— Послушайте, Стоунвейл, я хотел поговорить с вами, — поднялся ему навстречу Ферди Меривейл.
Лукас прихватил бутылку кларета и наполнил свой бокал. Он приподнял бровь, следя, как поспешно подходит к нему молодой человек, и размышлял, не собирается ли тот вызвать его на дуэль за вмешательство в игру в «Зеленой свинье». Он попытался представить себе, как будет отчитываться перед дамой, поставившей его в столь затруднительное положение: «Да, кстати, Викки, тот щенок, которого я выручил по твоему настоянию, решил пристрелить меня завтра поутру».
По крайней мере деревенская девочка Молли уже отправилась домой и скорее всего уже никогда не отважится заглянуть в Лондон.
— В чем дело, Меривейл?
Ферди покраснел, провел пальцем по шее, ослабляя чересчур тесный узел галстука. Однако взгляд молодого человека был таким же прямым и решительным.
— Я хотел поблагодарить вас, милорд.
Лукас прищурился, пытаясь скрыть свое удивление:
— В самом деле? За что?
— За то, что вы сделали той ночью, — упорно продвигался вперед Меривейл, — кажется, тогда я не очень-то оценил вашу заботу. Успел выпить несколько бокалов кларета еще до того, как сел за игру, знаете ли.
— Бокалов или бутылок?
— Бутылок, — покаянно подтвердил Ферди. — Во всяком случае, я ведь и не подозревал, какого сорта репутация у Даддингтона. Недавно мне сказали, что порядочные люди не садятся с ним за карточный стол.
— Во всяком случае, разумные люди этого не делают, — поправил его Лукас. — Я рад, что вы раскусили его. Не хочу надоедать вам моралью относительно ваших обязанностей перед вашей семьей и вашим имением, но впредь думайте дважды, прежде чем рисковать слишком крупной для себя суммой, играя в карты, — будь то с порядочным или непорядочным игроком.
Меривейл усмехнулся:
— Вы вполне уверены, что не собираетесь читать мне мораль? Знаете ли, это вовсе не обязательно. Я уже выслушал по крайней мере три лекции от мамы.
Лукас улыбнулся в ответ:
— Извините. Я слишком долго прослужил в армии. Привыкаешь поучать зеленых офицеров. И пожалуйста, избавьте меня от благодарности, Меривейл. Откровенно говоря, я не имел намерения выручать вас в тот вечер. Я был занят совсем другим.
— Так почему же вы помогли мне, сэр? — спросил Меривейл.
— Мой так называемый компаньон пожалел вас и попросил меня что-нибудь сделать. Я послушался его. Вот и вся история.
— Я не верю этому, сэр. Вы были так добры, что спасли меня в ситуации, когда я мог проиграть свое состояние, знайте: я у вас в долгу. — Меривейл слегка поклонился и отошел, присоединившись к своим приятелям в баре.
Лукас только головой покачал в изумлении. Виктория была права. Оказывается, Ферди Меривейл вовсе не пропащий юнец. А если он и дальше будет так быстро взрослеть, молодой человек станет гордостью своей семьи и своего рода.
Однако это не избавило его от страшного воспоминания о том, как Викторию едва не раздавила карета, пока он старался запихнуть в экипаж подвыпившего Ферди Меривейла. Каждый раз, когда эта ужасная сцена вставала у него перед глазами, Лукас леденел.
Лукас собрался с мыслями и стряхнул с себя наваждение. Сегодня ему предстоит важное дело. Прихватив бутылку кларета, он прошелся по комнате посмотреть, кто сегодня взялся за карты. Необходимо было пополнить свои финансы. Вращаться в одном кругу с Викторией стоило денег, причем немалых.
Больше всего в этом необычном ухаживании Лукаса огорчало, что деньги, которые он тратит на поддержание своего внешнего вида, на маскарад, нельзя отдать изголодавшимся землям Стоунвейла.
Он утешался мыслью, что иногда приходится рискнуть сравнительно небольшой суммой ради настоящего выигрыша.
Вскоре Лукас нашел то, что искал, — партия в вист обещала достаточно высокие ставки, чтобы покрыть его текущие расходы. Его тут же пригласили присоединиться к игре. Лукас сел и поставил рядом с собой бутылку кларета.
На самом деле он весь вечер выпивал лишь по маленькому глотку. Он давно понял, что ясная голова дает ему существенное преимущество перед противниками, подкреплявшимися несколькими бутылками портвейна и кларета. Бутылка кларета была для него лишь прикрытием.
После четырех часов упорной игры Лукас решил, что выигрыша вполне достаточно для того, чтобы расплатиться с портным и поставщиком обуви, а также выдать месячное жалованье за последние недели своим немногочисленным слугам. Тогда он извинился, вышел из игры и отправился за плащом и шляпой.
Он сильно устал. Напряженно сосредоточиваясь за карточной игрой, он чувствовал себя потом опустошенным. Но он понимал, что только эта напряженная сосредоточенность и обеспечивала ему выигрыш.
Светские люди любили играть наугад, не обременяя себя анализом и расчетом. Азартная игра была лишь одним из способов продемонстрировать свое богатство и роскошь, власть и силу, поразить партнеров своим хладнокровием.
Здесь с пренебрежением принимали катастрофический проигрыш, делая вид, что деньги для них ничего не значат. А потом проигравший возвращался домой и порой пускал себе пулю в лоб после одной лишь страшной ночи за карточным столом.
Лукас нуждался в выигрыше и готов был основательно потрудиться ради него. В конце концов, благодаря правильной стратегии можно преуспевать и за карточным столом.
Он был уже у двери, когда заметил Эджворта, пристроившегося у камина и наблюдавшего за ним. Лукас явственно ощущал угрюмую неприязнь Эджворта к себе, но его это совсем не беспокоило. Чувство это было взаимным. Он нисколько не огорчился, облегчив пару недель назад карманы Эджворта на изрядную сумму. И больше играть с этим шулером он не собирался.
— Добрый вечер, Стоунвейл. И много радости доставляет вам ваша возмутительная, но богатенькая подружка? — Эджворт говорил негромко, словно рассчитывая, что его услышит только Лукас. — Чрезвычайно занятная юная леди, не так ли?
Лукас смотрел на издевательскую ухмылку на губах Эджворта, соображая, можно ли проигнорировать его слова. Похоже, нельзя. Эту реплику, кажется, слышали и Ферди Меривейл с приятелем. Оба они повернули головы, ожидая, что ответит Лукас.
— Я не обсуждаю порядочных женщин с людьми вашего сорта, Эджворт, — спокойно произнес Лукас. — А лично с вами я не стал бы говорить вообще ни о какой женщине.
— Утверждают, что наша леди не собирается выходить замуж, — гнул свое Эджворт, пренебрегая угрозой, прозвучавшей в голосе Лукаса. — Поскольку брак исключается, я прихожу к выводу, что в отношении мисс Хантингтон вы преследуете иные цели, верно? Вас уже столько раз видели вместе, что всем остается только ломать себе голову, как далеко зашли ваши отношения.
«Вот чем обернулась моя репутация хладнокровного человека, которого нелегко вывести из себя», — с горечью подумал Лукас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97