– Кто повезет? – осведомилась Кристина.
– Молчун, – сказала диспетчер, не отрывая взгляда от колонки цифр и адресов.
– Повеситься можно, – трагично закатила глаза Кристина.
– Только после работы, – без тени сочувствия ответила Галя. – И не в офисе. И не забудь, что веревка должна быть одного цвета с колготками – иначе будешь кошмарно выглядеть...
– Злые вы, – вздохнула Кристина. – Уйду я от вас. Мотальщицей на ткацкую фабрику.
– У тебя осталось три минуты, – предупредила диспетчер.
– Так ведь Молчун еще дрыхнет...
Молчун не спал. Он протянул руку и поднял с пола газету. Это была газета с бесплатными объявлениями, и Молчуна в ней интересовал раздел "Работа. Предложение". Едва он добрался до нужной страницы, как диспетчер трижды треснула кулаком по стене. Галя сидела в соседней комнате, но ей было лень подняться со стула, сделать два шага, открыть дверь и сказать: "Молчун, пора". А шефу, Гоше, было лень ставить переговорные устройства во всех комнатах. Гоша тоже был по-своему ленив. Они все тут были ленивые в этой конторе. Молчун и сам стал здесь ленивым. Это было ему непривычно и противно, вот потому он и изучал газету с объявлениями в разделе "Работа. Предложение".
– Что еще? – буркнул Молчун, просовывая голову в приоткрытую дверь.
– А ты что думаешь? – голосом профессиональной склочницы ответила Галя. – Думаешь, выиграл в лотерею круиз вокруг Европы? Черта с два, ты выиграл поездку на Юго-Запад. Девки уже готовы, так что не тормози.
– Я только в сортир схожу... – со вздохом предупредил Молчун, запихивая сложенную газету в карман куртки.
Глава 2
А вот и она. Цок-цок – каблучки по асфальту. Сумочка подрагивает в такт шагам, а шаги – быстрые и уверенные.
Семь минут – столько времени ей нужно, чтобы пройти сквер от начала до конца. Но это в светлое время суток, без спешки, наслаждаясь свежим воздухом и признаками наступившей, но еще неявной весны. В сумерках каблучки стучат по асфальту чаще. Можно уложиться в пять минут, а еще лучше – в четыре. Сразу за сквером нужно будет повернуть направо, перейти дорогу, а там уже и двенадцатиэтажный дом, там и квартира на шестом этаже, снятая на год, за четыреста рублей в месяц.
Дом и все, что рядом, – вполне спокойный спальный район. И это – довольно спокойный сквер. Здесь не шляются наркоманы и не рыщут по кустам бомжи с безумными глазами. Здесь летом допоздна гуляют мамы с детьми, круглый год целуются парочки, выбирая места поукромнее. Алена идет по скверу, и у нее не трясутся поджилки от страха. Но все же лучше миновать сквер за четыре минуты, а не за семь. Просто так, на всякий случай.
Сквер был пуст, и лишь в самом конце асфальтовой дорожки ей повстречался мужчина средних лет, застывший прямо под фонарным столбом словно статуя. Он стоял в круге света, и Алена увидела его издали, метров за двести, а потому не испугалась.
Мужчина то и дело поглядывал на часы, имея при этом вид растерянный и даже расстроенный. Алене почему-то подумалось, что под фонарным столбом ему назначили свидание, но женщина сильно запаздывает. А может, просто обманула беднягу и не придет вовсе. Бывают же такие стервы. Алена бы так ни за что не поступила. Сейчас не поступила. А раньше... Раньше она была на многое способна, но это "раньше" кончилось. Все.
Когда Алена подошла поближе, то увидела, что мужчина еще старше, чем ей показалось поначалу, – лет пятидесяти, не меньше. Он морщил лоб и смешно поджимал губы, явно нервничая и переживая. Алене даже стало жаль его. Это была ее давняя слабость – жалеть всех подряд. В детстве она даже хотела стать врачом, добрым врачом, чтобы никому не делать больно... Не получилось. Не только стать врачом не получилось. Вообще как-то странно закрутилась Аленина жизнь, и лишь в последние пару месяцев все стало более-менее ясно, просто и очевидно. Курсы секретарей-референтов – не бог весть что, но хоть какое-то реальное дело и реальная перспектива. Тем более что руководство курсов обещало помочь с трудоустройством, а значит...
– Девушка!
Это тот, под фонарем. Алена уже прошла мимо, так что пришлось обернуться. Голос у мужчины был тонкий, застенчивый. Куртка какого-то непонятного цвета. Взгляд смущенный. Его было жаль, но Алена могла понять и женщину, которая не пожелала являться на рандеву под фонарем. В этом мужчине не было перспективы, не было силы и не было обаяния. Его можно было только пожалеть.
– Девушка, сколько на ваших? – Он неуклюже вывернул свою левую руку, показывая часы. – Боюсь, мои встали, а я...
Ну точно. Он ждет здесь уже битый час, эта стерва не идет, и бедный мужичок решил с горя, что это часы у него сломались. Нет, дело не в часах.
Алена посмотрела на свои "Касио":
– На моих...
Она не договорила и изумленно перевела взгляд с циферблата маленьких электронных часиков на большой настоящий пистолетный ствол. Дуло упиралось ей под левую грудь.
– Не надо кричать, – тихим застенчивым голосом сказал мужчина. – Будете кричать, я начну нервничать и случайно нажму на курок. Вам это надо?
Алена не собиралась кричать. Что толку кричать, если сквер пуст. Да и воздух из ее легких словно выкачали в один миг. Алена неподвижно стояла под фонарем, чувствуя пистолетный ствол напротив сердца и не понимая, как этот мужчина с лицом хронического неудачника в мгновение ока оказался рядом с ней и откуда он достал свой пистолет. Куда делись разделявшие их метры? Непонятно.
Пистолетное дуло давило на ребро, но несильно. Зато внизу живота завязался холодный тяжелый узел, грозивший взорваться вязкой тошнотой...
– Что вы хотите? – выдавила из себя Алена. Разговаривать, с ним нужно разговаривать. Нужно разговаривать, потому что этим ты напоминаешь маньяку, что ты не предмет, что ты живой человек... Стоп! Какой "маньяк"? Откуда взялось это слово?! Кто сказал, что перед ней маньяк?! У него спокойные ясные глаза, тихий голос, плавные движения... Да и не ловят маньяки своих жертв под фонарями! Они выбирают темные подворотни, глухие пустыри... Дай бог, чтобы так, дай бог...
– Мы можем договориться, – это была вторая фраза, вырвавшаяся из ее тяжелых, будто накачанных новокаином в кабинете врача, губ. – Деньги в сумочке. Немного, но это все, что есть...
– Помолчи, – сказал мужчина.
Кажется, она говорила не о том, о чем нужно. А о чем же тогда говорить? Какую фразу она должна была сказать, но не сказала? "Не бейте меня? Не насилуйте меня?" Что еще может девушка сказать человеку, который тычет ей пистолетом в грудь? Алена не знала ответа на этот вопрос.
– Пожалуйста, расстегните плащ.
Он сказал "пожалуйста". Первое слово давало надежду на счастливый исход – вежливость – это же... Это же значило, что мужчина с пистолетом не конченый изверг и садист. Однако, кроме "пожалуйста", были сказаны и другие слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89