плюс.
Она отодвинулась от него и повернулась спиной. Джек ничего не ответил. Выключил свет. В эту ночь он не попытался дотронуться до нее.
Глава 7
В Париж они прилетели в десять часов вечера по среднеевропейскому времени. В аэропорту их ждал автомобиль. Стоял чудесный теплый вечер. В одиннадцать они подъехали к отелю «Ритц». Вандомская площадь сияла яркими огнями. Швейцар сразу их узнал. Однако Мэдди ничто не радовало в этот вечер. Впервые за много лет она чувствовала себя невольницей. Джек переступил черту. Не говоря ни слова, почти ничего не чувствуя, она вошла за ним в отель.
Обычно она с большим удовольствием ездила с мужем в Париж. Но сейчас ощущала лишь душевный холод и боль. Впервые за многие годы ей выкрутили руки. Он не избивал ее, но... все равно, что избил. А ведь такое случилось не впервые. Он унижал ее часто, по разным поводам. А она не сопротивлялась. Более того, раньше она не позволяла себе даже задумываться над этим. Теперь же внезапно осознала, что чувствует, в сущности, то же самое, что в Ноксвилле после побоев Бобби Джо. Она снова попала в ловушку. Слова Джека прошлой ночью все еще звучали у нее в ушах: «Ты принадлежишь мне»... И она подтвердила это тем, что все-таки поехала вместе с ним.
Номер в «Ритце» выглядел, как всегда, великолепно. Гостиная, спальня, две ванные комнаты. Окна выходили на Вандомскую площадь. Все обито атласом в бледно-желтых тонах. Три вазы полны желтых роз на длинных стеблях. Она могла бы почувствовать себя здесь счастливой, если бы не тупая боль в душе.
Джек налил бокал шампанского и подал ей.
– Есть какая-то особая причина, по которой мы здесь? – безжизненным голосом спросила Мэдди. – Или это все только для того, чтобы убрать меня с эфира?
– Я решил, что нам пора отдохнуть. Я знаю, как ты любишь Париж, вот и подумал, что мы сможем здесь развлечься.
Она взяла у него хрустальный бокал с шампанским просто для того, чтобы хоть как-то притупить боль. Пить ей вовсе не хотелось.
– После всего, что ты мне наговорил за последние два дня?!
Сама мысль о том, чтобы «развлекаться»... с ним!.. показалась ей абсурдной.
– Забудем о том, что произошло. Ты решила вмешаться в дела национальной безопасности. Тебе это не положено. Я хотел защитить тебя, Мэдди.
– Все это ерунда!
Она сделала глоток шампанского. Нет, она еще не могла простить ему его слова, его угрозы, то, что он назвал ее своей вещью. Но и спорить с ним ей сейчас не хотелось. Слишком измученной и подавленной она себя ощущала.
– Почему бы нам не забыть обо всем и просто наслаждаться Парижем? Нам обоим необходим отдых.
Ей необходима лоботомия... или другой муж, внезапно пришло в голову Мэдди. Никогда за все годы совместной жизни не испытывала она такого ощущения предательства. Вряд ли они смогут восстановить прежние отношения.
Джек подошел к ней вплотную. Чувственным движением погладил жену по руке, которую только вчера так сильно тряхнул. Она еще не забыла то ощущение и, наверное, никогда не забудет.
– Я люблю тебя, Мэд.
– Не знаю, что на это ответить. Мне больно, я сердита на тебя... и даже немного боюсь. Я не могу забыть о том, что произошло. – Она всегда вела себя с ним честно, гораздо честнее, чем он с ней.
– Поэтому мы здесь, Мэд. Чтобы забыть о работе, о наших проблемах и разногласиях. – Он поставил бокал на столик в стиле Людовика XV. – Мы приехали сюда, чтобы насладиться любовью. Давай будем просто любовниками.
Однако Мэдди не ощущала никакого желания заниматься с Джеком любовью. Ей хотелось укрыться где-нибудь и зализать раны. Побыть одной, разобраться в своих чувствах.
Но и этого он ей не позволил. Он уже целовал ее. Незаметно для нее расстегнул молнию на платье, снял с нее бюстгальтер.
– Пожалуйста, Джек... не надо... не торопи меня... я так не могу.
– Можешь.
Он закрыл ей рот поцелуем так, словно хотел ее проглотить. Его губы двинулись вниз, к ее груди. Через секунду платье куда-то полетело вместе с нижним бельем. Он целовал ее, ласкал, гладил, возбуждал с такой страстью, что она не могла противиться. А через несколько секунд, к своему собственному изумлению, почувствовала, что и она хочет этого. Он взял ее прямо на полу. Этот момент оказался неожиданно стремительным и настолько мощным, что у нее перехватило дыхание. Задыхаясь, она лежала в его объятиях, ничего не понимая. Она снова принадлежит ему. Как это произошло? Почему? Их соединение было чисто чувственным актом. Словно мощная волна катилась по ее телу. Однако любовью здесь и не пахло. Их соитие было еще одним доказательством того, что она принадлежит ему...
– Ну что ж, это один из способов начать отдых, – произнесла Мэдди, и сама почувствовала, что ее слова прозвучали по-дурацки. Она не может ему противостоять... – Сама не знаю, как это получилось.
– Могу показать, если хочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77