Все это, естественно, достанется тебе. Сохрани ключи, а остальное выброси.
Мармадьюк так и сделал. Сжульничав, Чатрес выиграл право первого выбора и, торжествуя, забрал себе Сафрит. Остальные выбрали доли с золотом и драгоценными камнями, а Мармадьюку достался хлам.
Внезапно обнаружилось, что быки разбежались и, что еще хуже, все бурдюки продырявлены и опустели.
Раздались крики проклятий.
– Как мы теперь доберемся до Сессета, ведь до него пять дней пути по раскаленной пустыне! – завопил Чатрес.
– Не страшно, – сказала Сафрит.-_Я знаю оазис неподалеку. На закате мы прибудем туда.
Ворча и уже испытывая жажду, банда подобрала добычу и направилась на юг. В сумерках они подошли к саду, окруженному высокой железной стеной, на которую никто не смог залезть, так как она была усеяна отравленными шипами. В сад вела одна калитка, ключ от которой достался при дележе Мармадьюку.
– Какая удача! – воскликнул Чатрес. – Предусмотрительность Мармадьюка спасла нас!
– Не торопись! – усмехнулся Мармадьюк. – Я требую платы за ключ. У каждого из вас я возьму лучший бриллиант.
– У меня нет бриллиантов! – закричал Чатрес. – Не могу же я из-за этого остаться снаружи и стать добычей диких зверей?
– Что ты можешь мне предложить?
– У меня есть только мой меч, доспехи и рабыня, которой ты не можешь владеть. И ни один честный воин не расстанется со своим мечом.
– Тогда отдай мне доспехи.
И Чатрес, ко всеобщему веселью, вошел в сад голым.
– Смейтесь, смейтесь, – сказал им Чатрес. – Сегодня ночью моя добыча даст мне величайшее наслаждение. Посмотрим тогда, как вы засмеетесь.
На ужин шайка ела фрукты, запивая их чистой водой. Потом Чатрес увлек Сафрит под деревья, желая удовлетворить свою похоть. Но всякий раз, когда Чатрес пытался овладеть ею, огромная белая летучая мышь спускалась вниз, задевая его своими крыльями, пока Чатрес не прекратил приставать к Сафрит. Рабыня спала крепко и безмятежно, а хозяин обнаружил, что не так-то приятно спать голым под открытым небом.
На следующий день, наполнив бурдюки водой, шайка продолжила свой путь на юг. Чатрес изнывал под палящими лучами солнца.
На закате Сафрит вывела отряд к заброшенному монастырю, двери которого открывал второй ключ Мармадьюка.
Теперь Чатресу пришлось расстаться со своим мечом, и только тогда Мармадьюк позволил ему войти.
Ночью Чатрес опять попытался овладеть Сафрит, но привидения, окружившие его, помешали заняться любовью.
Утром отряд двинулся дальше. Чатрес страдал от ран на ногах, укусов насекомых и солнечных ожогов и все-таки не выпустил веревку, один конец которой был обмотан вокруг талии Сафрит.
За час до заката банда достигла ущелья, которое почти сразу сузилось до расселины. Ступени вели наверх к запертой двери, которую отворил третий ключ Мармадьюка. Каждый из отряда прошел в калитку, отдав Мармадьюку бриллиант, кроме Чатреса, который передал Мармадьюку конец веревки, привязанной к талии Сафрит.
– Она твоя, как и остальные мои вещи. Дай мне пройти. Мармадьюк сразу же развязал веревку:
– Сафрит, ты свободна. Я умоляю тебя о любви, но не о покорности.
– У тебя будет и то, и другое, – ответила она, и они соединили руки.
Отряд продолжал идти по узкой тропинке. Из пещеры выскочил Скальный Дьявол:
– Как вы осмелились идти по моей дороге?
– Успокойся! – сказала Сафрит. – Мы заплатим пошлину.
За себя и Мармадьюка она заплатила мечом и доспехами, когда-то принадлежавшими Чатресу. Остальные отдали по бриллианту, а Чатрес закричал:
– Я представляю в доказательство моих слов свое нагое тело. У меня ничего нет. Я не могу заплатить.
– В таком случае, – ответил Дьявол, – ты пойдешь со мной в пещеру…
Банда поспешила по дороге, стремясь убежать подальше, чтобы не слышать ужасных криков Чатреса.
Наконец дорога вывела их в чудесную страну и распалась на несколько тропинок. Товарищи распрощались, и каждый пошел в свою сторону.
Мармадьюк и Сафрит стояли рука об руку на пересечении тропинок. Одна из них спускалась в зеленую долину, снова поднималась и, перевалив через холм, вела к шпилю часовни, обозначавшей дорогу в знакомую деревню. Мармадьюк в удивлении остановился.
– Я бы пошел по этой дороге, – обратился он к Сафрит. – Пойдешь ли ты со мной?
Сафрит смотрела в другую сторону., Та тропинка вела к месту, хорошо ей знакомому, но там Сафрит никого не любила.
– Да, Мармадьюк, я пойду с тобой.
– Тогда поспеши, и мы будем дома до заката.
Так и случилось. Они весело бежали домой. За спиной у них садилось солнце. За чаем в доме Мармадьюка только Пинасси задавал нескромные вопросы, но молодые ответили ему, что познакомились в городе на маскараде.
Из главы «Ученик Воплощения», вошедшей в «Свиток Девятого Измерения»
* * *
Позднее события этих дней смешались в памяти Джерсена – скорее всего, потому, что он смертельно устал и был вынужден постоянно придумывать один план за другим. Говард Алан Трисонг, как блуждающий огонек, находился вне досягаемости.
Снова оказавшись в космосе, Джерсен подавил назойливую мысль вернуться в Понтифракт, чтобы спокойно обдумать новый план и, что греха таить, встретиться с Элис Рэук.
Однако он заставил себя засесть за изучение «Краткого планетарного справочника». Заповедная Бетюн оказалась единственной планетой звезды 892-я Ворона, желтого карлика в группе из дюжины светил. В целом система состояла из четырнадцати планет и бесчисленного множества спутников, лун и обломков, но лишь на Заповедной Бетюн существовала жизнь.
Эту планету открыл Труди Селанд. Описание ее феноменальной флоры и фауны вызвало сенсацию, и Общество Натуралистов немедленно начало переговоры, которые привели к покупке планеты. Прошли столетия, и Заповедная Бетюн превратилась в огромный виварий.
А в справочнике Джерсен прочитал:
«В настоящее время Заповедная Бетюн представляет любопытную смесь: десять частей сохраненной природы, пять частей туристических аттракционов, три части захватило Общество Натуралистов, его филиалы и другие подобные организации, такие как „Друзья природы“, „Жизни быть!“, „Снитинарские виталисты“, „Жизнь в Церкви Бога“, „Клуб Сьерра“, „Биологическая фаланга“, „Женщины за естественное рождение“. Этим группам, так же как ученым, студентам и естествоиспытателям, отведены определенные площади. На практике почти каждый, кто находит условия Заповедной Бетюн приемлемыми, может получить участок и прописку, которые могут быть расширены до беспредела.
Сегодня на Заповедной Бетюн насчитывается свыше шестисот видов животных и птиц, и естественные запасы ревностно охраняются. Суровые правила распространяются на весь континент, где целые акры засажены простыми, но редчайшими карликовыми деревьями, происхождение которых окутано тайной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Мармадьюк так и сделал. Сжульничав, Чатрес выиграл право первого выбора и, торжествуя, забрал себе Сафрит. Остальные выбрали доли с золотом и драгоценными камнями, а Мармадьюку достался хлам.
Внезапно обнаружилось, что быки разбежались и, что еще хуже, все бурдюки продырявлены и опустели.
Раздались крики проклятий.
– Как мы теперь доберемся до Сессета, ведь до него пять дней пути по раскаленной пустыне! – завопил Чатрес.
– Не страшно, – сказала Сафрит.-_Я знаю оазис неподалеку. На закате мы прибудем туда.
Ворча и уже испытывая жажду, банда подобрала добычу и направилась на юг. В сумерках они подошли к саду, окруженному высокой железной стеной, на которую никто не смог залезть, так как она была усеяна отравленными шипами. В сад вела одна калитка, ключ от которой достался при дележе Мармадьюку.
– Какая удача! – воскликнул Чатрес. – Предусмотрительность Мармадьюка спасла нас!
– Не торопись! – усмехнулся Мармадьюк. – Я требую платы за ключ. У каждого из вас я возьму лучший бриллиант.
– У меня нет бриллиантов! – закричал Чатрес. – Не могу же я из-за этого остаться снаружи и стать добычей диких зверей?
– Что ты можешь мне предложить?
– У меня есть только мой меч, доспехи и рабыня, которой ты не можешь владеть. И ни один честный воин не расстанется со своим мечом.
– Тогда отдай мне доспехи.
И Чатрес, ко всеобщему веселью, вошел в сад голым.
– Смейтесь, смейтесь, – сказал им Чатрес. – Сегодня ночью моя добыча даст мне величайшее наслаждение. Посмотрим тогда, как вы засмеетесь.
На ужин шайка ела фрукты, запивая их чистой водой. Потом Чатрес увлек Сафрит под деревья, желая удовлетворить свою похоть. Но всякий раз, когда Чатрес пытался овладеть ею, огромная белая летучая мышь спускалась вниз, задевая его своими крыльями, пока Чатрес не прекратил приставать к Сафрит. Рабыня спала крепко и безмятежно, а хозяин обнаружил, что не так-то приятно спать голым под открытым небом.
На следующий день, наполнив бурдюки водой, шайка продолжила свой путь на юг. Чатрес изнывал под палящими лучами солнца.
На закате Сафрит вывела отряд к заброшенному монастырю, двери которого открывал второй ключ Мармадьюка.
Теперь Чатресу пришлось расстаться со своим мечом, и только тогда Мармадьюк позволил ему войти.
Ночью Чатрес опять попытался овладеть Сафрит, но привидения, окружившие его, помешали заняться любовью.
Утром отряд двинулся дальше. Чатрес страдал от ран на ногах, укусов насекомых и солнечных ожогов и все-таки не выпустил веревку, один конец которой был обмотан вокруг талии Сафрит.
За час до заката банда достигла ущелья, которое почти сразу сузилось до расселины. Ступени вели наверх к запертой двери, которую отворил третий ключ Мармадьюка. Каждый из отряда прошел в калитку, отдав Мармадьюку бриллиант, кроме Чатреса, который передал Мармадьюку конец веревки, привязанной к талии Сафрит.
– Она твоя, как и остальные мои вещи. Дай мне пройти. Мармадьюк сразу же развязал веревку:
– Сафрит, ты свободна. Я умоляю тебя о любви, но не о покорности.
– У тебя будет и то, и другое, – ответила она, и они соединили руки.
Отряд продолжал идти по узкой тропинке. Из пещеры выскочил Скальный Дьявол:
– Как вы осмелились идти по моей дороге?
– Успокойся! – сказала Сафрит. – Мы заплатим пошлину.
За себя и Мармадьюка она заплатила мечом и доспехами, когда-то принадлежавшими Чатресу. Остальные отдали по бриллианту, а Чатрес закричал:
– Я представляю в доказательство моих слов свое нагое тело. У меня ничего нет. Я не могу заплатить.
– В таком случае, – ответил Дьявол, – ты пойдешь со мной в пещеру…
Банда поспешила по дороге, стремясь убежать подальше, чтобы не слышать ужасных криков Чатреса.
Наконец дорога вывела их в чудесную страну и распалась на несколько тропинок. Товарищи распрощались, и каждый пошел в свою сторону.
Мармадьюк и Сафрит стояли рука об руку на пересечении тропинок. Одна из них спускалась в зеленую долину, снова поднималась и, перевалив через холм, вела к шпилю часовни, обозначавшей дорогу в знакомую деревню. Мармадьюк в удивлении остановился.
– Я бы пошел по этой дороге, – обратился он к Сафрит. – Пойдешь ли ты со мной?
Сафрит смотрела в другую сторону., Та тропинка вела к месту, хорошо ей знакомому, но там Сафрит никого не любила.
– Да, Мармадьюк, я пойду с тобой.
– Тогда поспеши, и мы будем дома до заката.
Так и случилось. Они весело бежали домой. За спиной у них садилось солнце. За чаем в доме Мармадьюка только Пинасси задавал нескромные вопросы, но молодые ответили ему, что познакомились в городе на маскараде.
Из главы «Ученик Воплощения», вошедшей в «Свиток Девятого Измерения»
* * *
Позднее события этих дней смешались в памяти Джерсена – скорее всего, потому, что он смертельно устал и был вынужден постоянно придумывать один план за другим. Говард Алан Трисонг, как блуждающий огонек, находился вне досягаемости.
Снова оказавшись в космосе, Джерсен подавил назойливую мысль вернуться в Понтифракт, чтобы спокойно обдумать новый план и, что греха таить, встретиться с Элис Рэук.
Однако он заставил себя засесть за изучение «Краткого планетарного справочника». Заповедная Бетюн оказалась единственной планетой звезды 892-я Ворона, желтого карлика в группе из дюжины светил. В целом система состояла из четырнадцати планет и бесчисленного множества спутников, лун и обломков, но лишь на Заповедной Бетюн существовала жизнь.
Эту планету открыл Труди Селанд. Описание ее феноменальной флоры и фауны вызвало сенсацию, и Общество Натуралистов немедленно начало переговоры, которые привели к покупке планеты. Прошли столетия, и Заповедная Бетюн превратилась в огромный виварий.
А в справочнике Джерсен прочитал:
«В настоящее время Заповедная Бетюн представляет любопытную смесь: десять частей сохраненной природы, пять частей туристических аттракционов, три части захватило Общество Натуралистов, его филиалы и другие подобные организации, такие как „Друзья природы“, „Жизни быть!“, „Снитинарские виталисты“, „Жизнь в Церкви Бога“, „Клуб Сьерра“, „Биологическая фаланга“, „Женщины за естественное рождение“. Этим группам, так же как ученым, студентам и естествоиспытателям, отведены определенные площади. На практике почти каждый, кто находит условия Заповедной Бетюн приемлемыми, может получить участок и прописку, которые могут быть расширены до беспредела.
Сегодня на Заповедной Бетюн насчитывается свыше шестисот видов животных и птиц, и естественные запасы ревностно охраняются. Суровые правила распространяются на весь континент, где целые акры засажены простыми, но редчайшими карликовыми деревьями, происхождение которых окутано тайной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60