Потом пошел в баню.
Сережка давно занял ему место. Оттеснил даже взрослых. "Хотите
купаться на дурняка? А поносите-ка, как дядя Саша!"
Пока складывает вещи, Сережка искоса поглядывает, каков квартирант
есть. На картинках в истории древнего мира видал такого. Спартак! Ты
дай-ка ему меч - ра-аз этого гада Валерку Мехова! А чё к Таньке лезет,
женатик?
Валерка Мехов толкает Витьку, показывая на Волова:
- Во чем мужики баб берут.
Тот нахмурился:
- Чё при дитю-то болтать?
- Да он похлеще тебя знает штучки! - залыбился Валерка.
Сережка, услуживая квартиранту, чуть не упал от спешки, наливая в его
таз воды. Понимающе усмехнулся Волов, потрепав мальчишку по густым
волосам. Попробовал воду. - Холодновата больно.
- Холодновата?
Сережка сконфузился. И квартирант сразу полез на попятную.
- Ну, ты, братаня, не переживай, а? - Вроде попросил прощения. - Я
плохой, выходит товарищ. Ты мне, видишь, услугу... А я, вместо спасибо...
гляди, в претензии...
- То ничего, - выходит из положения Сережка. - Взрослые завсегда
так... Вон мамке я, дядя Саша, никогда в жисть не угодил...
- Мамка у тебя неплохая. Зря ты так.
- Она неплохая - доверчивая шибко... А ты ведь сам знаешь - простота
хуже воровства.
- Так прямо и хуже! - весело прищуривается Волов. - А ну, дай, малый,
я тебе спинку-то натру. Вот так, вот этак!
Сережка кряхтит, будто взрослый.
- Да ты гляди, какой ты мужик крепкий!
Мочалка длинная, жесткая, от бредня.
- Тут некрепкий будь - так тебя враз скрутют. Тут таких много! -
Сережка охает и радостно вопит.
- Что верно, брат, то верно! Но только это не метод - драться.
- Конечно, не метод. А когда некуда деться, так и не захочешь, а
станешь!
- И в этом ты прав. Больно за разумность ты мне нравишься... Я тебе
что-нибудь хорошее хочу сделать...
На Волова нахлынули какие-то мягкие добрые воспоминания.
- Валерку-то тогда поколоти!
- За что?
- А просто так! Гляди, они тебя как подкараулят, поймают - отутюжат.
Ты у них еще не кушал красной каши.
- Небось, не отутюжат...

Много дней бегал в лес и из лесу. За дровами - туда, порожняком -
назад. Бегало восемь упряжек. От бригады Хатанзея-старика три дня бегала
со своей лучшей упряжкой Наташа. Она легко справлялась с мужской работой.
Эти поездки ему казались самыми удачными. Все как-то ладилось, все
шло будто по маслу - нагружали досхочу, в первый раз управились за сутки,
и во второй раз... Вожак косил влажным глазом на Волова, признавая в нем
старого знакомого. Наташа дорогой пела. Пурга заметала слова, крутила их в
небе, уносила далеко, и не было слышно слов, которые так хотелось ему
услышать.
После второй ходки решили сутки отдохнуть.
Наташа жила у Масловых. Видел, как из трубы дома сыплет на снег дым.
Дым пах так сладко, как пахнут волосы любимой. Перед сном долго стоял у
окна и глядел в ту сторону, откуда падает этот дым. Было холодно ногам,
они у него посинели, но он не уходил от окна. Долго лежал на постели, сон
не приходил.
Наконец, стал засыпать, умиротворенно думая обо всем на свете: о
дровах, оленях, нартах. Ее, Наташу, он гнал от себя: слишком много сил
забирала она в последнее время. Ему было приятно думать о ней, но когда он
так много думал, открывалась его простая, довольно скучная жизнь, сам он
открывался себе, и он видел разное в своих отношениях с женщинами. Времени
разбираться во всем у него не было, он отгонял от себя Наташу и ни разу не
был с ней наедине даже в мыслях. Еще он чувствовал, когда думал о ней, -
что-то висит над ним, какая-то тень, и ему казалось: это тень Нади,
любившей Арефьева и не любившей, наверное, его. Тень отвергнутой его
любви. А может, не отвергнутой? Может, его ждет она? Он вспомнил о ней,
Наде, с болью. Тоска ложилась в нем маленьким комочком. Он пытался понять,
что заставляет его беспокоиться... Но потом думал о Наташе.
Ему во сне показалось, что кто-то к нему подкрадывается, и он узнал
Таню - дочь Маши-хозяйки. Удивленно открыл глаза. Таня стояла перед ним -
стройная, трепетно-беспокойная. Цвет ее лица был только для красок
художников: то бледный, то зеленый, то голубой.
- Вы поймете, что она плохая, - прошептала Таня. - Обязательно
поймете! Ну, скажите, скажите, пожалуйста! Может ли быть так? Если женщина
любит, если она очень ждет, разве она скажет так: "Если бы мне достался не
ленивый медведь, а старый олень, я бы не прибежала к нему!" Разве бывает
такая любовь? Бегут к любви без оглядки, кто бы там другой на пути ни
стоял! Бегут потому, что не бежать нельзя!
Скулы его свело, и ему трудно было говорить. Однако он сказал, как бы
сказал Маслов:
- У тебя, девочка, много вымысла, грез, воображения. Но каждый ведь
любит по-своему. Один говорит много, другой любит молча.
- Нет, нет! Я знаю, я чувствую! Я слышала. Как она говорила,
слышала...
- Я очень ценю твою заботу, - отвечает он медленно. - Ты, может,
самая примерная ученица по литературе, ты самая чистая девочка на свете.
Но не кажется ли тебе, что и другие могут быть такими? Чистыми,
искренними, любящими!
- Но тогда и вы поступаете, как чужой, посторонний ко всем. Да, я не
вставлю вам своих убеждений. Моя точка зрения, мое мнение пусть ничего не
стоит. Но я уже видела, как страдает человек. У нас был не родной отец, и
его не любили. Что делать таким, обделенным?
Фу, хорошо, что все это снится! Он проснулся.
Кто-то стоял у двери, и он, открыв глаза, сразу увидел Наташу. Не
поверил, что пришла, и очень обрадовался, что пришла.
- Тсс! - Прикладывала палец к губам. - Тсс!
Медленно приподнялся с постели.
- Лежи, - попросила шепотом. - А я буду так стоять здесь и смотреть
на тебя...
- Ты садись. - Не знал, что говорить, как удержать ее тут.
- Нет, нет! - Опять закачала головой. - Ты лежи, а я постою!... Я
видела Машу. Нет, не твою хозяйку. Помнишь, к нам приезжала. Дочь лесника
Родиона. Что-то у нее произошло... Я догадываюсь. У нее был... Нет-нет, не
скажу... У нее был парень. Он учился с нами! У него был плохой отчим,
аферист. И он стал плохим, жестоким... Но она любит. Как я. Я ничего не
могу с собой поделать. Иду к тебе, а сама знаю: это нехорошо, у меня есть
муж!
- Ты... хорошая, Наташа. Мне очень хорошо с тобой. У меня такого еще
не было...
- Ты большой молодец. Ты очень большой молодец! Ты хорошо поработал.
Я на тебя не обижаюсь. Ты здесь очень хорошо поработал. Ты ушел от нас
правильно... Профессию тут выбирает и время.
За окном было темно, все так же темно, как вчера, как позавчера.
У Андрюхи-молдаванина заиграл проигрыватель:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33