– Видите ли, я часто хожу домой пешком после работы в «Старом Корабле».
– А могу я поинтересоваться, что вы там делаете?
По правде говоря, вопрос этот капитан Морган задавал не только из служебного интереса.
– Прислуживала за столами. Однако с сегодняшнего дня назначена на должность повара.
– Слышал, что с французами в деле приготовления пищи никто не сравнится, и потому, смею предположить, вы эмигрантка.
Она кивнула, улыбнувшись.
– Могу ли я узнать ваше имя, мадемуазель?
Когда она назвала себя, он снова спросил:
– Ну, если вы утверждаете, что часто ходите этой дорогой, не попадались ли вам случайно на глаза лодки контрабандистов?
– А с чего бы им орудовать здесь, где столько подводных камней и скал?
– Да именно потому, что другие лодки здесь причаливать не станут. И кроме того, должен предупредить вас, что хотя их и называют джентльменами, свободными предпринимателями или нелегалами, ничего благородного в этих уголовниках нет. Напомню вам, что вчера они убили двух молодых парней, лишив семьи кормильцев, а детей-отцов.
– Знаю! – голос ее был исполнен боли.
Глаза его сузились.
– Вы говорите искренне? Вы что, были знакомы с одним из них?
– Пару раз я подносила им эль в пивной «Старого Корабля».
– Мне кажется, вы хотите рассказать мне что-то еще, я прав?
Софи хотелось довериться капитану, но ей нельзя было забывать и о своем обещании Кларе. Она решила отложить объяснение.
– Знаете, уже довольно поздно, и хозяйка, у которой я снимаю квартиру, будет волноваться. Лучше я сама завтра приду в таможенную управу.
– В этом нет необходимости. Завтра я буду допрашивать весь обслуживающий персонал «Старого Корабля» прямо в гостинице. Последний раз моих людей видели живыми именно в тамошней пивной. И мне хочется знать, не сказали ли они тогда чего-нибудь такого, что поможет нам найти убийц. Где вы живете?
– В доме, который стоит на отшибе, в конце ближайшей улицы.
– В доме миссис Ренфрю?
– А как вы догадались?
Он улыбнулся.
– С тех пор как приехал сегодня в Брайтон, я зря времени не терял. Как только мне стало известно, где именно были обнаружены трупы, мои люди приступили к опросу жителей, близ того места, где, возможно, и было совершено преступление. Когда они постучали в дверь дома миссис Ренфрю, ее не оказалось дома, но через несколько минут мы встретились на улице: миссис Ренфрю гуляла с двумя детьми.
– Один из этих мальчиков – мой племянник.
– Она сказала мне, что у нее проживает молодая эмигрантка. Нет нужды говорить, что я никак не ожидал встретиться с вами при подобных обстоятельствах. Слава Богу, что сегодня не ночь контрабандистской луны, а то я бы вас запросто пристрелил!
– Но ведь луна-то есть?! – удивилась Софи, указывая на яркий диск ночного светила.
– Нет, нет, как раз наоборот. Ясное дело, вы еще мало пожили в Брайтоне, а потому не знаете, что луной контрабандиста здесь называют ночи, когда не видно ни зги и вся округа погружена во мрак. Этим пользуются контрабандисты по всему ночному побережью. Таможенная служба да луна – вот два заклятых врага контрабандиста.
– Тогда почему же они… – невольно вырвалось у Софи, и офицер живо обратился в слух.
– Да, да, продолжайте. Вы что-то хотели мне сказать, что-то важное?
Она отрицательно покачала головой, будто ей нечего было добавить, но он продолжал смотреть на нее с большим интересом.
– Ладно, поговорим завтра. А теперь я провожу вас до дома, чтобы, не дай Бог, чего не случилось.
– Я найду дорогу сама.
– Нет, нет, и слушать об этом ничего не хочу.
И он пошел рядом с Софи, скрипя сапогами по гальке.
– Миссис Ренфрю сказала мне, что она ныряльщица, а вы сами с водой дружите?
– Она научила меня плавать.
– Люблю поплавать, – признался Рори.
Софи подумала, что уже точно больше никогда не будет купаться в море ночью, если в небе не будет ночной луны. Внутри у нее похолодело, когда она живо представила себе мрачную фигуру контрабандиста с ларцом, инкрустированным перламутром. Вдвоем они дошли до того места, где Софи увидела разгрузку бочонков с бренди. Подъем по тропинке был довольно крут, и Рори взял ее за руку. Наверху сквозь просвет в зарослях тамариска виднелась знакомая улочка. Софи остановилась, дав понять, что оставшийся путь она преодолеет одна.
– Дом уже видно, – сказала она, указывая на свет в окошке стоявшего на отшибе строения. – Спокойной ночи, капитан Морган.
– И вам того же, мисс Делькур.
Она уже было собралась уйти, как вдруг, повернувшись к нему, добавила.
– Вот вы сегодня назвали меня мадемуазель. Уж не говорите ли вы по-французски, капитан?
Он скромно улыбнулся.
– Одно время я изучал ваш язык. Но сейчас мне просто хотелось расположить вас к себе.
Она улыбнулась ему в ответ и пошла вверх по улочке. Клара, как обычно ожидавшая ее у окна, сразу же вышла в прихожую, лишь только Софи открыла дверь.
– Где ты была? Ты никогда так поздно не приходила! Я так волновалась. Повсюду шныряет таможенная охрана!
Клара так разволновалась, что Софи понадобилось немало времени, чтобы ее успокоить. Прежде чем раздеться и лечь спать, Софи села за стоявший в ее комнате стол и, взяв перо и бумагу, написала все то, что хотела рассказать завтра капитану Моргану, а затем сожгла написанное в пламени свечи.
Глава 7
На следующее утро Софи встала ни свет ни заря, чтобы как следует подготовиться к своей новой роли на кухне. Обычно большинство отдыхающих с большим удовольствием обедало в три пополудни, и обед, как правило, состоял из нескольких блюд. Для более изысканной публики, обедавшей в шесть, предназначался весьма сложный завтрак, кроме того, уже становился модным обычай устраивать ленч с чаем и пирожными. Вечерний ужин подавался независимо от того, во сколько был обед и, как правило, состоял из холодных закусок. В общем и целом, именно таков был распорядок «Старого Корабля».
Софи была чрезвычайно рада тому, что в свое время добрая миссис Миллард познакомила ее с изготовлением английских пудингов, но все-таки предпочитала подходить к этому делу творчески. Ей казалось странным, что на здешней кухне говорили «пудинговая перемена», в то время когда на стол подавались и другие сладкие блюда. Во Франции все подобные кушанья были известны как «десерт». Но в Англии «десертом» называли свежие фрукты, которые подавались в конце обеда вместе с орешками и сладостями. Софи решила, что в независимости от того, сколь изысканным будет приготовленное ею блюдо, оно все равно будет называться пудингом.
Помощнику Гарри, добродушному четырнадцатилетнему пареньку по имени Джош, поручили помогать француженке. Никакой тяжелой работы Джош не боялся, и благодаря этому Софи вскоре забыла о его мальчишеской неловкости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123