Однако Карч знал полезность взяток: благодаря им, когда он позвонит в следующий раз, стальная дверь откроется.
– Сегодня я при малых деньгах, – негромко сказал Карч. – Рассчитаемся полностью потом, если не возражаешь.
– Никаких проблем. Пока ты поднимался, я зарядил четырехчасовую пленку. Пошли.
Сунув деньги в карман, Каннон повел Карча в наблюдательный зал, похожий на центр охраны в «Клеопатре». Видеооператоры сидели за пультами, постоянно переводя взгляды от экрана к экрану, постоянно пользуясь клавиатурой и рычажками, чтобы менять ракурс камер и величину изображения. Наблюдали они за всем, но главным образом за деньгами. Все сводилось к деньгам.
Каннон поднялся на платформу в конце комнаты, единственный пульт там был установлен так, чтобы начальник мог наблюдать и за экранами, и за операторами.
– Ты сказал, она явилась сюда из «Дезерт инн», так ведь? Шла пешком?
Каннон сел в кресло на колесиках и придвинулся к пульту. Карч встал позади него.
– Наверное. В самом начале пятого.
– Неблизкий путь. Ладно, давай посмотрим. Для начала северный вход.
Его пальцы залетали по клавишам, набирая поисковые команды. Он продолжал говорить:
– С тех пор как ты был здесь последний раз, мы перешли на цифровое изображение. Это прорыв.
– Отлично.
Карч не знал, что такое цифровое изображение, ему это было не важно.
– Ну вот дверь начиная с четырех часов. Я удвою скорость, пока ты чего-то не увидишь.
Каннон указал на большой, расположенный прямо перед ним экран, разделенный на матрицу из двадцати четырех квадратов с изображениями от разных камер. Передвинул рычажок, и к одному из них поползла стрелка. Нажал кнопку ввода, и изображение в маленьком квадрате заполнило весь экран. Оно шло от камеры, направленной сверху под углом на ряд автоматически открывающихся стеклянных дверей, и двигалось быстро. Машины вдали проносились, идущие по тротуару люди, казалось, бежали торопливой рысцой. Карч пристально смотрел на фигуры входящих и выходящих.
– Вот! – сказал он через три минуты. – Кажется, она. Прокрути обратно.
– Хорошо.
Каннон переводил цифровое изображение назад, пока так быстро исчезнувшая фигура не появилась, выходя задом наперед из двери.
– Угу.
Изображение замерло и затем двинулось в замедленном темпе. Двери автоматически раскрылись, и женщина, которую Карч видел на экранах в «Клеопатре», вошла с рюкзаком и сумкой, где лежал чемоданчик.
– Это она.
– Недурно выглядит для проститутки. Интересно, сколько она берет?
– Клиент сказал, пять сотен минимум.
Каннон свистнул:
– Вот обираловка! Ни одна женщина, как бы она ни выглядела, не стоит пяти сотен.
Карч угодливо засмеялся.
– Она прихватила и багаж клиента?
– Да. Но это его не особенно беспокоит. Ему необходимо вернуть только часы и кольцо.
– Ну не знаю, она так держит сумку, словно в нее втиснут Форт-Нокс.
Карч начал покрываться испариной. Он полагал, что Каннон прокрутит ему пленку, не анализируя того, что видит.
– Ладно, давай посмотрим, куда она идет, – сказал он, надеясь, что после этих слов Каннон прекратит комментарии.
Это как будто подействовало. Каннон умолк и следил за женщиной по матрице из квадратов, пока она не вышла из казино через заднюю дверь и направилась в восьмиэтажный гараж самообслуживания позади отеля на Ковел-роуд.
– Она, должно быть, в парике, но все равно кажется мне новенькой, – произнес Каннон после пяти минут молчания. – Если хочешь, поищем ее в нашем бункере проституток.
– Бункере проституток?
– Мы дали ему такое название. Большинство этих девиц в городе занесено у нас на компьютерный файл. Можно было бы узнать ее фамилию, располагай мы фото. Только вот она ни разу не подняла голову. Четкого изображения ее у нас нет.
И не будет, подумал Карч, но вслух сказал:
– Давай лучше посмотрим, что она делает, а ее внешностью займемся потом.
В гараже женщина поднялась в лифте на восьмой этаж и пошла к синему фургону, стоявшему в дальнем от лифта углу. К этому времени верхний этаж гаража почти опустел. На двадцати ближайших стояночных местах машин не было.
– Номерной знак снят, – сказал Каннон. – Похоже, эта птичка принимает меры предосторожности. Джек, ты уверен, что перед нами проститутка? Как я уже говорил, она кажется мне совершенно незнакомой, притом большинство этих девочек ездит на такси. Особенно берущие, по твоим словам, пять сотен за час.
Карч не ответил. Он пристально смотрел на экран. Женщина открыла ключом водительскую дверцу, положила в кабину рюкзак, сумку и села в машину. Когда завела мотор, вспыхнули фары. Прежде чем включить скорость, женщина обернулась, постучала в перегородку между кузовом и кабиной. Карч следил за ее губами, когда она что-то говорила. В кузове, очевидно, кто-то был.
– Дон, покажи эту часть еще раз, – попросил он.
– Никаких проблем.
Каннон перевел цифровое изображение назад и снова показал, как женщина стучит в перегородку. Остановил пленку и стал набирать компьютерные команды, пытаясь сделать изображение яснее. Потом снова стал медленно прокручивать запись.
– Она говорила что-то, – сказал Каннон. – Я не... похоже, «Как ты там?» или «Как у тебя там?». Что-то в этом роде.
– "Как дела там сзади?" – сказал Карч.
– Черт возьми, Джек. Пожалуй, ты прав. Знаешь свое дело. Ты пригодился бы здесь.
– Через неделю я бы сошел тут с ума. Сможешь показать заднюю часть фургона?
– Как только он станет выезжать.
Каннон вернулся к матрице, где теперь вели передачу только гаражные камеры, и следил за спускавшимся фургоном, пока тот не выехал на Ковел-роуд. На выезде заднюю часть машины записала камера, сфокусированная на среднем уровнем номерных знаков.
Заднего номерного знака тоже не было.
– Черт! – вскрикнул Карч, и сам удивился своей вспышке.
– Погоди секунду, – сказал Каннон.
Он перевел изображение назад, стал прокручивать в замедленном темпе, потом остановил его и увеличил. Карч взглянул на Каннона, на экран и наконец понял, что он делает. Номерные знаки отсутствовали, но слева на бампере был наклеено уведомление о штрафе за стоянку в неположенном месте. Каннон умело увеличил его. Самые крупные буквы и цифры стали почти разборчивы. Карч разглядел текущий год и пытался различить буквы, когда Каннон свистнул.
– Что?
– Похоже на «ЭХ».
– По-моему, тоже. Что это?
– "Электротовары" Хутена. Их логотип. Компания, производящая все эти штуки.
Каннон указал рукой на пульт.
– Отлично.
Что еще сказать, Карч не знал. Это открытие превращало вымышленную историю, которую он рассказал Каннону, в нелепость. Он впервые почувствовал, как холодно в зале, и сложил руки на груди.
– Ничего не понимаю, – сказал Каннон. – Проститутка сидит за рулем хутеновского фургона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Сегодня я при малых деньгах, – негромко сказал Карч. – Рассчитаемся полностью потом, если не возражаешь.
– Никаких проблем. Пока ты поднимался, я зарядил четырехчасовую пленку. Пошли.
Сунув деньги в карман, Каннон повел Карча в наблюдательный зал, похожий на центр охраны в «Клеопатре». Видеооператоры сидели за пультами, постоянно переводя взгляды от экрана к экрану, постоянно пользуясь клавиатурой и рычажками, чтобы менять ракурс камер и величину изображения. Наблюдали они за всем, но главным образом за деньгами. Все сводилось к деньгам.
Каннон поднялся на платформу в конце комнаты, единственный пульт там был установлен так, чтобы начальник мог наблюдать и за экранами, и за операторами.
– Ты сказал, она явилась сюда из «Дезерт инн», так ведь? Шла пешком?
Каннон сел в кресло на колесиках и придвинулся к пульту. Карч встал позади него.
– Наверное. В самом начале пятого.
– Неблизкий путь. Ладно, давай посмотрим. Для начала северный вход.
Его пальцы залетали по клавишам, набирая поисковые команды. Он продолжал говорить:
– С тех пор как ты был здесь последний раз, мы перешли на цифровое изображение. Это прорыв.
– Отлично.
Карч не знал, что такое цифровое изображение, ему это было не важно.
– Ну вот дверь начиная с четырех часов. Я удвою скорость, пока ты чего-то не увидишь.
Каннон указал на большой, расположенный прямо перед ним экран, разделенный на матрицу из двадцати четырех квадратов с изображениями от разных камер. Передвинул рычажок, и к одному из них поползла стрелка. Нажал кнопку ввода, и изображение в маленьком квадрате заполнило весь экран. Оно шло от камеры, направленной сверху под углом на ряд автоматически открывающихся стеклянных дверей, и двигалось быстро. Машины вдали проносились, идущие по тротуару люди, казалось, бежали торопливой рысцой. Карч пристально смотрел на фигуры входящих и выходящих.
– Вот! – сказал он через три минуты. – Кажется, она. Прокрути обратно.
– Хорошо.
Каннон переводил цифровое изображение назад, пока так быстро исчезнувшая фигура не появилась, выходя задом наперед из двери.
– Угу.
Изображение замерло и затем двинулось в замедленном темпе. Двери автоматически раскрылись, и женщина, которую Карч видел на экранах в «Клеопатре», вошла с рюкзаком и сумкой, где лежал чемоданчик.
– Это она.
– Недурно выглядит для проститутки. Интересно, сколько она берет?
– Клиент сказал, пять сотен минимум.
Каннон свистнул:
– Вот обираловка! Ни одна женщина, как бы она ни выглядела, не стоит пяти сотен.
Карч угодливо засмеялся.
– Она прихватила и багаж клиента?
– Да. Но это его не особенно беспокоит. Ему необходимо вернуть только часы и кольцо.
– Ну не знаю, она так держит сумку, словно в нее втиснут Форт-Нокс.
Карч начал покрываться испариной. Он полагал, что Каннон прокрутит ему пленку, не анализируя того, что видит.
– Ладно, давай посмотрим, куда она идет, – сказал он, надеясь, что после этих слов Каннон прекратит комментарии.
Это как будто подействовало. Каннон умолк и следил за женщиной по матрице из квадратов, пока она не вышла из казино через заднюю дверь и направилась в восьмиэтажный гараж самообслуживания позади отеля на Ковел-роуд.
– Она, должно быть, в парике, но все равно кажется мне новенькой, – произнес Каннон после пяти минут молчания. – Если хочешь, поищем ее в нашем бункере проституток.
– Бункере проституток?
– Мы дали ему такое название. Большинство этих девиц в городе занесено у нас на компьютерный файл. Можно было бы узнать ее фамилию, располагай мы фото. Только вот она ни разу не подняла голову. Четкого изображения ее у нас нет.
И не будет, подумал Карч, но вслух сказал:
– Давай лучше посмотрим, что она делает, а ее внешностью займемся потом.
В гараже женщина поднялась в лифте на восьмой этаж и пошла к синему фургону, стоявшему в дальнем от лифта углу. К этому времени верхний этаж гаража почти опустел. На двадцати ближайших стояночных местах машин не было.
– Номерной знак снят, – сказал Каннон. – Похоже, эта птичка принимает меры предосторожности. Джек, ты уверен, что перед нами проститутка? Как я уже говорил, она кажется мне совершенно незнакомой, притом большинство этих девочек ездит на такси. Особенно берущие, по твоим словам, пять сотен за час.
Карч не ответил. Он пристально смотрел на экран. Женщина открыла ключом водительскую дверцу, положила в кабину рюкзак, сумку и села в машину. Когда завела мотор, вспыхнули фары. Прежде чем включить скорость, женщина обернулась, постучала в перегородку между кузовом и кабиной. Карч следил за ее губами, когда она что-то говорила. В кузове, очевидно, кто-то был.
– Дон, покажи эту часть еще раз, – попросил он.
– Никаких проблем.
Каннон перевел цифровое изображение назад и снова показал, как женщина стучит в перегородку. Остановил пленку и стал набирать компьютерные команды, пытаясь сделать изображение яснее. Потом снова стал медленно прокручивать запись.
– Она говорила что-то, – сказал Каннон. – Я не... похоже, «Как ты там?» или «Как у тебя там?». Что-то в этом роде.
– "Как дела там сзади?" – сказал Карч.
– Черт возьми, Джек. Пожалуй, ты прав. Знаешь свое дело. Ты пригодился бы здесь.
– Через неделю я бы сошел тут с ума. Сможешь показать заднюю часть фургона?
– Как только он станет выезжать.
Каннон вернулся к матрице, где теперь вели передачу только гаражные камеры, и следил за спускавшимся фургоном, пока тот не выехал на Ковел-роуд. На выезде заднюю часть машины записала камера, сфокусированная на среднем уровнем номерных знаков.
Заднего номерного знака тоже не было.
– Черт! – вскрикнул Карч, и сам удивился своей вспышке.
– Погоди секунду, – сказал Каннон.
Он перевел изображение назад, стал прокручивать в замедленном темпе, потом остановил его и увеличил. Карч взглянул на Каннона, на экран и наконец понял, что он делает. Номерные знаки отсутствовали, но слева на бампере был наклеено уведомление о штрафе за стоянку в неположенном месте. Каннон умело увеличил его. Самые крупные буквы и цифры стали почти разборчивы. Карч разглядел текущий год и пытался различить буквы, когда Каннон свистнул.
– Что?
– Похоже на «ЭХ».
– По-моему, тоже. Что это?
– "Электротовары" Хутена. Их логотип. Компания, производящая все эти штуки.
Каннон указал рукой на пульт.
– Отлично.
Что еще сказать, Карч не знал. Это открытие превращало вымышленную историю, которую он рассказал Каннону, в нелепость. Он впервые почувствовал, как холодно в зале, и сложил руки на груди.
– Ничего не понимаю, – сказал Каннон. – Проститутка сидит за рулем хутеновского фургона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79