Дневного света свинопотамы боятся. Первые же лучи солнца повергают их в ужас и заставляют забиваться в самые глубокие подземелья. Тем временем, пока чудовища буйствуют, а потом прячутся, деревья успевают отрастить и укрепить свои корни, так что свинопотамам приходится заново приниматься за свое свинство. Они постоянно терпят неудачу, а потому вечно пребывают в скверном расположении духа, о чем свидетельствует их дыхание. Так или иначе, они не простые звери, но... Но в тот момент для нас с Пукой все это не имело значения. Мы попали в беду. Попытка увернуться от первого чудовища ни к чему не привела — позади нас уже появилось другое, а из соседних переходов доносился тяжелый топот. Если и есть что хуже свинопотама, так это два свинопотама, а уж о целой уйме и говорить не хочется.
— Надо прорываться, пока мы не задохнулись, — сказал я Пуке, — скачи галопом, а я попробую их отогнать.
Конь-призрак рванул с места в карьер. Я нацелил копье на свинопотама, преграждавшего нам дорогу. Тот оказался столь глуп, что даже не попытался увернуться, и наконечник угодил ему прямо в пятачок. Удар опрокинул зверюгу на землю, но в то же время выбил копье из моей руки. Пука перескочил через раненое чудовище, которое воняло еще хуже здорового, но навстречу нам уже выскочил другой свинопотам. Мне не хотелось марать свой светлый клинок кровью нечистой твари, но что было делать? Выхватив меч, я одним ударом отсек безобразную голову — как и первый, этот свинопотам даже не попытался увернуться. УХ, ну и кровищи было! Принято считать, будто варвары стяжают себе славу кровопролитием, но эту гнусную маслянистую жижу и кровью-то назвать трудно. Какая уж тут слава!
Тварей становилось все больше и больше. Два свинопотама устремились ко мне с обеих сторон одновременно; я успел отсечь лапу тому, что тянулся справа, но подобравшийся слева ухитрился-таки обхватить меня и стянуть с коня. Да, я знаю, что с истинными героями ничего подобного происходить не должно. Но происходит, да еще как! Правда заключается в том, что наш ПОПОВАР — департамент популяризации подвигов варваров — вычеркивает упоминания о подобных событиях из всех и всяческих анналов по цензурным соображениям.
Пук споткнулся и обернулся ко мне.
— Беги! — закричал я ему. — Спасайся!
Мне удалось вонзить меч в рыло удерживавшего меня чудовища, и на меня брызнула его гнойная кровь.
— Удирай, Пука, пока и ты не попался!
Конь-призрак пустился вскачь, а я принялся налево и направо раздавать удары мечом, отсекая лапы и уши. Но свинопотамов было слишком много. Один из них наполовину оглушил меня ударом здоровенной лапы, и, прежде чем я успел оправиться, другой отхватил мне зубами половину лица. Я успел почувствовать, как его клыки вонзаются в мои щеки, и потерял сознание.
Лишь теперь, благодаря изображению на гобелене, я могу восстановить подробности случившегося потом. Убедившись, что я мертв, свинопотамы оттащили меня в загаженную пещеру, где укрывались их самки и приплод. Там, неуклюже орудуя моим же собственным мечом, они вспороли мне живот и грязными лапами вытащили потроха, которые, по-видимому, считали самым большим лакомством. Все остальное они запихнули в огромный котел с холодной водой и принялись собирать хворост для костра. На это ушло немало времени — заранее они топливом не запаслись, а раздобыть валежник под землей не так-то просто. Однако в конце концов чудовища натащили целую кучу дров — не иначе как корни деревьев, в которые они вгрызались.
Теперь можно было готовить обед, но свинопотамов отвлекла моя одежда. Они с интересом жевали пуговицы и шнурки, разорвали в клочья рубаху — им нравился треск рвущейся ткани — выпотрошили мою котомку и добрались до ядо-ягодок. Глупые твари передрались из-за них, но в конце концов досталось всем — кому больше, кому меньше. Порция яда досталась каждому, но, как я уже говорил, действует он не сразу.
Другая причина задержки заключалась в том, что свинопотамы не выносили яркого света. Видимо, огонь костра напоминал им пугающее сияние солнца. Если ты спросишь меня, как может быть, чтобы существа, боящиеся огня, предпочитали приготовленную на этом самом огне пищу, я ответить не сумею. Это неразумно, но, в конце концов, обладай чудовища разумом, они не были бы чудовищами. Жаль, что я не знал всего этого раньше, — прихваченный с собой факел избавил бы меня от многих неприятностей. Но странствующие герои далеко не всегда всезнайки.
Ни один свинопотам не желал разводить огонь. Они препирались целый час, после чего решили бросить жребий. Тот, кому выпала неприятная обязанность, подчинился, но у него не оказалось щепы для растопки. Поиски ее заняли еще час, а к тому времени наступила ночь, которая у них, под землей, совпадает с ночью на поверхности. Правда, как они об этом узнают, для меня загадка. Возможно, к ночи немного тускнеют светящиеся грибы.
Отложив пиршество до утра, свинопотамы отправились на боковую. Звуки эта храпящая орда издавала ужасные, — казалось, будто кто-то пытается распилить скалу гигантской пилой.
Между тем Пука галопом носился по подземным переходам в поисках выхода. Свинопотамы за ним не охотились — они народ не запасливый и, заполучив в котел меня, полностью этим удовлетворились. В конце концов коню повезло — по чистой случайности он нашел выход. Нашел, выглянул наружу, глотнул чистого воздуха — и повернул назад. Впереди он учуял нечто, не вызывавшее у него желания пускаться в путь в одиночку.
По уже знакомым ему проходам конь-призрак вернулся к центральным пещерам и ближе к утру по запаху нашел меня. Разумеется, в свинопотамском котле. Он потыкался носом в мою макушку, и я пришел в себя.
Видишь ли, прошло уже около десяти часов, и этого оказалось достаточно, чтобы заново отрастить откушенное лицо и выпотрошенные внутренности. Кости — ты помнишь историю о птице рух — срастались быстрее, но отрастить новый орган задача куда более трудная. Я слегка ослаб, поскольку ресурсы для самоисцеления не берутся из ничего — материал для восстановления утраченных поставляют сохранившиеся части тела. Но двигаться я уже мог, просто был не так крепок, как обычно. Ведь на восстановление внутренностей пошла часть моих мускулов.
— Переверни котел, — попросил я Пуку.
Так он и поступил. То было первое верное свидетельство того, что мои слова ему понятны. Я плюхнулся на землю вместе с пролившейся водой, но шум не разбудил свинопотамов. И то сказать, чего он стоил в сравнении с их чудовищным храпом? Одни их слюни хлюпали гораздо громче.
Нетвердо держась на ногах, я отыскал свой верный меч и взобрался на спину Пуки. Лук найти не удалось, — возможно, свинопотамы сломали его, чтобы сжечь в своем костре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97