После работы, конечно.
Через минуту сотрудник, не имеющий допуска, стукнул в дверь лаборатории Демареста, и его гулкий голос велел войти. Лаборатория выглядела почти так же, как у Эллен, только в его распоряжении имелись более сложные приборы, расставленные на полке. Трубка из корня шиповника была крепко зажата в зубах, а вся комната провоняла застоявшимся табаком. На нем был другой свитер из грубой шерсти, и общий вид наводил на мысль, будто он сию минуту выбрался из заросшего тиной озера.
– А! – Он выхватил изо рта трубку и ткнул черенком в мою сторону. – Местный Шерлок Холмс возвращается для дальнейших расспросов?
– Например, что вы делали в лаборатории Эверарда позавчера вечером между десятью и десятью пятнадцатью? – холодно спросил я.
Он непонимающе уставился на меня.
– Я вообще не был в лаборатории Эверарда позавчера вечером, лейтенант. Я торчал тут, работал над собственным специальным проектом. Ушел где-то часов в одиннадцать, направился прямо домой и лег спать.
– Да я так только спрашиваю, – отступился я и протянул ему клочок бумажки. – Вам это что-нибудь говорит?
Трубка вновь очутилась во рту, Демарест взял бумажку и стал внимательно изучать. В ожидании я закурил сигарету, начиная понимать и ценить всю прелесть свободных минут, выпадающих в повседневной жизни служителя закона. Наконец он вернул мне бумажку.
– Это хохма?
– Я у вас хотел выяснить, – сказал я.
– Соединение ЛСД с неким просто-напросто не существующим элементом. Кто до этого додумался? Ваш школьный приятель?
Я стиснул зубы.
– Вы не узнали почерк?
– Нет. А что, должен узнать?
– Это писал Эверард.
– В самом деле? – Он снова вытащил изо рта трубку и изумленно уставился на меня. – Обалдеть можно!
– Вы знали, что миссис О'Хара нимфоманка?
– Вы нынче подлинный кладезь информации, лейтенант. Отвечаю на ваш вопрос – нет, не знал.
– Кроме того, пропали записи Эверарда, – продолжал я. – Мистер Браунинг предполагает, что их кто-то украл.
– Вы меня обвиняете?
– По словам мистера Браунинга, они могли представлять интерес лишь для трех человек – для него самого, для мисс Спек и для вас.
– Я отвергаю ваши треклятые подозрения и инсинуации!
Я выдержал его испепеляющий взгляд, под которым на миг почувствовал себя так, будто меня с зажженной спичкой в руке застукал медвежонок Смоуки.
– Мне просто хочется, чтобы вы постарались хоть чем-то помочь, – прочувствованно сказал я, – а не стояли столбом со своей чертовой трубкой. И не надо разыгрывать передо мной грудного младенца.
Он неожиданно ухмыльнулся.
– Скажу по секрету, это входит в мой имидж, лейтенант. Ненавижу проклятую трубку не меньше, чем вы. Один старый трюизм насчет любой научно-исследовательской работы гласит – если до тридцати о себе не заявишь, ни на что больше не рассчитывай. Мне стукнет сорок в будущем году, а я не опубликовал ни одной статьи, которая заставила бы призадуматься Нобелевский комитет. Фактически вообще ни одной статьи не опубликовал, и точка! Так что теперь решил изображать из себя солидного деятеля. Опытного ученого, за спиной у которого годы, отданные фундаментальным исследованиям.
– Похоже, Браунингу пора почаще оглядываться через плечо.
– Вот именно! И убийство двух штатных сотрудников тоже не украшает руководителя филиала! – Он швырнул трубку на скамью, полез в карман и вытащил пачку сигарет. – Точно, был я в тот вечер в лаборатории Эверарда. Он ушел, и мне подвернулся отличный шанс. По-моему, у воров гораздо сильней кодекс чести, чем у химиков-экспериментаторов! Только этот подонок, должно быть, унес бумаги с собой, и ничего интересного там не осталось. Могу поспорить, милашка Эллен тоже сунулась и поглядела.
– Нечего спорить, – буркнул я. – Что еще?
– Подозреваю, что Эллен путалась с Эверардом, только никто об этом и не подозревал. Джуди Трент перед ним прямо-таки расстилалась, а он не замечал ее. Это само по себе достижение с его стороны!
– Неужели, по-вашему, Джуди Трент прикончила их обоих в припадке ревности?
Он опять ухмыльнулся и покачал головой.
– Вы сказали одну вещь, лейтенант, которая по-настоящему меня удивила. Будто миссис О'Хара нимфоманка. Мне казалось, что нимфоманка у нас в офисе как раз Джуди Трент. Ей надоело пренебрежение со стороны Эверарда, и она повела охоту на Тима Вейла. И несомненно, поймала его.
– Еще что-нибудь? – с надеждой спросил я.
– Пожалуй, нет. – Он прикурил следующую сигарету от окурка предыдущей. – Надеюсь, вы сохраните мои откровения в тайне от Майлса Браунинга, лейтенант. Он полный псих, и руководству главного офиса пора самостоятельно это признать.
– В противном случае вы их уведомите?
– Это не вяжется с имиджем солидного научного деятеля.
– Может быть, Эверард наткнулся на нечто коммерчески очень ценное в перспективе и кто-то убил его, чтобы завладеть открытием?
– Все может быть, лейтенант, – снова медленно ухмыльнулся он. – Позвольте задать вам вопрос. Предположим, ваша теория правильна. Зачем же убийце понадобилось заодно приканчивать миссис О'Хара? Почему не обождать, пока Эверард будет один, тогда уж и убивать?
– Имей я ответы на эти вопросы, нашел бы убийцу, – сказал я.
– Эверард был холостяк, – беспечно заметил он. – Как и я. Как и Браунинг с Вейлом. Вы наверняка думаете, будто один из нас должен был выяснить, что она нимфоманка.
– По-моему, Эверард выяснил, – подтвердил я. – И посмотрите, что с ним стряслось.
Глава 6
Вейла в офисе не оказалось, и сегодня его там не ждали. Я раздобыл у отныне дружески расположенной ко мне секретарши его адрес вкупе с адресами других и поехал назад в город. Перекусил зажаренными “по-южному” цыплятами, что навело меня на воспоминания об Аннабел Джексон, пока в памяти не всплыла лежащая у нее на столе тяжелая металлическая линейка. Около трех пополудни подъехал к мотелю, который под жарким солнцем казался совсем неухоженным и одиноким.
Юджин Карсон сидел откинувшись на стуле, водрузив ноги на стол. Прядь волос свесилась, полностью закрыв левое ухо. Я громко кашлянул и обождал. Один глаз открылся и опасливо поглядел на меня, пока он пристраивал на носу очки без оправы.
– Это вы, лейтенант. – Прядь заученным жестом была возвращена на место, затем он убрал со стола ноги, и стул опустился на передние ножки. – Чем могу служить?
– Заскочил просто дружески поболтать, – сказал я. – Расскажите мне о покойном муже миссис О'Хара.
– Об Эллисе? – вновь уставился он на меня. – Да особенно нечего и рассказывать. Погиб в автокатастрофе. Чересчур быстро гнал по проселочной дороге за городом. Не вписался в крутой поворот, врезался в дерево. Пришлось вырезать его автогеном. Рулевое колесо отлетело начисто, штырь пробил ему грудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Через минуту сотрудник, не имеющий допуска, стукнул в дверь лаборатории Демареста, и его гулкий голос велел войти. Лаборатория выглядела почти так же, как у Эллен, только в его распоряжении имелись более сложные приборы, расставленные на полке. Трубка из корня шиповника была крепко зажата в зубах, а вся комната провоняла застоявшимся табаком. На нем был другой свитер из грубой шерсти, и общий вид наводил на мысль, будто он сию минуту выбрался из заросшего тиной озера.
– А! – Он выхватил изо рта трубку и ткнул черенком в мою сторону. – Местный Шерлок Холмс возвращается для дальнейших расспросов?
– Например, что вы делали в лаборатории Эверарда позавчера вечером между десятью и десятью пятнадцатью? – холодно спросил я.
Он непонимающе уставился на меня.
– Я вообще не был в лаборатории Эверарда позавчера вечером, лейтенант. Я торчал тут, работал над собственным специальным проектом. Ушел где-то часов в одиннадцать, направился прямо домой и лег спать.
– Да я так только спрашиваю, – отступился я и протянул ему клочок бумажки. – Вам это что-нибудь говорит?
Трубка вновь очутилась во рту, Демарест взял бумажку и стал внимательно изучать. В ожидании я закурил сигарету, начиная понимать и ценить всю прелесть свободных минут, выпадающих в повседневной жизни служителя закона. Наконец он вернул мне бумажку.
– Это хохма?
– Я у вас хотел выяснить, – сказал я.
– Соединение ЛСД с неким просто-напросто не существующим элементом. Кто до этого додумался? Ваш школьный приятель?
Я стиснул зубы.
– Вы не узнали почерк?
– Нет. А что, должен узнать?
– Это писал Эверард.
– В самом деле? – Он снова вытащил изо рта трубку и изумленно уставился на меня. – Обалдеть можно!
– Вы знали, что миссис О'Хара нимфоманка?
– Вы нынче подлинный кладезь информации, лейтенант. Отвечаю на ваш вопрос – нет, не знал.
– Кроме того, пропали записи Эверарда, – продолжал я. – Мистер Браунинг предполагает, что их кто-то украл.
– Вы меня обвиняете?
– По словам мистера Браунинга, они могли представлять интерес лишь для трех человек – для него самого, для мисс Спек и для вас.
– Я отвергаю ваши треклятые подозрения и инсинуации!
Я выдержал его испепеляющий взгляд, под которым на миг почувствовал себя так, будто меня с зажженной спичкой в руке застукал медвежонок Смоуки.
– Мне просто хочется, чтобы вы постарались хоть чем-то помочь, – прочувствованно сказал я, – а не стояли столбом со своей чертовой трубкой. И не надо разыгрывать передо мной грудного младенца.
Он неожиданно ухмыльнулся.
– Скажу по секрету, это входит в мой имидж, лейтенант. Ненавижу проклятую трубку не меньше, чем вы. Один старый трюизм насчет любой научно-исследовательской работы гласит – если до тридцати о себе не заявишь, ни на что больше не рассчитывай. Мне стукнет сорок в будущем году, а я не опубликовал ни одной статьи, которая заставила бы призадуматься Нобелевский комитет. Фактически вообще ни одной статьи не опубликовал, и точка! Так что теперь решил изображать из себя солидного деятеля. Опытного ученого, за спиной у которого годы, отданные фундаментальным исследованиям.
– Похоже, Браунингу пора почаще оглядываться через плечо.
– Вот именно! И убийство двух штатных сотрудников тоже не украшает руководителя филиала! – Он швырнул трубку на скамью, полез в карман и вытащил пачку сигарет. – Точно, был я в тот вечер в лаборатории Эверарда. Он ушел, и мне подвернулся отличный шанс. По-моему, у воров гораздо сильней кодекс чести, чем у химиков-экспериментаторов! Только этот подонок, должно быть, унес бумаги с собой, и ничего интересного там не осталось. Могу поспорить, милашка Эллен тоже сунулась и поглядела.
– Нечего спорить, – буркнул я. – Что еще?
– Подозреваю, что Эллен путалась с Эверардом, только никто об этом и не подозревал. Джуди Трент перед ним прямо-таки расстилалась, а он не замечал ее. Это само по себе достижение с его стороны!
– Неужели, по-вашему, Джуди Трент прикончила их обоих в припадке ревности?
Он опять ухмыльнулся и покачал головой.
– Вы сказали одну вещь, лейтенант, которая по-настоящему меня удивила. Будто миссис О'Хара нимфоманка. Мне казалось, что нимфоманка у нас в офисе как раз Джуди Трент. Ей надоело пренебрежение со стороны Эверарда, и она повела охоту на Тима Вейла. И несомненно, поймала его.
– Еще что-нибудь? – с надеждой спросил я.
– Пожалуй, нет. – Он прикурил следующую сигарету от окурка предыдущей. – Надеюсь, вы сохраните мои откровения в тайне от Майлса Браунинга, лейтенант. Он полный псих, и руководству главного офиса пора самостоятельно это признать.
– В противном случае вы их уведомите?
– Это не вяжется с имиджем солидного научного деятеля.
– Может быть, Эверард наткнулся на нечто коммерчески очень ценное в перспективе и кто-то убил его, чтобы завладеть открытием?
– Все может быть, лейтенант, – снова медленно ухмыльнулся он. – Позвольте задать вам вопрос. Предположим, ваша теория правильна. Зачем же убийце понадобилось заодно приканчивать миссис О'Хара? Почему не обождать, пока Эверард будет один, тогда уж и убивать?
– Имей я ответы на эти вопросы, нашел бы убийцу, – сказал я.
– Эверард был холостяк, – беспечно заметил он. – Как и я. Как и Браунинг с Вейлом. Вы наверняка думаете, будто один из нас должен был выяснить, что она нимфоманка.
– По-моему, Эверард выяснил, – подтвердил я. – И посмотрите, что с ним стряслось.
Глава 6
Вейла в офисе не оказалось, и сегодня его там не ждали. Я раздобыл у отныне дружески расположенной ко мне секретарши его адрес вкупе с адресами других и поехал назад в город. Перекусил зажаренными “по-южному” цыплятами, что навело меня на воспоминания об Аннабел Джексон, пока в памяти не всплыла лежащая у нее на столе тяжелая металлическая линейка. Около трех пополудни подъехал к мотелю, который под жарким солнцем казался совсем неухоженным и одиноким.
Юджин Карсон сидел откинувшись на стуле, водрузив ноги на стол. Прядь волос свесилась, полностью закрыв левое ухо. Я громко кашлянул и обождал. Один глаз открылся и опасливо поглядел на меня, пока он пристраивал на носу очки без оправы.
– Это вы, лейтенант. – Прядь заученным жестом была возвращена на место, затем он убрал со стола ноги, и стул опустился на передние ножки. – Чем могу служить?
– Заскочил просто дружески поболтать, – сказал я. – Расскажите мне о покойном муже миссис О'Хара.
– Об Эллисе? – вновь уставился он на меня. – Да особенно нечего и рассказывать. Погиб в автокатастрофе. Чересчур быстро гнал по проселочной дороге за городом. Не вписался в крутой поворот, врезался в дерево. Пришлось вырезать его автогеном. Рулевое колесо отлетело начисто, штырь пробил ему грудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30