Даже болтливый Мик, после приказания капитана, не проронил ни одного слова. Из предосторожности не наступали даже на сухие ветки, чтобы неосторожным треском не выдать неприятелю своего присутствия.
За домиками рабочих в лесу слышен был стук топоров, — это по распоряжению хозяина прорубалась новая просека. Между жилищами работников и просекой проходить было слишком рискованно; надо было обойти это место, углубившись в лес. Заблудиться они не могли, так как у капитана и Джойса были взяты с собой карманные буссоли. Через полчаса они достигли вершины холма, который находился у мельниц. С него они спустились прямо в овраг, продолжая подвигаться вперед. Стук топоров раздавался все громче и громче. Капитан решил пойти с Джойсом разузнать, что делается впереди, а остальные спрятались за упавшим деревом, чтобы на них не наткнулся какой-нибудь индеец.
— Возьмем еще левее, — почтительно предложил Джойс — В этом направлении есть скала, откуда нам хорошо будет видна просека, а также и Хижина. Я часто отдыхал там во время охоты.
— Я вспоминаю это место, Джойс, и очень охотно пойду туда, — с особенным умилением произнес капитан. — Я с легким сердцем пойду дальше, когда еще раз взгляну на свой дом и удостоверюсь, что там все тихо.
Через несколько минут они были уже на этой скале, окруженной кустарником. Сквозь него хорошо можно было разглядеть, что делается вокруг. Посреди просеки был устроен бивуак, а вокруг него были навалены деревья. Было очевидно, что всем этим распоряжались люди сведущие, знакомые с приемами пограничной войны. В эту минуту никто ничего не делал в лагере, все были очень спокойны. Часовых также не было видно, и сержанту казалось, что их всех очень легко можно распугать несколькими выстрелами. Некоторые из них сидели около засек; другие ходили взад и вперед, разговаривая между собою; несколько человек лежали, время от времени полнимая голову. Передвинувшись шага на два в сторону, они увидали Хижину; там все было спокойно, и внутри и снаружи. Бог знает, долго ли продлится там тишина! При виде дома, где остались все те, кого он так горячо любил, слезы показались на глазах капитана. Джойс тоже с любовью смотрел на усадьбу, с которой так сроднился и где думал провести весь остаток своей жизни. Оба ушли в свои чувства, и только стук топоров нарушал тишину. Вдруг раздался легкий шорох, точно проползла змея. Капитан обернулся, ожидая увидеть что-нибудь подобное, но на него сверкнули два блестящих глаза и показалось смуглое лицо индейца. Пораженный этим явлением, капитан моментально схватил свой нож и занес его над головой дикаря, но Джойс успел удержать его руку вовремя.
— Это Ник, ваша честь. Он друг нам или враг?
— Пусть он нам скажет это сам, — ответил капитан, в нерешительности опуская руку.
Ник спокойно подошел к ним. Во взгляде его было что-то зверское. Оба солдата сознавали, что Ник легко их может выдать, и тревожно ожидали, что будет дальше. Случайно Ник стал как раз против просвета в кустах, сквозь который виднелась Хижина; при виде ее взгляд его начал смягчаться и лицо мало-помалу приняло обычное ласковое выражение.
— Женщины в вигваме, — сказал тускарор, указывая рукой на дом. — Старая и молодые женщины добрые: Вайандоте заболел, они заботились о нем. Кровь течет в жилах индейца. Никогда не забывает добра, никогда не забывает зла.
ГЛАВА XXV
Каждый шаг тяжел, каждый след виден; это шагающий скелет, унего на мечах саван; он трясет головой, его кости покрыты зелыей, он возвращается к мертвым.
Кокс
Ник несколько минут молча смотрел на Хижину, потом повернулся к своим собеседникам и резко спросил:
— Зачем пришли сюда? Чтобы враги были между вами и вигвамом?
Ник старался говорить совсем тихо, как бы боясь, чтобы индейцы не обнаружили их присутствия. Это показалось капитану добрым знаком.
— Могу я довериться тебе как другу? — спросил он, пристально глядя на индейца.
— Почему нет? Ник не воин, его нет; Ник никогда не вернется. Вайандоте воин.
— Хорошо, Вайандоте. Но объясни мне сначала, почему ты ушел из Хижины прошлой ночью?
— Почему оставил вигвам? Потому что надо было! Вайандоте приходит и уходит, когда захочет. Мик также ушел, чтобы видеть вашего сына.
— Не можешь ли ты мне что-нибудь сказать о Джоэле и остальных колонистах?
— Капитан сам видит. Они работают. Томагавк зарыт в землю, им надоело идти по тропе войны.
— Я это вижу. Но не знаешь ли ты, заодно ли колонисты с этими индейцами?
— Не знаю, но вижу; посмотрите на индейца, что рубит. Это бледнолицый.
— Я уже заметил, что здесь не одни краснокожие.
— Капитан прав. Вон тот мохок, негодяй, враг Ника.
На мгновение лицо Ника исказилось яростью, и он с угрожающим жестом протянул руку по направлению к дикарю, о котором говорил. Тот стоял, прислонившись к дереву, так близко от скалы, что свободно можно было разглядеть черты его лица.
— Ты сказал, что Ника здесь нет.
— Капитан прав. Ника не было здесь, на счастье этой собаки. Слишком недостойно для Вайандоте прикасаться к нему. Но зачем вы пришли сюда?
— Так как я вижу, что мне нечего скрываться от тебя, Вайандоте, то и скажу тебе откровенно. Но прежде скажи мне, зачем ты здесь и как отыскал нас?
— По следам. Узнал следы капитана, сержанта и Мика и пошел по ним.
— Я надеюсь, что ты мне друг, и открою тебе, что мы пришли сюда освободить сына… и ты мог бы нам помочь, если бы захотел.
Тускарор согласился, и все трое присоединились к остальным участникам вылазки, прятавшимся за деревом. Те были очень довольны, увидав Ника, который был прекрасным стрелком и отлично знал все тропинки в лесу.
— Кто пойдет впереди? Капитан или Ник? — спросил тускарор.
— Я, — ответил капитан, — а Ник пойдет рядом со мной. Ступайте как можно осторожнее и не говорите ни слова.
Во время войны по лесным тропинкам все обычно ходят друг за другом, стараясь попадать в след идущего впереди, но теперь капитан поставил Ника рядом с собой, не будучи вполне уверен в нем.
Молча, принимая все меры предосторожности, они благополучно прошли по скалам и остановились невдалеке от мельниц. Здесь капитан остановил отряд и повторил Джойсу свои наставления, стараясь говорить как можно тише. Он велел Джойсу остаться здесь с людьми и ждать его возвращения. Сам же он хотел прежде один сходить на разведку к коровнику, в котором сидел Роберт. Он был окружен кустарниками и молодыми деревцами и стоял несколько поодаль от других зданий.
— Да благословит тебя Бог, Джойс, — сказал капитан, сжимая руку сержанта. — Трудное дело предстоит нам. Если со мной случится что-нибудь, помни, что моя жена и дочери остаются под твоей зашитой.
— Все приказания вашей чести будут в точности исполнены, капитан Вилугби. Излишне напоминать мне об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
За домиками рабочих в лесу слышен был стук топоров, — это по распоряжению хозяина прорубалась новая просека. Между жилищами работников и просекой проходить было слишком рискованно; надо было обойти это место, углубившись в лес. Заблудиться они не могли, так как у капитана и Джойса были взяты с собой карманные буссоли. Через полчаса они достигли вершины холма, который находился у мельниц. С него они спустились прямо в овраг, продолжая подвигаться вперед. Стук топоров раздавался все громче и громче. Капитан решил пойти с Джойсом разузнать, что делается впереди, а остальные спрятались за упавшим деревом, чтобы на них не наткнулся какой-нибудь индеец.
— Возьмем еще левее, — почтительно предложил Джойс — В этом направлении есть скала, откуда нам хорошо будет видна просека, а также и Хижина. Я часто отдыхал там во время охоты.
— Я вспоминаю это место, Джойс, и очень охотно пойду туда, — с особенным умилением произнес капитан. — Я с легким сердцем пойду дальше, когда еще раз взгляну на свой дом и удостоверюсь, что там все тихо.
Через несколько минут они были уже на этой скале, окруженной кустарником. Сквозь него хорошо можно было разглядеть, что делается вокруг. Посреди просеки был устроен бивуак, а вокруг него были навалены деревья. Было очевидно, что всем этим распоряжались люди сведущие, знакомые с приемами пограничной войны. В эту минуту никто ничего не делал в лагере, все были очень спокойны. Часовых также не было видно, и сержанту казалось, что их всех очень легко можно распугать несколькими выстрелами. Некоторые из них сидели около засек; другие ходили взад и вперед, разговаривая между собою; несколько человек лежали, время от времени полнимая голову. Передвинувшись шага на два в сторону, они увидали Хижину; там все было спокойно, и внутри и снаружи. Бог знает, долго ли продлится там тишина! При виде дома, где остались все те, кого он так горячо любил, слезы показались на глазах капитана. Джойс тоже с любовью смотрел на усадьбу, с которой так сроднился и где думал провести весь остаток своей жизни. Оба ушли в свои чувства, и только стук топоров нарушал тишину. Вдруг раздался легкий шорох, точно проползла змея. Капитан обернулся, ожидая увидеть что-нибудь подобное, но на него сверкнули два блестящих глаза и показалось смуглое лицо индейца. Пораженный этим явлением, капитан моментально схватил свой нож и занес его над головой дикаря, но Джойс успел удержать его руку вовремя.
— Это Ник, ваша честь. Он друг нам или враг?
— Пусть он нам скажет это сам, — ответил капитан, в нерешительности опуская руку.
Ник спокойно подошел к ним. Во взгляде его было что-то зверское. Оба солдата сознавали, что Ник легко их может выдать, и тревожно ожидали, что будет дальше. Случайно Ник стал как раз против просвета в кустах, сквозь который виднелась Хижина; при виде ее взгляд его начал смягчаться и лицо мало-помалу приняло обычное ласковое выражение.
— Женщины в вигваме, — сказал тускарор, указывая рукой на дом. — Старая и молодые женщины добрые: Вайандоте заболел, они заботились о нем. Кровь течет в жилах индейца. Никогда не забывает добра, никогда не забывает зла.
ГЛАВА XXV
Каждый шаг тяжел, каждый след виден; это шагающий скелет, унего на мечах саван; он трясет головой, его кости покрыты зелыей, он возвращается к мертвым.
Кокс
Ник несколько минут молча смотрел на Хижину, потом повернулся к своим собеседникам и резко спросил:
— Зачем пришли сюда? Чтобы враги были между вами и вигвамом?
Ник старался говорить совсем тихо, как бы боясь, чтобы индейцы не обнаружили их присутствия. Это показалось капитану добрым знаком.
— Могу я довериться тебе как другу? — спросил он, пристально глядя на индейца.
— Почему нет? Ник не воин, его нет; Ник никогда не вернется. Вайандоте воин.
— Хорошо, Вайандоте. Но объясни мне сначала, почему ты ушел из Хижины прошлой ночью?
— Почему оставил вигвам? Потому что надо было! Вайандоте приходит и уходит, когда захочет. Мик также ушел, чтобы видеть вашего сына.
— Не можешь ли ты мне что-нибудь сказать о Джоэле и остальных колонистах?
— Капитан сам видит. Они работают. Томагавк зарыт в землю, им надоело идти по тропе войны.
— Я это вижу. Но не знаешь ли ты, заодно ли колонисты с этими индейцами?
— Не знаю, но вижу; посмотрите на индейца, что рубит. Это бледнолицый.
— Я уже заметил, что здесь не одни краснокожие.
— Капитан прав. Вон тот мохок, негодяй, враг Ника.
На мгновение лицо Ника исказилось яростью, и он с угрожающим жестом протянул руку по направлению к дикарю, о котором говорил. Тот стоял, прислонившись к дереву, так близко от скалы, что свободно можно было разглядеть черты его лица.
— Ты сказал, что Ника здесь нет.
— Капитан прав. Ника не было здесь, на счастье этой собаки. Слишком недостойно для Вайандоте прикасаться к нему. Но зачем вы пришли сюда?
— Так как я вижу, что мне нечего скрываться от тебя, Вайандоте, то и скажу тебе откровенно. Но прежде скажи мне, зачем ты здесь и как отыскал нас?
— По следам. Узнал следы капитана, сержанта и Мика и пошел по ним.
— Я надеюсь, что ты мне друг, и открою тебе, что мы пришли сюда освободить сына… и ты мог бы нам помочь, если бы захотел.
Тускарор согласился, и все трое присоединились к остальным участникам вылазки, прятавшимся за деревом. Те были очень довольны, увидав Ника, который был прекрасным стрелком и отлично знал все тропинки в лесу.
— Кто пойдет впереди? Капитан или Ник? — спросил тускарор.
— Я, — ответил капитан, — а Ник пойдет рядом со мной. Ступайте как можно осторожнее и не говорите ни слова.
Во время войны по лесным тропинкам все обычно ходят друг за другом, стараясь попадать в след идущего впереди, но теперь капитан поставил Ника рядом с собой, не будучи вполне уверен в нем.
Молча, принимая все меры предосторожности, они благополучно прошли по скалам и остановились невдалеке от мельниц. Здесь капитан остановил отряд и повторил Джойсу свои наставления, стараясь говорить как можно тише. Он велел Джойсу остаться здесь с людьми и ждать его возвращения. Сам же он хотел прежде один сходить на разведку к коровнику, в котором сидел Роберт. Он был окружен кустарниками и молодыми деревцами и стоял несколько поодаль от других зданий.
— Да благословит тебя Бог, Джойс, — сказал капитан, сжимая руку сержанта. — Трудное дело предстоит нам. Если со мной случится что-нибудь, помни, что моя жена и дочери остаются под твоей зашитой.
— Все приказания вашей чести будут в точности исполнены, капитан Вилугби. Излишне напоминать мне об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45