– машинально повторила Надежда Николаевна. – Вы не против, если я возьму этот листок? Может быть, удастся что-нибудь узнать по номеру телефона того мужчины…
– Да мне-то он зачем? – Алина пожала плечами. – Тем более его телефон все равно не отвечает…
И в это время у нее в сумочке зазвонил собственный мобильник. Алина послушала, изменилась в лице, но тут же опомнилась и проворковала в трубку что-то ласковое.
– Слушайте, – повернулась она к Надежде, – давайте уж поскорей расстанемся, а то мне некогда… Что за день сегодня, просто не квартира, а проходной двор…
Услышав сигнал домофона, Алина поспешила к двери, сняла трубку и спросила певучим, мелодичным голосом:
– Это ты, мой кролик?
– Я, я! – нетерпеливо отозвался Лампасов. – Открывай скорее!
Алина торопливо нажала на кнопку, но на ее безмятежное чело набежало облачко: нехороший голос был у Лампасова, недовольный и озабоченный. Раньше он приходил к ней в другом настроении. И нетерпение, прозвучавшее в этом голосе, было не естественным мужским нетерпением, было не желанием как можно скорее оказаться в ее постели – это было скучное нетерпение делового человека, спешащего скорее разобраться с какой-то проблемой.
Алина бросила быстрый взгляд в зеркало и осталась довольна: чудесный цвет лица, пышные рыже-каштановые волосы, забранные наверх, чтобы открыть маленькие розовые ушки, в которых сверкали крошечные бриллиантики. Однако не зря ли она старалась и тщательно наводила красоту?
Она открыла дверь, бросилась на шею своему солидному покровителю, поцеловала его, прикусив мочку уха, – обычно он от такого просто с ума сходил.
Но на этот раз Лампасов только недовольно поморщился, отстранился и проговорил, с трудом скрывая раздражение:
– Алина, ты должна мне помочь!
Алина с трудом поверила своим ушам. Что они – сговорились? Сначала Тарханов, теперь этот жирный кролик…
– С каких это пор слабая девушка должна помогать сильному и самостоятельному мужчине? – машинально сказала она, на мгновение забыв, кто стоит перед ней.
Но Лампасов посмотрел на нее таким удивленным, раздраженным и непонимающим взглядом, что она моментально опомнилась. Это не Тарханов, это действительно ее большой шанс, человек по-настоящему влиятельный и богатый, который может в корне переменить ее жизнь, поэтому она должна быть послушна и внимательна, должна угадывать все его желания еще прежде, чем он сам их осознает.
– Да, мой кролик, – пропела она, помогая ему снять пальто. – Извини, мой кролик! Чем я могу тебе помочь?
– Вот что ты должна сделать… – начал Лампасов уверенно и деловито, как будто инструктировал своего референта.
Никулин, пресс-секретарь и правая рука Ольги Васильевны Поздняковой, свернул на Греческий проспект и увидел девушку, беспомощно топтавшуюся вокруг заглохшего ярко-красного «фольксвагена». Девушка была на редкость хороша: коротенький норковый жакет открывал длинные стройные ножки, пышные рыже-каштановые волосы рассыпаны по плечам, в огромных синих глазах – очаровательная беспомощность.
Увидев «ауди» Никулина, девушка призывно замахала руками.
Никулин не смог остаться равнодушным и притормозил.
– Заглохла? – спросил он сочувственно.
– Заглохла! – подтвердила девушка, чуть не плача. – А мне непременно нужно к ресторану «Гурман», у меня там важная встреча!
Никулин оживился: копаться в чужом «фольксвагене» ему совершенно не хотелось, а подвезти такую красотку – почему бы и нет? Тем более что ресторан «Гурман» на Старом Невском находится по пути…
Он распахнул дверцу, помог девушке устроиться, невзначай прикоснувшись к округлой коленке, на что она отреагировала благосклонно. Поэтому, подъезжая к ресторану, Никулин проговорил:
– Неужели мы больше не встретимся? Дайте мне ваш телефончик, иначе мое сердце будет разбито!
– Я этого не могу допустить! – Красотка мило улыбнулась, бросила ему на колени картонный квадратик с номером телефона и выпорхнула из машины.
И, только проехав два или три квартала, Никулин увидел, что девчонка оставила под сиденьем пластиковый пакет.
В первый момент он подумал, что она его просто забыла, и хотел вернуться к ресторану. Затем вспомнил всю сцену и понял, что она была хорошо продумана и срежиссирована. Тогда на лбу у него выступил холодный пот. Неужели в этом пакете взрывное устройство и его сейчас разнесет на части?
Он в ужасе смотрел на пакет, но ничего не происходило.
И тогда Никулин решился: он осторожно, двумя пальцами раздвинул края пакета и заглянул внутрь.
Там лежали четыре видеокассеты.
Никулин вспомнил разговор с Игорем Громыко про материалы, отснятые покойной Серебровской. Может быть, это Игорь таким замысловатым способом передает ему материалы? Но нет, очень не похоже на Игоря! Тот бы непременно принес кассеты лично и при этом выторговал бы для себя какие-то условия. Нет, здесь что-то другое!
Тем не менее он припарковался и набрал номер телестудии.
Узнав его, секретарша моментально соединила с Игорем.
– Господин Громыко? – обратился Никулин к Игорю подчеркнуто официально, чтобы сразу показать свое недовольство. – Мы с вами, кажется, прошлый раз друг друга поняли… – Громыко молчал, и Никулин взорвался: – Где эти чертовы кассеты? Ты же обещал их отдать! Сказал, что они уже у меня!
– Да… – Даже по голосу можно было понять, что Громыко покрылся холодным потом. – Да, конечно… я хотел их отдать, но…
– Так в чем же дело? – рявкнул Никулин.
– Дело в том… дело в том, что материалы… они пропали…
– Пропали? – Никулин не поверил своим ушам. – Что значит – пропали?
– Пропали – значит, пропали! – Игорь Михайлович взял себя в руки. – Они лежали в моем сейфе – и исчезли оттуда! Их кто-то украл!
«Не врет! – подумал Никулин, который по долгу службы часто сталкивался с ложью и умел ее распознавать. – Не врет, и это совсем паршиво!»
– Да что там у тебя на студии творится?! – раздраженно выпалил он и отключил телефон.
Значит, кассеты у Игоря украли. И теперь используют в сложной политической игре. Но кто за этим стоит и что потребует в обмен на материалы?
И тут Никулин вспомнил про карточку, которую дала ему хитрая красотка.
Он снова достал мобильник и набрал номер.
Ответил ему мужской голос, странно гнусавый – видимо, измененный при помощи специальной насадки.
– Я так понимаю, что вы уже получили посылку, – проговорил незнакомец. – Советую ознакомить с ней вашу хозяйку, Ольгу Васильевну. И имейте в виду – это, разумеется, копия. Оригиналы кассет находятся в безопасном месте.
– Чего вы хотите? – спросил Никулин. – Кто вы такой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– Да мне-то он зачем? – Алина пожала плечами. – Тем более его телефон все равно не отвечает…
И в это время у нее в сумочке зазвонил собственный мобильник. Алина послушала, изменилась в лице, но тут же опомнилась и проворковала в трубку что-то ласковое.
– Слушайте, – повернулась она к Надежде, – давайте уж поскорей расстанемся, а то мне некогда… Что за день сегодня, просто не квартира, а проходной двор…
Услышав сигнал домофона, Алина поспешила к двери, сняла трубку и спросила певучим, мелодичным голосом:
– Это ты, мой кролик?
– Я, я! – нетерпеливо отозвался Лампасов. – Открывай скорее!
Алина торопливо нажала на кнопку, но на ее безмятежное чело набежало облачко: нехороший голос был у Лампасова, недовольный и озабоченный. Раньше он приходил к ней в другом настроении. И нетерпение, прозвучавшее в этом голосе, было не естественным мужским нетерпением, было не желанием как можно скорее оказаться в ее постели – это было скучное нетерпение делового человека, спешащего скорее разобраться с какой-то проблемой.
Алина бросила быстрый взгляд в зеркало и осталась довольна: чудесный цвет лица, пышные рыже-каштановые волосы, забранные наверх, чтобы открыть маленькие розовые ушки, в которых сверкали крошечные бриллиантики. Однако не зря ли она старалась и тщательно наводила красоту?
Она открыла дверь, бросилась на шею своему солидному покровителю, поцеловала его, прикусив мочку уха, – обычно он от такого просто с ума сходил.
Но на этот раз Лампасов только недовольно поморщился, отстранился и проговорил, с трудом скрывая раздражение:
– Алина, ты должна мне помочь!
Алина с трудом поверила своим ушам. Что они – сговорились? Сначала Тарханов, теперь этот жирный кролик…
– С каких это пор слабая девушка должна помогать сильному и самостоятельному мужчине? – машинально сказала она, на мгновение забыв, кто стоит перед ней.
Но Лампасов посмотрел на нее таким удивленным, раздраженным и непонимающим взглядом, что она моментально опомнилась. Это не Тарханов, это действительно ее большой шанс, человек по-настоящему влиятельный и богатый, который может в корне переменить ее жизнь, поэтому она должна быть послушна и внимательна, должна угадывать все его желания еще прежде, чем он сам их осознает.
– Да, мой кролик, – пропела она, помогая ему снять пальто. – Извини, мой кролик! Чем я могу тебе помочь?
– Вот что ты должна сделать… – начал Лампасов уверенно и деловито, как будто инструктировал своего референта.
Никулин, пресс-секретарь и правая рука Ольги Васильевны Поздняковой, свернул на Греческий проспект и увидел девушку, беспомощно топтавшуюся вокруг заглохшего ярко-красного «фольксвагена». Девушка была на редкость хороша: коротенький норковый жакет открывал длинные стройные ножки, пышные рыже-каштановые волосы рассыпаны по плечам, в огромных синих глазах – очаровательная беспомощность.
Увидев «ауди» Никулина, девушка призывно замахала руками.
Никулин не смог остаться равнодушным и притормозил.
– Заглохла? – спросил он сочувственно.
– Заглохла! – подтвердила девушка, чуть не плача. – А мне непременно нужно к ресторану «Гурман», у меня там важная встреча!
Никулин оживился: копаться в чужом «фольксвагене» ему совершенно не хотелось, а подвезти такую красотку – почему бы и нет? Тем более что ресторан «Гурман» на Старом Невском находится по пути…
Он распахнул дверцу, помог девушке устроиться, невзначай прикоснувшись к округлой коленке, на что она отреагировала благосклонно. Поэтому, подъезжая к ресторану, Никулин проговорил:
– Неужели мы больше не встретимся? Дайте мне ваш телефончик, иначе мое сердце будет разбито!
– Я этого не могу допустить! – Красотка мило улыбнулась, бросила ему на колени картонный квадратик с номером телефона и выпорхнула из машины.
И, только проехав два или три квартала, Никулин увидел, что девчонка оставила под сиденьем пластиковый пакет.
В первый момент он подумал, что она его просто забыла, и хотел вернуться к ресторану. Затем вспомнил всю сцену и понял, что она была хорошо продумана и срежиссирована. Тогда на лбу у него выступил холодный пот. Неужели в этом пакете взрывное устройство и его сейчас разнесет на части?
Он в ужасе смотрел на пакет, но ничего не происходило.
И тогда Никулин решился: он осторожно, двумя пальцами раздвинул края пакета и заглянул внутрь.
Там лежали четыре видеокассеты.
Никулин вспомнил разговор с Игорем Громыко про материалы, отснятые покойной Серебровской. Может быть, это Игорь таким замысловатым способом передает ему материалы? Но нет, очень не похоже на Игоря! Тот бы непременно принес кассеты лично и при этом выторговал бы для себя какие-то условия. Нет, здесь что-то другое!
Тем не менее он припарковался и набрал номер телестудии.
Узнав его, секретарша моментально соединила с Игорем.
– Господин Громыко? – обратился Никулин к Игорю подчеркнуто официально, чтобы сразу показать свое недовольство. – Мы с вами, кажется, прошлый раз друг друга поняли… – Громыко молчал, и Никулин взорвался: – Где эти чертовы кассеты? Ты же обещал их отдать! Сказал, что они уже у меня!
– Да… – Даже по голосу можно было понять, что Громыко покрылся холодным потом. – Да, конечно… я хотел их отдать, но…
– Так в чем же дело? – рявкнул Никулин.
– Дело в том… дело в том, что материалы… они пропали…
– Пропали? – Никулин не поверил своим ушам. – Что значит – пропали?
– Пропали – значит, пропали! – Игорь Михайлович взял себя в руки. – Они лежали в моем сейфе – и исчезли оттуда! Их кто-то украл!
«Не врет! – подумал Никулин, который по долгу службы часто сталкивался с ложью и умел ее распознавать. – Не врет, и это совсем паршиво!»
– Да что там у тебя на студии творится?! – раздраженно выпалил он и отключил телефон.
Значит, кассеты у Игоря украли. И теперь используют в сложной политической игре. Но кто за этим стоит и что потребует в обмен на материалы?
И тут Никулин вспомнил про карточку, которую дала ему хитрая красотка.
Он снова достал мобильник и набрал номер.
Ответил ему мужской голос, странно гнусавый – видимо, измененный при помощи специальной насадки.
– Я так понимаю, что вы уже получили посылку, – проговорил незнакомец. – Советую ознакомить с ней вашу хозяйку, Ольгу Васильевну. И имейте в виду – это, разумеется, копия. Оригиналы кассет находятся в безопасном месте.
– Чего вы хотите? – спросил Никулин. – Кто вы такой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65