Идем на Дерну, открыто и чистосердечно.
Навеки твой, Марк.
Прежде чем Кэтлин что-либо поняла, ей пришлось перечесть письмо трижды. По мере того, как намеки отца становились понятны, рот ее все шире и шире открывался от удивления. "Голубые мальчики" - должно быть, солдаты ООН. Пирл-Харбор... неожиданная атака? "Вынужденно перебазированы"... то есть захвачены в плен?
Но ведь морские пехотинцы наверняка не собираются оставаться там, куда их заключили!
Странное, незнакомое чувство охватило ее при вести об их побеге. Кэтлин не сразу поняла, что чувство это - гордость, что она гордится и морской пехотой, и своим отцом...
С отцом явно что-то произошло. Писал совершенно не тот человек, что собирался после полета на Марс уйти в отставку, а на Земле выполнять свою работу спустя рукава, лишь бы отбыть время. Писал настоящий боевой командир... Интересно, что случилось с полковником Ллойдом? Из письма следовало, что теперь отрядом командует майор Марк Гарроуэй...
Разгадав намек на станцию "Хайнлайн", Кэтлин улыбнулась. Что ж, папка, вот и принесли тебе пользу "все эти фантастические книжки".
Итак, как же быть с этим письмом дальше? Ясно одно: его нужно передать по адресу как можно скорее. Но - каким образом?
Дядя Уолт - это, конечно же, полковник Уолтер Фокс. Они с папкой дружат еще с тех пор, когда ее и на свете не было, потому для Кэтлин он и его жена всегда были тетей и дядей. Именно Уолтер и Мелани Фокс заботились о ней, когда умерла мама, а отца командование отправляло куда-нибудь за море. Вопрос был в том, можно ли рисковать, пересылая письмо открыто? У Кэтлин имелись еще несколько шифровальных программ, но откуда ей знать, какая из них найдется и у дяди Уолта?
Кэтлин еще раз пробежала взглядом вторую часть письма и сделала поправку на токийское время. Значит, войска ООН захватили их в 21:07 воскресенья... то есть вчера. Последнее письмо от Юкио пришло в субботу, а как раз вчера ее письма к нему начали возвращаться обратно. И это - явно не простое совпадение. Видимо, японское правительство закрыло базу по распоряжению ООН... Нет, из Японии письмо отправлять нельзя. Придется возвращаться в Штаты - и как можно скорее.
Поначалу Кэтлин хотела вернуться в студенческий отель на такси, но тут же сообразила, что на метро выйдет быстрее. Быстро упаковавшись и сдав номер, она снова воспользовалась метро, доставившее ее на ближайшую станцию монорельсовой дороги, откуда она первым же прямым поездом отправилась в Кансаи. Там, немедленно заняв один двух переговорных пунктов, она поинтересовалась расписанием полетов. Проклятье! Когда поезд прибудет в Кансаи, до посадки на ближайший "Стар Рэйкер" в Штаты останется меньше десяти минут, а следующий - только через четыре часа... да еще - будут ли билеты? По дороге в Японию "Стар Рэйкер" был полон, незанятых мест она не заметила...
Так... Что еще она может предпринять? В конце концов, вовсе незачем спешить с этим письмом. Что они могут сделать - отправить ответ: "Держитесь, подкрепление в пути, встречайте через шесть месяцев?" Но все же для них (Кэтлин сама толком не знала, кто такие эти "они") информация о том, что сделала ООН, может оказаться важной.
Кроме того, едва сопоставив время нападения с закрытием базы Юкио, она чувствовала непрестанную тревогу, подсказывавшую, что в Японии задерживайся не стоит. В сознании всплыли слова "враждебный иноземец", и она вздрогнула.
Итак, есть ли до отлета второго "Стар Рэйкера" еще что-нибудь? А, вот. Только до Лос-Анджелеса, но, может быть, она остановится на несколько дней в Кэмп-Пендлтоне, у дяди Уолта и тети Мелани, прежде чем отправляться на Восток? Взглянув на цену, Кэтлин присвистнула. А, ладно. Что толку в этих "Америкэн Экспресс", если не пользоваться ими, когда они действительно нужны? Подключившись к "Заказу билетов", она нажала клавишу "манжеты", передавая код своей кредитки. Теперь - все. За исключением одного...
Она специально решила подождать до поезда, чтобы воспользоваться закрытым переговорным пунктом, где можно спокойно надиктовать письмо - вернее, письма, - а заодно скоротать таким образом время. Первое не представляло никаких затруднений: выразить благодарность за оказанное гостеприимство и сожаление о необходимости срочного отъезда по-японски было легче легкого. Второе же - совсем другое дело. То, что она хотела сказать Юкио, не было предусмотрено японскими традициями. Она хотела сказать, как сильно любит его, но в то же время - что хочет предоставить ему полную свободу. Если он разрывается на части между долгом и верностью своей семье и своей стране, с одной стороны, и любовью к ней, с другой, - ей хотелось бы... ей необходимо было освободить его...
Несколько раз она не могла удержаться от слез; приходилось стирать все и начинать диктовать заново, но наконец письмо было готово. Прокрутив запись еще раз, Кэтлин удовлетворенно кивнула. Да, ей осталось пройти по тонкому канату. Убедившись, что улыбка ее - на месте, она нажала кнопку "ЗАПИСЬ" и добавила:
- Отыщи меня, когда вернешься в Штаты. Мы выпьем тя и поговорим о старых временах. Саенара, Тосиюки-сан.
"Стоп".
Покончив с письмами, она открыла адресную книгу и нашла адрес поместья Исивара. Конечно, министра нет дома в это время дня, наверное, ответить сможет его личный секретарь. Как Юкио называл его - Набуко? Впрочем, все равно. Сейчас Кэтлин не очень хотелось разговаривать с отцом Юкио.
На экране перед ней появилось изображение молодого человека, сидевшего, скрестив ноги, на татами за низким столиком, на котором лежал ПАД. Похоже, она видела его в тот вечер, за ужином, и он, очевидно, узнал ее. Конечно, в его работе очень важно иметь хорошую память на имена и лица.
После традиционных любезностей она перешла к делу:
- Обстоятельства вынуждают меня покинуть вашу прекрасную страну и вернуться домой. Я записала прощальное послание для почтенного министра. Могу ли переслать его сейчас?
Набуко поклонился в знак согласия, и Кэтлин нажала кнопку "ОТПРАВИТЬ". Письмо к Юкио было приложено к посланию для господина Исивары с просьбой переслать его Юкио, когда это представится возможным. Как министр правительства, он, возможно, сумеет связаться с базой, несмотря на то, что она закрыта.
- Надеюсь, ваше путешествие будет приятным, Гарроуэй Кэтлин-сан.
Поклонившись, Кэтлин дала отбой и бессильно опустилась в кресло. Покончено. С этим - покончено...
01:43 по времени гринвичского меридиана.
Станция "Хайнлайн", Марс;
сол 5636-й, 13:20 по марсианскому солнечному времени.
Гарроуэю вовсе не хотелось гибели Корпуса.
Он прослужил в морской пехоте двадцать три года. Он видел Корпус во времена бешеного подъема, в 27-м, когда Америка вмешалась в гражданскую войну в Колумбии, и шесть лет спустя, во время сокрушительного вторжения в Андхра-Прадеш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Навеки твой, Марк.
Прежде чем Кэтлин что-либо поняла, ей пришлось перечесть письмо трижды. По мере того, как намеки отца становились понятны, рот ее все шире и шире открывался от удивления. "Голубые мальчики" - должно быть, солдаты ООН. Пирл-Харбор... неожиданная атака? "Вынужденно перебазированы"... то есть захвачены в плен?
Но ведь морские пехотинцы наверняка не собираются оставаться там, куда их заключили!
Странное, незнакомое чувство охватило ее при вести об их побеге. Кэтлин не сразу поняла, что чувство это - гордость, что она гордится и морской пехотой, и своим отцом...
С отцом явно что-то произошло. Писал совершенно не тот человек, что собирался после полета на Марс уйти в отставку, а на Земле выполнять свою работу спустя рукава, лишь бы отбыть время. Писал настоящий боевой командир... Интересно, что случилось с полковником Ллойдом? Из письма следовало, что теперь отрядом командует майор Марк Гарроуэй...
Разгадав намек на станцию "Хайнлайн", Кэтлин улыбнулась. Что ж, папка, вот и принесли тебе пользу "все эти фантастические книжки".
Итак, как же быть с этим письмом дальше? Ясно одно: его нужно передать по адресу как можно скорее. Но - каким образом?
Дядя Уолт - это, конечно же, полковник Уолтер Фокс. Они с папкой дружат еще с тех пор, когда ее и на свете не было, потому для Кэтлин он и его жена всегда были тетей и дядей. Именно Уолтер и Мелани Фокс заботились о ней, когда умерла мама, а отца командование отправляло куда-нибудь за море. Вопрос был в том, можно ли рисковать, пересылая письмо открыто? У Кэтлин имелись еще несколько шифровальных программ, но откуда ей знать, какая из них найдется и у дяди Уолта?
Кэтлин еще раз пробежала взглядом вторую часть письма и сделала поправку на токийское время. Значит, войска ООН захватили их в 21:07 воскресенья... то есть вчера. Последнее письмо от Юкио пришло в субботу, а как раз вчера ее письма к нему начали возвращаться обратно. И это - явно не простое совпадение. Видимо, японское правительство закрыло базу по распоряжению ООН... Нет, из Японии письмо отправлять нельзя. Придется возвращаться в Штаты - и как можно скорее.
Поначалу Кэтлин хотела вернуться в студенческий отель на такси, но тут же сообразила, что на метро выйдет быстрее. Быстро упаковавшись и сдав номер, она снова воспользовалась метро, доставившее ее на ближайшую станцию монорельсовой дороги, откуда она первым же прямым поездом отправилась в Кансаи. Там, немедленно заняв один двух переговорных пунктов, она поинтересовалась расписанием полетов. Проклятье! Когда поезд прибудет в Кансаи, до посадки на ближайший "Стар Рэйкер" в Штаты останется меньше десяти минут, а следующий - только через четыре часа... да еще - будут ли билеты? По дороге в Японию "Стар Рэйкер" был полон, незанятых мест она не заметила...
Так... Что еще она может предпринять? В конце концов, вовсе незачем спешить с этим письмом. Что они могут сделать - отправить ответ: "Держитесь, подкрепление в пути, встречайте через шесть месяцев?" Но все же для них (Кэтлин сама толком не знала, кто такие эти "они") информация о том, что сделала ООН, может оказаться важной.
Кроме того, едва сопоставив время нападения с закрытием базы Юкио, она чувствовала непрестанную тревогу, подсказывавшую, что в Японии задерживайся не стоит. В сознании всплыли слова "враждебный иноземец", и она вздрогнула.
Итак, есть ли до отлета второго "Стар Рэйкера" еще что-нибудь? А, вот. Только до Лос-Анджелеса, но, может быть, она остановится на несколько дней в Кэмп-Пендлтоне, у дяди Уолта и тети Мелани, прежде чем отправляться на Восток? Взглянув на цену, Кэтлин присвистнула. А, ладно. Что толку в этих "Америкэн Экспресс", если не пользоваться ими, когда они действительно нужны? Подключившись к "Заказу билетов", она нажала клавишу "манжеты", передавая код своей кредитки. Теперь - все. За исключением одного...
Она специально решила подождать до поезда, чтобы воспользоваться закрытым переговорным пунктом, где можно спокойно надиктовать письмо - вернее, письма, - а заодно скоротать таким образом время. Первое не представляло никаких затруднений: выразить благодарность за оказанное гостеприимство и сожаление о необходимости срочного отъезда по-японски было легче легкого. Второе же - совсем другое дело. То, что она хотела сказать Юкио, не было предусмотрено японскими традициями. Она хотела сказать, как сильно любит его, но в то же время - что хочет предоставить ему полную свободу. Если он разрывается на части между долгом и верностью своей семье и своей стране, с одной стороны, и любовью к ней, с другой, - ей хотелось бы... ей необходимо было освободить его...
Несколько раз она не могла удержаться от слез; приходилось стирать все и начинать диктовать заново, но наконец письмо было готово. Прокрутив запись еще раз, Кэтлин удовлетворенно кивнула. Да, ей осталось пройти по тонкому канату. Убедившись, что улыбка ее - на месте, она нажала кнопку "ЗАПИСЬ" и добавила:
- Отыщи меня, когда вернешься в Штаты. Мы выпьем тя и поговорим о старых временах. Саенара, Тосиюки-сан.
"Стоп".
Покончив с письмами, она открыла адресную книгу и нашла адрес поместья Исивара. Конечно, министра нет дома в это время дня, наверное, ответить сможет его личный секретарь. Как Юкио называл его - Набуко? Впрочем, все равно. Сейчас Кэтлин не очень хотелось разговаривать с отцом Юкио.
На экране перед ней появилось изображение молодого человека, сидевшего, скрестив ноги, на татами за низким столиком, на котором лежал ПАД. Похоже, она видела его в тот вечер, за ужином, и он, очевидно, узнал ее. Конечно, в его работе очень важно иметь хорошую память на имена и лица.
После традиционных любезностей она перешла к делу:
- Обстоятельства вынуждают меня покинуть вашу прекрасную страну и вернуться домой. Я записала прощальное послание для почтенного министра. Могу ли переслать его сейчас?
Набуко поклонился в знак согласия, и Кэтлин нажала кнопку "ОТПРАВИТЬ". Письмо к Юкио было приложено к посланию для господина Исивары с просьбой переслать его Юкио, когда это представится возможным. Как министр правительства, он, возможно, сумеет связаться с базой, несмотря на то, что она закрыта.
- Надеюсь, ваше путешествие будет приятным, Гарроуэй Кэтлин-сан.
Поклонившись, Кэтлин дала отбой и бессильно опустилась в кресло. Покончено. С этим - покончено...
01:43 по времени гринвичского меридиана.
Станция "Хайнлайн", Марс;
сол 5636-й, 13:20 по марсианскому солнечному времени.
Гарроуэю вовсе не хотелось гибели Корпуса.
Он прослужил в морской пехоте двадцать три года. Он видел Корпус во времена бешеного подъема, в 27-м, когда Америка вмешалась в гражданскую войну в Колумбии, и шесть лет спустя, во время сокрушительного вторжения в Андхра-Прадеш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96