Ты такой расклад не продумал?
— Все продумал, — твердо ответил Руслан. — С Доктором ты не дружишь. Ты человек чести — я знаю. Тебе хочется на волю — я тебе даю неделю.
Решай — только побыстрее.
Авторитет отвернулся и долго смотрел в сторону. Чувствовалось, что его одолевают сомнения. Насчет «человека чести» Руслан ввернул не просто так, был в этом тонкий расчет. Чувствовал, что дело сдвинулось с мертвой точки и близится к благополучному завершению.
— Ладно, попробуем… Как потом меняться будем? — деловито осведомился Кассир. Руслан несколько секунд смотрел в пол — боялся выдать внутреннее ликование.
— Очень просто. Погуляешь, оденешься майором и зайдешь в зону — под видом Волка. А я выйду — как сейчас… Только тут одна проблемка — завтра все будут знать, что Волк ночью в зону заходил, с тобой беседовал… «Кум» может дурные вопросы «хозяину» задать… Тогда как?
— Что за дела творятся… — с каким-то веселым негодованием пробормотал Кассир. — Захотел человек — зашел в зону, захотел — вышел…
Ннн-да… Нет, Волку вопросов никто не задает — зверь. Все шугаются его. Он «кума» один раз за какие-то дела биллиардным кием отпиздил. Тоже вопросы задавал… Не, не в этом суть. У тебя картинки есть?
— В смысле — татуировки? Нету. А что? У тебя я тоже не наблюдаю.
— Смотри. — Кассир резким движением сдернул футболку — на обоих плечах и на груди Руслан рассмотрел хорошо выполненные тюремные символы. — Тебе придется всю неделю одетым ходить. А вдруг где засветишься? И потом — ты, хоть и срок оттащил, ничего из тутошних дел не знаешь… Я щас шепну своим пацанам — что к чему, они поддержку дадут, конечно, но вообще-то стремно…
— Насчет татуировок — не проблема. — Агент достал из поясной сумки сканер, включил его и провел возле левого плеча авторитета. Затем извлек аппликатор, присоединил к нему сканер и, сняв рубашку, приложил рабочую поверхность к своему плечу. — Полюбуйся.
— О как! — удивился Кассир. — Как так получается?
— Сканер — аппликатор — водостойкая краска, — кратко пояснил Руслан, между делом сканируя второе плечо авторитета. — Смыть можно только ацетоносодержащим растворителем. Да это детские игрушки — на Западе давно такими штуковинами балуются.
— На Западе… — ворчливо пробормотал Кассир, следя за манипуляциями агента. — Чую, дядя, ты не просто честный фраер… Ты кто, а?
Поколись — блядь буду, никому не впалю!
— Слесарь я, — тихо ответил Руслан, заканчивая приводить свою грудь «в порядок». — И давай не будем об этом. Зови своих пацанов — перетрем и разбегаться будем. Времени нет.
— Слона и Занозу ко мне!! — высунувшись из каптерки, повелительно крикнул авторитет. Тотчас же раздался частый стукоток башмаков дневального, припустившего в спальное помещение.
— Санчасть у вас работает? — поинтересовался Руслан, наблюдая, как авторитет готовит бритвенные принадлежности к процедуре уничтожения усов.
— Да ты че, дядя, мысли читаешь? — Кассир на миг замер, глядя в зеркало на отражение агента. — Я только продумал эту комбинашку… Насчет драки, а?
— Нет, пусть будет правдоподобно, — поправил Руслан. — Кто ж со «смотрящим» драться полезет? Или тебе своих пацанов не жаль? Или у вас законам — грош цена? Кто на авторитета руку поднял, когда авторитет прав, — помереть должен. А если авторитет не прав — на правилку его, на сходняк… не так?
— Так, — несколько смущенно согласился Кассир и непредумышленно скаламбурил:
— Хотя у нас давно на закон положили — и кому положено и кому не положено… В этой зоне закон — это я. Как скажу, так и будет. А вообще, конечно… Ты что предлагаешь?
— Ты ханки пережрал, буйствовать начал — пацаны тебя утихомирить пытались, ты их поломал маленько, сам башкой треснулся, — деловито пояснил Руслан. — Вот… Все вместе в санчасть поднялись. Или на больничку… Больничка в городе есть?
— Есть больничка, — подтвердил авторитет, сбривая правый ус и бросая на робкий стук в дверь: «Заходи, пацаны!». — На «двойке» больничка. Там у меня все подвязано — пацаны в курсе. Но ханку я давненько уже не потребляю — я ж не враг своему здоровью. У меня тут три пузыря есть — так что нажрался водки и забыковал. Нормально… А то тебя тут, даже при пацанах, моментом расколют — люди ж не дураки… Так мы и сделаем — и все будет путем.
Проигнорировав ошеломленные взгляды «пацанов» — двух кряжистых дядек под два метра, с ручищами-граблями и саженными плечами, Кассир аккуратно сбрил левый ус и прокомментировал сие деяние:
— А насчет усов — пацаны слушок пустят. Почта-де пришла. Я тут не так давно зарок давал — если завалят одного суку, сбрею усы. Насчет достоверности ты не беспокойся — седня выйду, завтра сам его и похороню… Так, а вы че застыли, пацаны? — Обратив наконец внимание на своих подручных, которые, разинув рты, смотрели на двух голых по пояс Кассиров с одинаковыми татуировками, о чем-то мирно беседующих, авторитет не удержался и довольно заржал. Отсмеявшисъ, он сделал серьезное лицо и приступил к краткому инструктажу:
— В общем, пацаны, надо будет делать так…
Через десять минут начальник наряда Шмончев проводил «хозяина» до КПП и облегченно вздохнул, когда дверь, ведущая из зоны в шлюз, защелкнулась за ним с металлическим скрежетом. А еще через полчаса ДПНК позвонил начальнику караула и нетрезвым встревоженным голосом наорал в трубку:
— Экстренный вызывай — быстро! Троих тяжелых на больничку… И это — того! Чтоб автозак был чистый, бля, — самого Кассира повезут…
12
…Прозвучала гортанная команда. Загрохотало, словно где-то рванула каменная лавина — на село обрушился свинцовый град. Люди, залегшие в цепи, сосредоточенно били из автоматов — неторопливо, как гвозди вколачивали, примериваясь поудобнее. Бухали сверхскоростными кувалдами тяжелые пулеметы бронетранспортеров, разнося в клочья ветхие постройки из соломы и глины, прошивая насквозь стены дюралевых и жестяных вагончиков. Стоял невообразимый шум — казалось, ад сместился на землю.
Через минуту огонь разом, словно по команде, прекратился. Как будто эхо стрельбы, из построек раздавались крики боли и ужаса, стоны, проклятия, плач детей. Словно спохватившись, село стало огрызаться — прозвучало несколько разрозненных ружейных выстрелов. Спустя еще две минуты боевики по команде старшего вновь открыли огонь — на этот раз по тем строениям, откуда раздавались ружейные выстрелы. И снова ровно через минуту огонь прекратился.
Ответных выстрелов больше не было.
Из-за левофлангового «бэтээра» поднялся командир боевиков. Стоял он во весь рост, не опасаясь, чувствовал, что стрелять больше некому. Поднял вверх правую руку, сжатую в кулак. Немного выждав, махнул в направлении села.
Боевики двинулись вперед, крадучись, перебежками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
— Все продумал, — твердо ответил Руслан. — С Доктором ты не дружишь. Ты человек чести — я знаю. Тебе хочется на волю — я тебе даю неделю.
Решай — только побыстрее.
Авторитет отвернулся и долго смотрел в сторону. Чувствовалось, что его одолевают сомнения. Насчет «человека чести» Руслан ввернул не просто так, был в этом тонкий расчет. Чувствовал, что дело сдвинулось с мертвой точки и близится к благополучному завершению.
— Ладно, попробуем… Как потом меняться будем? — деловито осведомился Кассир. Руслан несколько секунд смотрел в пол — боялся выдать внутреннее ликование.
— Очень просто. Погуляешь, оденешься майором и зайдешь в зону — под видом Волка. А я выйду — как сейчас… Только тут одна проблемка — завтра все будут знать, что Волк ночью в зону заходил, с тобой беседовал… «Кум» может дурные вопросы «хозяину» задать… Тогда как?
— Что за дела творятся… — с каким-то веселым негодованием пробормотал Кассир. — Захотел человек — зашел в зону, захотел — вышел…
Ннн-да… Нет, Волку вопросов никто не задает — зверь. Все шугаются его. Он «кума» один раз за какие-то дела биллиардным кием отпиздил. Тоже вопросы задавал… Не, не в этом суть. У тебя картинки есть?
— В смысле — татуировки? Нету. А что? У тебя я тоже не наблюдаю.
— Смотри. — Кассир резким движением сдернул футболку — на обоих плечах и на груди Руслан рассмотрел хорошо выполненные тюремные символы. — Тебе придется всю неделю одетым ходить. А вдруг где засветишься? И потом — ты, хоть и срок оттащил, ничего из тутошних дел не знаешь… Я щас шепну своим пацанам — что к чему, они поддержку дадут, конечно, но вообще-то стремно…
— Насчет татуировок — не проблема. — Агент достал из поясной сумки сканер, включил его и провел возле левого плеча авторитета. Затем извлек аппликатор, присоединил к нему сканер и, сняв рубашку, приложил рабочую поверхность к своему плечу. — Полюбуйся.
— О как! — удивился Кассир. — Как так получается?
— Сканер — аппликатор — водостойкая краска, — кратко пояснил Руслан, между делом сканируя второе плечо авторитета. — Смыть можно только ацетоносодержащим растворителем. Да это детские игрушки — на Западе давно такими штуковинами балуются.
— На Западе… — ворчливо пробормотал Кассир, следя за манипуляциями агента. — Чую, дядя, ты не просто честный фраер… Ты кто, а?
Поколись — блядь буду, никому не впалю!
— Слесарь я, — тихо ответил Руслан, заканчивая приводить свою грудь «в порядок». — И давай не будем об этом. Зови своих пацанов — перетрем и разбегаться будем. Времени нет.
— Слона и Занозу ко мне!! — высунувшись из каптерки, повелительно крикнул авторитет. Тотчас же раздался частый стукоток башмаков дневального, припустившего в спальное помещение.
— Санчасть у вас работает? — поинтересовался Руслан, наблюдая, как авторитет готовит бритвенные принадлежности к процедуре уничтожения усов.
— Да ты че, дядя, мысли читаешь? — Кассир на миг замер, глядя в зеркало на отражение агента. — Я только продумал эту комбинашку… Насчет драки, а?
— Нет, пусть будет правдоподобно, — поправил Руслан. — Кто ж со «смотрящим» драться полезет? Или тебе своих пацанов не жаль? Или у вас законам — грош цена? Кто на авторитета руку поднял, когда авторитет прав, — помереть должен. А если авторитет не прав — на правилку его, на сходняк… не так?
— Так, — несколько смущенно согласился Кассир и непредумышленно скаламбурил:
— Хотя у нас давно на закон положили — и кому положено и кому не положено… В этой зоне закон — это я. Как скажу, так и будет. А вообще, конечно… Ты что предлагаешь?
— Ты ханки пережрал, буйствовать начал — пацаны тебя утихомирить пытались, ты их поломал маленько, сам башкой треснулся, — деловито пояснил Руслан. — Вот… Все вместе в санчасть поднялись. Или на больничку… Больничка в городе есть?
— Есть больничка, — подтвердил авторитет, сбривая правый ус и бросая на робкий стук в дверь: «Заходи, пацаны!». — На «двойке» больничка. Там у меня все подвязано — пацаны в курсе. Но ханку я давненько уже не потребляю — я ж не враг своему здоровью. У меня тут три пузыря есть — так что нажрался водки и забыковал. Нормально… А то тебя тут, даже при пацанах, моментом расколют — люди ж не дураки… Так мы и сделаем — и все будет путем.
Проигнорировав ошеломленные взгляды «пацанов» — двух кряжистых дядек под два метра, с ручищами-граблями и саженными плечами, Кассир аккуратно сбрил левый ус и прокомментировал сие деяние:
— А насчет усов — пацаны слушок пустят. Почта-де пришла. Я тут не так давно зарок давал — если завалят одного суку, сбрею усы. Насчет достоверности ты не беспокойся — седня выйду, завтра сам его и похороню… Так, а вы че застыли, пацаны? — Обратив наконец внимание на своих подручных, которые, разинув рты, смотрели на двух голых по пояс Кассиров с одинаковыми татуировками, о чем-то мирно беседующих, авторитет не удержался и довольно заржал. Отсмеявшисъ, он сделал серьезное лицо и приступил к краткому инструктажу:
— В общем, пацаны, надо будет делать так…
Через десять минут начальник наряда Шмончев проводил «хозяина» до КПП и облегченно вздохнул, когда дверь, ведущая из зоны в шлюз, защелкнулась за ним с металлическим скрежетом. А еще через полчаса ДПНК позвонил начальнику караула и нетрезвым встревоженным голосом наорал в трубку:
— Экстренный вызывай — быстро! Троих тяжелых на больничку… И это — того! Чтоб автозак был чистый, бля, — самого Кассира повезут…
12
…Прозвучала гортанная команда. Загрохотало, словно где-то рванула каменная лавина — на село обрушился свинцовый град. Люди, залегшие в цепи, сосредоточенно били из автоматов — неторопливо, как гвозди вколачивали, примериваясь поудобнее. Бухали сверхскоростными кувалдами тяжелые пулеметы бронетранспортеров, разнося в клочья ветхие постройки из соломы и глины, прошивая насквозь стены дюралевых и жестяных вагончиков. Стоял невообразимый шум — казалось, ад сместился на землю.
Через минуту огонь разом, словно по команде, прекратился. Как будто эхо стрельбы, из построек раздавались крики боли и ужаса, стоны, проклятия, плач детей. Словно спохватившись, село стало огрызаться — прозвучало несколько разрозненных ружейных выстрелов. Спустя еще две минуты боевики по команде старшего вновь открыли огонь — на этот раз по тем строениям, откуда раздавались ружейные выстрелы. И снова ровно через минуту огонь прекратился.
Ответных выстрелов больше не было.
Из-за левофлангового «бэтээра» поднялся командир боевиков. Стоял он во весь рост, не опасаясь, чувствовал, что стрелять больше некому. Поднял вверх правую руку, сжатую в кулак. Немного выждав, махнул в направлении села.
Боевики двинулись вперед, крадучись, перебежками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125