– Нет, спасибо, – сказала она, сожалея о том, что не может заказать себе добрую порцию виски со льдом. Но лекарства, которые ей до сих пор приходилось принимать, не позволяли употреблять алкоголь, а Сидни слишком беспокоилась за состояние своего желудка, чтобы рисковать.
Стюардесса отошла, и она попыталась расслабиться. В конце концов, разве не это является сейчас ее главной целью? Расслабиться, отвлечься от телефонных звонков, телеграмм, прочих бесчисленных дел издательской фирмы, которую они с Грегом Сноу основали восемь лет тому назад. С тех пор работа стала ее жизнью, почти навязчивой идеей. Все остальное казалось неважным – ни вещи, ни люди, ни даже собственное здоровье… Но ирония судьбы проявлялась в том, что Сидни совершенно не представляла, каким образом пребывание на Ямайке может помочь ей достичь этой цели. Напротив, одна мысль о скором приземлении заставляла ее нервничать. Что бы там ни говорила Джоханна, Сидни отнюдь не была убеждена, будто отчим будет рад ее видеть. Норман Паркер никогда не заблуждался относительно того, как она к нему относится. Ведь это из-за него она в свое время вынуждена была отказаться от собственной матери, решив остаться с отцом. И хотя Марк Дивер тоже был уже в могиле, горькие воспоминания о его страданиях не изгладились из ее памяти.
Хотя, с другой стороны, Джоханна позвонила, не зная о болезни Сидни. За все прошедшие годы они общались только посредством поздравительных открыток, и этот звонок был совершенно неожиданным. До сих пор Сидни не совсем понимала, что заставило Джоханну позвонить ей. Разве только предположить, что рождественская атмосфера вызвала у ее сводной сестры внезапное желание возобновить старые связи.
Но даже если и так, ей все равно придется нелегко. Сидни понятия не имела, о чем говорить с женщиной, с которой толком не общалась более шестнадцати лет. Она даже не знала, есть ли сейчас у Джоханны муж и что стало с ее сыном, Айви…
Откинувшись на спинку кресла, Сидни вздохнула. Как-то странно было думать о том, что Айви тоже повзрослел. Сколько ему было, когда она видела его в последний раз? Семь лет? Восемь? Темноволосый мальчик в то лето почти все время бегал в одних плавках и постоянно ее дразнил, потому что Сидни считала себя совсем взрослой и редко соглашалась с ним поиграть. В разговоре с Джоханной Сидни ничего не спросила об Айви и теперь была озабочена тем, что продемонстрировала столь явное отсутствие интереса к делам сводной сестры. Впрочем, судя по всему, это нисколько не смутило ее собеседницу. Очевидно, Джоханна решила, что все это из-за нездоровья сестры, и упорно продолжала настаивать на том, что Сидни должна приехать в Монтего-Бей для восстановления сил. Она сказала даже, что именно этого хотела бы мать Сидни. Возражать против подобных доводов было трудно.
Испытывая нарастающее беспокойство, Сидни решила удостовериться в том, что выглядит все-таки не так плохо, как чувствует себя. Она направилась в туалет и, запершись в тесной кабинке, критически осмотрела себя в зеркале. Боже, грустно подумала она, чтобы придать этому лицу хоть некое подобие жизни, одной губной помадой не обойдешься…
По правде говоря, в последнее время Сидни пренебрегала своей внешностью. Грег организовал в Штатах отделение фирмы и большую часть времени находился в Нью-Йорке, так что основная часть работы легла на ее плечи. Вообще-то, неплохо было бы побольше передоверять подчиненным. Грег всегда твердил ей это, но она любила чувствовать себя нужной. Наследие детской неприкаянности, вероятно…
Сидни наклонилась к зеркалу. Неужели у нее уже появились седые волосы? Ну конечно, среди ореола обрамляющих лицо пшеничных волос виднелась отливающая серебром тонкая полоска! Правда, стоило ей тряхнуть головой, предательская прядь исчезла среди остальных, и все-таки Сидни огорчилась.
Не слишком ли строго я одета? – нахмурившись подумала она, проводя ладонями по длинному жакету. Темно-синий брючный костюм в тонкую светло-коричневую полоску выглядел не слишком празднично. Однако в своем теперешнем душевном состоянии Сидни была просто не в силах надеть что-нибудь более легкомысленное и женственное. Этот же костюм, абсолютно нейтральный и даже, пожалуй, безликий, прекрасно соответствовал ее настроению.
Ручка двери дернулась, напоминая о том, что она разглядывала себя слишком долго. Сидни поморщилась. В конце концов, какое все это имеет значение? Она ни с кем не собиралась устраивать любовных свиданий – да и вряд ли ей представится для этого случай…
В салоне ее встретил вопросительный взгляд стюардессы.
– С вами все в порядке, мисс Дивер? – спросила она с преувеличенно бодрой улыбкой, показывающей, что у нее есть на этот счет кое-какие сомнения. – Будьте добры, займите свое место и пристегните ремень. Мы приземляемся через несколько минут.
– Прекрасно.
Выдавив из себя ответную улыбку, Сидни пошла к своему креслу. Лайнер спускался сейчас более круто, сохранять равновесие было нелегко, она даже почувствовала легкую тошноту – признак воздушной болезни. А впрочем, это ощущение, скорее, было вызвано перспективой встречи с Паркерами. Интересно, встретит ли ее сам отчим? И сможет ли она сказать ему нечто такое, что не будет звучать абсолютно неискренне?
Внезапно Сидни ощутила новый приступ тошноты, на сей раз действительно вызванный резкой потерей высоты. Она бросила взгляд в иллюминатор: самолет снижался к идущей вдоль пляжа посадочной полосе.
А все-таки здесь было чудесно, неохотно призналась себе Сидни, вспоминая те злосчастные каникулы. Особенно сначала… Но, Боже, как наивна была она в то время! Поэтому-то ее и ударило столь больно, когда правда вышла наружу…
Однако сейчас об этом думать не хотелось. Та жизнь навсегда ушла в прошлое – как, впрочем, и сами ее родители. Не имело никакого смысла размышлять о том, что отец, возможно, был бы сейчас жив, если бы тогда мать не предала его. А может быть, и мать не заболела бы непонятной разновидностью лейкемии, если бы продолжала оставаться его женой?..
Лайнер приземлился без всяких приключений и неторопливо вырулил к аэровокзалу. Не успев еще ступить на трап, Сидни осознала все несоответствие своего костюма местному климату и вздохнула с облегчением, лишь оказавшись в кондиционированной атмосфере аэровокзала.
Пройдя стойку паспортного контроля, Сидни, к своему неудовольствию, увидела, что ее чемоданы уже сгрузили с карусели. Вот когда пришлось пожалеть о том, что она летела первым классом: Сидни не чувствовала себя готовой к предстоящей встрече и предпочла бы получить свой багаж попозже. Но оттягивать неизбежное не имело смысла, и она, снова вздохнув, пошла забирать свой багаж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37