За кого, черт побери, его принимали сэр Дэнни и этот надутый лорд? Не за рыцарственного же дурака, как эти англичане? В его жилах течет кровь викингов! Он еще им покажет!
Наступал вечер, высокие окна осветились, и даже отсюда были видны струящиеся облачка пара.
Когда же закончится эта пытка?
* * *
— Я не наследница, — повторяла Роузи, стоя в бадье, в то время как девушки-служанки ополаскивали ей голову прохладной водой.
— Тони убежден, что наследница! — Джин вынула из сундука платье. — Что скажешь об этом, Энн? Ты прекрасно разбираешься в цветовых оттенках.
Энн оценивающе взглянула на желтый шелк и отрицательно покачала головой.
— Нет, этот цвет придаст ее смуглой коже болезненный оттенок. Постарайся найти что-нибудь в красных тонах.
На свет появилось платье из алого бархата, отделанное по краям золотой тесьмой.
— Вот это будет великолепно! — сказала Энн.
— А у меня есть манжеты, вышитые красными и черными нитями. Они будут прекрасно гармонировать с руками Розалин. — Леди Хонора бросила взгляд на ногти Роузи и приказала служанке, держащей щетку: — А теперь вычистите их.
— Я ни за что не оденусь в эти одежды! — Роузи содрогалась от прикосновения к своим ногтям жесткой щетки и поражалась собственной храбрости. Она и так уже сделала все, что требовали от нее эти три ведьмы: у нее просто не было другого выхода.
Она приняла не одну, а целых две ванны; она мужественно терпела, когда ее терли песком, выискивали вшей в голове и мыли до такой степени, что, казалось, в бадье плавают длинные лоскуты ее собственной кожи. Ее протесты игнорировались, а угрозы встречались дружным смехом. Роузи понимала, что две сестры Тони до этого имели дело только с непослушными детьми, и именно таковой они ее и считали. А леди Хонора… Ей и в голову не могла прийти бояться чего-либо.
— Тебе придется надеть либо это, либо ходить голой. — Джин указала на корсаж, вынутый из сундука с одобрения Энн. — То, в чем ты ходила раньше, уже давно превратилось в золу. Конечно, то, что мы тебе предложили, уже лет двадцать как вышло из моды, но это по праву принадлежит тебе.
— Мне?
— Ну конечно, ведь ты же дочь покойного сэра Эдуарда, — объяснила Джин.
— Нет!
— Когда Тони принял во владение Одиси, этот сундук уже был здесь.
Энн поддержала Роуэи за руку, помогая ей выбраться из бадьи. Служанки тут же принялись вытирать ее с головы до пят.
— Конечно, наследница! Мы все хорошо знали Эдуарда. Он был фаворитом королевы, в то время как мы служили при дворе фрейлинами.
Роузи казалось, что ее со всех сторон рассматривают тысячи глаз, и она стыдливо закуталась в полотенце. Она и представить себе не могла, что в поместье Одиси служат так много горничных, причем каждая из них пожелала принять участие в отмывании грязи с новой хозяйки, а три ведьмы, казалось, одобряли это.
— Свидетели не будут распространять про тебя сплетни, моя дорогая, — успокоила ее Джин, увидев, что смущение Роузи достигло наивысшего предела. — Просто всем очень хочется посмотреть твое превращение из простой актрисы в наследницу Одиси.
Служанки опять сняли с нее полотенце, и Роузи ощутила себя беззащитной и голой, как младенец. Пытаясь скрыть смятение, она спросила:
— Теперь вы должны сказать мне: я похожа на него?
— Не совсем. — В глубоком и звучном голосе леди Хоноры явно сквозило неодобрение легкомыслием Роузи. — Ты похожа на нее.
— На нее?
— На свою мать.
Ее мать? Роузи никогда не задумывалась о своей матери.
— У тебя, ведь, несомненно, была мать, — поджала губы Джин.
Уловив в ее тоне какую-то недомолвку, Роузи продолжила допрос:
— И… И она вам не нравилась?
— Она почти разорила Эдуарда. — Энн помогала Роузи продеть голову в нижнюю рубашку из тончайшего шелка и завязала тесемку на шее.
— Разорила его?
— В свое время королеве очень не понравился выбор твоего отца, — пояснила леди Хонора. — Все-таки Эдуард был одним из ее фаворитов.
— Мы никогда не понимали, чего же хорошего он в ней нашел, — пояснила Джин, засовывая Роузи в обшитый шелком корсет. — Кстати, она была такой же тощей, как и ты.
— И такой же смуглой, — добавила леди Хонора, стараясь под общее одобрение нацепить на Роузи черный чепец, вышитый жемчугом.
— Честно говоря, в ней не было ничего привлекательного, но Эдуард не сумел противостоять ее чарам. И этот дом он построил для нее, назвав его впоследствии Сэдлер-хаус. Короче говоря, он женился на этой женщине, не получив разрешения королевы.
— Несомненно, она уже носила ребенка, — Джин пристально вгляделась в Роузи. — Тебя. Эдуард повел себя достаточно глупо, представив тебя королеве в качестве будущей фрейлины.
— Но как он был очарователен в своей дерзости! — вздохнув, улыбнулась Энн.
— А ты, любезная сестра, была влюблена в него. — В голосе Джин прозвучали обвинительные нотки.
— Как и ты, дорогая!
Леди Хонора решила в самом начале прекратить начинавшуюся перепалку.
— Хватит! Мы все были неравнодушны к лорду Сэдлеру!
— Так что случилось с моей матерью? — взмолилась Роузи.
По лицам сестер пробежала саркастическая усмешка: они поняли, что этот вопрос Роузи — еще один шаг к наследству Сэдлера, однако леди Хонора коротко пояснила:
— Она умерла.
Боже, все умерли! Все покинули ее. О чем же еще тут спрашивать?
— Мы все знаем, как Эдуард любил тебя и потому не обращал внимания на женщин, кроме королевы. Все мы знали, что он обхаживает ее ради твоего блага. К счастью, королева Елизавета никогда не знала, как он обожает тебя, хотя, с другой стороны, может быть, и испытывала некоторую ревность.
— Именно поэтому, когда ты исчезла, наша Елизавета проявила настойчивость в поисках и искренне оплакивала Эдуарда. — На глазах Энн выступили слезы. — Она поклялась позаботиться о тебе, что бы ни случилось, но, кажется, уже заранее чувствовала, что потерпит неудачу. Думаю, что твое появление при дворе сделает ее очень счастливой.
— Если, конечно, нам удастся сделать из тебя настоящую леди, — добавила Джин.
— Мы сделаем из нее леди, — провозгласила леди Хонора, — и когда-нибудь она выйдет замуж за знатного дворянина. Но только не за Тони. Он — мой.
— Хорошо. Ради покойного Эдуарда. — Джин протянула руку, и все три дамы застыли в клятвенном рукопожатии.
— Ради Эдуарда!
11.
— Эй, сэр Дэнни! Взгляните-ка на мой наряд! — Роузи вприпрыжку побежала по длинной галерее к своему покровителю. Свет канделябров отбрасывал блики на вощеные панели деревянных стен, освещая разноцветные гобелены. По концам галереи пылали два огромных камина, смягчая осенний холод и надвигающиеся сумерки, и в их огне причудливо сверкали стекла высоких окон.
Отвернувшись от пламени, сэр Дэнни вытаращил глаза, не ожидая увидеть такое зрелище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86