– Ты, наверное, неправильно его поняла.
– Он сказал: «Ты моя, Шайн Катриона, и не только на эту ночь». И заставил меня признать это. Правда, он не пошел дальше, не предложив мне выбора – стать его женой или любовницей. Тем не менее он ясно дал понять, что не хочет расставаться со мной.
– Представляю.
– Ты меня очень обяжешь, если передашь ему все, что я сказала, и так, как я сказала.
– Я-то передам, но он все равно расстроится, что ты вернулась в постель Фартинга Магнуса.
Шайн Катриона улыбнулась, забавляясь его наивностью.
– Не расстроится. – Она снова посерьезнела. – Передай ему, что я вернусь, когда исполню свою клятву, хотя и не рассчитываю, что он дождется меня. Не только потому, что не знаю, что он имел в виду, назвав меня своей, но и потому, что осуществление моей цели может потребовать месяцы, если не годы. И еще скажи своему брату, что он был прав. Мне не слишком приятно признавать это, потому что он был ужасно груб и несправедлив по отношению к Фартингу, но я действительно принадлежу Гэмелу. Сколько бы ни прошло времени, что бы ни случилось, я буду чувствовать себя так, словно этой ночью он оставил на мне свое клеймо.
– И тем не менее ты уходишь от него.
– Я же объяснила – я должна. Это совсем нелегко. И было бы невозможно, если бы он проснулся. Поэтому передай ему мой медальон и мои слова.
– Удачи тебе, Катриона.
– Спасибо, Джанет, – отозвалась Катриона и, улыбнувшись растерянному Лигульфу, выскользнула из комнаты.
Фартинг покинул свой пост под окном Гэмела, как только Шайн Катриона появилась на улице. Не сказав ни слова, он раскрыл ей объятия и, когда она шагнула к нему, притянул ее к себе. Судя по ее виду, она не слишком пострадала, но Фартинг чувствовал, что она глубоко потрясена и встревожена.
Ощущение вины с новой силой нахлынуло на него. Он завел ее в этот тупик и теперь чувствовал себя совершенно беспомощным, не в силах предложить ей ничего, кроме сочувствия.
– И что теперь? – спросил он. – Ты откажешься от своей цели?
Шайн Катриона покачала головой:
– Я не могу. Ведь это касается не только меня. А как же близнецы? И как же души отца и матери, которые взывают к отмщению?
– Тогда надо спешить. Близнецы уже ждут в повозке. Самое лучшее, что мы можем сделать, это оказаться как можно дальше отсюда к тому времени, когда этот рыцарь проснется. – Он выпустил ее из объятий и двинулся в сторону конюшни.
– Думаешь, он пустится вдогонку? – спросила Шайн Катриона, быстро шагая рядом с ним.
– Обязательно, если только у него нет важных дел в другом месте.
– Их четверо, Фартинг, и они легко догонят нас.
– Да, но они не знают, куда мы направимся. Им придется выбирать из дюжины дорог, что дает нам неплохой шанс.
Лишь когда их повозка проделала изрядный путь по неприметной, мало используемой дороге, Фартинг вернулся к разговору о сэре Гэмеле.
– А тебе не хотелось остаться с ним?
– Хотелось. – Она вздохнула. – Хоть он и не прояснил своих намерений относительно меня. Ты не представляешь, как тяжело мне было расставаться с ним сегодня утром.
– Бедная Катриона. Найти мужчину, который зажег в тебе пламя, и покинуть его. – Он покачал головой.
– Похоже, ты не удивлен. Ты знал, что так и будет?
– Знал.
– В таком случае что вызвало у тебя такую ярость?
– Многое. Этот наглец не предоставил тебе выбора. Мы не знали, да и сейчас не знаем, кто он. Он собирался обесчестить тебя. К тому же я предчувствовал, что ты будешь страдать, и хотел избавить тебя от тоски и печали. Не говоря уже о том, что, по его собственному признанию, он незаконнорожденный, а ты – девица благородного происхождения.
– Это не так уж важно. С самого начала было ясно, что он воспитан, образован и далеко не бедняк.
– Более чем ясно. Ты уверена, что он не подходит на роль рыцаря, которого ты ищешь?
– Уверена, как это ни печально. Незаконнорожденные не могут командовать войском.
– Да, обычно они служат наемниками у владетельных лордов. А жаль. Он великолепно владеет мечом. – Фартинг помолчал, пристально глядя на девушку. – Катриона?
– Да?
– Как насчет земного рая? Ты побывала в нем?
Шайн Катриона улыбнулась, хотя улыбка получилась печальной.
– О да. Конечно, мне не с чем сравнивать, учитывая мою неискушенность, но, думаю, на свете нет ничего прекраснее.
– Надеюсь, приятные воспоминания скрасят тебе горечь утраты. В конце концов, ты вкусила то, чего удостоились немногие из нас, простых смертных.
– Думаю, когда-нибудь ты тоже встретишь свою любовь.
– Возможно, но, боюсь, мне придется отказаться от нее. Честно говоря, я всегда тщательно оберегал свое сердце и не старался завоевать привязанность какой-нибудь девицы, потому что мне нечего ей предложить.
– Чепуха. Ты можешь предложить ей себя, Фартинг Магнус. Это совсем не мало. – Она оглянулась. – Как ты думаешь, он гонится за нами?
Фартинг пожал плечами:
– Не знаю, но будем надеяться, что нам удалось обвести его вокруг пальца.
Постепенно, не видя никаких признаков погони, Шайн Катриона расслабилась, но казалась печальной, разрываясь между облегчением и обидой. Фартинг попытался убедить ее, что только важные дела или невозможность напасть на их след удерживает сэра Гэмела вдали от нее, но безуспешно. Судя по выражению ее глаз, она начала склоняться к мысли, что для Гэмела то, что произошло между ними, было не более чем короткой интрижкой.
Когда они отъехали от Данкенли миль на двадцать, что стоило им целого дня утомительного пути, Фартинг начал искать место для ночлега. Очевидно, такая мысль посетила и других путников, ехавших впереди. Вдоль дороги, которую они выбрали, было немного мест, пригодных для лагеря, но самое удобное и сухое оказалось занято. Фартинг недовольно нахмурился, когда они медленно приблизились к каравану повозок, остановившихся на обочине. Внезапно выражение его лица изменилось, и он притормозил при виде знакомых лиц.
– Чтоб я сгорел в адском пламени! – воскликнул он.
– Не сомневайся, сгоришь, – подтвердила Шайн Катриона. – Но к чему думать об этом сейчас?
Губы Фартинга изогнулись в улыбке, в которой была изрядная доля облегчения. Всю дорогу она молчала, замкнутая и печальная. Язвительная реплика, брошенная ею невзначай, была в духе пикировок, которыми они обменивались до появления в их жизни сэра Гэмела. Почему бы и не подтрунивать друг над другом, если настроение к тому располагает? Но в этот момент Фартинг был искренне изумлен.
– Похоже, моя милая ворчунья, я узнал людей, расположившихся с такими удобствами на поляне, которую я присмотрел для нас.
– Какая наглость с их стороны, – заметила она ироничным тоном. – И кто же они?
Прежде чем Фартинг успел ответить, от группы путников отделился высокий худощавый мужчина и с радостным видом направился к ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
– Он сказал: «Ты моя, Шайн Катриона, и не только на эту ночь». И заставил меня признать это. Правда, он не пошел дальше, не предложив мне выбора – стать его женой или любовницей. Тем не менее он ясно дал понять, что не хочет расставаться со мной.
– Представляю.
– Ты меня очень обяжешь, если передашь ему все, что я сказала, и так, как я сказала.
– Я-то передам, но он все равно расстроится, что ты вернулась в постель Фартинга Магнуса.
Шайн Катриона улыбнулась, забавляясь его наивностью.
– Не расстроится. – Она снова посерьезнела. – Передай ему, что я вернусь, когда исполню свою клятву, хотя и не рассчитываю, что он дождется меня. Не только потому, что не знаю, что он имел в виду, назвав меня своей, но и потому, что осуществление моей цели может потребовать месяцы, если не годы. И еще скажи своему брату, что он был прав. Мне не слишком приятно признавать это, потому что он был ужасно груб и несправедлив по отношению к Фартингу, но я действительно принадлежу Гэмелу. Сколько бы ни прошло времени, что бы ни случилось, я буду чувствовать себя так, словно этой ночью он оставил на мне свое клеймо.
– И тем не менее ты уходишь от него.
– Я же объяснила – я должна. Это совсем нелегко. И было бы невозможно, если бы он проснулся. Поэтому передай ему мой медальон и мои слова.
– Удачи тебе, Катриона.
– Спасибо, Джанет, – отозвалась Катриона и, улыбнувшись растерянному Лигульфу, выскользнула из комнаты.
Фартинг покинул свой пост под окном Гэмела, как только Шайн Катриона появилась на улице. Не сказав ни слова, он раскрыл ей объятия и, когда она шагнула к нему, притянул ее к себе. Судя по ее виду, она не слишком пострадала, но Фартинг чувствовал, что она глубоко потрясена и встревожена.
Ощущение вины с новой силой нахлынуло на него. Он завел ее в этот тупик и теперь чувствовал себя совершенно беспомощным, не в силах предложить ей ничего, кроме сочувствия.
– И что теперь? – спросил он. – Ты откажешься от своей цели?
Шайн Катриона покачала головой:
– Я не могу. Ведь это касается не только меня. А как же близнецы? И как же души отца и матери, которые взывают к отмщению?
– Тогда надо спешить. Близнецы уже ждут в повозке. Самое лучшее, что мы можем сделать, это оказаться как можно дальше отсюда к тому времени, когда этот рыцарь проснется. – Он выпустил ее из объятий и двинулся в сторону конюшни.
– Думаешь, он пустится вдогонку? – спросила Шайн Катриона, быстро шагая рядом с ним.
– Обязательно, если только у него нет важных дел в другом месте.
– Их четверо, Фартинг, и они легко догонят нас.
– Да, но они не знают, куда мы направимся. Им придется выбирать из дюжины дорог, что дает нам неплохой шанс.
Лишь когда их повозка проделала изрядный путь по неприметной, мало используемой дороге, Фартинг вернулся к разговору о сэре Гэмеле.
– А тебе не хотелось остаться с ним?
– Хотелось. – Она вздохнула. – Хоть он и не прояснил своих намерений относительно меня. Ты не представляешь, как тяжело мне было расставаться с ним сегодня утром.
– Бедная Катриона. Найти мужчину, который зажег в тебе пламя, и покинуть его. – Он покачал головой.
– Похоже, ты не удивлен. Ты знал, что так и будет?
– Знал.
– В таком случае что вызвало у тебя такую ярость?
– Многое. Этот наглец не предоставил тебе выбора. Мы не знали, да и сейчас не знаем, кто он. Он собирался обесчестить тебя. К тому же я предчувствовал, что ты будешь страдать, и хотел избавить тебя от тоски и печали. Не говоря уже о том, что, по его собственному признанию, он незаконнорожденный, а ты – девица благородного происхождения.
– Это не так уж важно. С самого начала было ясно, что он воспитан, образован и далеко не бедняк.
– Более чем ясно. Ты уверена, что он не подходит на роль рыцаря, которого ты ищешь?
– Уверена, как это ни печально. Незаконнорожденные не могут командовать войском.
– Да, обычно они служат наемниками у владетельных лордов. А жаль. Он великолепно владеет мечом. – Фартинг помолчал, пристально глядя на девушку. – Катриона?
– Да?
– Как насчет земного рая? Ты побывала в нем?
Шайн Катриона улыбнулась, хотя улыбка получилась печальной.
– О да. Конечно, мне не с чем сравнивать, учитывая мою неискушенность, но, думаю, на свете нет ничего прекраснее.
– Надеюсь, приятные воспоминания скрасят тебе горечь утраты. В конце концов, ты вкусила то, чего удостоились немногие из нас, простых смертных.
– Думаю, когда-нибудь ты тоже встретишь свою любовь.
– Возможно, но, боюсь, мне придется отказаться от нее. Честно говоря, я всегда тщательно оберегал свое сердце и не старался завоевать привязанность какой-нибудь девицы, потому что мне нечего ей предложить.
– Чепуха. Ты можешь предложить ей себя, Фартинг Магнус. Это совсем не мало. – Она оглянулась. – Как ты думаешь, он гонится за нами?
Фартинг пожал плечами:
– Не знаю, но будем надеяться, что нам удалось обвести его вокруг пальца.
Постепенно, не видя никаких признаков погони, Шайн Катриона расслабилась, но казалась печальной, разрываясь между облегчением и обидой. Фартинг попытался убедить ее, что только важные дела или невозможность напасть на их след удерживает сэра Гэмела вдали от нее, но безуспешно. Судя по выражению ее глаз, она начала склоняться к мысли, что для Гэмела то, что произошло между ними, было не более чем короткой интрижкой.
Когда они отъехали от Данкенли миль на двадцать, что стоило им целого дня утомительного пути, Фартинг начал искать место для ночлега. Очевидно, такая мысль посетила и других путников, ехавших впереди. Вдоль дороги, которую они выбрали, было немного мест, пригодных для лагеря, но самое удобное и сухое оказалось занято. Фартинг недовольно нахмурился, когда они медленно приблизились к каравану повозок, остановившихся на обочине. Внезапно выражение его лица изменилось, и он притормозил при виде знакомых лиц.
– Чтоб я сгорел в адском пламени! – воскликнул он.
– Не сомневайся, сгоришь, – подтвердила Шайн Катриона. – Но к чему думать об этом сейчас?
Губы Фартинга изогнулись в улыбке, в которой была изрядная доля облегчения. Всю дорогу она молчала, замкнутая и печальная. Язвительная реплика, брошенная ею невзначай, была в духе пикировок, которыми они обменивались до появления в их жизни сэра Гэмела. Почему бы и не подтрунивать друг над другом, если настроение к тому располагает? Но в этот момент Фартинг был искренне изумлен.
– Похоже, моя милая ворчунья, я узнал людей, расположившихся с такими удобствами на поляне, которую я присмотрел для нас.
– Какая наглость с их стороны, – заметила она ироничным тоном. – И кто же они?
Прежде чем Фартинг успел ответить, от группы путников отделился высокий худощавый мужчина и с радостным видом направился к ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77