– Это очень разумное решение, Диона. Надеюсь, в вашем огромном багаже найдется что-нибудь, в чем вы могли бы отправиться на верховую прогулку? Предлагаю вам завтра утром присоединиться к нам с Родериком, а затем вы можете начать объезжать моих лошадей.
Диона во все глаза глядела на маркиза. Ей показалось, что она ослышалась.
И вдруг, с восхищенным возгласом, она захлопала в ладоши от радости.
– Неужели вы действительно меня приглашаете? – не веря своим ушам, переспросила девушка. – У меня есть с собой амазонка, но боюсь, это не совсем то, что нужно…
– Вас никто не увидит, кроме лошадей, – возразил маркиз, – а они, я уверен, не будут возражать против вашего костюма.
Диона улыбнулась и спросила:
– В котором часу вы завтракаете? Обещаю, что не просплю!
– В восемь, – ответил маркиз. – Ну, а если проспите – пеняйте на себя! Мы с Родериком вынуждены будем уехать без вас.
Он сказал это в шутку, но Диона, приняв слова маркиза всерьез, горячо запротестовала:
– Да как вы можете! Я буду готова в шесть, лишь бы вы не уехали без меня…
– В этом нет никакой нужды, – заметил маркиз. – Просто предупредите миссис Фильдинг, в котором часу она должна вас разбудить.
– Ну конечно! – воскликнула Диона. – Я совсем о ней забыла. Дело в том, что дома мне самой приходилось себя будить…
Вот и еще один ключик к разгадке, с удовольствием отметил про себя маркиз. Значит, дома у нее было не так уж много слуг.
В то же время, вспоминая, как Диона вела себя за обедом, как ловко брала многочисленные блюда, которые подносил ей лакей, маркиз не мог не признать, что эта девушка явно привыкла к тому, чтобы ее обслуживали.
Выбирая то или иное вино, она делала это, не задумываясь, с таким видом, словно у нее есть свои излюбленные сорта, и ей не надо решать, что именно пить.
Эти и многие другие мелочи в поведении Дионы за обедом заставили маркиза провести остаток вечера погруженным в глубокое раздумье о том, кем на самом деле является его гостья.
Лежа в своей широкой постели и устремив сосредоточенный взгляд в потолок, маркиз был вынужден признать, что эта простая на вид, бесхитростная девушка задала ему загадку потруднее тех, с которыми он сталкивался до сих пор. И, надо признаться, загадка эта была не лишена очарования!
Одновременно маркиза мучила мысль, каким образом он может дать Дионе работу. Ведь это, в свою очередь, породит массу проблем, над которыми не худо было бы подумать заранее.
Не может же он в самом деле одновременно платить ей за то, что она ухаживает за его лошадьми и собаками, и в то же время приглашать к своему столу, как, например, сегодня!
Если Диона и в самом деле поступит к нему в услужение в качестве, как она выражается, «псарницы» (чему, наверное, был бы несказанно рад Родерик, поскольку таким образом он мог бы выиграть конкурс), она не сможет жить в «Большом доме», то есть здесь, в Ирчестер-парке.
Маркиз был убежден, что мысли об этом еще не приходили Дионе в голову, но они придут рано или поздно, и что она тогда будет делать?
Пока же маркиз был абсолютно уверен лишь в одном – все, что произошло с Дионой сегодня, так или иначе связано с Сириусом. Именно поэтому девушка очутилась здесь, в его доме.
До настоящего времени маркизу ни разу не случалось встречаться с женщиной, внимание которой во время беседы с ним было бы целиком поглощено ее любимой собакой. Напротив – все светские знакомые дамы маркиза с радостью дарили его этим вниманием, порой забывая об элементарной вежливости по отношению к другим мужчинам.
При этом они изредка прибегали к избитым приемам – придвигались поближе, потому что в таком положении их шеи выглядели наилучшим образом, закатывали глаза к небу – якобы для того, чтобы посмотреть на звезды, а на самом деле чтобы подчеркнуть свою утонченность и возвышенность чувств.
У Дионы же, напротив, все выходило естественно. Каждый ее жест был исполнен подлинного изящества и достоинства и вместе с тем вовсе не претендовал на то, чтобы привлечь внимание маркиза.
Объявив, что хотела бы пораньше лечь спать, девушка протянула руку маркизу со словами:
– От всего сердца благодарю вас, милорд, за вашу несказанную доброту! Я до конца своих дней не забуду сегодняшний вечер…
Маркиз ожидал, что она добавит «проведенный в вашем обществе» – на ее месте так поступила бы любая другая женщина. Однако, к его изумлению, Диона закончила фразу иначе:
– Я в восторге от вашего дома и надеюсь завтра познакомиться с ним поближе, а также от изысканного обеда, которым вы меня угостили!
– Рад слышать, что я смог доставить вам удовольствие, – как и подобает, ответил маркиз.
– Сириус тоже должен поблагодарить вас!
Она бросила собаке команду, и далматинец послушно присел на задние лапы.
– Скажи «спасибо», Сириус! – строго приказала Диона, и пес поклонился.
– Изумительно! – восхитился маркиз. – Я вижу, что ваша собака отменно воспитана, и ее благодарность, без сомнения, искренна.
– Так же, как и моя, – добавила Диона.
Она улыбнулась, но в этой улыбке не было и намека на флирт или желание понравиться – только безыскусственная простота, которая, казалось, унесла прочь страхи, снедавшие девушку в тот момент, когда она впервые переступила порог Ирчестер-парка.
Затем, обернувшись к Родерику, Диона присела в реверансе и пожелала молодому человеку спокойной ночи. Все трое вышли из гостиной в холл и у подножия лестницы остановились.
Здесь их маршрутам суждено было разделиться. Диона снова присела в реверансе перед джентльменами и, словно шаловливый ребенок, побежала вверх по лестнице в сопровождении Сириуса.
Достигнув верхней ступеньки, Диона обернулась и помахала рукой маркизу и Родерику. В этом жесте, как и во взгляде девушки, не было ничего интимного. Так обычно делают дети, прощаясь со взрослыми.
И вот она уже бежит по коридору, а верный Сириус трусит рядом со своей юной хозяйкой…
– Она – само совершенство! – воскликнул Родерик. – Ах, дядя Ленокс, я не могу дождаться той минуты, когда ее увидит сэр Мортимер. Представляю себе, как вытянется его физиономия!
Маркиз ничего не сказал в ответ.
Возвращаясь в гостиную, он недовольно хмурился.
По какой-то неведомой ему самому причине мысль о том, что существо столь юное и неискушенное, как Диона, предстанет перед пресыщенным взором сэра Мортимера Уотсона и его судей, вызывала у маркиза глухое раздражение.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Саймон вошел в комнату для завтрака, где его отец уже восседал во главе стола.
Накладывая себе на тарелку многочисленные кушанья с серебряных блюд, молодой человек спросил:
– Есть ли какие-нибудь известия от Дионы?
Сэр Хереворд ответил не сразу. Скривив губы, он недовольно пробурчал:
– Проголодается – вернется!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44