Но не больше.
Поскольку здесь нет электричества, зарядить аккумулятор будет негде.
— Отлично, — сказала она, подняв ребенка и прижав его к себе. — А я могу пользоваться им?
— Дайте подумать… за маленькую плату, сказал он, и уголки его губ поджались, словно он не мог удержаться от смеха.
— Как это на тебя похоже.
— Я не хочу остаться внакладе.
— Да, ты никогда внакладе не останешься, Страйкер, это уж точно.
— Отлично. Давай так держать.
В это время Джошуа шумно икнул.
— Так, малыш, так, — прошептала мамочка и расстелила на кровати одеяло. Поменяла пеленки. Малыш пинался и лепетал, его глазки сверкали в свете фонаря. — Ах ты, маленький шалунишка, непослушный.
Она немного поиграла с ним, пока он не устал и не начал зевать. Тогда она взяла его и чуть-чуть покачала. Вот его головка поникла, и Рэнди прижала его к себе. И как она раньше обходилась без этого маленького чуда? Она поцеловала нежные волосики и, подождав, пока дыхание малыша не стало ровным, положила его на импровизированную кроватку, составленную из одеял и подушек, и осмотрелась. Хижина была почти пустой.
— Господи, да мы же находимся на краю света.
— Это была основная идея.
Она провела пальцем по пыльному и грязному столу.
— Ни электричества, ни воды, ни одной мало-мальски интересной книжки. Как можно прожить без телевизора и радио, не понимаю.
— Ну, полагаю, мы взрослые люди и найдем, как себя развлечь, а? — Он подмигнул. Выражение его лица было лукавым, глаза возбужденно блестели. Кровь бросилась ей в голову и опалила щеки. Она задержала дыхание. Мужчина поднял бровь.
— Ну… эхм… думаю, что мы выживем, — сказала она, надеясь, что ее голос звучит достаточно равнодушно. Хотя на самом деле ее голос так охрип, словно она наглоталась холодной воды и простыла. Черт побери, они заперты в этой хижине, как в ловушке. Находятся черт знает где.
Она совершенно не представляет себе, кто за ней охотится, чтобы убить. А тут к тому же намечающийся роман со Страйкером.
Даже и не думай начинать, сказала она сама себе. Тебе надо всего лишь выжить эти несколько дней. А там… Он поймает преступника, и ты сможешь жить нормальной жизнью. Ты будешь в безопасности. И малыш сможет спокойно расти. И радовать тебя.
Если все пойдет как надо. А если нет? Холодок прошел по ее коже.
Она снова посмотрела на Страйкера.
Нравится ей или нет, но она вынуждена быть с ним.
Могло быть и хуже.
Часа через два зазвонил телефон Страйкера.
Он подпрыгнул и схватил его.
— Страйкер слушает.
— Это Келли. У меня есть информация. Кажется, я обнаружила, кому принадлежит машина, которая чуть не сбила Рэнди на дороге в Гласьер-Парк. Это старый фордовский пикап, его продали на запчасти в один магазинчик в Айдахо.
Страйкер стиснул зубы.
— Дай-ка я угадаю. Машина зарегистрирована на имя Сэма Донахью.
— Почти угадал. Вообще-то ее владельцем когда-то был Марв Бэйтс, а точнее — его девушка.
— Вы нашли Бэйтса?
Рэнди явно напряглась. Она отложила в сторону лэптоп и подошла к Курту.
— Ищем. Мы уже привлекли к этому делу полицию. Мой старый босс, Эспиноза, делает все, что может. — Роберто Эспиноза был старшим детективом, который работал над делом Рэнди.
Келли Дилинджер когда-то работала вместе с ним, но вернула значок, когда вышла замуж за Мэтта Маккаферти.
— У него было алиби?
— Да, — сказала Келли. — Крепкое притом.
Старина Сэм Донахью и его приятель Чарли Колдвелл клянутся, что они находились в доме Марва как раз тогда, когда Рэнди попала в аварию. В то время девушка Чарли, Трина Спенсер, подтвердила информацию, но Чарли и Трина разошлись, так что мы ищем и ее. Может быть, она изменит свои показания, она теперь никак не зависит от Чарли. А ведь ее машина на подозрении в этом деле.
— Отлично. Хочешь переговорить с Рэнди?
— А как же?
Страйкер передал трубку Рэнди. Та схватила ее и с жадностью стала спрашивать о том, что Келли раскопала, потом перевела разговор на семейные дела. Несколько минут спустя она выключила телефон.
— Ну вот, именно этого ты и ждал, да? — сказала она с надеждой в голосе.
— Это только начало, Рэнди. Время покажет, как нам поступить, но это уже кое-что.
Он надеялся, что этого будет вполне достаточно.
— Почему бы тебе не закончить работу на сегодня? — Он развернул спальный мешок, расположив его между самодельной детской кроваткой и огнем.
— А где будешь ты?
— Здесь. — Он подвинул кресло ближе к двери.
Ее глаза стали как два огромных блюдца.
— Ты до сих пор боишься, — упрекнула она его.
— Не боюсь. Я всего лишь осторожен, — уточнил он.
Рэнди покачала головой, не сознавая, какой красивой была в ярко-оранжевом свете. Ее волосы горели, словно шапка огня. Вздохнув, она стала снимать сапоги.
— Ох, поверить не могу, что это все происходит со мной. — Сначала один сапог хлопнулся на пол, потом другой. Расстелив спальный мешок, она села, скрестив ноги, и уставилась на огонь. — Я всего лишь хотела написать книгу, показать отцу, начальнику, даже братьям, что я способна на что-то стоящее. Моя семья признала, что у меня есть характер, когда я поступила-таки на факультет журналистики в колледж. Правда, отец так и не видел пользы от этого. А потом я устроилась работать в издательство. И это стало предметом для шуток. Она мельком взглянула на Страйкера. — Ты же знаешь моих братьев. Они чересчур прямолинейны и твердо стоят на земле. Не думаю, чтобы когда-нибудь им вдруг взбрело в голову написать в журнал и попросить совета.
Курт даже рассмеялся.
— Так же как и тебе, верно? — спросила она.
Он изогнул бровь в изумлении.
— Очевидно.
— И статьи, которые я писала для журналов под псевдонимом Р. Дж. Маккей, были все той же женской ерундой. Поэтому книга для меня… — она посмотрела на потолок, словно ответ был написан между паутиной и пятнами, — это была попытка оправдать мою работу. К сожалению, отец умер, и тогда все это началось.
Она обняла колени и опустила голову. Ее медальон выскользнул из-за воротничка рубашки, и Курт заметил, как он блеснул в свете фонаря.
Курт отвел взгляд от чересчур открытого ворота.
Во рту пересохло, и он облизнул губы. Этого еще не хватало.
— Может быть, все скоро закончится.
— Это было бы чудесно, — сказала она тоскливо. — Знаешь, мне всегда нравилось рисковать, мне всегда нравилась жизнь на краю, и неважно, что со мной происходило. Мне было все равно, насколько промокнут мои сапоги.
— Настоящая Маккаферти.
Она рассмеялась.
— Наверное. Но теперь, с ребенком на руках, учитывая все, что случилось, я просто хочу покоя. Хочу спокойной жизни в городе.
— А как же книга?
Ее лицо просветлело.
— О, я все еще собираюсь ее дописать, — заявила она решительно. В ее голосе зазвенела сталь, и сквозь улыбку милой женщины он увидел мужское упорство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30