С виноватым выражением лица она отшвырнула бокал в сторону, и тот, прокатившись по столу, упал на ковер. Нелл вскочила на ноги, а кошки, испугавшись резкого движения, бросились в разные стороны. Она быстро задула свечи. Звонок снова настойчиво позвал ее к двери.
– Иду, иду... – сказала она.
«О боже, это он», – подумала Нелл, дрожа как осиновый лист. Бросив взгляд на часы, она заметила, что было уже 10.40. Если он задерживался на работе, то обычно приходил домой в десять, у него был ненормированный день, он работал столько, сколько требовалось. Звонок из настойчивого превратился в нетерпеливый. Нелл поставила канделябры на обычное место, включила свет и быстро вытерла мокрые от слез глаза.
– Ладно-ладно, я знаю, что ты сгораешь от нетерпения, но... – она осеклась, увидев, кто стоит за дверью.
– Ну слава богу! – громко проговорила Синди, не заметив, что Нелл от удивления и разочарования чуть не упала назад, в комнату. – Даже не знаю, куда бы я подалась, если бы тебя не оказалось дома. – Она говорила слишком громко, чуть не срываясь на визг, и было видно, что она буквально кипит от ярости. – Честно говоря, Элли, не помню, когда я последний раз была в таком негодовании. Вот, полюбуйся, что этот ублюдок со мной сделал! – И она протянула вперед дрожащие руки. Все ногти были безжалостно обломаны, и вместо них торчали только какие-то бесформенные огрызки. – Один из его головорезов держал меня, пока эта скотина обрезала мне ногти! И чем! Кухонными ножницами! Ну, я ему отплачу! Я скорее сдохну, чем прощу его! Никто не может так со мной поступать!.. Никто! Даже этот всемогущий Тони Панаколис!
Синди так решительно отдернула руки и шагнула вперед, что Нелл даже испугалась ее напористости, но та была так раздражена и обижена, что не удосужилась обратить внимание на удрученное настроение Нелл и ее заплаканное лицо. От ее внимания ускользнуло, как Нелл поспешно набросила шелковый халат и полой его еще раз промокнула глаза. На Синди было пальто из шкуры леопарда («Сомали», – гордо информировала она Нелл, – стоит целое состояние»), а под ним – белое, расшитое бисером и усеянное яркими блестками платье в обтяжку. Новая пышная прическа свидетельствовала о том, что она собиралась провести вечер в клубе Тони в Сохо, но события обернулись совсем по-другому.
– Успокойся, – обратилась к ней Нелл, – я приготовлю кофе, как раз собиралась вьпить чашечку.
– Нет, мне не надо, спасибо. Лучше чего-нибудь выпить. Виски, без льда и содовой, и покрепче.
Нелл налила ей бокал виски, и Синди проглотила его одним глотком.
– Что-то маловато. Еще не нальешь?
С бокалом в руке она проследовала за Нелл на кухню.
– Еще стаканчик для уверенности. – Она гневно отправила содержимое бокала внутрь. – Больше он не посмеет этого сделать. Одного раза больше чем достаточно. Мики проклял тот день, когда он сломал мне два ногтя, и этот ублюдок Тони Панаколис тоже пожалеет! Попомни мое слово! Я знаю кое-что, что может упрятать его за решетку на очень долгий срок... так, что он успеет забыть не только обо мне, но и обо всем мире!
На Нелл эти слова произвели такое впечатление, будто ей на голову неожиданно вылили целое ведро ледяной воды, из легкого опьянения она быстро перешла в состояние трезвости и холодной рассудочности.
– Я была бы поосторожней с такими выражениями, – предупредила она Синди, начиная этой фразой новую роль – Всепонимающей Подруги. – Тони не из тех людей, кому легко можно перейти дорогу, ты же знаешь. Наверное, ты сама дала ему повод. Все знают, как ты гордишься своими ногтями.
При этих словах Синди повернулась и пожала плечами так, будто ее вина заключалась всего лишь в какой-нибудь легкой шалости.
– Этот ревнивый педик Паук Костас донес, что я изменяла ему с Гарри. Паук всегда меня ненавидел. Жалкий ревнивец. Не хочет смириться с мыслью, что Тони может трахаться с кем-то, кроме него. Нет, не потому, что гомик, совсем не поэтому... просто... они с Тони прошли вместе слишком долгий путь, учились в одной школе на Кипре. Сама знаешь, детская дружба и все такое...
– Неужели ты крутила любовь с Гарри за спиной у Тони?! – как можно искренней попыталась удивиться Нелл.
– Ну, только тогда, когда Тони не было в городе! – как бы оправдывалась Синди, но гнев снова нахлынул на нее. – В последнее время это было не так уж часто. Тони хороший покровитель, я уже говорила тебе, он не жмот, денег на меня не жалел, но в постели он слишком слаб. Он так быстро доходит до кондиции, что я все время остаюсь неудовлетворенной! Клянусь тебе, Нелл, я столько раз оставалась оболваненной и злой из-за этого, что чуть не сошла с ума. Ну а у Гарри абсолютно другая игрушка между ног болтается. – Она лукаво улыбнулась. – Ну, ты-то должна знать! Я никогда не видела его таким счастливым, как в то время, когда он работал вместе с тобой.
Нелл передернулась.
– Я просто хорошая актриса, – заметила она. – Но я целиком и полностью с тобой согласна.
– Тогда ты должна признать, что у него недюжинные способности. А у Тони член даже в стоячем состоянии не больше моего мизинца! Спрашивается, какая от него может быть польза женщине, которая должна постоянно заниматься этим делом, иначе станет раздражительной и злой? – Синди вскочила со стула и принялась расхаживать по кухне с белым от злости лицом. – Когда эта мерзкая жаба Паук взял и насплетничал Тони насчет Гарри, тот сразу же взбеленился и вот что сделал! – Синди снова посмотрела на свои изуродованные ногти и разрыдалась. – Мне же потребовалось несколько лет, чтобы довести их до такой длины. Я следила за ними, как за собственными детьми... ну а теперь посмотри, что с ними стало! Я его за это убью! Убью! Либо убью, либо сдам со всеми потрохами. Никто не смеет так обращаться с Синди Льюис, и никому это просто так с рук не сойдет. Никому!
Нелл постаралась как можно сильней выразить свое сочувствие, в то время как ее мысли были заняты совсем другим.
Если бы ей каким-нибудь образом удалось заставить Синди сдать Тони вместе со всей его педофильной бандой, то тогда и она могла бы хоть что-то привнести в расследование, которое Марк ведет уже два года. Нравится ей это или нет, она все равно замешана в это дело, и виной тому то, чего она старалась избегать всю жизнь, – эмоции.
Информация о следующем сборе банды педофилов будет подарком Марку в знак признательности за его любовь и доказательством того, что она достойна его любви. Ей, естественно, придется из шкуры вылезти, чтобы что-нибудь разузнать, но Нелл чувствовала, что готова к представлению, потому что от волнения у нее в кровь стало выделяться слишком большое количество адреналина. Трудности всегда поднимали ей настроение, это была ее стихия. Да и мысль о награде, которую она получит от него за эту информацию, тоже начинала волновать кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132