— Я это знала, — ответила леди Вуд.
— Откуда? — вскинул брови Уоррен.
— Ах, дорогой мой, я не настолько глупа, чтобы не сообразить, что к чему. Более того, хоть это и весьма прискорбно, слуги болтают, и никто не в состоянии пресечь их разговоры.
У него перехватило дыхание.
— Ты хочешь сказать, слуги в Баквуде догадались, что Магнолия пытается прибрать Реймонда к рукам, тогда как она была тайно помолвлена со мной?
— Да, это так, дорогой, — вздохнула леди Вуд, — и я понимаю, что ты должен чувствовать, столкнувшись с подобной нечистоплотностью. Что касается меня лично, если хочешь знать правду, я никогда не любила Магнолию и никогда не верила ей!
— В таком случае ты гораздо умнее меня.
— Проще говоря — прозорливее, — уточнила леди Вуд. — Женщины испытывают ужасный дискомфорт, когда пытаются обмануть кого-либо, и хотя тебя, мой мальчик, многие дамы любили ради тебя самого, я всегда подозревала, что для Магнолии твой социальный статус и положение были предпочтительнее.
Уоррен заметно приуныл.
— Сейчас я кажусь себе таким, неумным, мама, что мне стыдно за самого себя.
— Ну это ни к чему! — взмахнула рукой леди Вуд. — Но я благодарю Бога за то, что ты нашел женщину, которую есть за что любить и которая желает выйти замуж именно за тебя, а не за твое генеалогическое древо!
Уоррен засмеялся как ребенок, легко и непринужденно.
— Надя утверждает, — заметил он, все еще смеясь, — что наше древо — всего лишь зеленый саженец по сравнению с родословным древом ее отца.
— Меня это совсем не удивляет, ибо венгры — очень гордый народ. Как бы там ни было, я желаю тебе только счастья. Интуиция безошибочно подсказывает мне, что именно это ты и нашел на сей раз.
Укладываясь в постель, Уоррен задумался, не слишком ли предосудительно начинать новую жизнь с обмана, тем более когда объектом становится такой человек, как его мать, которая безоговорочно верит ему.
Однако угрызения совести вскоре затмила другая мысль: присутствие Нади может послужить удобным предлогом для того, чтобы немедленно выставить Магнолию из Баквуда, а это доставит ему огромное удовольствие.
«Черт с ней! — пробормотал он. — Как посмела она приехать сюда да еще навязываться нашей семье, как если бы являлась женой Реймонда, и в то же время писать мне такое письмо?»
Задаваясь этим вопросом, он сознавал, что было бы серьезной оплошностью недооценивать Магнолию.
Она, конечно же, станет предпринимать отчаянные попытки добиться своего, прибегая к самым изощренным закулисным махинациям.
«У меня нет оснований бояться ее», — успокаивал себя Уоррен.
Однако он не был вполне в этом уверен.
Глава 4

На следующий день в половине восьмого утра, когда Уоррену подали завтрак, явился мистер Грейшотт.
Этот седовласый мужчина, которому было далеко за пятьдесят, служил главным секретарем дяди с тех пор, как Уоррен себя помнил.
Своей деловитостью и волевым характером он снискал у всех обитателей имения непререкаемый авторитет.
В числе прочих он тоже прибыл на станцию встречать Уоррена.
— Доброе утро, Грейшотт! — с улыбкой молвил Уоррен, подняв голову. — Я вчера лег спать довольно поздно, однако же готов принять бремя всех забот, которые вы, несомненно, собираетесь возложить на мои плечи!
Секретарь рассмеялся.
— Надеюсь, они будут не слишком тяжкими, милорд.
— Садитесь и посвятите меня в планы на завтрашний день, — уже официальным тоном произнес Уоррен.
Мистер Грейшотт сел за стол и жестом отказался от кофе, предложенного ему дворецким.
Когда слуги покинули комнату, Уоррен сказал:
— Прежде всего я хотел бы знать, кто сейчас гостит в доме и сколько еще человек должны приехать сегодня вечером.
— Я предвидел этот вопрос, ваша светлость, — ответил мистер Грейшотт. — Боюсь, перечень покажется вам очень длинным. Вплоть до смерти вашего дядюшки я и представить себе не мог, что на свете так много Вудов!
— Наш род действительно многочислен, — кивнул Уоррен, — однако до большинства из них мне до сих пор не было никакого дела.
Секретарь вручил ему перечень, в котором он увидел имена двоюродных дедушек, бабушек, дядь, теть, бесчисленных кузенов и кузин, не считая ближайших друзей, которые уже приехали, чтобы присутствовать на похоронах маркиза.
— Я не удивлюсь, если дом лопнет по швам, когда они все разместятся у нас! — заметил Уоррен.
— Мы справимся, — твердо заверил его мистер Грейшотт, — и мне кажется, да будет позволено так сказать, они ожидают, что вы перейдете в апартаменты хозяина дома.
Уоррен не возражал, ибо такова была традиция.
— Именно это я и сделаю.
Он все еще продолжал читать список.
В самом конце его он обнаружил то, что искал.
Мисс Магнолия Кин.
Миссис Дуглас Кин.
Он поднял глаза и произнес жестким, категоричным тоном, тщательно подбирая слова:
— Не вижу повода для пребывания мисс Кин в доме. Поэтому считаю: если она желает присутствовать на похоронах, чего мы не можем ей запретить, пусть переедет в гостиницу или к своим друзьям, живущим по соседству!
Мистер Грейшотт, внимательно слушавший его, ничего не ответил, и Уоррен продолжал:
— Полагаю, вам известно, что я привез с собой невесту, так как намерен официально заявить о своей помолвке. Учитывая сложившиеся обстоятельства, мы должны немного повременить, но я хочу, чтобы вы, Грейшотт, довели до сведения семейства, по какой причине здесь присутствует эта молодая леди.
Ему показалось, будто мистер Грейшотт посмотрел на него с удивлением, и прибавил:
— В нынешней ситуации мне не совсем удобно сделать это самому, поэтому лучше, если эта новость будет исходить от вас.
— Извольте, раз таково ваше желание. Однако мне кажется, да будет мне позволено это сказать, милорд, было бы неосмотрительно указывать мисс Кин на дверь, — возразил мистер Грейшотт.
— Почему?
— Это ее непременно возмутит, а ей очень многие сочувствуют, потому что, хотя это должно было держаться в тайне, каждый, кто был на похоронах вашего кузена, знал о их помолвке.
Уоррен крепко сжал губы.
— Не могу понять, — с любопытством произнес он, чуть повременив, — почему о их помолвке не было объявлено! В конце концов, было бы совершенно уместно сделать это в мае или апреле.
— Именно этого она и хотела, — подтвердил мистер Грейшотт, — но ваш дядюшка настаивал, чтобы до Рождества не было никакого официального объявления.
Теперь уже настал черед Уоррена удивиться; широко раскрыв глаза, он спросил:
— Почему он на этом настаивал?
Мистер Грейшотт не решался ответить, и Уоррен выпалил, не в силах сдержаться:
— Скажите мне правду, Грейшотт. Я хочу знать!
— Я думаю, его светлости не нравилась мисс Магнолия Кин и он знал: когда вы привезли ее к вашей матушке погостить, то намеревались жениться на ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35