Гроддил заговорил тонким дрожащим голосом, начав с восхваления хозяина:
— Знай, что ты находишься перед могучим Унгатт-Транном, сыном короля Нагорья Смертельного Копья и братом Вердоги Зеленоглаза, заставляющим звезды падать, а землю — трястись. Синие Орды его многочисленны, как листья в лесу и песчинки на берегу моря. Он пьет вино из черепов поверженных врагов. Таков Унгатт-Транн, ужасный зверь, и дни его настали.
Гранд-Фрагорль, все еще лежа мордой вниз, громко произнесла требуемый ритуальный ответ:
— Я не отваживаюсь взглянуть ему в глаза, но знаю, что Унгатт-Транн здесь и что настали дни его.
Унгатт открыл наконец пасть.
— Да будет так! Видела ты мою гору? Что там произошло? Скажи мне все без утайки и искажений, иначе в твоем трупе будут плодиться мухи, чтобы кормить моих паутинщиков.
Фрагорль позволила себе взглянуть в сторону и увидела гниющую в углу мертвую крысу. Она хорошо знала, что случается с теми, кто имеет глупость вызвать неудовольствие Унгатт-Транна. Хотя жара в каюте была устрашающей, Фрагорль почувствовала, что покрывается холодным потом под своими длинными одеяниями. Она заговорила, стараясь, чтобы голос не задрожал.
— О устрашающий, я видела вашу гору, насколько позволил туман. Внутрь меня не пригласили. Называется она, как вы и изволили сказать, Саламандастрон. Ее защищают низшие существа, кроликоподобные, все они уже старые. Управляет ими полосатая собака лорд Каменная Лапа, который еще дряхлее. Он высказал много оскорби тельного, я не отваживаюсь повторить, но главное — он угрожал. Я следовала вашим указаниям, о Унгатт-Транн, и не задерживалась, чтобы обмениваться грубостями с полосатой собакой и его служащими. Я немедленно вернулась к вам.
Наступила тишина, нарушаемая только многочисленными мухами. Ни Фрагорль, ни Гроддил не двигались. Какая-то муха подлетела слишком близко к Унгатт-Транну его лапа метнулась вперед, как серая молния, и вот муха уже оказалась в лапе. Поднеся кулак с пленницей к уху, Унгатт послушал испуганное прерывистое жужжание и резко швырнул муху вверх, в паутину. К ней сразу бросились два паука. Унгатт вверх не глядел, он созерцал распростертую у ног фигуру.
— Ты все сделала правильно, моя Фрагорль. Можешь встать и идти.
Оставшись наедине с лисом, Унгатт налил вина в кубок, сделанный из выбеленного временем черепа выдры.
— Прочитай пророчество еще раз, Гроддил.
Лис торопливо нашел свиток и развернул его.
Не к наследственному дому
Путь, не в замок на разбой.
Унгатт-Траипу удалому
Уготован жребий свой.
Есть гора, а в ней владыка.
Ты мечом его убей.
Всех от мала до велика
Ввергни в бездну всех скорбей.
И с могучею рукою,
Над кровавою рекою,
Не считая страшных ран,
Встань, могучий Унгатт-Транн!
Пусть рабы твои рыдают
И в мучениях страдают -
Ибо правит здесь тиран,
Всемогущий Унгатт-Транн!
Жирный паук свалился с паутины на плечо дикого кота. Унгатт проследил за бегом паука вдоль лапы, поворачивая ее, чтобы паук оставался сверху.
— А теперь растолкуй!
Гроддил, уже в который раз, начал пояснять:
— Оно гласит, что вы слишком сильны и свирепы, чтобы принять Нагорное Королевство, когда умрет ваш отец. Вы также не бродяга-разбойник, мечтающий завоевать какой-нибудь замок, как собирается поступить ваш брат Вердога. Вы создадите собственное царство и будете управлять им с горы, которая больше всех других. Ни у кого нет такой огромной армии, как ваши Синие Орды. Я, ваш маг, говорю вам, что нынешним вечером вы увидите, как звезды падают с неба… А завтра на заре вы почувствуете, что земля трясется под вашими ногами.
Дикий кот спокойно смотрел на мага.
— Ты знаешь много хитрых уловок, Гроддил. Но если ты меня надуешь, то почувствуешь, как земля затрясется над тобой, потому что я спляшу на твоей могиле. Что там с барсучьим лордом? Рассказывай.
Гроддил знал, что гибель ему не грозит, слишком он был полезен. Лис пожал плечами и вернулся к свиткам.
— Эта полосатая собака стара, как описала ее Фрагорль. Барсук не представляет опасности для могучего Унгатт-Транна.
Дикий кот наклонился над столом, приблизив морду к голове лиса.
— В моих снах нет дряхлой старой полосатой собаки. Я видел барсука средних сезонов, настоящего воина, и это можно было узнать с первого взгляда. Объясни мне это различие, мой чахлый друг.
Гроддил снял очки и начал их обстоятельно протирать.
— Я не могу видеть всех ваших снов, Могущественный. Этот барсук мог быть именно тем, чем он и был: сном.
Унгатт вернулся к своему креслу и погладил клыки:
— Твое счастье, если так оно и окажется.
Лорд Каменная Лапа долго вглядывался в туман, окутавший море. Ему уже чудились какие-то фигуры, двигающиеся в белой завесе. Он протер уставшие глаза и вернулся к кровати. Усевшись на нее, барсук принялся размышлять о свалившихся на его голову неприятностях.
Медунка Жесткий постучал в дверь и вошел.
— Властитель, все зайцы вооружены до зубов и готовы к бою.
Лорд барсук поднялся со вздохом:
— Старички мои и слабачки. Хотел бы я, чтобы мы все были такими же крепкими, как ты, Медунка. Да из хотенья ухи не сваришь. Ладно, тащи мне броню и дротик. Я должен выглядеть как правитель горы.
Главный зал был заполнен зайцами примерно наполовину. Старому лорду помогли подняться на возвышение. Каменная Лапа печально покачал головой, оглядев свое воинство. Выдержав паузу, он заговорил, возвышая голос, чтобы услышали и те, чей слух уже ослаб до тугоухости:
— Добрые друзья, верные товарищи, вы знаете, что я всегда был искренен с вами. Не буду лукавить и теперь. Передо мной стоят сейчас храбрые воины. Увы, все они уже не молоды. Как и вы, я помню времена, когда этот зал и подходы к нему были забиты молодыми и крепкими воинами. Нас осталось мало. Но это не значит, что мы не можем сражаться!
Нестройные возгласы смутили ряды:
— Еула-ли-а!
— Нальем им кровавого вина, ребята!
— Мы с вами до последнего, милорд!
— Не зря нас зовут опорой Каменной Лапы!
— Мы им покажем!
Слезы выступили на глазах барсука. Он смахнул их и гордо выпятил грудь:
— Я горжусь вами! Для меня честь — вести вас в бой!
Мы не знаем, сколько у врагов войска и насколько оно искусно владеет оружием, но мы встретим их, как принято в Саламандастроне!
После еще одного воодушевленного взрыва откликов раздались команды:
— Закрыть все входы!
— Лучники — к верхним бойницам!
— Длинные копья — вниз, к окнам!
— Пращники — на второй ярус!
— Ухопарус, забирай свою команду на уступы, к кучам камней.
Зайцы рассеялись по местам. Лорд Каменная Лапа задержал двоих:
— Блинч, дорогая, их надо кормить. Я знаю, что у тебя мало помощников, сможешь ли ты с этим управиться?
Главная повариха отсалютовала железной поварешкой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
— Знай, что ты находишься перед могучим Унгатт-Транном, сыном короля Нагорья Смертельного Копья и братом Вердоги Зеленоглаза, заставляющим звезды падать, а землю — трястись. Синие Орды его многочисленны, как листья в лесу и песчинки на берегу моря. Он пьет вино из черепов поверженных врагов. Таков Унгатт-Транн, ужасный зверь, и дни его настали.
Гранд-Фрагорль, все еще лежа мордой вниз, громко произнесла требуемый ритуальный ответ:
— Я не отваживаюсь взглянуть ему в глаза, но знаю, что Унгатт-Транн здесь и что настали дни его.
Унгатт открыл наконец пасть.
— Да будет так! Видела ты мою гору? Что там произошло? Скажи мне все без утайки и искажений, иначе в твоем трупе будут плодиться мухи, чтобы кормить моих паутинщиков.
Фрагорль позволила себе взглянуть в сторону и увидела гниющую в углу мертвую крысу. Она хорошо знала, что случается с теми, кто имеет глупость вызвать неудовольствие Унгатт-Транна. Хотя жара в каюте была устрашающей, Фрагорль почувствовала, что покрывается холодным потом под своими длинными одеяниями. Она заговорила, стараясь, чтобы голос не задрожал.
— О устрашающий, я видела вашу гору, насколько позволил туман. Внутрь меня не пригласили. Называется она, как вы и изволили сказать, Саламандастрон. Ее защищают низшие существа, кроликоподобные, все они уже старые. Управляет ими полосатая собака лорд Каменная Лапа, который еще дряхлее. Он высказал много оскорби тельного, я не отваживаюсь повторить, но главное — он угрожал. Я следовала вашим указаниям, о Унгатт-Транн, и не задерживалась, чтобы обмениваться грубостями с полосатой собакой и его служащими. Я немедленно вернулась к вам.
Наступила тишина, нарушаемая только многочисленными мухами. Ни Фрагорль, ни Гроддил не двигались. Какая-то муха подлетела слишком близко к Унгатт-Транну его лапа метнулась вперед, как серая молния, и вот муха уже оказалась в лапе. Поднеся кулак с пленницей к уху, Унгатт послушал испуганное прерывистое жужжание и резко швырнул муху вверх, в паутину. К ней сразу бросились два паука. Унгатт вверх не глядел, он созерцал распростертую у ног фигуру.
— Ты все сделала правильно, моя Фрагорль. Можешь встать и идти.
Оставшись наедине с лисом, Унгатт налил вина в кубок, сделанный из выбеленного временем черепа выдры.
— Прочитай пророчество еще раз, Гроддил.
Лис торопливо нашел свиток и развернул его.
Не к наследственному дому
Путь, не в замок на разбой.
Унгатт-Траипу удалому
Уготован жребий свой.
Есть гора, а в ней владыка.
Ты мечом его убей.
Всех от мала до велика
Ввергни в бездну всех скорбей.
И с могучею рукою,
Над кровавою рекою,
Не считая страшных ран,
Встань, могучий Унгатт-Транн!
Пусть рабы твои рыдают
И в мучениях страдают -
Ибо правит здесь тиран,
Всемогущий Унгатт-Транн!
Жирный паук свалился с паутины на плечо дикого кота. Унгатт проследил за бегом паука вдоль лапы, поворачивая ее, чтобы паук оставался сверху.
— А теперь растолкуй!
Гроддил, уже в который раз, начал пояснять:
— Оно гласит, что вы слишком сильны и свирепы, чтобы принять Нагорное Королевство, когда умрет ваш отец. Вы также не бродяга-разбойник, мечтающий завоевать какой-нибудь замок, как собирается поступить ваш брат Вердога. Вы создадите собственное царство и будете управлять им с горы, которая больше всех других. Ни у кого нет такой огромной армии, как ваши Синие Орды. Я, ваш маг, говорю вам, что нынешним вечером вы увидите, как звезды падают с неба… А завтра на заре вы почувствуете, что земля трясется под вашими ногами.
Дикий кот спокойно смотрел на мага.
— Ты знаешь много хитрых уловок, Гроддил. Но если ты меня надуешь, то почувствуешь, как земля затрясется над тобой, потому что я спляшу на твоей могиле. Что там с барсучьим лордом? Рассказывай.
Гроддил знал, что гибель ему не грозит, слишком он был полезен. Лис пожал плечами и вернулся к свиткам.
— Эта полосатая собака стара, как описала ее Фрагорль. Барсук не представляет опасности для могучего Унгатт-Транна.
Дикий кот наклонился над столом, приблизив морду к голове лиса.
— В моих снах нет дряхлой старой полосатой собаки. Я видел барсука средних сезонов, настоящего воина, и это можно было узнать с первого взгляда. Объясни мне это различие, мой чахлый друг.
Гроддил снял очки и начал их обстоятельно протирать.
— Я не могу видеть всех ваших снов, Могущественный. Этот барсук мог быть именно тем, чем он и был: сном.
Унгатт вернулся к своему креслу и погладил клыки:
— Твое счастье, если так оно и окажется.
Лорд Каменная Лапа долго вглядывался в туман, окутавший море. Ему уже чудились какие-то фигуры, двигающиеся в белой завесе. Он протер уставшие глаза и вернулся к кровати. Усевшись на нее, барсук принялся размышлять о свалившихся на его голову неприятностях.
Медунка Жесткий постучал в дверь и вошел.
— Властитель, все зайцы вооружены до зубов и готовы к бою.
Лорд барсук поднялся со вздохом:
— Старички мои и слабачки. Хотел бы я, чтобы мы все были такими же крепкими, как ты, Медунка. Да из хотенья ухи не сваришь. Ладно, тащи мне броню и дротик. Я должен выглядеть как правитель горы.
Главный зал был заполнен зайцами примерно наполовину. Старому лорду помогли подняться на возвышение. Каменная Лапа печально покачал головой, оглядев свое воинство. Выдержав паузу, он заговорил, возвышая голос, чтобы услышали и те, чей слух уже ослаб до тугоухости:
— Добрые друзья, верные товарищи, вы знаете, что я всегда был искренен с вами. Не буду лукавить и теперь. Передо мной стоят сейчас храбрые воины. Увы, все они уже не молоды. Как и вы, я помню времена, когда этот зал и подходы к нему были забиты молодыми и крепкими воинами. Нас осталось мало. Но это не значит, что мы не можем сражаться!
Нестройные возгласы смутили ряды:
— Еула-ли-а!
— Нальем им кровавого вина, ребята!
— Мы с вами до последнего, милорд!
— Не зря нас зовут опорой Каменной Лапы!
— Мы им покажем!
Слезы выступили на глазах барсука. Он смахнул их и гордо выпятил грудь:
— Я горжусь вами! Для меня честь — вести вас в бой!
Мы не знаем, сколько у врагов войска и насколько оно искусно владеет оружием, но мы встретим их, как принято в Саламандастроне!
После еще одного воодушевленного взрыва откликов раздались команды:
— Закрыть все входы!
— Лучники — к верхним бойницам!
— Длинные копья — вниз, к окнам!
— Пращники — на второй ярус!
— Ухопарус, забирай свою команду на уступы, к кучам камней.
Зайцы рассеялись по местам. Лорд Каменная Лапа задержал двоих:
— Блинч, дорогая, их надо кормить. Я знаю, что у тебя мало помощников, сможешь ли ты с этим управиться?
Главная повариха отсалютовала железной поварешкой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67