Страшилище отчаянно мотало головой, пытаясь увернуться, но удары Пола были точны. Четвертый удар стал последним. Рыхлая туша содрогнулась и опала, как воздушный шар, из которого выпустили воздух.
Джинсон с трудом спустился вниз и подошел к лежащему без движения существу. Он наклонился и некоторое время внимательно его рассматривал.
– Должен вам сказать, друг мой, что он мертв, – сказал наконец ученый.
– Не могу сказать, что меня это очень огорчает, – отозвался Донован и обессиленно уселся на ступеньки. – Что это такое, как вы думаете?
– Жертва обстоятельств, как и мы. Но это жертва невообразимо ужасных обстоятельств. Несчастное существо у наших ног подтверждает мои предположения о Ночном Страннике.
– Так это был... – Донован запнулся.
– Было ли это человеческое существо? – Джинсон помолчал. – Да, частично это был человек. Это совершенно очевидно.
– Не пора ли нам проститься с этим кадавром? – спросил Пол.
Его уже начало мутить от мерзкого запаха падали.
– Ничего другого нам не остается, – печально кивнул головой Джинсон. – Все живые существа имеют право на существование, включая и паразитов. Но это... – Он указал на безжизненную груду мяса. – Это омерзительное творение человеческих рук, а не создание природы. Вам нравится ваш охотничий трофей? Американец покачал головой.
– Ни видом, ни запахом, – сказал он с отвращением.
– Идемте, – сказал старый ученый. Они вошли в штольню.
– Так как мы в буквальном смысле слова потеряли нить, лучше всего положиться на компас, – сказал Джинсон.
– Как же он может нам помочь, если мы даже не знаем, где находимся? – отозвался Донован.
– Если бы мы знали свое местонахождение, все было бы просто – нам бы оставалось только двинуться в направлении выхода. А так компас поможет нам хотя бы не ходить по кругу. Ни один из этих ходов не должен быть длиннее четырех-пяти миль. Я думаю, что мы найдем выход, в худшем случае, через два-три часа. Любой заблудившийся в пустыне путешественник или потерпевший кораблекрушение моряк охотно поменялся бы с нами местами.
– Не знаю, что лучше, – бороться с акулой-людоедом или с такой тварью, как мы только что убили, – возразил американец. – Но я согласен с вами – наше положение вовсе не безнадежно.
– Перед тем как мы бросились бежать от нашего друга, мы шли на северо-восток, – вслух рассуждал Джинсон. – Я предлагаю сейчас двинуться в том же направлении.
– Согласен.
С каждым шагом запах падали становился все слабее. Донован временами содрогался от обуревавших его мрачных предчувствий.
– Если вы не слишком измучены, посчитайте шаги, – сказал Джинсон.
– Охотно. Считать громко?
– Нет, лучше про себя. Только говорите мне каждые сто шагов, а еще лучше – каждые пятьсот. А я займусь подземной навигацией. Это напоминает мне игру в шахматы вслепую. Вы умеете играть вслепую? Может, сыграем сейчас?
– Я, к сожалению, даже не представляю, как это делается.
– Но вы знакомы с системой обозначения клеток на шахматной доске?
– Достаточно хорошо, чтобы решать шахматные задачи, которые публикуют воскресные газеты.
– И вы можете себе представить шахматную доску?
– Пожалуй, да. Вы имеете в виду, что вы и ваш партнер должны представить себе, как идет партия?
– Вас это удивляет?
– Чертовски.
– Это даже хорошо, что мы не сможем сейчас играть вслепую. Иначе, боюсь, мы бы увлеклись партией и окончательно потеряли ориентацию. Так что начинайте считать шаги – это сейчас будет нам гораздо полезнее. Может, когда-нибудь вы доставите мне удовольствие сыграть с вами на настоящей доске.
– Буду рад сразиться с вами. Жаль, что я не могу составить вам компанию сейчас.
Некоторое время они шли молча. Лучи фонариков выхватывали из мрака только мокрые кирпичи тоннеля и боковых коридоров. Джинсон выбирал дорогу, стараясь держаться северо-восточного направления.
– Пятьсот, – сказал Пол.
Джинсон вытащил из кармана кусочек мела и сделал отметку на стене.
– Это может нам пригодиться, если придется идти обратно, – пояснил он.
– Если бы я читал роман о нашем приключении, то счел бы совершенно не правдоподобной деталью мел в вашем кармане, – засмеялся Донован, – или это во мне говорит обычное для журналистов недоверие? Нас так часто пытаются оставить в дураках, что мы перестаем верить кому бы то ни было.
– Если бы вам приходилось читать лекции так же часто, как мне, а на лекциях делать пояснительные рисунки, вы бы тоже постоянно таскали кусок мела в кармане.
Донован успел досчитать до трех тысяч, прежде чем они дошли до чего-то примечательного.
– Кажется, впереди виден свет, – сказал Джинсон. – Давайте погасим фонарики.
Они выключили фонарики и подождали, пока глаза привыкнут к темноте. Теперь оба видели впереди едва различимую светлую полоску.
– Я понял, почему свет такой слабый, – заметил Джинсон.
Донован посмотрел на часы.
– Не может быть! Мы ведь не так долго здесь были. Или... Под землей человека часто подводит чувство времени. Который час?
– Уже вечер. Мы торчим в этом лабиринте восемь или девять часов.
– Да, в обычной обстановке желудок давно уже напомнил бы мне, что пора обедать. Но встреча с этой несчастной тварью совершенно отбила аппетит.
Донован прислонился к стене и посмотрел на луч света впереди.
– Это лунный свет, – сказал он наконец.
– Сейчас мы это определим точно.
Джинсон включил фонарик, и Донован увидел, как шевелятся губы ученого, погруженного в какие-то расчеты.
– Точно, – сказал Джинсон, – луна вышла вовремя, а сегодня почти полнолуние.
Они снова пустились в путь. После очередного поворота перед ними предстало море света – оазис белой воды на красном кирпичном побережье.
– Я чувствую запах камыша и травы, – пробормотал Джинсон, – хотя боюсь, что это еще один вентиляционный ход. Но что это? Нет решетки, вернее, части решетки. Великий разрушитель – время – работает на нас! Биолог стоял в центре очерченного лунным светом круга. Он выглядел сейчас, словно актер, увлеченно читающий драматический монолог.
– Может быть, сначала я полезу и попробую выломать остаток решетки? – предложил Пол.
– Неплохая идея, особенно если вам удастся справиться с этим не хуже, чем вы разделались с нашим преследователем-получеловеком.
Джинсон отошел в сторону, и молодой американец взобрался по каменной лестнице к железной решетке.
Пол уперся ногами в стенки шахты и изо всех сил стал выдавливать спиной решетку. Но расшатанные прутья все же не поддавались. Пол пробовал нажимать в разных направлениях. И наконец, когда он всем телом налег на один прут, другой его конец вылетел из гнезда. Пользуясь этим прутом как рычагом, он стал выламывать следующие, и скоро отверстие стало достаточно большим, чтобы через него можно было пролезть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Джинсон с трудом спустился вниз и подошел к лежащему без движения существу. Он наклонился и некоторое время внимательно его рассматривал.
– Должен вам сказать, друг мой, что он мертв, – сказал наконец ученый.
– Не могу сказать, что меня это очень огорчает, – отозвался Донован и обессиленно уселся на ступеньки. – Что это такое, как вы думаете?
– Жертва обстоятельств, как и мы. Но это жертва невообразимо ужасных обстоятельств. Несчастное существо у наших ног подтверждает мои предположения о Ночном Страннике.
– Так это был... – Донован запнулся.
– Было ли это человеческое существо? – Джинсон помолчал. – Да, частично это был человек. Это совершенно очевидно.
– Не пора ли нам проститься с этим кадавром? – спросил Пол.
Его уже начало мутить от мерзкого запаха падали.
– Ничего другого нам не остается, – печально кивнул головой Джинсон. – Все живые существа имеют право на существование, включая и паразитов. Но это... – Он указал на безжизненную груду мяса. – Это омерзительное творение человеческих рук, а не создание природы. Вам нравится ваш охотничий трофей? Американец покачал головой.
– Ни видом, ни запахом, – сказал он с отвращением.
– Идемте, – сказал старый ученый. Они вошли в штольню.
– Так как мы в буквальном смысле слова потеряли нить, лучше всего положиться на компас, – сказал Джинсон.
– Как же он может нам помочь, если мы даже не знаем, где находимся? – отозвался Донован.
– Если бы мы знали свое местонахождение, все было бы просто – нам бы оставалось только двинуться в направлении выхода. А так компас поможет нам хотя бы не ходить по кругу. Ни один из этих ходов не должен быть длиннее четырех-пяти миль. Я думаю, что мы найдем выход, в худшем случае, через два-три часа. Любой заблудившийся в пустыне путешественник или потерпевший кораблекрушение моряк охотно поменялся бы с нами местами.
– Не знаю, что лучше, – бороться с акулой-людоедом или с такой тварью, как мы только что убили, – возразил американец. – Но я согласен с вами – наше положение вовсе не безнадежно.
– Перед тем как мы бросились бежать от нашего друга, мы шли на северо-восток, – вслух рассуждал Джинсон. – Я предлагаю сейчас двинуться в том же направлении.
– Согласен.
С каждым шагом запах падали становился все слабее. Донован временами содрогался от обуревавших его мрачных предчувствий.
– Если вы не слишком измучены, посчитайте шаги, – сказал Джинсон.
– Охотно. Считать громко?
– Нет, лучше про себя. Только говорите мне каждые сто шагов, а еще лучше – каждые пятьсот. А я займусь подземной навигацией. Это напоминает мне игру в шахматы вслепую. Вы умеете играть вслепую? Может, сыграем сейчас?
– Я, к сожалению, даже не представляю, как это делается.
– Но вы знакомы с системой обозначения клеток на шахматной доске?
– Достаточно хорошо, чтобы решать шахматные задачи, которые публикуют воскресные газеты.
– И вы можете себе представить шахматную доску?
– Пожалуй, да. Вы имеете в виду, что вы и ваш партнер должны представить себе, как идет партия?
– Вас это удивляет?
– Чертовски.
– Это даже хорошо, что мы не сможем сейчас играть вслепую. Иначе, боюсь, мы бы увлеклись партией и окончательно потеряли ориентацию. Так что начинайте считать шаги – это сейчас будет нам гораздо полезнее. Может, когда-нибудь вы доставите мне удовольствие сыграть с вами на настоящей доске.
– Буду рад сразиться с вами. Жаль, что я не могу составить вам компанию сейчас.
Некоторое время они шли молча. Лучи фонариков выхватывали из мрака только мокрые кирпичи тоннеля и боковых коридоров. Джинсон выбирал дорогу, стараясь держаться северо-восточного направления.
– Пятьсот, – сказал Пол.
Джинсон вытащил из кармана кусочек мела и сделал отметку на стене.
– Это может нам пригодиться, если придется идти обратно, – пояснил он.
– Если бы я читал роман о нашем приключении, то счел бы совершенно не правдоподобной деталью мел в вашем кармане, – засмеялся Донован, – или это во мне говорит обычное для журналистов недоверие? Нас так часто пытаются оставить в дураках, что мы перестаем верить кому бы то ни было.
– Если бы вам приходилось читать лекции так же часто, как мне, а на лекциях делать пояснительные рисунки, вы бы тоже постоянно таскали кусок мела в кармане.
Донован успел досчитать до трех тысяч, прежде чем они дошли до чего-то примечательного.
– Кажется, впереди виден свет, – сказал Джинсон. – Давайте погасим фонарики.
Они выключили фонарики и подождали, пока глаза привыкнут к темноте. Теперь оба видели впереди едва различимую светлую полоску.
– Я понял, почему свет такой слабый, – заметил Джинсон.
Донован посмотрел на часы.
– Не может быть! Мы ведь не так долго здесь были. Или... Под землей человека часто подводит чувство времени. Который час?
– Уже вечер. Мы торчим в этом лабиринте восемь или девять часов.
– Да, в обычной обстановке желудок давно уже напомнил бы мне, что пора обедать. Но встреча с этой несчастной тварью совершенно отбила аппетит.
Донован прислонился к стене и посмотрел на луч света впереди.
– Это лунный свет, – сказал он наконец.
– Сейчас мы это определим точно.
Джинсон включил фонарик, и Донован увидел, как шевелятся губы ученого, погруженного в какие-то расчеты.
– Точно, – сказал Джинсон, – луна вышла вовремя, а сегодня почти полнолуние.
Они снова пустились в путь. После очередного поворота перед ними предстало море света – оазис белой воды на красном кирпичном побережье.
– Я чувствую запах камыша и травы, – пробормотал Джинсон, – хотя боюсь, что это еще один вентиляционный ход. Но что это? Нет решетки, вернее, части решетки. Великий разрушитель – время – работает на нас! Биолог стоял в центре очерченного лунным светом круга. Он выглядел сейчас, словно актер, увлеченно читающий драматический монолог.
– Может быть, сначала я полезу и попробую выломать остаток решетки? – предложил Пол.
– Неплохая идея, особенно если вам удастся справиться с этим не хуже, чем вы разделались с нашим преследователем-получеловеком.
Джинсон отошел в сторону, и молодой американец взобрался по каменной лестнице к железной решетке.
Пол уперся ногами в стенки шахты и изо всех сил стал выдавливать спиной решетку. Но расшатанные прутья все же не поддавались. Пол пробовал нажимать в разных направлениях. И наконец, когда он всем телом налег на один прут, другой его конец вылетел из гнезда. Пользуясь этим прутом как рычагом, он стал выламывать следующие, и скоро отверстие стало достаточно большим, чтобы через него можно было пролезть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22