Когда Нита оделась и спустилась вниз по лестнице, она обнаружила, что Кит уже сидит за столом и самозабвенно набивает рот горстями чипсов. Он отдавался этому занятию с такой сосредоточенностью, будто совершал самое важное дело в жизни. В гостиной гремел телевизор, наполняя весь дом говором и криками разноголосой толпы. Мама старалась перекричать этот невероятный гам.
– Его? Да он… Ты же просто глазеешь… Кит посмотрел на вошедшую Ниту:
– Хочешь есть?
– Не очень.
Она осторожно – у нее все болело – села рядом с ним и, взяв пакетик чипсов, стала рассеянно читать мелкие буковки надписей.
– А здесь все по-прежнему, – оживленно бубнил Кит набитым ртом.
– Да, я слышу.
– Я собираюсь выйти из дому. Пойдешь со мной?
– Поплавать?
– Ага. – Он помолчал, энергично похрустывая чипсами. – Я должен вернуть Сеть.
– А она все еще работает?
– Ага, – кивнул Кит. – Именно поэтому я предпочел бы больше не влезать в нее. Но надо вернуть.
Нита тоже кивнула, положила на стол пакетик и несколько мгновений посидела молча, положив подбородок на руки.
– Знаешь, я подумала…
– НЕЕЕЕЕЕЕЕТ!..
Нита смерила Кита взглядом и отвела глаза.
– ..я подумала, что мы опять выиграли.
– Ага.
Почти вызывающая беззаботность не покидала его.
– Ты заметил, – продолжала Нита, – что в награду за трудную работу нам дают работенку потрудней? Кит подумал и важно кивнул.
– Беда в том, – сказал он, – что трудная работка нам НРАВИТСЯ.
Нита поморщилась. Ей не понравилось это НРАВИТСЯ. Именно потому, что было правдой. Она, тихая маленькая Нита, сидевшая всегда отдельно от всех на последней парте и получавшая приличные отметки, вовлечена в такую работу, которая час от часу становится все труднее и опасней.
– Кит, – сказала она, – они не остановятся.
– «Они»? Кто это?
– Силы. Они будут продолжать до тех пор, пока в один прекрасный день мы НЕ СМОЖЕМ выиграть. Один из нас или мы оба.
Кит рассеянно перебирал рассыпающиеся в пальцах чипсы.
– Лучше бы сразу оба, – тихо сказал он. Она с интересом глянула на него.
– Оставим без объяснений. – Он кинул горсть чипсов в рот и забавно надул щеки. – Но разве есть у нас выход? Нита нахмурилась.
– Мы можем остановиться, – сказала она. Кит громко хрумтел, молча глядя на нее. Прожевал, проглотил и серьезно спросил:
– Ты этого хочешь?
Она помедлила с ответом, стараясь угадать по лицу, что думает он. Бесполезно. «Когда-нибудь он будет отличным игроком в покер», – усмехнулась про себя Нита.
– Нет, – твердо сказала она.
– И я тоже. – Кит поднялся из-за стола, смахнул в ладонь хрустящие крошки и отправил их в рот. – Похоже, мы сдвинулись на нашем волшебстве, а?
Она улыбнулась:
– Угу.
– Тогда пошли к воде и пожнем заслуженную славу. Кит небрежно толкнул дверь ногой и вышел, громко бухая башмаками по ступенькам. Нита покачала головой и, продолжая улыбаться, последовала за ним.
Поздний вечер незаметно перешел в ночь. Поднималась чуть ущербная луна. Она была такой яркой, что почти высветлила черное ночное небо. Над головой висели, мерцая, крупные темно-синие звезды. Нита и Кит решительно ступили на вздымающиеся волны. Ветер донес голоса китов, греющихся у поверхности воды в нескольких милях отсюда. В первый раз они слышали такие высокие, дикие, но приятные звуки. Почему-то в пении китов сквозили тревожащие сердце нотки печали, расставания и неожиданно – удивления. «О, Эд'рум, – подумала Нита и тяжело вздохнула, вспомнив победные, торжествующие звуки последней Песни Властелина акул, – Мне будет тебя не хватать…»
Нита заплыла подальше и, почувствовав под собой достаточную глубину, приняла привычный уже облик кита-горбача. Затем взяла на буксир Кита и потащила его еще дальше, на глубину, подходящую для кашалота. Теперь они, два кита, плыли бок о бок навстречу голосам, рассекая светящуюся зелено-голубую воду, словно бы растворившую холодный лунный свет. Навстречу им выплыли темные фигуры. Посвященные легко скользили в ярко светящейся воде и пели. Ш'риии первой коснулась Ниты, приветствуя ее этим мимолетным прикосновением.
– Поплавайте вместе с нами немного, – сказала она. – Сегодня ночью никаких дел. Только пение.
– Лишь один маленький вопрос. – Нита сама удивилась, что все еще не может выйти из роли Молчаливой, стряхнуть с себя груз тяжкой ответственности. – Как дела на глубине?
– Тихо. Ни единого толчка. И почти все выходы горячей воды затянулись. На какое-то время у нас, кажется, воцарился мир, за что мы благодарим вас. Обоих.
– Не стоит благодарности, – откликнулся Кит с важностью уверенного в себе кашалота. – Если потребуется, мы готовы свершить это снова, – Нита кинула на него насмешливый взгляд. Он поймал его и отвернулся. – В конце концов, это и наш мир тоже…
Они плыли все вместе – Посвященные, Нита, Кит. Они плыли долгое время и проделали долгий путь в мельтешащих яркими рыбами водах, среди морских водорослей и кораллов, в теплых от вчерашнего извержения и просто от солнца струях.
– Вот так мы и должны существовать, – промолвила Ш'риии, плывущая рядом с Нитой. – Никакой крови в воде. Просто длинные ночи, пение и тихие мысли…
– Оно такое яркое, – задумчиво проговорила Нита, любуясь Морем. Наверное, этой ночью криль был особенно оживлен. Вся вода светилась, и казалось, что в глубине криля скопилось намного больше, чем у поверхности: здесь, внизу все просто сияло.
– Посмотри! – Кит нырнул, устремляясь к свету, идущему со дна.
Опустившись примерно на сотню футов в глубину, Нита вдруг поняла, что не криль был причиной этого несказанного свечения воды. Она сияла сама по себе. Это было мягкое лучистое тепло, которое шло из самой глубины Моря. И там, в невероятных морских глубинах, сияло и переливалось все. Свечение, казалось, исходило ИЗНУТРИ водорослей, раковин, ветвистых кораллов. Хрустальное эхо разносило песню китов. Постепенно Нита стала различать и подспудную музыку Моря, которая возникала и звучала сама по себе. Нет, она не слышала эту музыку, она ее ощущала всем телом. И тело ее наполнялось силой, уверенностью, счастьем. Ни одного печального звука, ни единой ноты горечи и потерь. Нита чувствовала, как погружается в беспредельную пучину времени, в вечность, озаренную вспышками постижения цели жизни, ее предназначения. Эти внезапные вспышки могли остановить переполненное сердце, если бы оно с каждым мгновением не становилось сильнее. Нита знала, что готова сейчас вынести несравненно больше того, что выпало на их долю.
И наконец не осталось ничего, кроме света, заливавшего все вокруг. Они скользили в этом море света, будто он, а не вода был сейчас их родной стихией. И сердца полнились восторгом. Ниту осенило понимание того, что они с Китом сделали свою работу хорошо и до конца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– Его? Да он… Ты же просто глазеешь… Кит посмотрел на вошедшую Ниту:
– Хочешь есть?
– Не очень.
Она осторожно – у нее все болело – села рядом с ним и, взяв пакетик чипсов, стала рассеянно читать мелкие буковки надписей.
– А здесь все по-прежнему, – оживленно бубнил Кит набитым ртом.
– Да, я слышу.
– Я собираюсь выйти из дому. Пойдешь со мной?
– Поплавать?
– Ага. – Он помолчал, энергично похрустывая чипсами. – Я должен вернуть Сеть.
– А она все еще работает?
– Ага, – кивнул Кит. – Именно поэтому я предпочел бы больше не влезать в нее. Но надо вернуть.
Нита тоже кивнула, положила на стол пакетик и несколько мгновений посидела молча, положив подбородок на руки.
– Знаешь, я подумала…
– НЕЕЕЕЕЕЕЕТ!..
Нита смерила Кита взглядом и отвела глаза.
– ..я подумала, что мы опять выиграли.
– Ага.
Почти вызывающая беззаботность не покидала его.
– Ты заметил, – продолжала Нита, – что в награду за трудную работу нам дают работенку потрудней? Кит подумал и важно кивнул.
– Беда в том, – сказал он, – что трудная работка нам НРАВИТСЯ.
Нита поморщилась. Ей не понравилось это НРАВИТСЯ. Именно потому, что было правдой. Она, тихая маленькая Нита, сидевшая всегда отдельно от всех на последней парте и получавшая приличные отметки, вовлечена в такую работу, которая час от часу становится все труднее и опасней.
– Кит, – сказала она, – они не остановятся.
– «Они»? Кто это?
– Силы. Они будут продолжать до тех пор, пока в один прекрасный день мы НЕ СМОЖЕМ выиграть. Один из нас или мы оба.
Кит рассеянно перебирал рассыпающиеся в пальцах чипсы.
– Лучше бы сразу оба, – тихо сказал он. Она с интересом глянула на него.
– Оставим без объяснений. – Он кинул горсть чипсов в рот и забавно надул щеки. – Но разве есть у нас выход? Нита нахмурилась.
– Мы можем остановиться, – сказала она. Кит громко хрумтел, молча глядя на нее. Прожевал, проглотил и серьезно спросил:
– Ты этого хочешь?
Она помедлила с ответом, стараясь угадать по лицу, что думает он. Бесполезно. «Когда-нибудь он будет отличным игроком в покер», – усмехнулась про себя Нита.
– Нет, – твердо сказала она.
– И я тоже. – Кит поднялся из-за стола, смахнул в ладонь хрустящие крошки и отправил их в рот. – Похоже, мы сдвинулись на нашем волшебстве, а?
Она улыбнулась:
– Угу.
– Тогда пошли к воде и пожнем заслуженную славу. Кит небрежно толкнул дверь ногой и вышел, громко бухая башмаками по ступенькам. Нита покачала головой и, продолжая улыбаться, последовала за ним.
Поздний вечер незаметно перешел в ночь. Поднималась чуть ущербная луна. Она была такой яркой, что почти высветлила черное ночное небо. Над головой висели, мерцая, крупные темно-синие звезды. Нита и Кит решительно ступили на вздымающиеся волны. Ветер донес голоса китов, греющихся у поверхности воды в нескольких милях отсюда. В первый раз они слышали такие высокие, дикие, но приятные звуки. Почему-то в пении китов сквозили тревожащие сердце нотки печали, расставания и неожиданно – удивления. «О, Эд'рум, – подумала Нита и тяжело вздохнула, вспомнив победные, торжествующие звуки последней Песни Властелина акул, – Мне будет тебя не хватать…»
Нита заплыла подальше и, почувствовав под собой достаточную глубину, приняла привычный уже облик кита-горбача. Затем взяла на буксир Кита и потащила его еще дальше, на глубину, подходящую для кашалота. Теперь они, два кита, плыли бок о бок навстречу голосам, рассекая светящуюся зелено-голубую воду, словно бы растворившую холодный лунный свет. Навстречу им выплыли темные фигуры. Посвященные легко скользили в ярко светящейся воде и пели. Ш'риии первой коснулась Ниты, приветствуя ее этим мимолетным прикосновением.
– Поплавайте вместе с нами немного, – сказала она. – Сегодня ночью никаких дел. Только пение.
– Лишь один маленький вопрос. – Нита сама удивилась, что все еще не может выйти из роли Молчаливой, стряхнуть с себя груз тяжкой ответственности. – Как дела на глубине?
– Тихо. Ни единого толчка. И почти все выходы горячей воды затянулись. На какое-то время у нас, кажется, воцарился мир, за что мы благодарим вас. Обоих.
– Не стоит благодарности, – откликнулся Кит с важностью уверенного в себе кашалота. – Если потребуется, мы готовы свершить это снова, – Нита кинула на него насмешливый взгляд. Он поймал его и отвернулся. – В конце концов, это и наш мир тоже…
Они плыли все вместе – Посвященные, Нита, Кит. Они плыли долгое время и проделали долгий путь в мельтешащих яркими рыбами водах, среди морских водорослей и кораллов, в теплых от вчерашнего извержения и просто от солнца струях.
– Вот так мы и должны существовать, – промолвила Ш'риии, плывущая рядом с Нитой. – Никакой крови в воде. Просто длинные ночи, пение и тихие мысли…
– Оно такое яркое, – задумчиво проговорила Нита, любуясь Морем. Наверное, этой ночью криль был особенно оживлен. Вся вода светилась, и казалось, что в глубине криля скопилось намного больше, чем у поверхности: здесь, внизу все просто сияло.
– Посмотри! – Кит нырнул, устремляясь к свету, идущему со дна.
Опустившись примерно на сотню футов в глубину, Нита вдруг поняла, что не криль был причиной этого несказанного свечения воды. Она сияла сама по себе. Это было мягкое лучистое тепло, которое шло из самой глубины Моря. И там, в невероятных морских глубинах, сияло и переливалось все. Свечение, казалось, исходило ИЗНУТРИ водорослей, раковин, ветвистых кораллов. Хрустальное эхо разносило песню китов. Постепенно Нита стала различать и подспудную музыку Моря, которая возникала и звучала сама по себе. Нет, она не слышала эту музыку, она ее ощущала всем телом. И тело ее наполнялось силой, уверенностью, счастьем. Ни одного печального звука, ни единой ноты горечи и потерь. Нита чувствовала, как погружается в беспредельную пучину времени, в вечность, озаренную вспышками постижения цели жизни, ее предназначения. Эти внезапные вспышки могли остановить переполненное сердце, если бы оно с каждым мгновением не становилось сильнее. Нита знала, что готова сейчас вынести несравненно больше того, что выпало на их долю.
И наконец не осталось ничего, кроме света, заливавшего все вокруг. Они скользили в этом море света, будто он, а не вода был сейчас их родной стихией. И сердца полнились восторгом. Ниту осенило понимание того, что они с Китом сделали свою работу хорошо и до конца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66