Но хватит обо мне. Поговорим о вас. Чем вы так поразили Алисию Клейтон? Она с таким энтузиазмом рекомендовала именно вас.
На этот вопрос Джек отвечать не стал.
— А вы откуда ее знаете?
— По университету. Тогда мы еще не дружили, но обе были отличницами и занимались в группе для продвинутых студентов. После университета она уехала преподавать в колледже, но недавно вернулась, и мы с ней сошлись и часто видимся. Я рассказала ей о своей проблеме, и она дала мне ваш телефон. — Надя нерешительно взглянула на Джека. — Она сказала, что вам можно доверить даже свою жизнь.
Надеюсь, она не вдавалась в подробности, подумал Джек.
— А что, ваша жизнь в опасности?
— Нет. Но она так это сказала... Что же вы все-таки для нее сделали?
— Уверен, Алисия сама посвятит вас во все подробности, если захочет.
— Да в том-то и дело, что она не хочет. Что-то с ней стряслось на прошлое Рождество — вот все, что я знаю, — улыбнулась Надя. — Еще она говорила, что вы не из болтливых, и теперь я вижу, что это правда.
Беседовать с Надей было приятно, но Джеку не терпелось перейти к сути дела.
— Чем же я могу быть вам полезен?
— Это касается моего шефа.
Только не сексуальные домогательства, подумал Джек. С откровенным хамом он еще может справиться, но всякие косвенные намеки и провокационное поведение — дело слишком скользкое.
— Это ваш главный врач?
— Нет. Клиника открыта при больнице, и я работаю здесь на общественных началах.
— Колете больным инсулин?
— Нет. Этим занимаются сестры. Я заполняю карты, определяю, насколько повреждены органы, назначаю лечение. Здесь лечатся в основном бродяги. Представьте, каково приходится бездомному диабетику, — негде хранить инсулин, невозможно контролировать уровень сахара в крови, нет денег на одноразовые шприцы.
Да, несладко, подумал Джек. Теперь он понял, что объединяет этих двух женщин. Алисия руководила детской клиникой для больных СПИДом в Сент-Винсенте, всего в нескольких кварталах отсюда.
— Моя основная работа — я получила ее всего две недели назад — в фармацевтической компании «ГЭМ-Фарма». Слышали о такой?
Джек покачал головой. «Мерк» и «Пфайзер» — этих он знал, но какая-то ГЭМ...
— Это небольшая компания, — продолжала Надя. — Они занимаются производством и продажей самых распространенных лекарств — антибиотиков, таблеток от давления — в общем, всего того, что есть в любой домашней аптечке. Но в отличие от большинства подобных компаний они пытаются вести самостоятельные исследования, правда в небольшом объеме. Для этого меня и взяли.
— Не прошло и двух недель, а шеф уже донимает вас?
— Нет, кто-то донимает его. Во всяком случае, мне так кажется.
Слава богу, подумал Джек. Никаких сексуальных игр.
— А отчего вам так кажется?
— Я видела, как он спорил с каким-то человеком в офисе компании. Они стояли далеко, и я не слышала, о чем идет речь, но тот человек в бешенстве толкнул шефа и выскочил вон.
— Это был работник фирмы?
— Нет, но его лицо показалось мне знакомым. Потом я весь день пыталась вспомнить, кто это, и, наконец, меня осенило. Милош Драгович!
Так-так-так, подумал Джек. Совсем недавно к нему обратился еще один пострадавший от Драговича. Два клиента интересуются Драговичем почти одновременно. Популярная личность.
Надя внимательно посмотрела на Джека. Она по-своему истолковала его молчание.
— Не может быть, чтобы вы о нем не слышали.
— Да нет, слышал. Кто же не знает пройдоху серба?
Именно так окрестила Милоша Драговича газета «Пост» пару лет назад. И он вполне соответствовал прозвищу. Ему неоднократно предъявлялись обвинения в незаконной торговле оружием, вымогательстве, сводничестве и даже в убийстве, но он всякий раз выходил сухим из воды. Одетый с иголочки завсегдатай закрытых ресторанов и модных ночных клубов, где он был на дружеской ноге со всеми знаменитостями, Милош Драгович стал новым Джоном Готти, сменив этого мафиозного франта на городской ярмарке шика.
— Вы уверены, что это был он? — спросил Джек.
— Абсолютно. Я нашла старый номер «Нью-Йорка» с его фотографией на обложке. Милош Драгович — его ни с кем не спутаешь.
— И он напрягает вашего босса. Как вы думаете, почему?
— Именно это я и хотела бы узнать.
— Ну, раз ваш босс работает в фармацевтической компании...
— Он один из ее владельцев.
— Не надо большого ума, чтобы догадаться, что здесь попахивает криминалом. Почему бы вам не сообщить в полицию, что пройдоха серб наехал на вашего шефа?
— У Драговича может быть на него компромат, что-то такое, что он использует для шантажа. Возможно, он уже втянул беднягу в какое-то темное дело. Мне бы не хотелось, чтобы он как-то пострадал или угодил за решетку.
Джек заметил, что, когда Надя говорит о своем шефе, с которым не проработала и месяца, голос у нее как-то меняется, а в глазах появляется особый блеск. Возможно, их связывает не только работа.
— И кто же он, этот ваш шеф, о котором вы так печетесь?
Надя в нерешительности закусила верхнюю губу и пожала плечами:
— Черт, если я уже столько вам выложила, нет смысла скрывать его имя. Это доктор Люк Монне.
— Тезка известною художника?
— Произносится так же, но пишется с двумя "н".
Ну вот, подумала Надя, я все и выболтала. Только бы потом не пожалеть.
Меньше всего на свете Надя хотела бы, чтобы у доктора Монне начались неприятности. Поэтому она и обратилась к Наладчику Джеку.
Спокойно, приказала она себе. Алисия сказала, что этому человеку можно доверять. А доверие Алисии Клейтон не так-то легко заслужить.
После восторженного отзыва Алисии она ожидала увидеть внушительного вида мужчину, высокого и атлетически сложенного. Но человек, потягивающий кофе за ее столом, не представлял собой ничего особенного — тридцать с небольшим, приятная, но совсем не впечатляющая внешность, темные волосы, карие глаза, непринужденные манеры. Одет как сотни мужчин, которых она ежедневно встречает на улице. В общем, полная заурядность.
Человек, которому я доверяю свою жизнь, должен быть похож на Клинта Иствуда или Арнольда Шварценеггера, подумала Надя. А не на героев Кевина Костнера, молодых и неприметных.
Но потом она вспомнила слова Алисии: «Пусть тебя не вводит в заблуждение его скромная внешность — кусается он гораздо лучше, чем лает».
— Сдается мне, он для вас не просто шеф, — заметил Джек.
Надю задела бесцеремонность этого замечания. Неужели так заметно? Она небрежно пожала плечами:
— Мы давно знакомы. Он преподавал у нас на медицинском факультете.
— Тот самый профессор, который говорил, что за стероидами будущее?
Она кивнула, с удовольствием отметив, что от него ничего не ускользает.
— Это благодаря ему я стала заниматься эндокринологией.
Джек внимательно посмотрел на нее, как бы говоря:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
На этот вопрос Джек отвечать не стал.
— А вы откуда ее знаете?
— По университету. Тогда мы еще не дружили, но обе были отличницами и занимались в группе для продвинутых студентов. После университета она уехала преподавать в колледже, но недавно вернулась, и мы с ней сошлись и часто видимся. Я рассказала ей о своей проблеме, и она дала мне ваш телефон. — Надя нерешительно взглянула на Джека. — Она сказала, что вам можно доверить даже свою жизнь.
Надеюсь, она не вдавалась в подробности, подумал Джек.
— А что, ваша жизнь в опасности?
— Нет. Но она так это сказала... Что же вы все-таки для нее сделали?
— Уверен, Алисия сама посвятит вас во все подробности, если захочет.
— Да в том-то и дело, что она не хочет. Что-то с ней стряслось на прошлое Рождество — вот все, что я знаю, — улыбнулась Надя. — Еще она говорила, что вы не из болтливых, и теперь я вижу, что это правда.
Беседовать с Надей было приятно, но Джеку не терпелось перейти к сути дела.
— Чем же я могу быть вам полезен?
— Это касается моего шефа.
Только не сексуальные домогательства, подумал Джек. С откровенным хамом он еще может справиться, но всякие косвенные намеки и провокационное поведение — дело слишком скользкое.
— Это ваш главный врач?
— Нет. Клиника открыта при больнице, и я работаю здесь на общественных началах.
— Колете больным инсулин?
— Нет. Этим занимаются сестры. Я заполняю карты, определяю, насколько повреждены органы, назначаю лечение. Здесь лечатся в основном бродяги. Представьте, каково приходится бездомному диабетику, — негде хранить инсулин, невозможно контролировать уровень сахара в крови, нет денег на одноразовые шприцы.
Да, несладко, подумал Джек. Теперь он понял, что объединяет этих двух женщин. Алисия руководила детской клиникой для больных СПИДом в Сент-Винсенте, всего в нескольких кварталах отсюда.
— Моя основная работа — я получила ее всего две недели назад — в фармацевтической компании «ГЭМ-Фарма». Слышали о такой?
Джек покачал головой. «Мерк» и «Пфайзер» — этих он знал, но какая-то ГЭМ...
— Это небольшая компания, — продолжала Надя. — Они занимаются производством и продажей самых распространенных лекарств — антибиотиков, таблеток от давления — в общем, всего того, что есть в любой домашней аптечке. Но в отличие от большинства подобных компаний они пытаются вести самостоятельные исследования, правда в небольшом объеме. Для этого меня и взяли.
— Не прошло и двух недель, а шеф уже донимает вас?
— Нет, кто-то донимает его. Во всяком случае, мне так кажется.
Слава богу, подумал Джек. Никаких сексуальных игр.
— А отчего вам так кажется?
— Я видела, как он спорил с каким-то человеком в офисе компании. Они стояли далеко, и я не слышала, о чем идет речь, но тот человек в бешенстве толкнул шефа и выскочил вон.
— Это был работник фирмы?
— Нет, но его лицо показалось мне знакомым. Потом я весь день пыталась вспомнить, кто это, и, наконец, меня осенило. Милош Драгович!
Так-так-так, подумал Джек. Совсем недавно к нему обратился еще один пострадавший от Драговича. Два клиента интересуются Драговичем почти одновременно. Популярная личность.
Надя внимательно посмотрела на Джека. Она по-своему истолковала его молчание.
— Не может быть, чтобы вы о нем не слышали.
— Да нет, слышал. Кто же не знает пройдоху серба?
Именно так окрестила Милоша Драговича газета «Пост» пару лет назад. И он вполне соответствовал прозвищу. Ему неоднократно предъявлялись обвинения в незаконной торговле оружием, вымогательстве, сводничестве и даже в убийстве, но он всякий раз выходил сухим из воды. Одетый с иголочки завсегдатай закрытых ресторанов и модных ночных клубов, где он был на дружеской ноге со всеми знаменитостями, Милош Драгович стал новым Джоном Готти, сменив этого мафиозного франта на городской ярмарке шика.
— Вы уверены, что это был он? — спросил Джек.
— Абсолютно. Я нашла старый номер «Нью-Йорка» с его фотографией на обложке. Милош Драгович — его ни с кем не спутаешь.
— И он напрягает вашего босса. Как вы думаете, почему?
— Именно это я и хотела бы узнать.
— Ну, раз ваш босс работает в фармацевтической компании...
— Он один из ее владельцев.
— Не надо большого ума, чтобы догадаться, что здесь попахивает криминалом. Почему бы вам не сообщить в полицию, что пройдоха серб наехал на вашего шефа?
— У Драговича может быть на него компромат, что-то такое, что он использует для шантажа. Возможно, он уже втянул беднягу в какое-то темное дело. Мне бы не хотелось, чтобы он как-то пострадал или угодил за решетку.
Джек заметил, что, когда Надя говорит о своем шефе, с которым не проработала и месяца, голос у нее как-то меняется, а в глазах появляется особый блеск. Возможно, их связывает не только работа.
— И кто же он, этот ваш шеф, о котором вы так печетесь?
Надя в нерешительности закусила верхнюю губу и пожала плечами:
— Черт, если я уже столько вам выложила, нет смысла скрывать его имя. Это доктор Люк Монне.
— Тезка известною художника?
— Произносится так же, но пишется с двумя "н".
Ну вот, подумала Надя, я все и выболтала. Только бы потом не пожалеть.
Меньше всего на свете Надя хотела бы, чтобы у доктора Монне начались неприятности. Поэтому она и обратилась к Наладчику Джеку.
Спокойно, приказала она себе. Алисия сказала, что этому человеку можно доверять. А доверие Алисии Клейтон не так-то легко заслужить.
После восторженного отзыва Алисии она ожидала увидеть внушительного вида мужчину, высокого и атлетически сложенного. Но человек, потягивающий кофе за ее столом, не представлял собой ничего особенного — тридцать с небольшим, приятная, но совсем не впечатляющая внешность, темные волосы, карие глаза, непринужденные манеры. Одет как сотни мужчин, которых она ежедневно встречает на улице. В общем, полная заурядность.
Человек, которому я доверяю свою жизнь, должен быть похож на Клинта Иствуда или Арнольда Шварценеггера, подумала Надя. А не на героев Кевина Костнера, молодых и неприметных.
Но потом она вспомнила слова Алисии: «Пусть тебя не вводит в заблуждение его скромная внешность — кусается он гораздо лучше, чем лает».
— Сдается мне, он для вас не просто шеф, — заметил Джек.
Надю задела бесцеремонность этого замечания. Неужели так заметно? Она небрежно пожала плечами:
— Мы давно знакомы. Он преподавал у нас на медицинском факультете.
— Тот самый профессор, который говорил, что за стероидами будущее?
Она кивнула, с удовольствием отметив, что от него ничего не ускользает.
— Это благодаря ему я стала заниматься эндокринологией.
Джек внимательно посмотрел на нее, как бы говоря:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95