— Ставим по десять долларов.
— По рукам!
Сэм вынул деньги и отдал их Дику Стоуну. Батлер взял взаймы у кого-то из своих спутников и тоже передал их Дику.
— Жалкая ставка! — усмехнулся хозяин-ирландец и сказал Батлеру: — На этот раз вы выиграли.
Батлер взял старушку Мэри под уздцы и вывел ее во двор.
— Если я усижу на кляче больше минуты, вы проиграли, — заявил он.
— Можно мне переговорить со скотиной? — неожиданно спросил Сэм.
— Почему нельзя? Если вам больше не с кем перекинуться парой фраз, то поговорите с ней.
Снова образовались две группы. С одной стороны находились Сэм, Дик и Уилл, с другой — хозяин дома с искателями. Мулица стояла спокойно и неподвижно, словно деревянная фигурка с карусели. Сэм шепнул животному:
— Покапризничай, моя дорогая упрямица!
В тот же миг мулица выгнула спину, как кошка, высоко подскочила на месте и тяжело приземлилась вместе с Батлером. Правда, последний был уже не в седле, а на земле, рядом со старушкой Мэри. Искатели рванулись к нему на помощь, но их предводитель уже вскочил и в ярости закричал:
— Дьявольская скотина! Прикидывалась кроткой овцой, а тут вдруг взлетела ввысь как воздушный шар!
— Похоже, воздухоплавание вам ближе, нежели скачки. Деньги мои, — ухмыльнулся Сэм, пряча купюры в карман.
— К черту! Может, я чего не понял, но, кажется, вы что-то шепнули этой кляче?
— Да.
— Я этого не потерплю!
— Хо! Разве не вы тут говорили, что я могу общаться со зверем как хочу?
— Но не настраивать его против меня!
— Как раз наоборот! Все сделал для вашей же пользы. Вам остается только послушать, что я говорю мулице, и вам станет ясно, как вести себя с ней, если вы и вправду хороший всадник.
— Ладно, давайте еще раз. Ставьте ваши десять долларов!
— Охотно.
Батлер снова одолжил денег и, передав их Дику Стоуну, обратился к Сэму:
— Ну, говорите же этой мерзавке, что она должна делать!
Сэм усмехнулся и весело прокричал мулице:
— Сбрось его, моя дорогая тигрица!
Мэри с места рванула галопом, и, несмотря на все усилия Батлера, по широкой дуге понеслась к ближайшему углу хижины. Едва не воткнувшись в последний, она шарахнулась к дальнему углу, да так близко к стене, что Батлер не успел убрать правую ногу, зацепился за угол и, чтобы не переломать себе кости, сам выпрыгнул из седла и снова приземлился на землю в сидячем положении.
—Тысяча чертей! — заорал он в ярости, вскочив на ноги и потирая ушибленное колено. — Настоящая адская бестия!
— Деньги мои! — не моргнув глазом объявил Сэм и спрятал их в карман.
Растерянный Батлер повернулся к хозяину, после чего вполголоса проговорил:
— Дай мне двадцать долларов. У моих людей больше ничего нет.
— Снова спор? — с недоверием спросил ирландец. — А кто вернет мои деньги?
— Я, мерзавец, я!
— Но когда?
— Да завтра утром, дурья башка! Разве мои люди стали бы спокойно смотреть на это безобразие, если бы не были уверены, что завтра вернут не только мои деньги, но и гораздо большие.
— Две тысячи долларов этого портного?
—Конечно.
— Поосторожнее, мистер! Этот парень не так глуп, как мы думали.
— Чепуха! Просто ему повезло.
— Со стрельбой — да, а вот с мулицей, пожалуй, нет.
— Это старая цирковая кляча, которую он где-то прикупил за пару долларов. Все это случайность. Просто эта гадюка дрессированная. А теперь давай сюда деньги. Я должен вернуть хоть эти доллары!
Пока ирландец ходил за деньгами, Батлер крикнул Сэму Хокенсу:
— Спорим еще раз!
— Ладно, но в последний раз.
— Согласен. По двадцать!
Сэм кивнул, а Батлер заверил его, что теперь мулице ничего не удастся сделать. Искатель сел в седло, крепко взял Мэри за поводья как можно ближе к морде и сдавил бедняжку шенкелями, прислушиваясь, что же на этот раз скажет старик своей кляче. Малыш спокойно произнес:
— Покатай его, моя дорогая артистка!
Мулица тотчас присела и начала кататься по земле, словно на роликах.
Неудачливому Батлеру ничего не оставалось, как поскорее освободиться от стремян. Едва почувствовав себя неуправляемой, Мэри подпрыгнула и с торжествующим ржаньем кинулась к хозяину, чтобы уткнуться мордой в его плечо.
Батлер медленно поднялся с земли и ощупал себя, словно проверяя, все ли на месте. Он был в ярости от многократного позора, хотя изо всех сил пытался скрыть это. Все его тело ныло и болело. Еще бы: оказаться под Мэри — все равно что попасть под каток!
— Хотите еще раз поспорить? — осведомился у него Сэм Хокенс.
— Катитесь к дьяволу вместе с клячей!
— С дьяволом у меня нет никаких дел, поэтому, мистер Батлер, я отправлюсь туда, куда захочу.
— В Прескотт?
— Да.
— Сегодня?
— Нет. Сегодня останусь здесь, в Сан-Ксавьер-дель-Бак.
— Успели найти, где заночевать?
— Нет. Это ни к чему. Буду спать на свежем воздухе.
— А перекусить?
— Мы полагали, что здесь что-нибудь перехватим.
— Со жратвой тут проблемы — вся кончилась. Накормят вас сытно только при одном условии: если вы будете нашими гостями. Так что будьте благоразумны и принимайте наше приглашение.
— Не откажусь. Когда вы будете обедать?
— Когда мясо привезут. Я сообщу вам.
На этом споры закончились и обе стороны разошлись.
— Ты провернул чудное дельце! — обратился к Сэму Дик Стоун. — Жаль, что мне не удалось поучаствовать.
— Нет нужды — я поделюсь, если не ошибаюсь. Будем и дальше «портными», хи-хи-хи!
— Итак, двенадцать искателей. Дрянная компания, особенно к ужину.
— Приглашение их нам не нужно — провианта в седельных сумках нам хватит на целый день, как раз до Тусона. Но у меня есть хорошая идея: мы схватим их всех без борьбы.
— Каким образом?
— Скоро поймешь.
— По-моему, лучше делать ноги отсюда, да поскорее. Слишком опасно. Они наверняка уже решили, как отобрать твои деньги. Сам знаешь, церемониться не станут. Для того нас и пригласили отобедать.
— Ты прав как никогда, но это им боком выйдет. Бояться нечего — их легко обвести вокруг пальца. Считать нас портными, нас — Троицу!
— Сначала они что-то заподозрили и вроде узнали…
— А этот Батлер даже осматривал ваши головы. Если бы он добрался и до моей башки, недолго бы сомневался, хи-хи-хи! Ни один адвокат не рискнул бы оспаривать мое право на обладание собственными волосами вместе с кожей, которые были при мне с самых малых лет, пока дюжина пауни не срезали их с моей макушки. Потом в Текании я купил парик, стоивший мне трех толстых связок бобровых шкурок, если не ошибаюсь. Жаловаться мне незачем — новая шевелюра лучше, чем старая, особенно летом. Ведь ее можно снять, когда пот прошибает, или причесаться, не скобля башку. А потом, если вдруг краснокожим захочется снять мой скальп еще раз, я их уважу — отдам без сожаления, хи-хи-хи!
— Только идиот мог поверить, — вставил Уилл Паркер, — что мы у Гилы будем ловить бобров и гризли!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111