– А затем смерть?
– Будь благоразумен. Чего тебе еще надо? Если ты выберешь соответствующую эпоху, твоя жизнь может продлиться несколько столетий!
– А ты? – спросил я Аню.
– Да, мы эволюционировали из людей, Орион, – ответил вместо нее Ормузд, – но мы уже не люди, как и вы – не человекообразные обезьяны.
– Следовательно, мне предстоит прожить жизнь без вас? – продолжал я, игнорируя слова Ормузда.
– Я могу дать тебе больше, чем одну жизнь, – продолжал уговаривать меня Ормузд. – Ты сможешь прожить несколько тысячелетий, если тебе захочется.
Аня продолжала молчать, и мое сердце упало.
– Одна жизнь или несколько, какая мне разница, если мне придется прожить их без вас?
Она сделала шаг ко мне, но я уже повернулся к вечной темнице Аримана.
– И ради этого я помог вам уничтожить целый народ? Ради этого я обрек Аримана на вечные страдания?
– Ты спас человечество, – резко возразил Ормузд.
– Я спас вас и вам подобных. Освободите его! Насколько я понимаю, это в вашей власти, – взмолился я, поворачиваясь к Ане.
Она непонимающе уставилась на меня.
– Что ты сказал? – яростно крикнул Золотой бог.
– Освободите Аримана, – повторил я. – Убейте меня, если я вам больше не нужен, но верните ему его жизнь и его народ.
– Никогда! – рявкнул Ормузд.
– Даже если это означает конец всего, освободите его, – продолжал умолять я. – Позвольте ему и его народу жить на Земле. Верните ему свободу, а им жизнь.
– Это уничтожит всех нас, – взревел Золотой бог. – Я не допущу этого.
– Если уж мы не можем жить вместе, – закончил я, обращаясь к Ане, – давай хотя бы умрем вместе.
Ее глаза сверкнули. Она посмотрела на меня, затем на Ормузда и, наконец, перевела взгляд на Аримана.
– Нет! Не делайте этого, – крикнул Золотой бог. – Телепатия… Он уже знает все то, что известно нам… даже о континууме.
– Конечно, – согласилась Аня, – он знает все.
– Он использует свое знание, чтобы уничтожить континуум! – Голос Ормузда звучал уже на грани истерики.
– Орион прав, – возразила Аня так же спокойно, как если бы она обсуждала проблемы абстрактной философии. – Народ Аримана имеет право на жизнь. А мы… и без того существовали слишком долго.
– Я не допущу этого! – завопил Ормузд, вновь преображаясь в сверкающий золотой шар.
Но Аня, продолжавшая оставаться в человеческом облике, уже протянула руки в сторону кокона Аримана.
Раздался взрыв. Все вокруг нас мгновенно превратилось в огненный ад. Освобожденный поток энергии был настолько велик, что, казалось, само мое тело взорвалось, словно чудовищная термоядерная бомба.
Лишенный физической оболочки и, естественно, глаз, я каким-то образом сумел увидеть, что наша вселенная превратилась в черную дыру, в которой в один момент исчезли планеты, звезды и целые галактики…
Но тут же, вслед за чудовищным взрывом, где-то в глубине черной дыры возник бесконечно малый зародыш нового мироздания.

Эпилог
(Эпилог первой книги из тетралогии об Орионе одновременно является прологом ко второй)
Я не супермен, но обладаю способностями, превышающими возможности обыкновенного человека. Однако во всем остальном я такой же, как все, и смертен, как любой другой житель Земли.
Но я одинок. И прожил так всю свою жизнь. Сны мои туманят странные видения; а когда я пробуждаюсь, их сменяют неясные воспоминания о загадочных событиях и таинственных происшествиях, настолько фантастических, что породить их может лишь измученный одиночеством, углубившийся в подсознание разум.
В тот день я, по обыкновению, предпочел оттянуть мой ленч по меньшей мере на час и направился в небольшой ресторанчик, где обедал почти каждый день. В одиночестве. Я сел за свой любимый столик и не торопясь принялся за еду, нисколько не сожалея о том, что скорее всего это последний ленч в привычной для меня обстановке.
Мой столик находился прямо напротив входа в ресторан, и я, при всем желании, не мог не заметить ее, хотя и сомневаюсь, что нашелся бы мужчина, способный на такую рассеянность.
Она была прекрасна: высокая и грациозная, с волосами черными словно полночь и огромными серыми глазами, в которых будто бы притаилась загадочная бесконечность.
– Аня, – прошептал я, хотя минуту назад не имел представления, кто передо мной. И тем не менее нечто в глубине моего сознания подсказывало мне, что я знал ее целую вечность.
Я ничуть не удивился, когда она, улыбаясь, подошла к моему столику, и поднялся, ощущая одновременно и радость, и смущение.
– Здравствуй, Орион, – сказала она, протягивая мне руку.
Я галантно склонился, чтобы поцеловать ее изящные пальчики, и предложил ей сесть. Приблизился робот-официант, и она заказала бокал красного вина.
– Мне кажется, что я знаю вас всю жизнь, – пробормотал я.
– Больше, чем одну, – поправила она меня голосом мягким и мелодичным, от которого повеяло летним теплом. – Неужели ты опять все забыл?
Я озабоченно уставился на нее, пытаясь сосредоточиться… Вихрь воспоминаний закружил меня столь внезапно, что у меня перехватило дыхание. Я увидел сверкающий золотой шар, черного и грозного человека, лес гигантских секвой, пустыню, исхлестанную ветрами, мир вечных льдов, окутанный бесконечным мраком, и ее, эту женщину в блестящем серебристом костюме.
– Я помню… смерть. – Голос мой сорвался. – Пространственно-временной континуум перестал существовать. Земля… вся вселенная превратилась в черную дыру.
Она серьезно кивнула.
– Ты видел конец старого и начало нового цикла расширения вселенной. Случилось то, чего не предвидели ни Ормузд, ни Ариман. Континуум не разрушился, он только видоизменился.
– Ормузд, – повторил я, – Ариман.
Эти два имени вызвали у меня новую цепь ассоциации. Я ощутил гнев, смешанный со страхом и скорбью, но не мог вспомнить, кем были те, о ком упомянула Аня, и почему их имена вызвали во мне столь сильные чувства.
– Они до сих пор враждуют, – сказала она. – Но теперь они знают благодаря тебе, Орион, что континуум так просто не уничтожить…
– Я вспомнил все свои прошлые жизни, – произнес я с торжеством. – И тебя в каждой из них.
– А теперь я буду с тобой и в этой.
– Как я любил тебя тогда!
Ее лицо озарила улыбка.
– А сейчас ты меня любишь?
– Да! – ответил я совершенно искренне, чувствуя, что и в самом деле люблю ее всем сердцем.
– Я тоже люблю тебя, Орион. Всегда любила и буду вечно любить. Даже в смерти и бесконечности…
– Но я скоро улетаю, – произнес я в полном отчаянии.
– Я знаю.
Над ее плечом, за окном ресторана, я видел низко висевший над горизонтом тонкий полумесяц Сатурна. Узкая линия колец наискось рассекала его. У самой поверхности Титана как всегда клубилась оранжевая дымка. Высоко в небе кружил звездолет нашей экспедиции, ожидавший только разрешения на старт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90