Самое странное, что авария не произвела на нее никакого впечатления. Как ни в чем не бывало, она расстегнула ремни и направилась к выходу.
– Хватит ворчать, – на ходу бросила она возмущенному альбиносу. – Подумаешь – слегка помяла колымагу. Вот, помню, на Проционе... – Она замолчала на полуслове, пытаясь извлечь что-то из глубин памяти, но, так и не вспомнив, ретировалась, не тратя времени на принятие поздравлений.
– Надеюсь, к работе штурмана нет претензий? – скорее констатировала, чем спросила страшно помрачневшая неведомо от чего мисс Ульцер, также спеша освободиться от предохранительных ремней
– С посадкой! Правда, не совсем мягкой, – в рубку заглянул Русти, потирая ушибленное плечо. – Мистер Сандерс просит собраться всех в кают-компании, будем обсуждать дальнейший план действий. Ой, что это?
Из рубки связи донесся восторженный вопль Ника.
– Ие-е!!! – орал Ник, пытаясь исполнить перед резервным терминалом победный танец какого-то африканского племени, чему порядком мешали не до конца отстегнутые ремни безопасности. С экрана на него скептически взирал Шпилли. Русти с трудом осознал, что пока весь остальной «контингент», прижатый ускорением к сиденьям и лежанкам, гадал, чем закончится их полет, Ник отводил душу, продолжая – партия за партией – свой турнир со Шпилли
– Ладно, твоя взяла, парень, – добродушно пробурчал треклятый фантом. – Ну, мастера, обштопали вы таки старого Шпили. Получайте теперь ваш компутер в полное пользование...
Последовал ряд цветомузыкальных эффектов, и на экране вместо гнусной рожи Шпилли возникло самодовольное сообщение:
СИСТЕМА ПОЛНОСТЬЮ ГОТОВА К РАБОТЕ В МАРШЕВОМ РЕЖИМЕ.
– Ничего не скажешь, вовремя ваш братец мою игрушку одолел – ровно через минуту после посадки, – укоризненно заметил боцман расслабленно вытянувшемуся в кресле второго пилота Питеру. – Чтоб ему этого раньше не сделать?
– И это ТЫ мне пеняешь, пся крев? – неожиданно взвился столь тихий прежде Питер, цепко хватая Русти за отвороты кителя. – Ты ж сам, паскуда, этот вирус гаду Борову подкинул, из-за чего мы у Колдуна вместо кроликов лабораторных под эксперимент пошли. – Он успокоился также внезапно, как вспыхнул, и, извиняясь, отпустил лацканы ошеломленного таким бурным натиском боцмана. – Прошу прощения, мистер Раусхорн, на меня накатило что-то такое. Это, наверное, от нервного напряжения во время посадки. Я так переживал, что мы не сможем посадить «Леди Игрек», извините... – Он бочком протиснулся мимо удивленного боцмана и направился в кают-компанию, где уже собрались остальные члены экипажа.
* * *
В кают-компании было шумно и, несмотря на строжайшее запрещение доктора Сандерса, изрядно накурено. Кай докладывал информацию, полученную в результате допроса Борова.
– Итак, господа, преодолев всевозможные препятствия, мы сели. Как утверждает мистер Бишоп, здесь мы можем пополнить запасы топлива, необходимые для продолжения полета к Нимейе.
Угрюмо сидевший в углу с наручниками на запястьях Боров кивком подтвердил свое согласие с данным заявлением.
– Кроме того, мистер Бишоп утверждает, что на планете находится пилот этого корабля, охраняющий запасы этого самого топлива. Стало быть, нам необходимо его найти и осуществить заправку. На все уйдет сутки-двое.
– Только если он не зарылся куда со страху, когда посадку нашу засек. Он-то ведь полагает, что это бандиты сюда нагрянули полный карачун ему делать. Поэтому я и прошу вас одного меня отпустить на встречу с ним, чтобы не сорвать все дело. А то увидит он вас и рванет в Подземелья – их тут хватает, а потом ищи-свищи его тут полгода.
– А может, тебе еще и бот десантный с полной заправкой и вооружением предоставить? – ехидно поинтересовался у зарвавшегося бандита Питер.
– Вот-вот, и бутылку «Цинандали» в придачу, – неожиданно для себя добавила Генриетта. – Обойдется, наглец.
– Я тоже полагаю, что предложение господина Эрнеста Бишопа лишено достаточных оснований, – спокойно и веско произнес доктор Сандерс. – Мы постараемся заранее сообщить пилоту о том, что представляем Федеральное Правительство. И потом, вы, кажется, говорили, – обратился он к пленнику, – что этот Чикидара знает всех бандитов в лицо. Мы же не входим в их число?
Боров уже открыл рот, пытаясь выдать новый аргумент в пользу предоставления ему свободы действий, но попытка его была пресечена в зародыше.
– Ну, хватит болтать! – Кай взял руководство дискуссией на себя. – На встречу с пилотом, кроме меня и нашего пленника, пойдет еще один человек. Волонтеры имеются?
Поигрывая отнятым у Борова «томпсоном», неожиданно поднялся Жан Лемье.
– Я, пожалуй, прогуляюсь с вами, Следователь.
– Я тоже, если не возражаете, – черная фигура Колдуна нависла над другим краем стола.
Кай на секунду задумался. Оба претендента были из тех кого бы он, была б его воля, взял с собой в последнюю очередь. Экстравагантный и инфантильный француз и загадочный, мрачный доктор. Он предпочел бы напарников понадежнее – доктора Сандерса или боцмана на худой конец. Но Сандерс является главой Миссии и не имеет права рисковать собой, а Русти в этот раз не выявил стремления к героическим поступкам.
Кай встретился глазами с неожиданно твердым, почти стальным взглядом Лемье и сделал свой выбор.
– Хорошо, вы идете со мной. А вам, – он повернулся к Маддеру, – лучше находиться рядом с вашими пациентами. Вдруг не дай Бог возникнут какие-то осложнения, связанные с инсталляцией... Боцман займется наведением порядка на корабле, остальные подготовят корабль к дозаправке.
Он повернулся к Бишопу.
– Каким сигналом вы должны вызвать капитана Чикидару на встречу?
– Три ракеты... – тяжело вздохнув, сообщил Боров. – Две красные и одна зеленая. С интервалом в тридцать секунд...
* * *
Вообще-то у Русти давно чесались руки навести хотя бы подобие порядка на «Леди Игрек», но качать права на чужом корабле не принято в Обитаемом Космосе, и он до поры до времени сдерживал свои позывы к хозяйственной деятельности. Теперь же, после официального, так сказать, посвящения в Администраторы, боцман рьяно принялся за дело.
Правда, очень скоро он понял, что вся тяжесть хозяйственных забот ляжет исключительно на него самого – члены Миссии Спасения, и раньше не выказывавшие хотя бы толику организованности, последнее время совершенно отбились от рук. Деморализованные вынужденным бездельем интеллигенты без толку болтались по узким корабельным коридорам, активно поглощая оставшиеся после бандитов запасы пива. У холодильника боцман застукал с баночкой «Гиннеса» в руках даже утонченную задавалу мисс Ульцер, чем поверг ее в сильное смущение.
Следующим номером программы оказалось явление Питера Финнегана с жалобой на пропажу любимого перочинного ножика, без которого он, видите ли, чувствует себя не в своей тарелке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69