Мы включаем Излучатель - естественно, не ваш, а новый, значительно более мощный. Чуть позднее мы включаем Стохасмеситель - и Шария превращается в игорную доску! Горы, долины, поля, города, поселки, отдельные дома и даже люди - все закручивается в вихре бесчисленных перемещений, которые невозможно ни предсказать, ни остановить. Все население остается целым и невредимым - но страна гибнет! Никакое правительство не сможет управлять таким диким, взбесившимся калейдоскопом… Скажем, сегодня утром столица Шарии располагалась у Железных гор в глубине Срединного материка, а к вечеру она уже находится на побережье Льдистого моря. А армия - что станет с их армией! - Горскин сладостно улыбается, закатывая глаза. - Армия всегда сильна порядком. А где у них будет порядок? Все полки, батальоны, военные корабли - все будет разметано могучим Ветром Перемен за два-три дня, и Шария встанет на колени! Без единого выстрела, без единой жертвы… Подумайте, Белиус, во что выльются ваши чисто научные эксперименты - в спасение Майоры от угрозы гибельной войны!
В голосе капитана зазвучали надрывные нотки, а я, напротив, успокоился и хладнокровно обдумывал свои следующие слова. Что ж, Нейт Горскин, не зря я терпел твою наглость и фиглярство - теперь ты словно кукла будешь плясать у меня в руках…»
Игорь отложил в сторону стопку печатных листов и задумался. Они с Мартой сидели в большом зале, на стенах которого кое-где еще виднелись остатки полусгнивших гобеленов. Рядом в камине пылал яркий огонь, но и он не мог разогнать мглу и пронизывающий холод, царящие в неуютном, почти лишенном окон помещении.
- Что ты об этом думаешь, Игорь? - спросила Марта.
- Не знаю, что и сказать, настолько это фантастично, - глухо отозвался Корин, подкладывая в огонь обломки двери зала (она почему-то была разбита вдребезги). - На Земле в свое время изобрели сотни видов страшного оружия, но здесь, на Майоре, люди оказались еще изобретательнее.
- Их заставлял изощряться древний майорийский принцип типа нашего библейского: «Не убий!» - сказала Марта, с нескрываемой нежностью смотря на друга. «Главное сейчас - разговорить Игоря, не дать ему вновь опуститься в пучину тоски и самоистязания», - подумала она.
- Может быть… Одни тиры чего стоят! Напади такая чудовищная стая на Кардианию, и вскоре могущественная страна рухнула бы. Люди потеряли бы свою память, превратились в жалкие слепки далеких, возможно, даже полудиких предков, а пожары уничтожили бы дома, заводы, склады… Но и над Шарией нависла зловещая тень Излучателя! Теперь уже ясно, что планета обязана своим жалким состоянием войне двух супердержав. И Ронус Белиус сыграл в этой войне роковую роль…
- Не знаю, не знаю… - в сомнении проговорила нью-дорианка. - Этот старый ученый, судя по его дневнику, - честный и совестливый человек, несмотря на его архаичные аристократические замашки. Вспомни - он САМ донес на себя военным, чтобы навязать им некий план действий, суть которого пока неясна. Я думаю, за этим что-то кроется…
- Возможно, - раздраженно ответил Корин, подвигая свое кресло поближе к камину: ему было зябко. - Об этом можно только гадать. Факт в другом. Излучатель готовился в качестве карающего меча для Шарии, но… но оружие, видимо, вышло из-под контроля. И понесся над Майорой Ветер Перемен, сметая на своем пути большие и малые страны… Цивилизация рухнула, да так за девять прошедших веков и не сумела встать на ноги. Разве при такой нестабильной жизни люди могут что-то создать? Более того, они и не хотят ничего создавать, кроме простейших, почти первобытных вещей. Какой смысл трудиться в поте лица своего, если завтра Скачок перебросит тебя на другой материк? Все стало ничьим… Мы знаем из истории нашей страны, к чему приводят такие вещи.
- Зато на Майоре с той поры не было и никогда больше не будет войны! - возразила ему Марта.
Нью-дорианке хотелось любым способом расшевелить Игоря, заставить его спорить, горячиться - словом, стать самим собой. Но Корин лишь задумчиво смотрел на пламя, его глаза вновь поскучнели.
- Это верно, - после долгой паузы согласился он. - Но слишком большую плату майорийцы заплатили за свою безопасность. Впрочем, мы очень мало знаем о тех временах… Почему бы тебе не перевести с помощью «Грифа» дневник Ронуса Белиуса до конца?
- Потому что это невозможно, Игорь.
- Но почему? Мозг глайдера прекрасно владеет древними майорийскими языками…
- Дело не в этом. Просто никакого дневника я не находила.
- Как не находила? А эти страницы?..
- Их было всего несколько штук. Я положила оригиналы на то самое место, где их нашла. Взгляни!
Марта кивнула в дальний конец зала, где над обветшалым диваном висел большой портрет, окутанный мягкой мглой. Заинтригованный, Игорь встал с кресла и подошел к нему поближе. Так вот каким был Ронус Белиус! Длинное и узкое лицо, умные ироничные глаза под изящными надбровными дугами, высокомерный изгиб волнистых губ, коротко стриженный ежик седых волос, своеобразные спиралевидные раковины ушей, почти касавшиеся уголков губ… А это еще что?
Ронус Белиус был изображен в полный рост, в парадном камзоле со множеством орденов - не нарисованных, а настоящих, расцвеченных самоцветами. Но не ордена поразили Корина. Чуть выше пояса, в правой стороне груди, где у майорийцев располагается сердце, в картину по рукоятку был всажен длинный кинжал. Он намертво прибил к холсту кипу пожелтевшей бумаги с неровными, взлохмаченными краями, словно листы были вырваны из тетради чьей-то мощной разъяренной рукой.
Корин осторожно коснулся пальцами эфеса кинжала, но в тот момент со стороны входа послышались чьи-то легкие шаги.
- Кажется, Лланма проснулась! - радостно воскликнула Марта.
Глава 8
На следующее утро путники стояли перед гигантскими воротами Города и с волнением смотрели, как зеркальные двадцатиметровые створки автоматически раскрываются перед ними. Позади были три часа утомительного и опасного спуска, который едва не закончился трагически. Марта, спускавшаяся первой, не удержалась на отвесной гранитной стене и сорвалась в пропасть. Игорь, страховавший связку, не успел как следует закрепиться - как назло, в этот момент он проходил полосу рыхлого известняка. Отчаянно цепляясь за неровности и трещины в мягком камне, он медленно и неумолимо сползал вниз…
Глайдер рванулся на помощь Марте, но внезапно остановился и, беспорядочно вращаясь, вошел в крутое пикирование. Запас энергии в атомных батареях кончился.
Игорь и Марта неминуемо погибли бы, если бы не Лланма. Девочка, находившаяся в середине связки, не растерялась и мгновенно сняла с пояса страховочный ремень. Освободившись, она оттолкнулась ногами от склона и, раскрыв крылья, поплыла в воздухе, как птица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
В голосе капитана зазвучали надрывные нотки, а я, напротив, успокоился и хладнокровно обдумывал свои следующие слова. Что ж, Нейт Горскин, не зря я терпел твою наглость и фиглярство - теперь ты словно кукла будешь плясать у меня в руках…»
Игорь отложил в сторону стопку печатных листов и задумался. Они с Мартой сидели в большом зале, на стенах которого кое-где еще виднелись остатки полусгнивших гобеленов. Рядом в камине пылал яркий огонь, но и он не мог разогнать мглу и пронизывающий холод, царящие в неуютном, почти лишенном окон помещении.
- Что ты об этом думаешь, Игорь? - спросила Марта.
- Не знаю, что и сказать, настолько это фантастично, - глухо отозвался Корин, подкладывая в огонь обломки двери зала (она почему-то была разбита вдребезги). - На Земле в свое время изобрели сотни видов страшного оружия, но здесь, на Майоре, люди оказались еще изобретательнее.
- Их заставлял изощряться древний майорийский принцип типа нашего библейского: «Не убий!» - сказала Марта, с нескрываемой нежностью смотря на друга. «Главное сейчас - разговорить Игоря, не дать ему вновь опуститься в пучину тоски и самоистязания», - подумала она.
- Может быть… Одни тиры чего стоят! Напади такая чудовищная стая на Кардианию, и вскоре могущественная страна рухнула бы. Люди потеряли бы свою память, превратились в жалкие слепки далеких, возможно, даже полудиких предков, а пожары уничтожили бы дома, заводы, склады… Но и над Шарией нависла зловещая тень Излучателя! Теперь уже ясно, что планета обязана своим жалким состоянием войне двух супердержав. И Ронус Белиус сыграл в этой войне роковую роль…
- Не знаю, не знаю… - в сомнении проговорила нью-дорианка. - Этот старый ученый, судя по его дневнику, - честный и совестливый человек, несмотря на его архаичные аристократические замашки. Вспомни - он САМ донес на себя военным, чтобы навязать им некий план действий, суть которого пока неясна. Я думаю, за этим что-то кроется…
- Возможно, - раздраженно ответил Корин, подвигая свое кресло поближе к камину: ему было зябко. - Об этом можно только гадать. Факт в другом. Излучатель готовился в качестве карающего меча для Шарии, но… но оружие, видимо, вышло из-под контроля. И понесся над Майорой Ветер Перемен, сметая на своем пути большие и малые страны… Цивилизация рухнула, да так за девять прошедших веков и не сумела встать на ноги. Разве при такой нестабильной жизни люди могут что-то создать? Более того, они и не хотят ничего создавать, кроме простейших, почти первобытных вещей. Какой смысл трудиться в поте лица своего, если завтра Скачок перебросит тебя на другой материк? Все стало ничьим… Мы знаем из истории нашей страны, к чему приводят такие вещи.
- Зато на Майоре с той поры не было и никогда больше не будет войны! - возразила ему Марта.
Нью-дорианке хотелось любым способом расшевелить Игоря, заставить его спорить, горячиться - словом, стать самим собой. Но Корин лишь задумчиво смотрел на пламя, его глаза вновь поскучнели.
- Это верно, - после долгой паузы согласился он. - Но слишком большую плату майорийцы заплатили за свою безопасность. Впрочем, мы очень мало знаем о тех временах… Почему бы тебе не перевести с помощью «Грифа» дневник Ронуса Белиуса до конца?
- Потому что это невозможно, Игорь.
- Но почему? Мозг глайдера прекрасно владеет древними майорийскими языками…
- Дело не в этом. Просто никакого дневника я не находила.
- Как не находила? А эти страницы?..
- Их было всего несколько штук. Я положила оригиналы на то самое место, где их нашла. Взгляни!
Марта кивнула в дальний конец зала, где над обветшалым диваном висел большой портрет, окутанный мягкой мглой. Заинтригованный, Игорь встал с кресла и подошел к нему поближе. Так вот каким был Ронус Белиус! Длинное и узкое лицо, умные ироничные глаза под изящными надбровными дугами, высокомерный изгиб волнистых губ, коротко стриженный ежик седых волос, своеобразные спиралевидные раковины ушей, почти касавшиеся уголков губ… А это еще что?
Ронус Белиус был изображен в полный рост, в парадном камзоле со множеством орденов - не нарисованных, а настоящих, расцвеченных самоцветами. Но не ордена поразили Корина. Чуть выше пояса, в правой стороне груди, где у майорийцев располагается сердце, в картину по рукоятку был всажен длинный кинжал. Он намертво прибил к холсту кипу пожелтевшей бумаги с неровными, взлохмаченными краями, словно листы были вырваны из тетради чьей-то мощной разъяренной рукой.
Корин осторожно коснулся пальцами эфеса кинжала, но в тот момент со стороны входа послышались чьи-то легкие шаги.
- Кажется, Лланма проснулась! - радостно воскликнула Марта.
Глава 8
На следующее утро путники стояли перед гигантскими воротами Города и с волнением смотрели, как зеркальные двадцатиметровые створки автоматически раскрываются перед ними. Позади были три часа утомительного и опасного спуска, который едва не закончился трагически. Марта, спускавшаяся первой, не удержалась на отвесной гранитной стене и сорвалась в пропасть. Игорь, страховавший связку, не успел как следует закрепиться - как назло, в этот момент он проходил полосу рыхлого известняка. Отчаянно цепляясь за неровности и трещины в мягком камне, он медленно и неумолимо сползал вниз…
Глайдер рванулся на помощь Марте, но внезапно остановился и, беспорядочно вращаясь, вошел в крутое пикирование. Запас энергии в атомных батареях кончился.
Игорь и Марта неминуемо погибли бы, если бы не Лланма. Девочка, находившаяся в середине связки, не растерялась и мгновенно сняла с пояса страховочный ремень. Освободившись, она оттолкнулась ногами от склона и, раскрыв крылья, поплыла в воздухе, как птица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117