Жестом он указал на карточки тестирования, рассыпанные перед ним на столе. - А вы беспокоились о подсознательном. Взгляните на данные Лэнга. Поверьте мне, Джон. Скоро он станет вспоминать у меня о своем пребывании в утробе матери.
Морли кивнул; его первые сомнения рассеивались.
В течение последующих двух недель он или Нейл находились с добровольцами неотлучно, просиживая вместе с ними под потоками света, излучаемыми плафонами, оценивая их ассимиляцию к дополнительным восьми часам суток, тщательно наблюдая за симптомами любого "отклонения". Нейл вел их от одной фазы программы к другой, подвергая тестам, через долгие часы бесконечных ночей - его мощное эго словно вспрыскивало энтузиазм во всех членов бригады.
Однако Морли беспокоил все усиливающийся эмоциональный окрас взаимоотношений Нейла с его тремя подопечными. Он опасался, как бы они не привыкли идентифицировать Нейла с самим экспериментом. (Позвони в колокольчик - и у подопытного животного начинается выделение слюны. И наконец прекрати звонить после долгого периода адаптации - и оно временно теряет способность кормиться вообще. Такой пробел едва ли повредит собаке, но может привести к несчастью ставшую сверхчувствительной психику.)
Однако Нейл пристально следил за этим. К концу двух первых недель, схватив сильную простуду после полной ночной отсидки, он решил провести следующий день в постели и вызвал Морли к себе в офис.
- Переходный процесс проходит слишком позитивно. Нужно бы немного сбавить.
- Согласен, - ответил Морли. - Но как?
- Скажите им, что я буду спать двое суток, - сказал Нейл. Он собрал со стола пачку докладов, таблиц, карточек тестирования и сунул их под мышку. - Я нарочно перегрузился успокоительным, чтобы хорошенько отдохнуть. Я превратился в тень, переполнен синдромами усталости, перегруженные клетки моего организма взывают о помощи. Выложите им все это.
- Не слишком ли резко? - спросил Морли. - Они возненавидят вас за это.
Однако Нейл лишь улыбнулся и отправился реквизировать офис рядом со своей спальней.
В ту ночь Морли был на дежурстве в гимнастическом зале с десяти вечера до шести утра. Как обычно, сначала он проверил, чтобы санитары с их каталками были наготове, затем прочитал записки в журнале, оставленные одним из старших интернов, его предшественников, а уж потом отправился к креслам. Он уселся на кушетке рядом с Лэнгом и стал листать журнал, внимательно присматриваясь к людям. В ярком свете плафонов их осунувшиеся лица приобрели какой-то болезненный, Синюшный оттенок. Старший интерн предупредил его, что Авери и Горелл, возможно, переутомились, играя в теннис, но к одиннадцати часам они прекратили игру и уселись в кресла. Они читали как-то невнимательно и совершили два похода в кафетерий, всякий раз в сопровождении одного из санитаров. Морли рассказал им о Нейле, но, к его удивлению, никто из них не отреагировал ни словом.
Медленно наступила ночь. Авери читал, согнув свое длинное туловище в кресле. Горелл играл в шахматы с самим собой. Морли дремал.
Лэнг ощутил непонятное беспокойство. Тишина в зале и отсутствие всякого движения угнетали его. Он включил проигрыватель и снова прослушал "Брандербургский концерт", анализируя последовательность музыкальных тем, затем сам на себе провел тестирование на слова-ассоциации, переворачивая страницы книги, используя слова в верхнем правом углу страниц для контроля.
Морли склонился к нему:
- Что-то происходит?
- Несколько интересных ответов, - Лэнг нащупал блокнот и набросал что-то. - Я покажу это Нейлу утром или когда он проснется. - Он задумчиво посмотрел на источники света: - Я просто размышлял. Как вы думаете, каким будет очередной шаг вперед?
- Куда вперед? - переспросил Морли.
Лэнг сделал широкий жест:
- Я имею в виду - по лестнице эволюции. Триста миллионов лет назад мы начали дышать атмосферным воздухом и оставили море. Теперь мы сделали еще один - перестали спать. Что потом?
Морли покачал головой:
- Эти два шага не аналогичны. Во всяком случае, с точки зрения фактов, мы еще не вышли из первобытного моря. Вы все еще носите с собой его точную копию в виде системы кровообращения. Все, что мы совершили, - это заключили в капсулу часть необходимой нам окружающей среды для того, чтобы бежать из нее.
Лэнг кивнул.
- Я думал о другом. Скажите, вам никогда не приходило в голову, насколько полно наша психика ориентирована на смерть?
Морли улыбнулся.
- Время от времени, - сказал он, стараясь угадать, куда клонит Лэнг.
- Как странно все это, - продолжал задумчиво тот. - Принцип удовольствие - боль, вся сексуальная система выживания принуждения, одержимость нашего суперэго завтрашним днем; в основном, психика не заглядывает дальше собственного могильного камня. Откуда такая непонятная фиксация? - Он помахал указательным пальцем. - Потому что благодаря этому психика получает убедительное напоминание об уготованной ей судьбе.
- Вы имеете в виду черную дыру? - предположил Морли, криво ухмыльнувшись. - Сон?
- Абсолютно точно. Это просто псевдосмерть. Конечно, вы не сознаете этого, но это должно быть ужасно. - Он нахмурился: - Не думаю, чтобы даже сам Нейл отдавал себе отчет в этом; помимо того, что сон - это отдых, он наносит нам чувствительную травму.
"Ах, вот что, - подумал Морли. - Великий отец-аналитик был застигнут врасплох на собственной кушетке". Он попытался решить, что хуже, - пациент, хорошо знакомый с психиатрией, или тот, кто знает лишь немногое.
- Исключите сон, - продолжал Лэнг, - и вы также уничтожите все страхи и защитные механизмы, построенные вокруг них. Затем, наконец, психика получит шанс сориентироваться на чем-то стоящем.
- Например?.. - спросил Морли.
- Не знаю... возможно, на самое себя?
- Интересно, - прокомментировал Морли. Было три десять утра. Он решил провести следующий день за изучением последних карточек тестирования Лэнга.
Он тактично выждал минут десять, затем встал и пошел в офис.
Лэнг закинул одну руку за спинку кушетки и стал наблюдать за дверью в комнату санитаров.
- В какую игру играет Морли? - спросил он. - Кто-нибудь вообще видел его где-нибудь?
Авери опустил журнал:
- Разве он не пошел в комнату санитаров?
- Десять минут назад, - сказал Лэнг, - и с тех пор не показывался. Ведь кто-то обязан дежурить при нас неотлучно. Где он?
Горелл, игравший в шахматы в одиночку, оторвал глаза от доски:
- Возможно, на него действует столь поздний час. Лучше разбудите его, а то Нейл все равно узнает. Скорее всего, он заснул над грудой карточек тестирования.
Лэнг рассмеялся и устроился поудобней на кушетке. Горелл потянулся к проигрывателю, достал пластинку и поставил ее на диск.
Когда проигрыватель зашипел, Лэнг отметил, как тихо в зале.
1 2 3 4 5 6 7 8
Морли кивнул; его первые сомнения рассеивались.
В течение последующих двух недель он или Нейл находились с добровольцами неотлучно, просиживая вместе с ними под потоками света, излучаемыми плафонами, оценивая их ассимиляцию к дополнительным восьми часам суток, тщательно наблюдая за симптомами любого "отклонения". Нейл вел их от одной фазы программы к другой, подвергая тестам, через долгие часы бесконечных ночей - его мощное эго словно вспрыскивало энтузиазм во всех членов бригады.
Однако Морли беспокоил все усиливающийся эмоциональный окрас взаимоотношений Нейла с его тремя подопечными. Он опасался, как бы они не привыкли идентифицировать Нейла с самим экспериментом. (Позвони в колокольчик - и у подопытного животного начинается выделение слюны. И наконец прекрати звонить после долгого периода адаптации - и оно временно теряет способность кормиться вообще. Такой пробел едва ли повредит собаке, но может привести к несчастью ставшую сверхчувствительной психику.)
Однако Нейл пристально следил за этим. К концу двух первых недель, схватив сильную простуду после полной ночной отсидки, он решил провести следующий день в постели и вызвал Морли к себе в офис.
- Переходный процесс проходит слишком позитивно. Нужно бы немного сбавить.
- Согласен, - ответил Морли. - Но как?
- Скажите им, что я буду спать двое суток, - сказал Нейл. Он собрал со стола пачку докладов, таблиц, карточек тестирования и сунул их под мышку. - Я нарочно перегрузился успокоительным, чтобы хорошенько отдохнуть. Я превратился в тень, переполнен синдромами усталости, перегруженные клетки моего организма взывают о помощи. Выложите им все это.
- Не слишком ли резко? - спросил Морли. - Они возненавидят вас за это.
Однако Нейл лишь улыбнулся и отправился реквизировать офис рядом со своей спальней.
В ту ночь Морли был на дежурстве в гимнастическом зале с десяти вечера до шести утра. Как обычно, сначала он проверил, чтобы санитары с их каталками были наготове, затем прочитал записки в журнале, оставленные одним из старших интернов, его предшественников, а уж потом отправился к креслам. Он уселся на кушетке рядом с Лэнгом и стал листать журнал, внимательно присматриваясь к людям. В ярком свете плафонов их осунувшиеся лица приобрели какой-то болезненный, Синюшный оттенок. Старший интерн предупредил его, что Авери и Горелл, возможно, переутомились, играя в теннис, но к одиннадцати часам они прекратили игру и уселись в кресла. Они читали как-то невнимательно и совершили два похода в кафетерий, всякий раз в сопровождении одного из санитаров. Морли рассказал им о Нейле, но, к его удивлению, никто из них не отреагировал ни словом.
Медленно наступила ночь. Авери читал, согнув свое длинное туловище в кресле. Горелл играл в шахматы с самим собой. Морли дремал.
Лэнг ощутил непонятное беспокойство. Тишина в зале и отсутствие всякого движения угнетали его. Он включил проигрыватель и снова прослушал "Брандербургский концерт", анализируя последовательность музыкальных тем, затем сам на себе провел тестирование на слова-ассоциации, переворачивая страницы книги, используя слова в верхнем правом углу страниц для контроля.
Морли склонился к нему:
- Что-то происходит?
- Несколько интересных ответов, - Лэнг нащупал блокнот и набросал что-то. - Я покажу это Нейлу утром или когда он проснется. - Он задумчиво посмотрел на источники света: - Я просто размышлял. Как вы думаете, каким будет очередной шаг вперед?
- Куда вперед? - переспросил Морли.
Лэнг сделал широкий жест:
- Я имею в виду - по лестнице эволюции. Триста миллионов лет назад мы начали дышать атмосферным воздухом и оставили море. Теперь мы сделали еще один - перестали спать. Что потом?
Морли покачал головой:
- Эти два шага не аналогичны. Во всяком случае, с точки зрения фактов, мы еще не вышли из первобытного моря. Вы все еще носите с собой его точную копию в виде системы кровообращения. Все, что мы совершили, - это заключили в капсулу часть необходимой нам окружающей среды для того, чтобы бежать из нее.
Лэнг кивнул.
- Я думал о другом. Скажите, вам никогда не приходило в голову, насколько полно наша психика ориентирована на смерть?
Морли улыбнулся.
- Время от времени, - сказал он, стараясь угадать, куда клонит Лэнг.
- Как странно все это, - продолжал задумчиво тот. - Принцип удовольствие - боль, вся сексуальная система выживания принуждения, одержимость нашего суперэго завтрашним днем; в основном, психика не заглядывает дальше собственного могильного камня. Откуда такая непонятная фиксация? - Он помахал указательным пальцем. - Потому что благодаря этому психика получает убедительное напоминание об уготованной ей судьбе.
- Вы имеете в виду черную дыру? - предположил Морли, криво ухмыльнувшись. - Сон?
- Абсолютно точно. Это просто псевдосмерть. Конечно, вы не сознаете этого, но это должно быть ужасно. - Он нахмурился: - Не думаю, чтобы даже сам Нейл отдавал себе отчет в этом; помимо того, что сон - это отдых, он наносит нам чувствительную травму.
"Ах, вот что, - подумал Морли. - Великий отец-аналитик был застигнут врасплох на собственной кушетке". Он попытался решить, что хуже, - пациент, хорошо знакомый с психиатрией, или тот, кто знает лишь немногое.
- Исключите сон, - продолжал Лэнг, - и вы также уничтожите все страхи и защитные механизмы, построенные вокруг них. Затем, наконец, психика получит шанс сориентироваться на чем-то стоящем.
- Например?.. - спросил Морли.
- Не знаю... возможно, на самое себя?
- Интересно, - прокомментировал Морли. Было три десять утра. Он решил провести следующий день за изучением последних карточек тестирования Лэнга.
Он тактично выждал минут десять, затем встал и пошел в офис.
Лэнг закинул одну руку за спинку кушетки и стал наблюдать за дверью в комнату санитаров.
- В какую игру играет Морли? - спросил он. - Кто-нибудь вообще видел его где-нибудь?
Авери опустил журнал:
- Разве он не пошел в комнату санитаров?
- Десять минут назад, - сказал Лэнг, - и с тех пор не показывался. Ведь кто-то обязан дежурить при нас неотлучно. Где он?
Горелл, игравший в шахматы в одиночку, оторвал глаза от доски:
- Возможно, на него действует столь поздний час. Лучше разбудите его, а то Нейл все равно узнает. Скорее всего, он заснул над грудой карточек тестирования.
Лэнг рассмеялся и устроился поудобней на кушетке. Горелл потянулся к проигрывателю, достал пластинку и поставил ее на диск.
Когда проигрыватель зашипел, Лэнг отметил, как тихо в зале.
1 2 3 4 5 6 7 8