В его словах было много искренности, скорби и остроумия. Когда гроб, весь усыпанный красивыми цветами, медленно скрылся за бархатными шторами бронзового цвета, Элла Фицджеральд запела песню Кола Портера «Мы каждый раз говорим «до свидания».
Потом было много шампанского, музыки, бесед и воспоминаний о том, где, как и когда происходило то или иное событие, и, по мере того как все больше бутылок падало на пол пустыми, увеличивалось количество слез.
Нелл доставала для «подкрепления» очередную партию шампанского, когда на кухню, неслышно открыв дверь, проскользнула какая-то женщина. Очень высокая и стройная, она была одета в дорогой, но безвкусный костюм, от которого веяло безликостью и скукой телевизионной мыльной оперы.
– Чем я могу вам помочь? – вежливо спросила Нелл.
– Мне надо всего пять минут тишины и спокойствия. – У нее был слабый австралийский акцент. – Мы еще не знакомы. Меня зовут Делия Дюпре, хотя в те времена, когда мы были знакомы с Лиз, я была Давина Доусон. Так меня звали, как вы понимаете, на работе...
Убедившись, что Нелл поняла, о какой работе идет речь, она продолжила:
– Я была одной из тех, к кому Лиз обратилась за советом, когда решила бросить любительские занятия сексом и перейти на профессиональную основу...
Так как от нее ждали вполне очевидного подтверждения этих слов, Нелл ответила:
– Конечно, Лиз говорила мне о вас. – Она, естественно, солгала, но ответить по-другому просто не могла.
– Надеюсь, без зла?
– Я точно не помню... А у нее были основания?
– Мы... э-э... Разошлись во мнениях. Не поняли друг друга, так сказать... Я попросила ее подцепить мне одного клиента, чтобы я потом сама его раскрутила, а она взяла и увела его! – На лице Давины промелькнула слабая усмешка. – Но теперь-то я понимаю, что этим самым она оказала мне огромную услугу, потому что благодаря этой неудаче я поймала рыбку гораздо более крупную... за которую потом и вышла замуж. – Она обвела Нелл взглядом с головы до ног. – Так вы та протеже, которую, как я слышала, Лиз оставила вместо себя?
– Да.
– Я вышла из дела после замужества. Мой муж не имел ни малейшего представления, кем я была. Сейчас мы живем в Австралии, поэтому я иногда могу от него скрыться. Он думает, что в настоящее время я в Швейцарии. А о Лиз я прочитала в «Таймс». В принципе, я ни с кем больше не поддерживала связи, но тут решила приехать освежить кое-какие воспоминания...
В этот момент открылась дверь и на пороге кухни появился Филипп.
– Ну где же шампанское, Нелл? Там уже все бокалы пустые... О черт! Это ты! – воскликнул он, увидев Делию Дюпре. – Я заметил тебя еще в церкви, но потом потерял из виду. Как же это ты снизошла до нашего уровня после того, как выскочила замуж за того супербогача?
– Привет, Филипп, – даже не пошевелившись, произнесла Делия Дюпре.
Пока они разговаривали, Нелл открыла еще две бутылки шампанского. Поставила их на поднос Филиппу, а еще две засунула в ведерко со льдом.
– Подожди здесь, не уходи... – попросил он миссис Дюпре на ходу. – Мне прямо не терпится поболтать и посплет... хм... дай мне несколько минут, чтобы я помог некоторым гостям из чуть-чуть трезвых превратиться в нетранспортабельных, и тогда мы с тобой поговорим. – После этих слов он вышел.
– Думаю, в этом я помочь ему не смогу, – заметила миссис Дюпре. – Когда ты пьян или, как он сказал, чуть-чуть трезв, наступает время Филиппа Фолкнера, который выуживает все твои сокровенные мысли, используя их впоследствии как гарантию защиты и оказания помощи за молчание. – Она кивнула Нелл: – Будьте осторожны с Филиппом Фолкнером. С Лиз он мог быть необычайно вежлив и предупредителен, однако не стоит обольщаться, это все потому, что она знала о нем так же много, как и он о ней. Они дружат чуть ли не с колыбели. – Она подошла к двери и, обернувшись, как бы невзначай спросила: – А как работа сейчас? Думаю, за двадцать лет многое изменилось в этой жизни...
– Но недостатка в клиентах нет, – без комментариев отрезала Нелл.
Делия Дюпре рассмеялась:
– Да, вы правы. В них никогда не было недостатка. Удачи! – С этими словами Делия вышла.
Филипп был очень раздосадован, обнаружив, что его добыча так ловко его провела и скрылась.
– Черт побери, ты что, не могла ее как-нибудь заболтать?
– О чем бы мы болтали? Мы с ней абсолютно незнакомы.
– Да, ее многие не узнают... и все потому, что, оставив работу, она частично изменила свою внешность. – Он с презрением фыркнул. – Она вышла за этот денежный мешок только потому, что он был порядочным мужчиной... Но садомазохисты нигде друг друга не теряют.
– А она этим занималась?
– О! И не только этим. У нее был один клиент, который никогда не имел дело с причудливыми болевыми ощущениями во время секса. Ему было достаточно пяти-шести сильных ударов теннисной ракеткой по ягодицам, чтобы он начал извергать продукт своего удовольствия, как гейзер. Жертва школьной дисциплины, наверное. Однажды она попросила Лиз сходить к нему на свидание вместо нее, потому что у нее случилась какая-то накладка... да, а клиенту вдруг больше понравилась Лиз, и он перестал думать о Диди. Та была в ярости. Оказалось, что у нее были далеко идущие планы в отношении этого клиента, включая даже шантаж. У нее просто не было другого способа заставить его жениться на себе. – Филипп улыбнулся. – Я переговорил с ним наедине, описав кое-какие нелицеприятные детали из жизни его так называемой подруги. Даже несмотря на свои знания и опыт в области половых ощущений, он был в шоке, когда узнал, что она делала с другими мужчинами... – Филипп расплылся в довольной улыбке. – После этого он порвал с ней.
– Именно поэтому вы ею так интересуетесь?
– Я интересуюсь всеми, кто вышел из игры. Особенно если они идут на то, чтобы изменить внешность. Знаешь, какой у нее был нос? Ниже колен. Кроме того, она изменила форму челюсти, не говоря уже о разрезе и форме глаз. Да, постаралась девочка сильно.
– Поэтому вы не уверены, что разговаривали именно с ней?
– Конечно! В ней было что-то от той... но я не подходил к ней близко и не присматривался. Если бы она разговаривала не с тобой, я бы ее наверняка не узнал. Как ты думаешь, что ей было нужно?
– Не знаю, она спрашивала о Лиз. Сказала, что они были близкими подругами.
– Лиз дружила с этой дрянью? Да никогда в жизни. Садомазохистская бригада – это же настоящие коновалы, у них совсем другой уровень подготовки и специализации. То, что они делают с людьми, даже мне, человеку, немало повидавшему и испытавшему, с прекрасно развитым сексуальным воображением, так вот, даже мне это кажется невероятным, настолько все неприятно и отвратительно. Интересно, что же все-таки привело ее сюда? С тех пор как она порвала со своими знакомыми и всеми садомазохистскими кругами, прошло довольно много лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132