– Когда-нибудь я докажу тебе, – сказала ма­дам Бертин. – Я докажу, как Франция легко может одержать победу там, где Америка при­знает свое поражение. Вы, молодежь, думаете, что постигли науку обольщения. Фи! Францу­женки всегда управляли миром – через своих мужчин, разумеется.
– Если дело пошло на спор, то я ставлю на Кейт, – сказал Эди.
– Милый, в наших рядах прибыло, – засмея­лась Кейт. – Лулу придется раскошелиться.
– А вот я не уверен в том, что не поддержи­ваю Лулу, – заметил Виктор. – В ней что-то есть, как во всех этих француженках. Я уже го­ворил вам. Дело не в чертах лица и не в фигуре, а в чем-то другом.
– В их одежде, – ответила мадам Бертин.
От возбуждения ее голос почти поднялся до крика.
– Мне бы хотелось посмотреть на это сорев­нование, – вступил Чак. – Хотя я и не согла­сился бы быть судьей.
– Но вы им будете, – внезапно произнесла Кейт, сверкнув глазами. – И еще Корни, и Эди, и Виктор. Мы заставим Виктора пода­виться собственными словами.
– Что ты задумала? – с интересом спросил Виктор.
– Мы устроим конкурс, здесь и сейчас, – ответила Кейт. – Сегодня вечером я из кожи вон вылезу, чтобы выглядеть как нельзя луч­ше. Увидите, на что я способна. А что касает­ся тебя, Лулу, то вот твоя жертва! Сделай из нее все, на что ты способна. – И Кейт указа­ла пальцем на Зарию, к изумлению и негодова­нию последней. Потом добавила с горделивым блеском в глазах: – Вот она. Что ж, Лулу, до­кажи свои слова! Сделай ее красивой!
– Нет! – поспешила возразить Зария. – Я не хочу в этом участвовать.
– Не надо артачиться, – сказал Виктор. – Ведь это всего лишь шутка. Надо же нам как-то убить время. Позвольте Лулу сделать все, что она может… или не может. Если, конечно, она согласна. Что ты на это скажешь, Лулу?
Зария почувствовала на себе взгляд мадам Бертин, которым та окинула ее с головы до ног, словно раздевая ее жалкое, худенькое тело. К полному изумлению девушки, мадам Бертин согласно кивнула:
– Хорошо! Пусть будет так. Я отвечаю за свои слова. Каковы ставки?
– Сто долларов? – предложил Эди Мор­ган. – Или двести?
– Пятьсот, – ответила мадам Бертин. – Во столько это мне обойдется. Кроме того, я на­стаиваю на тайном голосовании. Никто не бу­дет знать, чьи голоса были в пользу той или дру­гой девушки. Принимается?
– Да, – коротко согласился Эди Морган. – Только без обмана, Кейт! Я не собираюсь в те­чение шести месяцев выдерживать твои исте­рики, если проголосую против тебя.
– Только попробуй, и я тебя задушу! – сказа­ла Кейт. – Это относится и к вам, Чак, – доба­вила она, вскинув голову в откровенно обольс­тительном жесте.
– Я постараюсь быть столь же объективен, как, я надеюсь, будет мистер Морган, – отве­тил Чак.
– Но, послушайте, пожалуйста! Я не хочу в этом участвовать, – еле слышным голосом взмолилась Зария.
– Ну же, где ваш спортивный азарт? – при­нялась увещевать ее Кейт. – Это всего лишь шутка. Мне нужен предлог для того, чтобы одеться как следует. И от Лулу не убудет от­крыть парочку чемоданов. Их и так слишком много.
– Нам они понадобятся, – сказала мадам Бертин. Сузив глаза, она все еще разглядывала Зарию. Девушка чувствовала себя так, словно ее рассматривали под микроскопом.
– Мне бы не хотелось в этом участвовать, – с отчаянием в голосе повторила она, моля глаза­ми Чака о помощи.
Но он в ответ только улыбнулся:
– Мадам Бертин очень знаменита. Любая де­вушка с радостью ухватилась бы за такую воз­можность.
Все были против нее. Зария была для них лишь игрушкой. Что бы она ни сказала или ни сделала – ничто не могло заставить их отказаться от предстоящего развлечения. Она с от­чаянием вздохнула.
– За суд Париса, – провозгласил Виктор, поднимая бокал. – Ведь это тот парень, кото­рый подарил яблоко самой красивой девушке? Не слишком роскошный приз!
– На самом деле яблоко было золотым, – за­метил Чак.
– Это, конечно, меняет дело, – ответил Вик­тор. – Но все равно, думаю, девушка была бы больше довольна, если бы оно было усыпано бриллиантами.
– Ты неглуп, – сказала Кейт. – Лично для меня бриллианты – самый лучший подарок в любое время суток и года.
Зария готова была разрыдаться: такой она чувствовала себя одинокой и покинутой. Еще утром она считала, что у нее есть на кого опе­реться, потому что рядом был Чак. Прошлой ночью, уже засыпая, она думала о его обещании заботиться о ней, о теплоте его рук, взгляде се­рых глаз. Они, казалось, заверяли ее, что она может безоговорочно довериться ему.
Сейчас она его потеряла. Им завладела Кейт, и у нее не осталось никого, к кому можно было бы обратиться за помощью или советом.
Мадам Бертин встала, отодвинув кресло.
– Увы! Мне пора, – сказала она. – Надо спланировать нашу кампанию. Сегодня вече­ром вас ждет большой сюрприз. И тогда вы ска­жете мне: «Лулу, ты очень умная, даже мудрая женщина. А Кейт, бедная Кейт, она всего лишь хорошенькая куколка!»
Кейт издала короткий визгливый смешок.
– Поживем – увидим, – сказала она. – Мо­гу только заверить тебя, Лулу, что я тебя не бо­юсь. – И, сузив глаза, она повернулась к Чаку:– А как по-вашему, мне есть чего бояться? – тихо спросила она.
Зария с грохотом отодвинула стул. Она не могла дольше выносить этого. Ей хотелось во весь голос прокричать Чаку те слова, которые она подслушала утром, сообщить, какая в них таилась угроза. Но внезапно она с отчаянием поняла, что Чак, скорее всего, не поверит ей.
Сколько переменилось со вчерашнего вече­ра! Он может подумать, что она ревнует его, и посмеяться над ее слишком бурным вообра­жением.
– Пойдемте со мной, Зария, – по-француз­ски скомандовала ей мадам Бертин и добавила по-английски: – Нам надо многое успеть. На­до доказать этим глупым людям, что, сколько бы они ни знали обо всем остальном, они ниче­го не понимают в женщинах. Пойдемте!
Она вышла, и Зария послушно пошла за ней следом. Уходя, она даже не взглянула на Чака. Он не ответил на ее призыв о помощи, поэтому ничто больше не имело значения.
Они спустились в каюту мадам Бертин. Это была самая большая каюта на яхте, с двумя кро­ватями, дверью в ванную комнату и множест­вом зеркал, в которых одновременно в разных ракурсах отразилось то жалкое существо, которое представляла из себя Зария.
– Присаживайтесь, крошка, и дайте мне как следует посмотреть на вас, – сказала мадам Бертин, закрывая дверь.
– Пожалуйста, мадам, шутка зашла слишком далеко, – умоляюще произнесла Зария. – По­звольте, я пойду к себе и скажусь больной. Они извинят меня, и вам не придется тратить на ме­ня силы и время. Все равно я только посрамлю вас. У вас нет ни малейшего шанса на успех.
– Зачем так говорить? – воскликнула Лулу Бертин. – Разве вы не верите, что одежда мо­жет совершенно изменить женщину?
– Верю. Но для этого в женщине должно быть хоть что-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54