Пора выбираться отсюда. О Саре и Кольме она узнает потом. Кольм при встрече все объяснит.
Она отправится домой, в Брейдвуд, к тете Иде, где жизнь не так сложна, как здесь, рядом с переполненным злобой графом. И она будет ждать Кольма, потому что он ведь наверняка приедет за ней.
Иного выхода из этой неимоверно запутанной ситуации Франческа не видела. Конечно, оставался еще один вариант – она может сказать ему правду, но вряд ли он ей теперь поверит. Скорее всего, слушать не станет.
Он уверен, что она – Сара, и доказывать ему обратное бесполезно.
Ну и пусть думает, что она – Сара. Пусть вспоминает ее непристойный танец и ее аристократический вид.
Пусть он до конца дней своих терзается этими воспоминаниями...
Уоттен встретил их у входа.
– Миледи и леди Филиппа ожидают вас в гостиной.
Миэр фыркнул и подтолкнул ее в сторону лифта. Франческа вырвалась из его властных рук, возмущенная таким обращением и нервничая из-за предстоящей встречи с матерью Уильяма.
– Если вы не будете относиться ко мне с уважением, то и они не станут, – прошипела Франческа.
– А никто и не должен тебя уважать, – парировал Миэр. – Вся семья знает, что ты собой представляешь, и кое-кто даже желал твоей смерти.
Это так потрясло Франческу, что она не сразу нашлась что ответить. Этот «кое-кто», конечно же, Миэр, решила она, единственный жестокий и бессердечный... но тогда... почему он приехал за ней? Почему? Почему?
Нет, не только он мог пожелать смерти Сары, возможно, это была его мать.
И поэтому встреча с ней становилась еще более опасной.
Как же все они презирают Сару, чья любовь и забота сделали Уильяма счастливым.
Но этим утверждением не сразишь его мать. Она драконша.
И все же сам факт этой любви остановил даже Миэра. И уж тем более его мать не смогла бы окружить его такой любовью.
Возможно, у нее все же больше влияния, чем она предполагала, решила Франческа, когда лифт остановился и Миэр открыл дверь.
– После вас, миледи.
– Как пожелаете, милорд.
Она вдруг стала удивительно спокойной. После того как Миэр выплеснул на нее ушат грязи, чего она могла ожидать от его семьи? И что они могли с ней сделать? Сама мысль о том, что один из них желает ей смерти, придала Франческе силы.
А главное, к утру, она уже покинет Миэршем.
Будь Сарой. Говори то, что сказала бы Сара. Но всегда оставайся леди. Именно этого они и не ожидают.
Уоттен остановился перед массивной двойной дверью и повернулся к ней.
– Если желаете, миледи, я возьму вашу шляпу.
– Конечно. – Франческа хотела, чтобы они увидели ее лицо, ее глаза, ее манеры. Откинув вуаль, она вынула шпильки и передала шляпу Уоттену.
– Прекрасно, миледи. – Уоттен, подумала она, понимает больше, чем семья, больше, чем Миэр, больше, чем даже могла рассчитывать Сара.
Он открыл дверь и объявил:
– Милорд и миледи...
Миэр вошел первым, и Франческа с гордо поднятой головой последовала за ним. И тут же поняла, что ей предстоит испытать.
Комната была огромной, с высоченным потолком, здесь чувствовался простор. По сути, это был зал для приема гостей со светло-голубыми стенами, расписным потолком, где были изображены херувимы на облаках, стульями и столами, отделанными позолотой.
Французские окна были открыты. Их обрамляли голубые атласные шторы в тон стенам. У дальней стены уютный уголок с массивным мраморным камином в центре, двумя диванами и стульями, казавшимися воздушными.
Здесь восседала Джудит Девени, вдовствующая герцогиня Миэр, черное, мрачное пятно на фоне роскошного персидского ковра, сочетавшего в себе все оттенки цветов, присутствующих в комнате. Она выжидала момент, когда сможет распять женщину сомнительного поведения, у которой хватило наглости выйти замуж за ее сына, этого слабака.
И решение принять Франческу именно здесь явно свидетельствовало о ее намерении запугать и унизить Сару.
Пустая затея, Сара не испугалась бы, подумала Франческа, разглядывая эту черную ворону, норовившую выклевать ей глаза. Сара сочла бы это помещение бесполезным, в то время как Джудит Девени держалась как королева в тронном зале.
Ну что ж, пусть будет так.
Тишина была оглушающей, Франческа кожей чувствовала исходившую от Джудит злость и не заметила блондинку, сидевшую ближе к камину; та не выглядела столь ожесточенной. Скорее безразличной.
Франческа не собиралась заговаривать первой. Вот когда ей пригодился опыт общения с тетей Идой. Та никогда не сдавалась, стояла на своем до конца.
И она ждала. Джудит тоже ждала. Миэр не проронил ни слова; лишь наблюдал за ними, закипая гневом из-за наглости и невозмутимости этой женщины, какой-то ничтожной куртизанки.
А она держалась, как королева. Сидела, выпрямившись, в непринужденной позе, прекрасное лицо было абсолютно безмятежным, а глаза – обескураживающе честными.
И это под безжалостным взглядом его матери! Джудит не собиралась уступать Саре Тэва, хотя пока не поняла, что та собой представляет. Но это не имело значения. Джудит ненавидела ее так, словно она была воплощением самого дьявола, Грязью из помойной ямы – все они относились к ней так. Будь она вульгарной и грубой, этот эпизод уже сейчас был бы предан забвению и похоронен, как Уильям.
Джудит сдалась первой, потому что не знала, что делать, разве что убить мерзавку, но это могло испортить ее прекрасный ковер.
– Алекс! – не зная, что сказать, обратилась она к Миэру ледяным тоном.
– Это жена Уильяма, – спокойно сказал Алекс. – Наша мать, леди Джудит Девени, Сара. И моя невестка Филиппа, жена Маркуса.
Франческа внезапно тоже растерялась. Что бы она ни сделала, Джудит все равно осудит ее, зачем же давать ей в руки лишнее оружие? Вместо ответа она склонила голову.
– «Оно» умеет говорить? – требовательно спросила Джудит.
– Она прекрасно говорит.
– На приличном английском?
Щеки Франчески заалели. Оказывается, Джудит вовсе не леди, несмотря на все свои титулы и богатство. Она злобная старуха и никогда больше не причинит зла ни Саре, ни Уильяму. Франческа позаботится об этом.
– Разумеется, миледи. Я говорю так же хорошо, как и вы. Но мои манеры гораздо лучше.
Джудит опешила. Голос был приятным и мягким, словно мед, – Уильям явно поработал над ней или нашел кого-то, кто научил ее говорить. Или что-то в этом роде. Джудит приняла бы любой вариант, лишь бы объяснить несоответствие между своими ожиданиями и стоявшей перед ней женщиной, которая выглядела и говорила так, словно была дамой их круга.
– Ах, какая вы королева, Сара Тэва. Но здесь вы никого не обманете, – рявкнула Джудит, поворачиваясь к Алексу: – Что ты собираешься с «этим» делать теперь, когда Уильям достойно похоронен?
– Это не твое дело, мама.
– Убери «это» отсюда.
– Пока не время, мама.
– О Боже, я умираю, – простонала Джудит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75