Девушка знала, что рано или поздно вожаки погромщиков обнаружат, что сын и наследник Жюно исчез. Вот тогда-то они уже обшарят всю округу. Необходимо было вывезти Антуана из поместья с наступлением темноты. А пока достаточно удаленная от шато оранжерея позволяла временно укрыться от погони. К тому же там имелась тайная комната с альковом, устроенная на радость любовникам былых времен, в ней их с Антуаном уж точно никто не обнаружит. Софи сама узнала об этом потайном местечке лишь тогда, когда ее пытался затащить туда похотливый садовник: Услышав о том, куда они сейчас собираются пойти, мальчик запрыгал от радости. В благоухавшей экзотическими ароматами оранжерее всегда было тепло. Апельсиновые деревья различной высоты стояли как часовые в квадратных зеленых кадках, ожидая, когда на летние месяцы их вынесут в сад. В зимнее время оранжерея была любимым местом игр Антуана. Как только они вошли внутрь, Софи с облегчением вздохнула. Уже скоро наступят сумерки, а с первой же звездой они с Антуаном проберутся к пролому в ограде и скроются в густой чаще окружавших шато лесов. А сейчас необходимо было переодеть мальчика во что-нибудь попроще. Сорвав с себя шаль, Антуан бегал между рядами оранжерейных растений, многие из которых не уступали по размерам настоящим лесным деревьям. Один из ближайших к Софи стволов был обвязан мешковиной для защиты от холодов. Сняв ее, Софи посмотрела материю на свет. Вполне подойдет, по крайней мере, никто не разглядит его дорогой одежды. А. потом она подыщет что-нибудь получше. Софи порылась на полках, Прибитых вдоль стен оранжереи, быть может, хоть что-то пригодится: садовый нож, моток бечевки, карманное огниво, фонарь. При звуке приближающихся шагов все внутри у нее похолодело, девушка поняла, что они не были с Антуаном в оранжерее одни.
– Кто здесь? – грозно спросила она, пытаясь скрыть охвативший ее страх. Но ответ поступил от Антуана, крикнувшего из противоположного конца строения: «Дедушка!».
Престарелый отец графини, маркиз де Фонтэн, был необычайно высок и худ. Он уже начинал входить в старческое слабоумие и не всегда понимал, который сейчас час и где именно он находится, но тем не менее все умения и сноровку садовника он сохранил прекрасно, ведь выращивание апельсиновых деревьев было его любимым занятием на протяжении всей жизни. Кроме этого, не было еще ни одного случая, чтобы граф не признал своего внука.
– Это ты, мой мальчик? – спросил маркиз, на время оторвавшись от рассматривания какой-то лианы. Антуан живо вскарабкался ему на колени.
– Не знал я, что ты тоже любишь играть в прятки, дедушка. – Ребенок, копируя Софи, поднес пальчик к губам и с серьезным видом прошептал: – Тс-с, только говори потише… но если хочешь, расскажи мне что-нибудь интересное…
Между дедом и внуком уже давно установился своего рода обычай подобных рассказов: напустив на себя важность, старик стал вслух вспоминать былые дни, когда он служил в королевской гвардии. Неизвестно, как много понимал из этого рассказа Антуан, но он внимал деду, затаив дыхание. Он вытащил из кармана раскрашенного деревянного солдатика, которого всюду таскал с собою, и, прижав игрушку к груди, сидел как завороженный.
Софи не знала, как же ей теперь поступить. Несомненно, она была рада, что старый маркиз находится сейчас в полной безопасности, но тем не менее его появление рушило все первоначальные планы. В тайном алькове они никак не смогли бы уместиться втроем. Конечно же, в первую очередь необходимо было спасать ребенка, и к тому же старик наверняка задержал бы преследователей, но оставить маркиза на растерзание толпы и заведомо обречь его на гильотину она никак не могла. Софи оценивающе посмотрела на костюм старика, ибо ничто не должно было выдать в нем аристократа. К счастью, его куртка и штаны были изготовлены из простой бурой холстины. Маркиз был в шерстяных чулках и простоватых черных туфлях с большими пряжками. Зеленый парчовый жилет был скрыт под кожаным фартуком садовника, под ним прятались и любимые стариком часы-луковица на золотой цепочке. И только шейный платок и манжеты рубахи из лучших валенсийских кружев необходимо было срочно уничтожить. Белый парик тоже придется снять. С самого начала революции напудренные парики считались отличительным признаком аристократов и их приспешников.
Открыв свой дорожный саквояж, Софи достала ножницы и стала с нетерпением ожидать завершения очередной истории старого вояки. Вскоре, как она и предполагала, утомленного рассказчика сморил сон; совсем успокоившись, Антуан тоже задремал. Никто из них даже не пошевелился, когда Софи быстрыми и точными движениями срезала роскошные кружева маркиза. Потом девушка спрятала в сумку шаль графини. Вполне возможно, эта вещь еще не раз будет утешать мальчика, когда он осознает, что, вероятно, навсегда расстался с матерью.
Однако пора было уходить. Сняв с крючка шляпу маркиза, Софи улучив момент, быстрым движением сорвала парик с де Фонтэна, накрыв его лысую голову шляпой. А парик и кружево девушка бросила в стоявшую посреди оранжереи печь. Ей не хотелось оставлять здесь какие-либо улики, свидетельствовавшие об их присутствии. Маркиз внезапно проснулся и, встрепенувшись, разбудил Антуана.
– Неужели уже утро? – с удивлением спросил старик.
– Что вы, что вы, месье маркиз, – залепетала Софи. – Мы просто совершим сейчас небольшую прогулку.
– А вы кто? Моя дочь? – Суровый вид нахмуренных седых бровей маркиза явно контрастировал с детской невинностью его светло-серых глаз.
Девушка, отрицая это нелепое предположение, покачала головой и назвала ему свое имя. Похоже, это его успокоило, и де Фонтэн несколько расслабился. Антуан, протирая глаза, сполз с дедушкиных колен.
– А где же нянька? – спросил он позевывая.
– А зачем она, когда я сама о тебе позабочусь, – беззаботно ответила Софи, снимая с мальчика шитую золотом сумочку и перекладывая в свой кошелек мешочек с драгоценными монетами. Затем она выбросила златотканную улику вслед за кружевами и париком в печь. Обернув мальчика в мешковину, Софи сколола на нем материю своей собственной брошью.
– Когда выйдем из оранжереи, смотри, держись за руку дедушки и помни, – добавила она с улыбкой, поднося палец к губам, – мы должны вести себя тихо, как мыши.
Мальчик согласно кивнул, улыбнувшись ей в ответ. К великой радости Софи, старик послушно последовал вслед за нею. Тропинка, проложенная между фигурно подстриженных живых изгородей, бледной полосой уходила в сумерки. Пройдя вдоль трех небольших лужаек с фонтанами, они подошли к пролому в стене. Маркиз остановился как вкопанный.
– В чем дело?! – воинственно потребовал он объяснений.
Спасение было уже так близко, но ради спокойствия Антуана, рано было еще раскрывать страшную правду о распоясавшемся мужичье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123