И все же это была ниточка, И она собиралась за нее потянуть.
— Почему?
Он пожал плечами. Она мельком оглядела его. Господи, его сексуальность переходила все границы! Хорошо, что он этого не знал.
— Не люблю, когда на меня смотрят.
— Если тебе не нравится, что на тебя смотрят, тебе не следовало этого делать, — она кивнула на татуировку.
— Мне это сделали, — сказал Гейб с каким-то странным выражением. — Тебя они смущают?
— Нет. Но кажется, что люди боятся тебя из-за них. — Помолчав минуту, она просто спросила:
— Откуда они у тебя.
— Может быть, позже.
В этот момент подошла официантка, и Келли пришлось переключить свое внимание на меню. Она не пыталась показать свое превосходство, не предъявляла оскорбительных требований, а только, как бы невзначай, задавала вопросы. И делала это так деликатно, что официантка не чувствовала себя ущемленной. Келли сделала заказ, и официантка молча взглянула на ее спутника.
— То же самое, — сказал Гейб, возвращая меню, в которое не удосужился даже заглянуть. Он уселся поудобнее и положил руку на спинку диванчика. Келли была так чертовски красива, что его сердце сжималось от одного взгляда на нее. А ему уже давно хотелось не просто смотреть.
— Габриэль, — прошептала она, — ты слишком пристально смотришь на меня.
— Я вспоминал сегодняшнее утро.
Щеки у нее вспыхнули, она положила на колени салфетку. Интересно, сколько раз она сегодня краснела?
— Ты бесстыдник!
Гейб приподнял темную бровь, всем своим видом давая ей понять, что для него это не секрет. Затем он наклонился и произнес шепотом:
— Крошка, а ты самый далекий от стыда человек, которого я знаю!
Келли смутилась, не зная, как это понимать. Был ли это комплимент или, скорее, вызов?
— Ты думаешь, я хорошая девочка? Как монахини, которые меня воспитали, так ведь?
— Ты и есть хорошая девочка!
Ему необходимо было прикоснуться к ней. Он не знал в точности, что в ней такого особенного, но желание соблазнить ее, услышать тихий стон восторга съедало его заживо. Внезапно он пересел поближе к ней, наклонился и заслонил ее своими широкими плечами от переполненного зала.
— Тебе там было неудобно? — удивилась Келли, чуть отстраняясь.
— Отсюда лучше видно! — Его правая рука легла на ее бедро, приподняв подол платья.
— Что ты делаешь?
— Соблазняю тебя!
— Тебе не дает покоя, что я хорошая девочка, да? — Его рука нежно скользнула выше, и она перехватила ее. — Габриэль!
Его губы дрогнули в озорной усмешке.
— Ты когда-нибудь совершала смелый поступок, Кел, по-настоящему смелый?
Левой рукой он уперся в кожаное сиденье, а пальцы правой играли ее волосами. Любой, кто видел их, не усомнился бы, что между ними происходит интимный разговор.
— Разумеется.
— Когда?
— Когда приехала на твое ранчо.
— Нет. Я имею в виду что-нибудь особенно дерзкое.
Он словно выпытывал у нее какую-то тайну.
— К чему ты клонишь?
Гейб наклонился еще ближе, его правая рука продвинулась повыше, а кончики его пальцев гладили и возбуждали ее.
— Я помню это утро, — прошептал он ей на ухо, помню, что ты тогда ощущала. Это было невероятно. Я снова этого хочу. — Кончики его пальцев коснулись ее бедра, и ее кожа покрылась испариной. — Откройся мне, тигрица!
— Нет! — Келли не могла поверить, что он вот так трогает ее, да еще на людях!
— Оглянись! Никто на нас не обращает внимания. — Посмотрев в зал, она убедилась, что он прав. — Здесь так уединенно. — Кончики его пальцев скользнули к тонкой ткани ее трусиков.
— Габриэль!
Он чуть слышно прошептал:
— Мне нравится, как ты произносишь мое имя, не дыша, глубоким голосом. — Он чувствовал ее влажное тепло и соблазнял ее пересечь грань, отделяющую безопасность от риска. — Откройся мне!
Келли тяжело дышала.
— Нет, не двигайся. Посмотри на меня, — потребовал он, и она послушалась.
— Я чувствую, что ты меня хочешь. В зале, где полно людей, ты так возбуждена, что не можешь с этим совладать. Ты знаешь, что это для меня значит?
Келли быстро закрыла глаза, провела рукой по его ноге и вся сжалась. Она знала, что это значит: его желание с каждой секундой становится еще сильнее.
Официантка, принесшая им напитки, натянуто улыбнулась, бросила мимолетный взгляд на затылок Гейба и удалилась.
— Видишь? Шшш, — прошептал он. — Улыбайся!
— Не могу, — ответила Келли, задыхаясь. Кровь ударила ей в голову, мысли путались. Стучали тарелки, посетители подзывали официантов, смеялись, где-то в дальнем углу ресторана заплакал ребенок, но Келли не воспринимала ничего, кроме человека, сидевшего рядом с ней, и его пальцев, которые касались самых интимных уголков ее тела. Это было самое эротичное, возбуждающее и, наверное, самое дерзкое, что она когда-либо совершала.
— Посмотри на меня! — Он смотрел на нее, тяжело дыша. — Я хочу попробовать тебя здесь, прижать к себе, прижаться к тебе губами!
Она сдержанно и приглушенно застонала, прижавшись к нему и схватившись обеими руками за пояс его джинсов. Ее губы приоткрылись, чуть заметно задрожали и слились с его губами. Келли учащенно дышала. Его прикосновение ослабло, держа ее на пределе желания. Он изучал ее своими светлыми, сверкающими, довольными глазами.
— Милая, — тихо и медленно произнес он. Келли закрыла глаза. Краска залила ее лицо. Он медленно убрал руку и взял салфетку с колен. Его взгляд ласкал ее.
— Дерзкая!
Келли быстро отпила из стакана и подняла на него глаза.
Гейб коснулся губами ее виска, его рука под скатертью скользнула по ее животу и принялась ласкать бедро девушки.
— Хочешь снова?
— Ты серьезно? — чуть слышно вскрикнула Келли.
— Я до тебя только дотронулся! — Пауза. — А теперь хочу тебя попробовать!
Она задохнулась, и Гейб, невесело усмехнувшись, решил, что пора сделать перерыв. Он отодвинулся от нее и тихо застонал.
Ему было больно. Она видела, как он возбужден, и его возбуждение сжигало ее. Келли пыталась собрать все свое достоинство, но не могла думать ни о чем, кроме последних нескольких мгновений.
Вернулась официантка и поставила перед ними заказанные блюда.
— Вареные яйца в тесте, поджаренное рубленое мясо с луком и грибами и колбаса. — Келли взяла вилку. — И все за поразительно низкую цену в пять долларов девяносто пять центов. — Она попробовала, и улыбка ее тут же погасла.
Гейб тихо хмыкнул.
— Вкус специфический, да?
Келли с усилием проглотила и запила съеденное из стакана.
— Яйца пересолены! — проговорила она, затем отважно попробовала мясо.
Оно было не лучше. Келли отложила вилку и посмотрела на Гейба. Он не прикоснулся к своему ланчу.
— Почему они при такой кухне до сих пор не разорились?
— Думаю, гамбургеры и жаркое у них получаются лучше, чем это. — Гейб улыбнулся, соскользнул с дивана и бросил на стол несколько купюр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
— Почему?
Он пожал плечами. Она мельком оглядела его. Господи, его сексуальность переходила все границы! Хорошо, что он этого не знал.
— Не люблю, когда на меня смотрят.
— Если тебе не нравится, что на тебя смотрят, тебе не следовало этого делать, — она кивнула на татуировку.
— Мне это сделали, — сказал Гейб с каким-то странным выражением. — Тебя они смущают?
— Нет. Но кажется, что люди боятся тебя из-за них. — Помолчав минуту, она просто спросила:
— Откуда они у тебя.
— Может быть, позже.
В этот момент подошла официантка, и Келли пришлось переключить свое внимание на меню. Она не пыталась показать свое превосходство, не предъявляла оскорбительных требований, а только, как бы невзначай, задавала вопросы. И делала это так деликатно, что официантка не чувствовала себя ущемленной. Келли сделала заказ, и официантка молча взглянула на ее спутника.
— То же самое, — сказал Гейб, возвращая меню, в которое не удосужился даже заглянуть. Он уселся поудобнее и положил руку на спинку диванчика. Келли была так чертовски красива, что его сердце сжималось от одного взгляда на нее. А ему уже давно хотелось не просто смотреть.
— Габриэль, — прошептала она, — ты слишком пристально смотришь на меня.
— Я вспоминал сегодняшнее утро.
Щеки у нее вспыхнули, она положила на колени салфетку. Интересно, сколько раз она сегодня краснела?
— Ты бесстыдник!
Гейб приподнял темную бровь, всем своим видом давая ей понять, что для него это не секрет. Затем он наклонился и произнес шепотом:
— Крошка, а ты самый далекий от стыда человек, которого я знаю!
Келли смутилась, не зная, как это понимать. Был ли это комплимент или, скорее, вызов?
— Ты думаешь, я хорошая девочка? Как монахини, которые меня воспитали, так ведь?
— Ты и есть хорошая девочка!
Ему необходимо было прикоснуться к ней. Он не знал в точности, что в ней такого особенного, но желание соблазнить ее, услышать тихий стон восторга съедало его заживо. Внезапно он пересел поближе к ней, наклонился и заслонил ее своими широкими плечами от переполненного зала.
— Тебе там было неудобно? — удивилась Келли, чуть отстраняясь.
— Отсюда лучше видно! — Его правая рука легла на ее бедро, приподняв подол платья.
— Что ты делаешь?
— Соблазняю тебя!
— Тебе не дает покоя, что я хорошая девочка, да? — Его рука нежно скользнула выше, и она перехватила ее. — Габриэль!
Его губы дрогнули в озорной усмешке.
— Ты когда-нибудь совершала смелый поступок, Кел, по-настоящему смелый?
Левой рукой он уперся в кожаное сиденье, а пальцы правой играли ее волосами. Любой, кто видел их, не усомнился бы, что между ними происходит интимный разговор.
— Разумеется.
— Когда?
— Когда приехала на твое ранчо.
— Нет. Я имею в виду что-нибудь особенно дерзкое.
Он словно выпытывал у нее какую-то тайну.
— К чему ты клонишь?
Гейб наклонился еще ближе, его правая рука продвинулась повыше, а кончики его пальцев гладили и возбуждали ее.
— Я помню это утро, — прошептал он ей на ухо, помню, что ты тогда ощущала. Это было невероятно. Я снова этого хочу. — Кончики его пальцев коснулись ее бедра, и ее кожа покрылась испариной. — Откройся мне, тигрица!
— Нет! — Келли не могла поверить, что он вот так трогает ее, да еще на людях!
— Оглянись! Никто на нас не обращает внимания. — Посмотрев в зал, она убедилась, что он прав. — Здесь так уединенно. — Кончики его пальцев скользнули к тонкой ткани ее трусиков.
— Габриэль!
Он чуть слышно прошептал:
— Мне нравится, как ты произносишь мое имя, не дыша, глубоким голосом. — Он чувствовал ее влажное тепло и соблазнял ее пересечь грань, отделяющую безопасность от риска. — Откройся мне!
Келли тяжело дышала.
— Нет, не двигайся. Посмотри на меня, — потребовал он, и она послушалась.
— Я чувствую, что ты меня хочешь. В зале, где полно людей, ты так возбуждена, что не можешь с этим совладать. Ты знаешь, что это для меня значит?
Келли быстро закрыла глаза, провела рукой по его ноге и вся сжалась. Она знала, что это значит: его желание с каждой секундой становится еще сильнее.
Официантка, принесшая им напитки, натянуто улыбнулась, бросила мимолетный взгляд на затылок Гейба и удалилась.
— Видишь? Шшш, — прошептал он. — Улыбайся!
— Не могу, — ответила Келли, задыхаясь. Кровь ударила ей в голову, мысли путались. Стучали тарелки, посетители подзывали официантов, смеялись, где-то в дальнем углу ресторана заплакал ребенок, но Келли не воспринимала ничего, кроме человека, сидевшего рядом с ней, и его пальцев, которые касались самых интимных уголков ее тела. Это было самое эротичное, возбуждающее и, наверное, самое дерзкое, что она когда-либо совершала.
— Посмотри на меня! — Он смотрел на нее, тяжело дыша. — Я хочу попробовать тебя здесь, прижать к себе, прижаться к тебе губами!
Она сдержанно и приглушенно застонала, прижавшись к нему и схватившись обеими руками за пояс его джинсов. Ее губы приоткрылись, чуть заметно задрожали и слились с его губами. Келли учащенно дышала. Его прикосновение ослабло, держа ее на пределе желания. Он изучал ее своими светлыми, сверкающими, довольными глазами.
— Милая, — тихо и медленно произнес он. Келли закрыла глаза. Краска залила ее лицо. Он медленно убрал руку и взял салфетку с колен. Его взгляд ласкал ее.
— Дерзкая!
Келли быстро отпила из стакана и подняла на него глаза.
Гейб коснулся губами ее виска, его рука под скатертью скользнула по ее животу и принялась ласкать бедро девушки.
— Хочешь снова?
— Ты серьезно? — чуть слышно вскрикнула Келли.
— Я до тебя только дотронулся! — Пауза. — А теперь хочу тебя попробовать!
Она задохнулась, и Гейб, невесело усмехнувшись, решил, что пора сделать перерыв. Он отодвинулся от нее и тихо застонал.
Ему было больно. Она видела, как он возбужден, и его возбуждение сжигало ее. Келли пыталась собрать все свое достоинство, но не могла думать ни о чем, кроме последних нескольких мгновений.
Вернулась официантка и поставила перед ними заказанные блюда.
— Вареные яйца в тесте, поджаренное рубленое мясо с луком и грибами и колбаса. — Келли взяла вилку. — И все за поразительно низкую цену в пять долларов девяносто пять центов. — Она попробовала, и улыбка ее тут же погасла.
Гейб тихо хмыкнул.
— Вкус специфический, да?
Келли с усилием проглотила и запила съеденное из стакана.
— Яйца пересолены! — проговорила она, затем отважно попробовала мясо.
Оно было не лучше. Келли отложила вилку и посмотрела на Гейба. Он не прикоснулся к своему ланчу.
— Почему они при такой кухне до сих пор не разорились?
— Думаю, гамбургеры и жаркое у них получаются лучше, чем это. — Гейб улыбнулся, соскользнул с дивана и бросил на стол несколько купюр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34