– Да, они выглядят как персонажи дешевого фильма, – согласился Чак. – Однако не стоит о них думать. Для вас главное – сохранять спокойствие и делать все, что они скажут. В конце концов, именно за это вам и платят.
У нее было такое чувство, что он намеренно упрощает ситуацию. Но она была так испугана, что в поисках душевного равновесия готова была ухватиться за соломинку.
– Может быть, когда мы приедем в Алжир, мистер Морган и мисс Гановер нас оставят, – с надеждой произнесла Зария.
– Сомневаюсь. Сильно сомневаюсь, – сказал Чак. Он смотрел на море. С того места, где она сидела, Зария видела его профиль, четко вырисовывающийся на фоне голубого неба. В этом человеке было что-то сильное и решительное. Она подумала, что он всегда сумеет поступить по-своему, какие бы препятствия ни преградили ему путь. Внезапно перед глазами Зарии встала Кейт, как она наклонилась к нему через стол, как обольстительно полуприкрыла голубые глаза темными ресницами.
– Кейт – девушка Эди Моргана, – произнесла Зария вслух.
– Кто вам об этом сказал? – улыбаясь поинтересовался Чак.
– Она сама. Она сказала, что это длится уже два года.
– Довольно долго и для нее, и для него, – заметил Чак.
– В каком смысле?
– Я хочу сказать, что Кейт Гановер не из тех, кто отличается постоянством. Сегодня здесь, завтра там. Должно быть, я недооценивал Эди Моргана.
– Не понимаю, как мистер Вирдон может интересоваться подобными людьми, – недоуменно сказала Зария.
– А что, все археологи, которых вы знали, были очень респектабельны? – спросил Чак.
Зария вспомнила своего отца и отвернулась.
– Нет, если дело касалось женщин, – сказала она. – Но их друзья-мужчины обычно интересовались тем же, чем и они сами.
– Вы забываете, что Вирдон – американский магнат. Уверен, что Эди Морган может поговорить с ним о крупном бизнесе.
– Да, наверное, – согласилась Зария. Она чувствовала, как все ее сомнения и страхи исчезают от легкого, спокойного отношения Чака ко всему, что ей казалось таким странным и фантастичным.
– Послушайте, – внезапно сказал он. – Вам надо полежать. Принести вам кресло или вы ляжете у себя в каюте?
– Мне так удобно, – поспешно возразила Зария.
– Вовсе нет, – сказал он. – Трудно отдыхать, сидя в таком положении. Я же о вас забочусь. Разве вы не видите?
– Да, разумеется, – ответила она, вспомнив, что так полагается по роли. – Если не возражаете, я посижу здесь.
Он поднялся и пошел за креслом. Возвратился он с креслом, подушкой и пледом.
– Иначе вы замерзнете, не спорьте, – сказал он. – Люди с такой комплекцией должны принимать дополнительные меры, чтобы согреться. Им необходимы шерсть, грелки и дорогие меха.
Она рассмеялась, но послушно села в кресло, и он укрыл ей ноги. Хотя она ни капельки не замерзла, ей сразу стало тепло и уютно.
– К тому времени, как мы попадем в Алжир, вы должны быть такой же толстой, как все арабские домохозяйки. Ни один мусульманин на вас и не взглянет, если вы не изменитесь. Он сочтет, что доход от вас не оправдает затраты.
Чак говорил весело, стараясь вызвать у нее улыбку. Тем не менее Зария с отчаянием подумала, что на нее в любом случае никто не обратит внимания. Она очень четко осознала разницу между собой и Кейт, когда разбирала те прелестные вещицы, которые лежали в чемоданах у американки. Раза два она поймала свое отражение в зеркалах, которые висели на стенах каюты, и содрогнулась от вида своего заостренного носа, выпирающих скул, резкой линии подбородка. Почему ее лицо не такое округлое и гладкое, как у Кейт? Почему руки у нее грубые, костлявые и сухие, а не теплые, мягкие и пухлые, как у других женщин?
– Вы снова выглядите несчастной, – внезапно проговорил Чак. – Выбросьте из головы все то, о чем вы сейчас думаете. От таких мыслей нет никакой пользы.
Она изумленно повернулась к нему, не предполагая такой чуткости с его стороны.
– Я думала о Кейт, – призналась она.
– И, бьюсь об заклад, сравнивали себя с ней, – сказал он.
– Да, – проговорила она.
– Хотите быть похожей на нее?
Зария кивнула.
– Наверное, все женщины одинаковы, – сказал он. – Они всегда недовольны своей внешностью. Кейт – девушка, которая добилась успеха и не преминула похвастаться им перед вамb, чтобы вы, не дай Бог, не упустили этот факт из виду.
Он замолчал, повернулся к Зарии и, к ее удивлению, снял очки. Его серые глаза смотрели на нее очень по-доброму.
– Вы похожи на неоперившегося птенца, – продолжал Чак. – Он вывалился из гнезда, а у него еще не отросли крылья. Когда я увидел вас, то сразу понял, что вы растеряны и одиноки. Может быть, в действительности все было совсем не так, но у меня появилось такое чувство. У меня когда-то был пес, у которого был такой же взгляд. Хозяева плохо обращались с ним и, уехав отдыхать, просто выбросили на улицу. Я его подобрал. Точнее, это он подобрал меня, когда я поздним вечером возвращался из гостей. К тому времени от него остались только кожа да кости, он несколько дней ничего не ел. Его так напугали, что сначала, стоило мне приблизиться на один шаг, как он отпрыгивал в сторону: боялся, что я буду его бить. Но потом он привык ко мне и целых семь лет был моим самым большим другом.
– А что с ним случилось потом? – спросила Зария.
– Его сбила машина. Он не страдал и умер мгновенно, но вряд ли кто-нибудь на земле был так близок к смерти, как водитель этой машины.
По выражению лица Чака Зария поняла, какое значение имело для него это событие. Тогда он действительно потерял друга.
– Извините меня, – только и сказала она.
– Иногда мне кажется, что я уже стал специалистом по части подбирания бездомных, – продолжал Чак. – Как-то в Риме я нашел маленького мальчика. Его ночью подбросили на мой порог. Ему было два года, и никто не отозвался на мои объявления. Сейчас ему восемь, и он неплохо живет со своей приемной матерью, которую я нашел ему.
– Вы усыновили его?
– Что-то вроде.
– Но для этого нужны большие деньги, – вдруг вспомнила Зария.
Чак помолчал, очевидно, лихорадочно придумывая ответ.
– Честно говоря, в то время у меня были некоторые сбережения, я вложил их в дело и каждую неделю получаю определенный процент. В Италии содержать ребенка не так уж дорого.
– О, я понимаю!
Как это ни странно, но его колебания только укрепили ее уверенность в том, что он говорит неправду. И снова, будто прочитав ее мысли, он сказал:
– Вы не понимаете, почему сейчас я так стеснен в средствах, что не могу заплатить за дорогу в Алжир, но все же содержу маленького мальчика. Ведь это вы хотите знать?
– Я этого не говорила, – ответила Зария.
– Ваши мысли так же просто прочесть, как увидеть пятипенсовую монету в стакане воды, – сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54